А с самого раннего утра, меня разбудил красноглазый с недосыпу командир, и мы, взяв машину с охраной, опять отправились в дорогу. На этот раз путь держали в штаб фронта. Гусев, с самого начала перелез на заднее сиденье и сказал:
- Я с адъютантом командующего созвонился. Сам Черняховский еще отдыхает, поэтому я приказал предупредить его, что мы едем. Так что ты рули пока, а я подремлю – вторые сутки на ногах…
- Спи, часа два у тебя будет.
Времени отоспаться, у Сереги было даже больше, чем пара часов. Оказывается ночью, неопознанные и не отловленные злодеи, уничтожив пост охраны рванули мост через небольшую речку Корле. Это конечно не Днепр, и даже не Москва-река, но машин возле переправы, которую с шутками и прибаутками густо висящими в воздухе, ударно ремонтировали саперы, собралось достаточно. Там мы еще часа полтора потеряли и поэтому приехав в штаб, только-только застали командующего, который уже собирался сваливать. Но все-таки успели вовремя и Черняховский коротко ответив на приветствие поинтересовался:
- Сергей Андреевич, мне передали, что вы хотели со мной переговорить по какому-то важному делу? Я сейчас в 33 армию собрался, может по пути поговорим?
- Нет Иван Данилович, в дороге о таком говорить не получится… Кстати, познакомьтесь – мой заместитель, Лисов Илья Иванович.
- Наслышан – генерал пожал мне руку – Ну, если вы настаиваете, то прошу ко мне. Только сразу предупреждаю – больше часа уделить вам не смогу, на сегодня много дел запланировано.
- Часа я думаю, нам выше крыши хватит…
Черняховский, с некоторым удивлением посмотрел на свободно ведущего себя заместителя представителя спецгруппы ставки, но ничего мне не ответив, молча показал куда идти. А в его кабинете, Серега сразу взял быка за рога:
- Товарищ Генерал армии, вчера, в районе Ротелюде, моими людьми было предотвращено готовящаяся покушение на командующего фронтом, то есть на вас. Покушение должно было быть оформлено под несчастный случай и уже сейчас, с практически стопроцентной уверенностью, я готов сказать, что готовились совершить его не немцы.
Черняховский, на мой взгляд, воспринял новость достаточно спокойно. Он закурил и подумав несколько секунд, уточнил:
- Не немцы? А кто это был по вашему?
- Предварительно можно сказать, что тут был замешан начальник одного из отделов СМЕРШ, тридцать первой армии.
- Так…- генерал прошелся по кабинету и попросил- расскажите, как вообще дело было и как вы вышли на исполнителей?
Гусев уложился буквально в десять минут. Говорил он точно, четко - я даже заслушался, а потом, когда после его рассказа возникла пауза, спросил у комфронта:
- Товарищ генерал, не могли бы сказать, в последнее время, вы никому дорогу не переходили? Причем кому-нибудь из высокопоставленных и злобных? Этот человек должен обладать достаточной властью или связями, чтобы задействовать против вас офицеров СМЕРШ, но этой власти у него недостаточно, чтобы нагадить вам, так скажем официально. Поэтому все и хотели оформить, под шальной снаряд…
- Нет товарищ подполковник. У нас тут не детский сад, чтобы обидами считаться. И дорогу, как вы выразились, я переходил только немцам! Там и ищите!
Черняховский обозлено прихлопнул ладонью по столу и Гусев, чтобы разрядить обстановку примиряющее сказал:
- Иван Данилович, вы не кипятитесь. Товарищ Лисов, конечно торопит события, но глава МГБ уже в курсе произошедшего и доложит обо всем Верховному. Так что подобные вопросы, вам задавать все равно будут. А Илья Иванович, интересуется не из пустого любопытства. Ведь мы сорвали только одно покушение и нет никакой гарантии, что не готовиться второе…
- Угу… И мы не следователи, чтобы все это раскручивать. Нормальный человек бы поблагодарил за спасение жизни, а вы вместо того, чтобы нам помочь, кричите…
Я это пробурчал себе под нос, но генерал услышал. Смущенно потерев бровь, он хмыкнул и извинился. А потом, выйдя из-за стола, произнес:
- Не поймите меня неправильно товарищи. Я действительно вам благодарен, но не считаю возможным вмешивать какие-то свои личные дрязги в это дело, или голословно обвинять кого-либо. Как говорили древние – предупрежден, значит вооружен? Так вот, я теперь предупрежден.
Гусев все это выслушал и возразил:
- Извините Иван Данилович, это не может быть вашим личным делом. Вы командующий фронтом и при этом один из самых выдающихся наших военачальников и потерять вас из-за каких-то как вы выразились дрязг, мы просто не имеем права.
- Это точно. Придет на ваше место кто-нибудь вроде Жукова и все что вы сохранили за все годы войны, положит под Кенигсбергом. Людей беречь, как это вы делаете, мало кто может…
При упоминании мною Жукова, Черняховский катнул желваки на щеках и отойдя к окну, несколько минут смотрел во двор. Потом он повернулся и сказал:
- Хорошо. Если вопрос стоит так… Но учтите – это только слова и никаких доказательств у меня нет… Полтора месяца назад, будучи в Москве на совещании, я крупно повздорил с Георгием Константиновичем…
- Прямо на совещании?
- Нет, уже после него. Разговор был приватный, но от этого особо острый. Жуков начал хамить в своей обычной манере, я тоже не выдержал и сказал все, что о нем думаю. После чего маршал, пообещал мне очень недолгую жизнь.
Серега поинтересовался у замолкшего генерала:
- А почему вы ничего не доложили Верховному?
Черняховский посмотрел на него, как на маленького ребенка:
- Сергей Андреевич вы что? Я, генерал Красной Армии, буду жаловаться Верховному на угрозы маршала? Как это будет выглядеть? Не говоря, то что это совершенно не по-мужски, так это еще и просто смешно – что это за боевой офицер, который угроз испугался? Как же он с врагом сражаться будет, если его словами напугать можно? Да и не принимал я их особо всерьез. У Жукова характер взрывной, но чтобы пойти на такое…
Тут влез я:
- А из-за чего вы с ним поцапались? Почему маршал так взбеленился?
Генерал пожевал губами, в раздумьях, а потом махнул рукой:
- Вы наверное в курсе, что некоторые наши военачальники любят сувениры. Ну, так сказать – военные трофеи. Особенно, это стало заметно когда мы перешли границу СССР. В Европе много соблазнов… Только Георгий Константинович, отличается ОСОБОЙ любовью к подобным вещам. Когда я указал, что такое поведение не пристало советскому маршалу, Жуков начал орать. Хамить он умеет, поэтому разговор быстро перешел в другую плоскость…
Мда… Про безудержную любовь к «трофеям», как мягко выразился генерал, я был в курсе. Если говорить прямо – мародерничали все, по мере возможности. Кто-то больше, кто-то меньше и чем выше звание, тем большее количество ценностей отсылалось на родину. Причем если солдата, за явную мародерку могли поставить к стенке, то генералитет, развернулся вовсю. Конечно, далеко не все, но как правильно сказал Черняховский – в Европе много соблазнов… Таких людей иногда арестовывали и даже судили, только общий напор любителей «сувениров», возможность ареста не сильно останавливала, тем более что на все это следственные органы, в основном смотрели сквозь пальцы. Да чего далеко ходить – тот же Гриня, в поисках подарков для своих подопечных девчонок, шмотки тоже не в магазине покупал. Да и я сам… Как-то в одной усадьбе, увидел шикарный меч и сдерживаться не стал – тут же его прихватизировал. А в другом доме, Марат нашел похожий клинок и тоже его урвал. Мы с ним потом решили устроить рыцарские бои, с этими тяжеленными железяками, только Серега все испортил. Увидев сей средневековый махач, он молча отобрал у нас древнее оружие и запулил оба меча в ближайшее болото… А по мелочи и вспоминать не хочется… Та же табакерка – старинная, серебряная с разными вензелями и финтифлюшками, зачем мне понадобилась? Табак я не нюхаю, да и в кармане не потаскаешь, но ведь тоже себе забрал - просто как красивую вещицу. До сих пор в чемодане валяется…
Правда тут все зависит от размеров мародерки. Я думаю, что солдат, набравший несколько коробочек швейных иголок, находится в своем праве – дома это дефицит. Да и не только я так считаю. Следователи военной прокуратуры на подобное вообще внимания не обращают. А вот если какой-нибудь генерал, вывозит все убранство из средневекового замка где-нибудь в Чехословакии, это кажется – чересчур. Интересно, в каких же количествах прибарахлялся «маршал победы», что ему Черняховский замечание посмел сделать? Эшелонами?
За всеми этими мыслями, я чуть не упустил окончание разговора. Генерал армии выговорившись повеселел и уже искренне, от всей души поблагодарил нас за предотвращение теракта. Воспользовавшись этим и подчеркнув особую роль сыгранную Козыревым, сказал, что буду ходатайствовать о его награждении. Черняховский в ответ, обращаясь к Гусеву, попросил дать представление на всех участников, а он мол с удовольствием его подпишет. На этой радужной ноте мы и распрощались.
А на следующий день, нас встречала весенняя Москва. Снега практически нигде не было, только изредка, в темных углах виднелись грязные, почти растаявшие остатки сугробов. Мы прилетели днем и сразу, на аэродроме сев в ожидающую машину, покатили на Лубянку. Я думал, Иван Петрович себе выберет новый кабинет, но он ожидал нас в бывших Бериевских апартаментах. Только секретарь сменился и увидев за столом в приемной знакомую физиономию Василия Кружилина, я обрадовался и поздоровался с ним на правах старого знакомого. Вася тоже был рад меня видеть, только работа есть работа, поэтому после рукопожатия, он, доложив о прибывших, пригласил заходить в кабинет.
Иван Петрович за обширным столом смотрелся очень органично. Только вид имел малость затраханный. Видно с новой работой, сон пришлось ограничить до необходимого минимума, вот командир с лица и спал… Да еще и нервотрепка по приему дел… Но разговаривал Колычев, несмотря на зеленоватый цвет лица и запавшие глаза, бодро и энергично. Потребовав доклада, он внимательно выслушал меня и Серегу, и положив наши рапорта в серую папку сказал:
- Что я могу сказать… С одной стороны поработали неплохо, но с другой – допустить смерть всех известных исполнителей это явный непрофессионализм. Что-то ты Илья сдавать начал. Или удача отвернулась?
- Товарищ генерал-полковник, вы совесть имейте! На пустом месте вскрыли такое дело! А что «языков» нет, так это чистая случайность! На подготовку времени вообще не было… И то, умудрились почти все предусмотреть, даже страхующий вариант с фугасом! Да если бы не тот камикадзе с гранатой, мы бы…
Тут я заметил, что командир лыбится и заткнулся, а Иван Петрович не переставая улыбаться заметил:
- Эк ты разошелся, уже и пошутить нельзя. А вообще, вы ребята – молодцы. Действительно, дело важное сделали и не ваша вина что с исполнителями так получилось. Так что Сергей, я думаю тебе надо представление на свою группу писать…
- Так мы уже…
- Ну да… Как это я упустил… Про ЭТО вы никогда не забываете. Особенно Лисов шустростью отличается – как что не сделает, тут же бумаги на звание Героя мне подсовывает.
Я надулся и буркнул:
- Один раз всего было и то за дело, а вы мне это теперь всю жизнь вспоминать будете…
- Конечно буду – такое не забывается, ведь прямо за горло хватал, требуя звезду для своего крестника.
И видя, что я хочу опять возразить, предупреждающе поднял руку:
Ладно, все – пошутили и хватит. – и сразу став серьезным продолжил -Сегодня, в девятнадцать ноль-ноль, вам обоим быть готовыми для доклада у Верховного. Он уже в курсе случившегося, но про ваш разговор с Черняховским еще не знает. Хотя возможно, Сталин ему звонил и генерал армии докладывал Иосифу Виссарионовичу о вашем приходе. Еще прошу учесть, что на совещании будет присутствовать Абакумов, поэтому следите за языком – это тебя Илья касается.
- Иван Петрович, что я совсем дурак что ли?
- Не совсем, поэтому я надеюсь мои слова до тебя дойдут. Сейчас можете быть свободны. Отдыхайте, пообедайте - у нас есть почти два часа. В восемнадцать часов чтобы были в моей приемной.
- Разрешите идти?
- Идите.
На совещании у Сталина, я впервые увидел того самого Абакумова, совсем рядом. До этого нас жизнь как-то не сталкивала, а сейчас с удивлением смотрел на молодого генерал-лейтенанта и прикидывал, насколько же он старше меня? Выходило, что совсем ненамного – года на три максимум. С ума сойти – почти ровесник, а возглавляет самую лучшую контрразведку всех времен и народов. Во всяком случае именно так СМЕРШ в мое время называли.
Само совещание началось с доклада Гусева и последующих за ними моих дополнений и комментариев Колычева. Когда Абакумов услышал, что в этом деле возможно замешаны люди из СМЕРШа он сразу надулся и принялся ерзать, видно соображая, кто из подчиненных ему такую подляну мог подсунуть. Сталин слушал всех не перебивая и только изредка задавая вопросы. Было видно, что хоть ему и доложили обо всем заранее, он до сих пор в шоке, из-за методов разборки генералитета. Ну да – раньше, в старинные времена на дуэль вызывали, позже, в крайнем случае морду били или донос писали, но чтобы так…
Хотя, Виссарионыч скорее всего уже принял какое-то решение и теперь, следуя своей привычке выслушивает остальных, чтобы составить окончательное мнение на этот счет. Глядя на вышагивающего с трубкой Верховного, я неожиданно заметил, как его подкосила внезапная гибель ближайшего сподвижника. От Сталина остались только оспины и усы… Да еще и при ходьбе он стал странно крениться в левую сторону. Микроинсульт что ли, со старичком приключился? Надо будет потом у Ивана Петровича спросить – с чего так верховный сдал? Неужели действительно из-за Берии? Мда… Теперь ему и поговорить по-грузински не с кем будет - только если с охранниками… Кстати, я заинтересовавшись вопросом, какие последствия были после гибели Лаврентия Павловича и как эти последствия скажутся на выпуске боеприпасов объемного взрыва выяснил – никаких. Приказ увеличить количество смеси отдал генерал-лейтенант Ложкин из военприемки, который и погиб в том же бункере. Зато ведущие инженеры остались живы и в скором времени это секретное оружие появиться в войсках. Вот это было бы очень хорошо, а то фрицы в Германии зарылись в землю как кроты и выковырять их оттуда стоит большой крови. Я это на примере Восточной Пруссии хорошо понял – куда не ткнись – укрепрайон с дотами, дзотами, «крабами» и бетонными капонирами. А с новым оружием, мы их оттуда быстро выбьем…
- А вы, товарищ Лисов, так же считаете?
Фух! Хорошо, что задумавшись о своем, я не упускал нити разговора идущего в кабинете, поэтому резво вскочив, ответил:
- Так точно товарищ Верховный главнокомандующий! На засаду это совершенно не похоже. На случайную сшибку – тоже. У обоих убитых – пуля в затылке. На войне всякое случается, но тут шанс был очень мал - так попасть.
Только я ответил, влез Абакумов:
- В тех местах мы столкнулись со специально подготовленными диверсантами, как они себя сами называют – «верфольф». Подготовка у них достаточно хорошая, чтобы суметь даже в одиночку так изрешетить машину чтобы гарантированно убить находящихся в ней.
- А я и не спорю. Говорю же – на войне все может быть. Только эти «вервольфовцы» очень «вовремя» свою засаду сделали, что и наводит на размышления…
- Хм… засады диверсантов всегда «вовремя» случаются…
Во блин, как Абакумов за честь мундира борется. В принципе в его словах конечно что-то есть, но шанс, что нужный нам человек в дивизионных тылах нарвется на засаду, причем как раз когда мы поехали его брать, исчезающее мал. Я уже открыл рот, собираясь спорить дальше, но Сталин подняв руки сказал – брэк. То есть, конечно, он сказал совершенно другое:
- Не будем спорить товарищи. У нас есть дело о покушении на командующего фронтом и это дело надо расследовать. Я понимаю ваше волнение Виктор Семенович, ведь возможно здесь замешаны ваши люди и вам, как начальнику Главного управления СМЕРШ этот факт особо неприятен, но следствие должно разобраться во всем. Как вы думаете?
- Так точно, товарищ Сталин! Считаю, что дело и так непозволительно долго не расследуется. Ведь покушение произошло позавчера, а в нашем деле расследование именно по горячим следам может многое дать. Чем больше времени проходит, тем меньше шансов выйти на заказчиков – теряются многие улики. Я немедленно дам распоряжение следственному отделу фронта.
- Не надо торопиться товарищ Абакумов. Вот товарищ Гусев подозревает, что здесь замешаны люди из СМЕРШа, как мы можем доверить им же расследование?
Колычев на этих словах, удивленно поднял брови:
- Вы предлагаете расследовать это нам? МГБ? Мы готовы немедленно выслать специалистов!
Сталин хмыкнул и глядя на меня, незаметно подмигнул, от чего я чуть со стула не свалился. А потом, жестом усадив и Ивана Петровича сказал:
- Это важное и ответственное дело мы поручим…мы поручим МУРу. Там специалистов тоже хватает, а вот за тем, чтобы милиционерам м-м-м…не мешали, позаботится товарищ Гусев. Полномочий у него хватит, чтобы пресечь все попытки препятствовать следствию. Он, как человек возглавляющий спецгруппу, предотвратившую это преступление будет рад, довести начатое до конца. Я прав?
Видно было, что Серегу такая заморочка совершенно не радовала, но он резво вскочив, ответил:
- Так точно товарищ Сталин!
- А товарищ Лисов, когда вернется с задания, вам поможет. Я мало знаю людей, способных как Илья Иванович, находить самые нестандартные решения и в конце концов добиваться своего. Да, товарищ Гусев, о ходе расследования, вы будете мне докладывать каждый день. Следственная бригада уже сформирована и готова к вылету. Старший этой бригады сейчас ожидает в приемной. Больше я задерживать вас не буду. Вы можете идти, товарищи.
Мы с Серегой поднялись и потопали из кабинета знакомится с неизвестным ментом, а Колычев с Абакумовым остались на месте – видно, для решения очередных глобальных проблем…
Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
план расследования. 
работа.
?
