Хоть кто-то за ним следит
Писать практически не могу. Спина слетела капитально, от больницы отбрехаться удалось, но сидеть невозможно физически, а писать лежа не то чтобы не умею. но неудобно.
Так что вот вам коротенькая история. Просто история - не прода. Навеялась сегодняшними посиделками в ресторане: отцу стукнуло 75...
Итак.
Предок мой прошел солдатом Крымскую кампанию. И уже под занавес, в 1856-м, под Севастополем был ранен. Так как война близилась к завершению, предка, говоря нынешним языком, демобилизовали. Он вернулся в родное село, а поскольку был такой - вернувшийся - один, а крепостным фамилий  зачастую и вовсе не полагалось, то звали его односельчане попросту Солдатом. Чьи дети напроказили? Солдатовы... оттуда фамилия Солдатовы и пошла.
А вот дальше веселее. Служили пусть не все, но многие. И один парень из того же села угодил в матросы. И не куда-нибудь, а на "Варяг". После затопления крейсера уцелевшие члены его команды вернулись на родину: японцы посчитали их героями. Так или иначе, но помимо Солдатовых на Митин-заводе появились еще и Матросовы. И тетка моего отца, урожденная Солдатова, вышла замуж за Матросова. Судьба...

Отредактировано Dakar (24-05-2014 22:19:21)

Дай-то Бог.
Ловите проду, пока блокада не отошла
Изначально Большой Шанхай задумывался как пересадочный модуль. Расположение материнской звезды делало именно эту точку пространства наиболее удобной для построения Врат. И между звездой и планетой зависла гигантская бронированная сигара. А дальше – понеслось.
Где станция пересадки, там и ремонтные блоки и заправочные терминалы, верно? Им нужен персонал, как и производству топлива и запчастей, которые элементарно дешевле производить на месте, поскольку транспортные расходы отсутствуют, а гравитация, в отличие от планеты, может быть ЛЮБОЙ. Разумеется, на планете вполне реально создать пониженную гравитацию, на то и антигравы, но энергетические затраты несопоставимы с созданием повышенной гравитации в зоне невесомости. А энергия в точке Лагранжа доступнее, поскольку светило вдвое ближе.
Таскать людей с планеты вахтовым методом – замаешься и разоришься, проще селить на месте. Так было принято решение о строительстве планетоида, который включил бы в себя жилые  и промышленные зоны.
Кормить работников надо? Надо. К производственным и жилым секторам добавились агротехнические, с годами – да что там, веками! – все более сложные и объемные.
Жизнь человеческая заключается не только в работе. Людей надо хоть как-то развлекать, а то дело добром не кончится. Еще – одевать, обувать и снабжать, допустим, половниками и стульями. А также туалетной бумагой, цветами в горшках, рыболовными крючками – в планетоиде имелись и рукотворные озера, напоминающие чаши. Кроме того, не помешают домашние питомцы и корм для них, занавески и скатерти, иголки для вышивания, спортивные залы, кабаки и игорные дома, мюзик-холлы и дамы, не обремененные предрассудками… всего не перечислишь.
Сейчас Больших Шанхаев было, по сути, два. Первый, именуемый «старым портом», располагался в «сигаре». Второй и главный представлял собой многослойный шар диаметром около сорока  километров, проткнутый, как засахаренное яблочко, колонной искусственного светила. Один из самых крупных искусственных объектов в обитаемой Галактике, свободный порт Большой Шанхай давал приют людям самыъ разнообразных сословий.
Впрочем, производственные мощности, располагавшиеся поначалу в самой станции, постепенно были перенесены в окружающее пространство и работяг, как таковых, среди жителей Шанхая было не так уж много. Просто потому, что пространство внутри шара облюбовали для себя люди, жаждавшие свободного места, но отнюдь не склонные делить его с обладателями промасленных спецовок.
Простая арифметика: объем, кислород и вода конечны. Их хватит на вполне определенное число организмов. Так что организмы отбирались строжайшим образом. И получить статус «жителя» было ох как непросто. Да и с рабочими визами возникали немалые сложности. Правда, не для всех.
Разумеется, примерно двести тысяч населения Большого Шанхая включали в себя и некоторое количество аналогов обитателей «мертвяка» порта «Руби-Центр». Любому обществу – а общество Шанхая было довольно жестко структурировано – нужны те, на кого даже девица из дешевого борделя может смотреть сверху вниз. Но большинство принадлежало либо к персоналу, обслуживающему агротехнические зоны, пересадочные терминалы и прибывающие корабли, либо к «темным лошадкам» всех мастей. Либо – и это было самое главное – к известным гангстерским Домам, «головные конторы» которых и располагались здесь, в конечном итоге вытеснив путающуюся под ногами промышленность.
Когда-то, в самом начале истории порта, часть акций пересадочных блоков принадлежала государству материнской планеты. Но это было давно. Теперь никакого государственного участия Большой Шанхай не предусматривал по определению. Только частный капитал, причем попахивал этот капитал порой странновато. И страшновато. Разного пошиба авантюристов, которых как магнитом притягивал свободный порт, это не смущало ни в малейшей степени.
Кто-то жил здесь постоянно, кто-то заглядывал на огонек. На Большом Шанхае проворачивались делишки, скользкие и темные по меркам почти любой планеты, но вполне респектабельные с точки зрения порто-франко. Термин «экстрадиция», к примеру, отсутствовал в местном словаре. Зато вполне практиковались действия «охотников за головами», и человек, доказавший, что он биэйч , действующий по контракту, не подлежал преследованию. Как не подлежала сочувствию его жертва. Достали болезного? Сам виноват.
Все это варево кипело и булькало, давая порой на выходе продукты настолько диковинные, что даже опытные повара, возглавлявшие добрый десяток Великих Домов, только диву давались.
Большой Шанхай был местом, где реализовывались возможности. Любые. Принцы становились нищими, нищие – принцами. Шестерки выходили в джокеры, били тузов направо и налево, сваливались в двойки… и никого это не удивляло.
Постепенно сформировалась своеобразная философия, а на ее основе – не менее своеобразная идеология. На Большом Шанхае считалось, в частности, что происхождение и прошлое человека – его личное дело. Конечно, никто не гарантировал, что любопытства не будет вообще. Или что любопытствующему не удастся удовлетворить его тем или иным способом. Но за вопрос на любую из этих тем можно было нарваться на кулак, нож, пистолет или предельно формальный вызов на дуэль. Идеология влияла и на моду: на протяжении многих десятилетий перчатки являлись неизменной деталью гардероба местных жителей, обеспечивая упомянутые формальности.
Причиной вызова, кстати, могло стать и пренебрежительное обращение с женщиной определенной профессии: фраза «Я – честная шлюха!» здесь не казалась смешной никому. Новичку или снобу приходилось быть максимально осмотрительным: девица, с которой он только что договаривался о широко известной торговой операции, вполне могла швырнуть перчатку в лицо недостаточно вежливому «покупателю». И попробуй отказаться от поединка! Проще сразу свалить и никогда больше не появляться в этих краях.
Дуэли не только не запрещались – они приветствовались. Ибо, с точки зрения правящих Домов, всецело способствовали естественному отбору. А естественный отбор – дело неплохое. Особенно там, где в силу законов и традиций об искусственном не может быть и речи.