- Неплохо бы ввести их в курс дела, - вставил млеющий под веником Калиничев. – Показать захваченные трофеи, особенно документы, оружие и форму немецкого осназа. Эти ребята похожи из нашего, так пусть проникнутся. Радиста подключить к обучению. И всё это под маркой того, что изучив местность, мы можем проводить подобные операции. Пожаловаться, что на незнакомой местности у нас так не выходит.
- Хорошо. Тоже вариант. Только надо осторожно, не пережать. Стараемся давать факты, выводы сами пусть делают.
На очередном совещании, пригласив заодно Зиновьева, устроили разбор прошедшей операции. До старшины и Байстрюка тактику обработки гостей я довёл, но предупредил что давить не стоит. Вообще стараться не касаться сложных вопросов самим – только отвечать на вопросы, если будут подняты.
После совещания устроили построение личного состава. Пока только того, что находился на главной базе. С учётом ушедших в разведку и караула, в строю стояло человек сорок. Причём на правом фланге были и Маша с Ванькой.
- Дорогие товарищи, - вступительную речь пришлось говорить мне, хотя я и старался скинуть эту привилегию на Нефёдова, но мне указали на политическую близорукость и ошибочность при манкировании своими обязанностями. – Сегодня мы собрались вместе по нескольким поводам, и все они хорошие. Начну с того, что нам не только удалось наладить связь с Большой землёй, но также мы рады приветствовать в наших рядах товарищей, представляющих наше советское командование. Сейчас, когда мы имеем возможность без помех осуществлять общение с Ценром, перед нами открываются новые перспективы и новые возможности в борьбе с фашистскими оккупантами. Теперь мы сможем свободно передавать информацию, получаемую как нашей разведкой, так и собранную местными активистами, а эти сведения помогут высшему командованию более точно планировать военные операции. Мы уже блокировали движение врага по двум шоссейным и одной железной дороге, а также можем наносить удары ещё по одной железной дороге. Только вчера оттуда вернулась одна из групп, сообщив о подрыве двух эшелонов противника.
Зиновьев, стаявший вместе со своими людьми в строю, впитывал информацию как губка. Всё что я говорил он и так знал, но накапать очередной раз на мозги стоит. К тому же я подавал сложившуюся ситуацию таким образом, что в случае срыва переговоров, вся вина падала на него и его командование. Ну а как мне было ещё поступать?
- Опираясь на помощь местных жителей, мы смогли создать мощную базу. Пусть мы и не полностью обеспечены пока одеждой, продовольствием, одеждой, снаряжением и вооружением, но получая помощь как от окружающих нас людей, которых мы обязаны защитить от произвола фашистов, а так же с Большой земли, мы готовы бить врага так, чтобы единственной для него возможностью выжить было уйти с нашей земли. Потому что другой выход - это только лечь в эту землю. Сейчас мы готовы бить врага там, где только его увидим, а значит, так мы и будем делать. Даже этот снег, что лёг на нашу землю, будет гореть под его ногами. Ура, товарищи!
- Ура-а-а-а!
- А сейчас слово предоставляется нашему гостю, со вчерашнего дня нашему боевому товарищу, старшине Зиновьеву.
Старшину я, конечно, предупредил, что ему придётся выступить, но думаю, он не ожидал такого поворота, когда придётся давать обещания. Вероятно, думал отделаться общими словами, а потому вёл себя достаточно скованно.
- Товарищи, передаю вам пламенный привет от командования Рабоче-крестьянской Красной армии, которое следит за всем, что происходит на временно оккупированной территории Союза Советских Социалистических Республик. Сейчас при Народном Комиссариате Обороны СССР создано специальное управление по формированию партизанских частей. Наша группа была послана к вам, для координации совместных действий. К сожалению, командир нашей группы погиб, но мы приложим все силы для выполнения задания и будем вместе бить фашистских гадов.
Ну, неплохо так выступил. Хвостом вильнул, конечно, на погибшего командира, но судя по всему, считает, что сотрудничество возможно.
- Спасибо товарищ старшина. Теперь приступим к особо приятной части. Награждению отличившихся товарищей. Иван Жатов, выйти из строя.
И тишина.
- Боец, Иван Жатов, выйти из строя!
Кто бы сомневался, что Ванька пойдёт с правой ноги, да ещё и перепутает руки так, что вместе с правой ногой будет махать правой же рукой. Бойцы заулыбались, но никто не засмеялся.
- Боец Иван Жатов, за героизм, проявленный проявленный во время разведки, и за доставку командованию ценных сведений, оказавших помощь в уничтожении врага, награждается винтовкой ТОЗ-9.
Я принял винтовку из рук Кошки и вручил ей Ивану. Он почти выхватил её у меня и прижал к груди. Глаза загорелись, на руках его не было варежек, то ли ещё тепло, то ли их у него вообще нет, и пальцы, вцепившиеся в оружие, побелели прямо на глазах. Этот уже не отдаст, только с жизнью. А варежки надо раздобыть, как бы не поморозил пацан руки.
- Боец Иван Жатов, встать в строй!

Дальнейшее награждение отличившихся доверил Нефёдову с Кошкой. В основном это было оружие, но попадались и другие нужные в хозяйстве и жизни вещи, такие как часы, электрофонари, бритвы. Маше вручили отрез шерстяной ткани, правда защитного цвета, но шерсть была хорошая, для высшего командного состава, да ещё с обязательством, что наш портной выполнит её заказ вне очереди.
После построения совещание продолжилось, но теперь обсуждались не успехи и удачно выполненные задачи, а дальнейшие действия отряда. Моё предложение подловить в засады немецкие бронепатрули прошло на ура. У Калиничева уже было присмотрено несколько мест, действуя из которых, вполне можно было рассчитывать на успех, тем более что вторая огневая установка с пятнадцатимиллиметровым пулемётом вступила в действия и сегодня вечером должна была пройти испытания. Сейчас оружейники уже занимались двадцатимиллиметровой пушкой.
Спешили ещё и из-за того, что немцы, по сведениям разведки, разобрались со столпотворением, что произошло на железной дороге под городом, и оттянули составы на север. Вероятно, чтобы пустить их через Идрицу. Один из эшелонов всё же наши подрывники подловили, почти там же где мы взорвали свой состав, уходя после потрошения склада сапёров. Задержало это немцев не сильно – теперь они гнали перед паровозом платформы с рельсами и шпалами, для быстрого восстановления пути. Подорвались как раз платформы, но Кошка заявил, что уже знает способ, как делать самопальные детонаторы с замедлителем. Конечно, это не гарантировало подрыва паровоза, что является оптимальным при такого рода диверсиях - точно до десятых долей секунды рассчитать срабатывание, сделанного на коленке замедлителя, невозможно, но шансы увеличивались значительно. 
В Полоцк же подтянулись какие-то части. Форма вроде немецкая, но часть солдат выглядят как-то странно, да и сама форма, что называется, не первой свежести. Вероятно немцев сейчас в городе не меньше четырёхсот-пятисот человек. Практически у нас с ними паритет, но вооружены и обеспечены они, конечно, лучше. Почему они с такими силами просто сидят в городе непонятно, неужели мы их так сильно напугали? Местные в город и из города проходят свободно, проверкам подвергаются только те, кто въезжает, причём без личного досмотра – проверяют только сани да телеги. Самое время вывезти медикаменты.
Диверсионный отряд на псковскую железку решили отправить дня через три – и оставшиеся две группы вот-вот должны подойти, да и людей нужно побольше. Та группа, что только вернулась и доложила о двух удачных подрывах, долго преследовалась немцами – еле ушли. Причём немцев было десятка полтора всего. Сержант, командир группы, очень жалел, что у них не было прикрытия – иначе преследователи сами превратились бы в дичь.
Группы прикрытия – это хорошая мысль. Если получится, убьём сразу несколько зайцев, это не считая немцев. А если серьёзно, то при уничтожении даже одного отряда преследователей, мы заставим немцев действовать более осторожно, а значит замедленно, а также потребуется увеличить численность отрядов, что соответственно сократить их число. Это даст большую свободу манёвра, так как сеть станет крупноячеистой, а следовательно нашим, по-прежнему мелким, группам, будет через неё проще проскакивать, что туда, что обратно.
Тут, правда, опять затык – нехватка лыж. Их у нас вроде и много, но почему-то, как и всего прочего, кстати, не хватает. Тут опять получил задание Кошка, но оказалось что проблема уже решается, причём с двух сторон: во-первых идёт сбор лыж по деревням, при этом без всякого насилия собрали уже три десятка пар, а во-вторых новые лыжи ещё и изготавливаются. Правильно, конечно – деревьев кругом завались, плотников тоже хватает. Это только такой городской житель как я, думает, что лыжи можно только в магазине купить. Ну, или украсть, но это если не чтить уголовный кодекс.
В конце слово взял наш пришлый старшина, и попросил предоставить ему возможность выйти на связь – донесение он уже составил, осталось только зашифровать и отправить. Что в донесении спрашивать не стал. Зачем? Если не захочет говорить правду – покажет какую-нибудь успокаивающую муть, а зашифрует и пошлёт всё одно что ему надо. Разрешение он получил, а также проводника, что отведёт до нужной точки и приведёт обратно.
- Кстати, старшина, а что у вас за автоматы? Я таких модификаций дегтяря не встречал, - махнул головой на свой. – Новая модель?
- Нет, это Шпагина. Того же, что с Дегтярёвым ДШК делал.
- Лучше?
- Да как сказать, вряд ли. Говорят сильно дешевле – много штампованных деталей и менее квалифицированные рабочие требуются. Магазин тот же что и у ППД, характеристики тоже примерно те же.
Ясно, оружие военного времени. Если сейчас не хуже моего, то со временем, небось, проблемы вылезать начнут. Нет, я пока с дегтярём похожу.
- Понятно. Спасибо. Вы его потом нашему оружейнику покажите. Хорошо?
- Товарищ командир, а правда, что у вас оружейник немец. Настоящий.
- А что, они не настоящие бывают?
- Наши, например, поволжские. Какие они немцы? Только фамилии.
- Этот настоящий, трофейный.
- И вы ему доверяете?
- Смотря в чём. В разведку, особливо одного, я его не пущу. А дело своё он знает и делает хорошо, да и около него не дураки работают – глупость сделать не дадут.
- А, ну тогда понятно.