Продолжение:
Однако все эти пули, огнеметы, яхты и ревизии деятельности Сената, коими царь занимался в процессе второго путешествия в северную столицу, по большому счету были всего лишь текучкой. Да, иногда довольно важной, в отдельных случаях совершенно необходимой, но все же…
В общем-то Сергей с самого начала подозревал, что у императора, если он, конечно, действительно император, а не хрен собачий, должна быть какая-то высокая стратегическая цель. Да, должна-то она должна, но где же ее взять? Пока Новицкий не мог придумать ничего, кроме весьма расплывчатого понятия о народном благоденствии. Как там было в одной книге, читаной в будущем? Кажется, так – «счастья всем, даром, и пусть никто не уйдет»…
Каким именно, Новицкий точно вспомнить не смог, но ему казалось, что здесь наиболее подходящим словом будет «не посланным». Это ж какое может быть счастье на халяву, да еще и всем без разбора? Нет уж, желающим подобного надо сразу, коротко и энергично, указать маршрут их дальнейшего следования. Вот только к разгадке смыла понятия «всеобщее счастье» это, к сожалению, не приблизит.
Поэтому молодой царь решил для начала сузить исследуемую проблему и свести ее к двум вопросам:
- Правда ли, что чем сильнее государство, тем быстрее оно развивается?
- Есть ли связь между благосостоянием основной массы народа и силой государства, а если есть, то какая именно?
Так вот, во время путешествия из Москвы и пребывания в Петербурге Сергей решил для начала попытаться набрать материалов для ответа на второй вопрос. Кое-что уже появилось, но оно было каким-то странным. То есть связь однозначно прослеживалась – любое изменение силы государства обязательно приводило к изменениям в материальном положении крестьян. Но, что удивительно, в любую сторону! Этого Новицкий пока не понимал, в силу чего, уезжая в Питер, озадачил бабку сбором сведений по обозначенной теме, а сейчас собирался нагрузить тем же самым коменданта Летнего дворца.
Что интересно, у Нулина оказалось свое мнение по данному вопросу, причем достаточно логичное.
- По разумению мужиков, - объяснил он, - власть должна быть не сильной и не слабой, а средней. Ибо если она слабая, то мужика тиранят все подряд, от своих старост до проезжих бар с купцами. А коли сильная, она этим волю не дает, но зато сама дерет с крестьянина три шкуры.
- А у меня какая, как думаешь? – поинтересовался император.
Нулин, разумеется, знал, что на правдивые ответы, даже если они ему и не очень приятны, царь никогда не гневается, а вот наоборот – бывает, и довольно часто. Поэтому честно ответил:
- По моему разумению, государь, пока еще довольно слабая. Но все же не такая, как была год назад.
- Ясно, - хмыкнул Новицкий, - то есть в ближайшее время мне можно не беспокоиться, что мои усилия приведут к волнениям или даже бунтам. Но ты, пожалуйста, за этим посматривай и в случае чего постарайся меня предупредить заранее. Согласен, господин старший комендант?
- Согласен, вашество… а старший – это как?
- У меня же в Питере не один дворец. В каждом кто-то заправляет, где хорошо, где плохо. Вот я и решил, что над ними всеми должно быть особо доверенное лицо, то есть ты. Указ напишу к завтрашнему обеду, а ты пока подумай, как его применять будешь. Двойного жалования по сравнению с нынешним тебе хватит?
- Конечно, государь!
Однако император неплохо знал бывшего своего камердинера, а ныне коменданта, поэтому вздохнул:
- Ладно, чего с тобой сделаешь, запишу тройное. Но если напьешься на радостях – полгода у меня вообще задаром пахать будешь.