Ласковое летнее солнце ощутимо пригревало. Умытая утренним дождем зелень, радовала глаз сочными красками, играя всеми оттенками зеленого. Сейчас, даже странно вспоминать, насколько мне этот край не понравился весной. Низко висящее небо, в  постоянных тучах,  давило на душу, а черно-коричневая гамма на земле, выматывала нервы. Зато сейчас – ляпота! Окинув взглядом все это великолепие, я только одобрительно цыкнул зубом и повернувшись задом к природе, приготовился внести завершающий штрих в доведении формы одежды, до уставных требований. А если проще говоря, собрался почистить сапоги перед выходом в «свет». Поставил ногу, обутую в новенький хромовый сапог  на ступеньку и подцепив ваксу из большой банки, принялся орудовать щеткой, напевая под нос:
Утро красит, нежным светом
Стены древнего кремля
Просыпается с рассветом вся советская земля…
Здесь земля, правда, была не советская, но этого пелось не хуже. Да что там «не хуже» - лучше! Потому, что земля была  немецкая. Причем такая немецкая, что немецкей и не придумаешь. Именно отсюда выползали все тевтонские псы-рыцари, короли и разнокалиберные военачальники. А теперь – все! Позавчера гитлеровские войска были полностью вытеснены с территории Восточной Пруссии. А кто не пожелал вытесняться, те, в полном соответствии с доктриной советского командования, были уничтожены. И поэтому пелось особенно хорошо:
Кипучая, могучая, никем не победимая
Страна моя, Москва моя
Ты самая любимая
Когда уже заканчивал наводить последний лоск, полируя голенища старой подшивой,  здоровенная входная дверь открылась и на крыльцо особняка, где сейчас располагалось наше хитрое подразделение, вышел сияющий, как новенький пятак Серега Гусев. Отдернув зазвеневшую регалиями гимнастерку, он с удовольствием вдохнул пахучий осенний воздух и  бодрым голосом спросил:
- Все поешь, певун?
- А что мне, рыдать что-ли? И вообще, командир, у меня есть один вопрос…
- Ну? – Гусев, почуяв подвох, перестал улыбаться и насторожился.
- Почему мы никогда не были летчиками? Разными химиками, саперами, связистами, пехотой  – сколько угодно. А вот летчиками…
- Пхр – Серега хрюкнув выпучил глаза - И на хрена?  Чего это тебя в летуны потянуло?
- А того! - Я, оглядев начищенные до синих искр сапоги, бросил тряпку на банку и с хрустом потянувшись, ответил:
- Конечно, понятно – режим секретности и все такое прочее, но ведь  жаба давит… Прикинь, вчера на перекрестке, девчонка-регулировщица, ТАК улыбнулась какому-то летному капитану, что он чуть из машины не выпал. Ну конечно – у него вся грудь в орденах, как в бронежилете – пуля хрен возьмет. А у меня? Ты ведь кроме трех «Боевиков» и медалей, запрещаешь что-либо одевать. Поэтому, я был лишним на том  празднике жизни. В мою сторону, эта синеглазка и не посмотрела… так что теперь у меня душевная травма!
Командир закурил и прищурив глаз от дыма, решил съехидничать:
- Это тебя не жаба, а гордыня заела. Только чего мелочится? Сразу надевай все награды, да  свою форму полковника НКВД, до кучи. И на машину транспарант – «Спецотдел ставки Верховного главнокомандующего». То-то немецкая разведка порадуется! – и видя, что я пытаюсь возразить, командным голосом добавил – так что, товарищ МАЙОР, не бузите и с гордостью носите пехотные погоны!
- Я и ношу, товарищ ПОЛКОВНИК. Только ведь… в город едем. Там же, наверняка, барышни будут, а я, как лох тыловой…
- Мда…- Сергей притворно-осуждающе покачал головой – и это говорит женатый человек…
- Какой в дупу женатый?! Штампа нет, а с таким малохольным начальством, я до своей невесты, чтобы поступить с ней как честный человек, только к старости доберусь!
- Ты – Гусев опасливо оглянулся и увидев, что нас никто не услышал, успокоившись, добавил - Чего орешь?
- Не ору, а намекаю. А вообще, разговаривая с тобой, постоянно задаюсь вопросом: где – я поднял очи горе – ну скажи мне, где тот веселый, компанейский и душевный парень, с которым  мы хлебали из одного котелка, да за передок ходили? Нет его. Осталось только пузо, снобизм, да генерал - майорские, то есть вру - «полковничьи» погоны.
Серега, от такого нахальства поперхнулся и возмущенно стуча себя по         
впадине, где должен был располагаться живот, завопил:
- Какое пузо? Где ты его увидел?  На себя посмотри, кабан! Морда, скоро шире плеч будет!
Вообще, настроение у нас обоих было фестивальное и эта шутливая перебранка, только подчеркивала данный факт. А чего бы не радоваться? Погоды стоят теплые, мы живые, да и войне, судя по всему, скоро конец. Вот и веселимся, тем боле, что только позавчера новые награды обмывали и еще толком не отошли…
Минут через пять, когда нам обоим уже надоело гавкаться,  командир нетерпеливо спросил:
- Слушай, трижды краснознаменный майор, я не понял, где машина? Договаривались ведь, в девять выехать. Что-то ты совсем своих орлов распустил.
- Они такие же мои, как и твои. А время только без десяти, так что все нормально. Просто Шараф, Гека со Змеем к артмастерам с утреца повез, оружие новое отстреливать. Сейчас уже подъехать должен.
Мы закурили, а я вспомнив, как пацаны, увидев новые автоматы вопили от восторга, только ухмыльнулся. Гек о них, три месяца бредил, с тех пор, как впервые побывал на испытаниях АК-43. Уже тогда, урча от вожделения, он попытался умыкнуть «Калашникова» прямо со стенда. Остановили напарника только моя зверская морда  и ор генерала – начальника военприемки.
Ну, ничего, зато сейчас пацаны оторвутся. Вон, только вчера вечером получили новенькие «43» и РПК, со штампованной ствольной коробкой, а сегодня, с раннего утра, они уже умотали их пристреливать и отлаживать. Даже от поездки в город, ради этого отказались. Ну а мы, такой момент упускать не будем – «калаш» никуда не денется, а вот на Кенигсберг, когда еще посмотреть получится - неизвестно. Тем более, в сопровождении гида.
Вообще, для советских войск, политотделами, была разработана целая культурная программа. Солдаты из запасных полков не только отсыпались да отмывались. Им, постоянно крутили фильмы, приезжали бригады самодеятельности и просто популярные артисты, устраивались разнообразные спортивные соревнования и давались увольнительные. Только вот когда мы вышли за границы СССР, с увольнительными стало гораздо хуже – все-таки чужие страны. Но так как людям было интересно посмотреть житие «буржуев» не пребывающих в состоянии войны, то было принято решение об ознакомительных поездках по ближайшим городам и городкам. Мы бы конечно и сами могли сгонять в будущий Калининград, но с гидом, гораздо интереснее получится. Поэтому, дав заявку в политотдел, я подбив Марата и Серегу, предвкушал созерцание могилы Канта, дворца Трех Королей и знаменитого зоопарка. Ведь в ЭТОЙ реальности, Кениг, остался практически целеньким.  Гарнизон города, увидев во что превратился Кенигсбергский укрепрайон, после массированного применения тяжелых ОДАБ и напалма, ОЧЕНЬ сильно задумался. Поэтому, когда русские войска подошли к городу, то коменданту было сделано предложение, от которого он не смог отказаться. В виде демонстрации, был совершен только один налет на форты прикрывающие город. Ну, чтобы показать серьезность намерений. А после этого, наши выдвинули ультиматум – либо гарнизон складывает оружие, либо сердце Восточной Пруссии, будет стерто с лица земли. Причем из города-крепости, советским командованием, было предложено вывести мирное население. Дескать, наши воюют не с немецким народом, а с гитлеровцами и незачем подвергать опасности женщин, детей и прочих граждан. На все про все, давалось пять дней, после чего для сохранения жизни своих солдат, Черняховский прикажет раздолбать Кенигсберг издалека – артиллерией и авиацией.
Что может сделать напалм и ОДАБ в густонаселенном городе, фрицы себе представляли хорошо. А кто не представлял, достаточно было посмотреть на дымящиеся остатки форта, чтобы принять правильное решение. Один день там было тихо, а потом, ко всеобщему удивлению начались бои между частями СС, которые хотели воспрепятствовать бегству гражданских из города и армейцами, которые вписались за цивильных. Правда, они были недолгими – на третий день ультиматума, комендант Отто фон Ляш, прикинув шансы, принял решение о капитуляции.
Фюрер, в знак протеста сожрал в Рейхсканцелярии все половички, но фон Ляшу, было на это уже плевать. В качестве военнопленного, он отбыл сначала в штаб фронта, а потом его затребовали в Москву.  Так что благодаря всем этим событиям, Кенигсберг, будет наверное первый, практически не тронутый войной крупный иностранный город, который мы увидимв нынешнем  времени.

Сделав последнюю затяжку,  я щелчком отправил «бычок» в кусты, и в этот момент послышался шум мотора. Глянув на часы, пихнул в бок Гусева:
- Без пяти девять. Все как в аптеке. МОИ орлы, никогда не подводят!
- Хм.. они такие же мои, как и твои…
Я только руками развел:
- Ну, считай - уел!
В этот момент к нам подрулил открытый «Виллис». Сидевший рядом с водителем Марат, ловко спрыгнув на посыпанную гравием дорожку, поздоровался и вопросительно посмотрел на нас. Полковник успокаивающе кивнул:
- Едем, едем, все как договаривались. – и плюхнувшись рядом с водителем, скомандовал – грузитесь, чего ждете?
Марат, ухватившись за дугу, закинул себя в джип. Я сделал тоже самое, но уже приземляясь на сиденье, почувствовал, как в левое полужопие мне втыкается что-то твердое и явно железное. Машина уже рванула вперед, поэтому сразу привстать не получилось и шипя сквозь зубы от боли, пришлось несколько секунд бороться с инерцией. В конце концов, все-таки удалось отодвинуться и рассмотреть, что именно меня пыталось лишить девственности. В зажимах торчал ППС, затвор которого, чуть не порвал новенькие диагоналевые галифе. Повернувшись к Марату и страдальчески потирая ушибленное место, я  возмущенно спросил:
- Шараф, за каким хреном, ты эти железяки сюда напихал? Хоть бы предупредил…
- Вот черт! Извини Илья… А автоматы взял, чтобы как в тот раз, когда вы в засаду попали, не получилось.
Мда… это он правильно придумал. Еще раз скакать с одними пистолетами против диверсионной немецкой группы, мне вовсе не улыбалось. Поэтому только кивнув в ответ, и устроившись поудобнее, я  подставляя лицо теплому ветру, стал разглядывать редкие войсковые колонны, которые, как и мы, шли в сторону «Города королей». По хорошей дороге, до города можно было доехать, менее чем за час. Да уж… не пожалели фрицы бетона на ее строительство. И выглядит эта трасса, больше похожей не на автостраду, а на взлетно-посадочную полосу. Хотя, что это я? Ее ведь именно так и использовали совсем недавно. Когда полевые взлетки подкисли от дождей, наша авиация работала с  этой «Берлинки». Летуны быстро сообразили, что лучшего просто нечего желать и перебравшись ближе к дороге стали наносить удары именно с нее. Хотя, быстро и в нужную сторону, стали соображать не только летчики…
Два месяца назад, услышав сводку о действиях Красной Армии на севере, я полностью выпал в осадок. Тогда, в середине мая, был высажен крупный морской и воздушный десант в Норвегии. Снабжение войск шло через Финляндию, которая капитулировав, и до ужаса боясь разозленного «большого соседа» шла на все, лишь бы никак его больше не раздражать. Хитрые финны, даже интернировали все немецкие корабли находящиеся в их портах и блокировали немецкие гарнизоны на своей территории. Причем, все это было сделано еще ДО того, как наши войска вошли в Хельсинки. Вообще, в тех местах, военные действия закончились настолько быстро, что в Германии на это, даже отреагировать толком не успели. А вот когда русские блокировали Норвегию и соответственно прекратили все поставки руды, то фрицы взвыли, но было уже поздно. Сначала десантники, отразили яростные попытки гитлеровцев сбросить их в море, а потом, подошедшие войска, поставили жирный крест на возвращение Норвегии в лоно рейха. Там даже английские моряки отметились, слегка пощипавшие немецкие корабли, спешащие на помощь своей избиваемой группировке.
Вот фрицы и сдулись, тем более, что разорваться напополам они не могли. Просто, одновременно с боями на севере, начался «Смерч». Именно так называлась операция по окружению и уничтожению группы армий «Центр» в Польше. А я ведь по началу сообразить не мог, что за странные дела вокруг пшеков в генерал-губернаторстве творятся? Зато потом, все выяснилось… Четвертый Украинский Фронт выведенный из резерва, ударил с юга, а Первый и Второй Белорусский, с севера. Ох и мясорубка же там была… Но вот группы армий «Центр» просто не стало. Нет, часть немцев сумела пробиться из окружения, только  более трехсот пятидесяти тысяч одних лишь пленных,  показали, насколько советские командиры стали превосходить немецких в классе. В общем, я так считаю, после «Смерча» путь на Берлин был практически открыт. Единственное, что сдерживает сейчас армию, так это постоянно отстающие тылы. Ну и конечно действия гитлеровцев, которые после потери Пруссии, как с ума посходили. Но теперь, надолго, их точно не хватит. Помимо норвежской руды, они успели потерять все марганцевые и бокситовые месторождения. Так что гитлерюгенду сейчас самое время заниматься сбором металлолома, чтобы не пришлось делать танки из фанеры…
Хотя, насчет фанеры, это я конечно погорячился. Танков у немцев еще хватает. С запада они перебрасывают все  что можно, лишь бы заткнуть брешь, образовавшуюся  после потери группировки «Центр». Только все равно, эти части не чета тем, что постоянно находились на восточном фронте… Да и союзнички, видя такое дело активно зашевелились. Нет, вторым фронтом пока не пахнет: уж очень сильно американцы завязли на Тихоокеанском ТВД, но несколько дивизий на Сицилию, они перебросили, что очень напрягло Дуче. Муссолини, в многочасовом обращению к народу, призвал всех сомкнуть ряды и единым фронтом, с древнеримской храбростью, дать отпор наглым англосаксам. В общем, судя по напору, экзальтации и повышенному красноречию, Дуче, был сильно напуган. Правда даже Геббельс, все больше призывал к храбрости, грозился фундервафлей и объяснял все победы русских, «сокращением линии фронта». Дескать, это не Красная Армия гонит немцев, а они сами, «сокращают линию фронта», чтобы потом, сократив ее до нужных размеров, ударить так, чтобы дойти сразу до Урала. Мда… передергиванием фактов главным пропагандистом рейха, сильно напоминал выступления лорда Джагга. Только Геббельсу, уже почти никто не верил. Немцы были не дураки и понимали, что такими темпами, все решиться уже к осени…
За всеми этими глобальными мыслями, я не заметил, как джип сначала постепенно замедлял скорость, а потом и вовсе остановился возле большой толпы солдат, стоящей так, что перегораживала пол дороги. Причем от фольварка, стоящего неподалеку, подбегали все новые и новые бойцы. Гусев, приподнявшись с сиденья, начальственным голосом спросил:
- Что здесь происходит? Старший, ко мне!
Ближайшие к нам мужики, увидев незнакомого полковника, быстренько раздались в стороны, а из толпы выскочил боец в плащ-палатке,  с какими-то очумелыми глазами и козырнув, доложил:
- Старшина Пузырьков! Товарищ полковник, мы тут…мы…это, Гитлера поймали!
И дернул к себе человека, до этого скрытого его широкой спиной. Хорошо, что я и так сидел, поэтому только рот открыл, рассмотрев, КОГО нам демонстрирует бравый старшина. Серега, увидев тоже что и я,  просто молча плюхнулся мимо сиденья и выпал из машины. Марат с шофером выразились одинаково и совершенно нецензурно. В этом слове было все, и зависть и восхищение, и недоверие и ошарашенность. А демонстрируемый нам Гитлер, понуро стоял в толпе советских солдат и отсвечивая светофорным ухом, вытирал юшку бегущую из носа на знаменитые усики. Потом, подняв глаза на сидящего рядом с машиной Гусева и разглядев его погоны, фюрер начал что-то быстро и нечленораздельно бормотать. Старшина  в ответ, шевельнул бровью, от чего глава Германии моментально замолк, прикрывшись обеими руками.
У меня за это время, пронесся миллион мыслей. Начиная с того, что откуда ЗДЕСЬ мог взяться рейхсканцлер и заканчивая тем, что ВСЯКО МОЖЕТ БЫТЬ. Опять-таки, вживую я, Алоизича не видел - только на фотографиях. А загвоздка в том, что фотографии уже давно слились в памяти с плакатами КУКРЫНИКСОВ, поэтому все еще больше запутывалось. Но ведь, как похож…
Секунд пять стояла тишина, нарушаемая только ревом проезжающей мимо техники и сопением толпы, после чего, командир, первым взял себя в руки. Поднявшись с таким видом, будто он просто так решил посидеть на земле возле «Виллиса», Серега навис над Гитлером и спросил по-немецки:
- Имя, фамилия?
Фюрер услышав родную речь, пустил слезу и шепеляво начал объяснять, что он здешний почтальон Вильгельм Штеер. Что его уже третий раз арестовывают как Гитлера (кстати, Гитлер капут). Арестовывают и каждый раз, прежде чем господа офицеры успевают выяснить его личность – бьют. Первый раз его поймали наши танкисты и выбили два зуба. Второй раз, это были кавалеристы. Они сбили его лошадью, а потом выбили еще один зуб. И вот в третий раз, Штеера поймали пехотинцы. Бдительный, после предыдущих экзекуций почтальон, на минутку потерял осторожность и когда он выполз из своего дома за водой, его сразу взяли за цугундер. Царица полей, для разнообразия, зубы свежепойманного фюрера щупать не стала, а по рабоче-крестьянски приложила в ухо. После того, как он начал вопить, добавили по носу и принялись восторженно скакать вокруг пленника. А ведь он старый, больной человек. Инвалид. Услышав про это, я заинтересованно спросил:
- И в каком месте ты инвалид?
Битый почтальон, задрав штанину, постучал себя по деревянной ниже колена ноге:
- Уже двадцать лет прошло, как я лишился ноги из-за варикоза. Когда меня первый раз русские солдаты отвели к господину коменданту, он тоже мне не поверил и даже отвозил в русский госпиталь, для проверки. Там врачи подтвердили, что ногу у меня отняли много лет назад и Гитлером (Гитлер капут) я быть не могу.
Марат, слушая монолог несостоявшегося фюрера, начал ржать. Серега, тоже принялся кусать губы, а я сочувственно спросил:
- Слушай, дядя, а почему ты усы не сбреешь? Ведь из моды они, я так думаю, навсегда вышли. Да и зубов просто не хватит, такую гадость на лице носить!
Штеер трагически вздохнул и ответил:
- Господин комендант после первого раза, тоже дал совет сбрить усы, но тогда будет видна моя заячья губа… Вот, сами посмотрите…
Тут уже и я не выдержал. Закатился так, что упав на капот джипа, начал дрыгать ногами. Солдаты, сначала непонимающе смотрели на ржущих командиров, но Марат в двух словах, объяснил им диспозицию. Тут уж ржать начали все, кроме Пузырькова. Не веря в такой ужасный облом, старшина помертвел физиономией, а потом непримиримо произнес:
- Я его все равно, в особый отдел доставлю! Может, ошибаются они…
Вытирая слезы, я кивнул неудачливому ловцу:
- Ты его сразу лучше домой забирай - народу показывать будешь и перед девками хвастаться! А что, почти вылитый Гитлер, в натуральную величину!
Пузырьков обиженно насупился, но в этот момент в диалог вступил Серега. Приняв грозный вид, он встал перед почтальоном и приказал:
- Как полковник Красной Армии я вам приказываю, после посещения коменданта,  обрить голову налысо и отрастить усы, как у этого сержанта – в этом месте командир ткнул пальцем в солдата, обладающего шикарными буденовскими усами – Приказ понятен?
- Цум бефель, герр оберст!
Почтальон  так резво встал по стойке смирно, что чуть не упал, а Гусев, надув щеки чтобы опять не заржать, скомандовал нам:
- Поехали!
Но прежде чем машина тронулась, вдруг опять выскочил из «Виллиса» и подойдя к чуть не плачущему Пузырькову, который однако, продолжал цепко держать Штеера за плечо, сказал:
- Старшина, вы все сделали правильно. От лица командования объявляю вам благодарность!- и пожав растерянному бойцу руку, пояснил, уже обращаясь ко всем – К концу войны, фашистские бонзы попытаются скрыться от справедливого возмездия! И у вас у всех, если вы проявите достаточную бдительность, будет шанс задержать кого-нибудь из этих убийц. Они могут скрываться под разными личинами и выдавать себя за разных людей, и только от вашего внимания будет зависеть, сядут ли эти палачи на скамью подсудимых, или смогут сбежать от возмездия. А вам старшина, приказываю доставить задержанного в комендатуру, или особый отдел вашей части и выяснить его личность!
Спасенный от насмешек Пузырьков, вытянувшись, ответил:
Есть! - И гордо оглядев остальных бойцов, потащил Штеера в сторону фольварков.
А Гусев, плюхнувшись в машину, махнул рукой, дескать – вперед.
Джип проехал уже метров триста, когда я смог прийти в себя.  Ткнув впереди сидящего полковника кулаком, и перекрикивая обгоняемую колонну танков, прокричал:
- Ну, ты мастак речи говорить. И где только научился? Видно не зря с политруками трешься!
Серега на подначку не повелся, а просто подмигнул и опять уставился на дорогу, видно не желая надрывать горло.

А потом, в сопровождении экскурсовода, которого взяли в городской комендатуре, мы знакомились с достопримечательностями Кенигсберга. Хотя, как выяснилось в процессе осмотра, архитектура и давно помершие монархи меня не очень увлекают. Дворцы не впечатлили. Королевские ворота, тоже. Хотя, если их увеличить раз в надцать, то можно было провести параллель между ними и статуями из «Властелина колец», стоящими на реке. А в остальном: все те же дома красного кирпича и узкие улочки с крохотными площадями. Практически на каждой площади стояла статуя рыцаря. В основном пешего, но иногда и конного. Морды у всех были закрыты глухими шлемами и я, в виде прикола, предложил писать на истуканах наши имена, аргументируя это тем, что лиц все равно не видно, зато поиметь прижизненный памятник это – круто! Почему-то, это начинание, никто не поддержал…
С музеями, мы тоже пролетели - все музейное добро было частично эвакуировано, а частично находилось в запасниках, поэтому поглазеть на разные интересные вещи не получилось. В общем, во всем этом выезде порадовали всего три вещи – шикарный зоопарк, в котором два медведя умели кувыркаться через голову, а потом, протягивая лапы, выпрашивать вкусности, фигуристая экскурсоводша, вокруг которой, гудя большим шмелем, всю дорогу вился Гусев и могила Канта. Могила, формами и розовым мрамором, сильно напоминала мавзолей, в котором залег картавый основоположник. Правда на этом мавзолее уже отметились наши бойцы, и я провел несколько веселых минут читая подписи и пожелания. А в остальном, было скучно… Хотя судя по моим спутникам, этого не скажешь – Серега был при деле, охмуряя экскурсоводшу и засыпая ее разнообразными вопросами. Марату же, просто было интересно.
Чуть позже, когда мы пытались осмотреть кафедральный собор, я, услышав слова гида, насчет немецкого мистицизма и впав в раздраженное состояние, ушел к «Виллису». Плюхнувшись (на этот раз осторожно), на заднее сидение, закурил и от души высказал все, что думаю насчет мистиков вообще и немецких мракобесов в частности. Водила слушая монолог, только уважительно покачал головой, а я , надвинув козырек фуражки на глаза, откинулся на спинку, вспоминая те передряги, в которые мы влипали из-за всех этих колдовских штучек.
Ведь, только в Бальге, замке расположенном километрах в шестидесяти отсюда получилось реальное дело! Там, разведгруппа, усиленная десантниками, взяла семерых «языков», три машины документации и странный прибор с огромной антенной. Как выяснилось, по задумке, эта штука должна влиять на погоду. Не в том смысле, что вызывать легкий летний дождь, а в том, что при помощи нее можно было сгенерировать полноценный ураган. Ну, это правда, в теории. На практике, у фрицев постоянно что-то не вырисовывалось. Но ведь это все равно было что-то! Кстати, за Бальгу, вся группа награды получила, а я, на сладкое, еще и очередное звание - полковник МГБ. Так что хоть я и привык ходить в капитанских погонах, пришлось отдать их Марату,  а самому, в соответствии с традицией идущей еще с сорок первого года, стать майором.
Но после Бальги, ничего толкового у нас не получалось. Более того, пошли потери, чего не случалось уже достаточно давно. При взятии объекта «Кирхбург», были ранены Козырев и Тельцов, причем Тельцов – тяжело. А под Пиллау, чуть не покрошили всю группу. Тогда мы потеряли Шмидта – нашего немца подрывника, налетевшего на очередь из «Вирбельвинда». Там даже для похорон, почти ничего не осталось…Сам я, в том бою,  заработал легкую контузию и частичное скальпирование гранатным осколком, а Пучков получил пулю в ляжку. И ведь главное – какой итог этих операций? В Кирхбурге,  всей добычи и было, что трое придурошных «профессоров» и здоровенный меч, над которым они тряслись так, что даже сбежать не сумели, хотя имели такую возможность, пока десантура воевала с охраной. Все лопотали – «клинок Зигфрида, клинок Зигфрида»… И толку нам, с этой сабли? Только, как музейную ценность, в Эрмитаж сдать? А Ванька за этот «клинок», осколок в голову получил. Думал, не доживет до эвакуации пацан… Но Тельцов выкарабкался и его, слегка откачав, отправили в подмосковный госпиталь. Зато Макс… При взятии точки Аненербе под Пиллау, разведгруппа и десантники натолкнулись на сильное сопротивление. А главное, откуда этот «Вирбель» выполз, я так и не понял. ЗСУ делов наворотила от души. Ее счетверенная двадцатимиллимитровка, пробивала толстые кирпичные стены влегкую, и мы потеряли восьмерых, прежде чем смогли поджечь эту гадюку. А все потому, что ее обычно открытая башня, была прикрыта бронелистом и выбить экипаж зенитки сверху, не получалось никак. Самоделкины долбанные! Для стрельбы по воздушным целям, после тюнинга, эта хреновина уже не годилась, зато против пехоты показала себя не хуже нашего «КПВ». Вот  Шмидт и не уберегся… А в результате… В результате мы захватили восемь пленных, двое из которых были «черными монахами» с Тибета. И занимались эти идиоты тем, что при помощи каких-то штук, напяленных на голову, пытались связаться с подводными лодками в Атлантике. Как я там же, на месте, выяснил – пока безуспешно. Дебилы, блин! На хера Попов, радио изобретал? Да если бы они просто в рупор орали и то, шансов докричатся до Атлантики было бы больше!
И если начальство было довольно, и даже объявляло за этих хмырей благодарности, то я для себя понял – аферисты они все! Мне даже смешно становилось, за свои прежние страхи, насчет наличия у немцев каких-нибудь особо действенных  артефактов. Будь у Гитлера что-то по настоящему рабочее, то он бы его давно применил. А если Красная Армия находится в Германии, то все колдовское и потустороннее, это обычный блеф проигрывающей стороны. Ну, или вся эта мистика, просто находилась не в тех руках. Это я уже по фильмам сужу. В них обычно, злодеи всегда обламываются с использованием  разных магических штучек. Вон, как в «Индиане Джонсе» немчура с ковчегом пролетела…
-Товарищ капитан идет…
Услышав слова шофера, я приподнял фуражку и увидел Шарафутдинова, топающего в нашу сторону. Когда он подошел поближе,  спросил у него:
- А «Птица» где? Все охмурежем занимается?
Марат кивнул и сказал:
- Жрать охота…
Услышав про еду, я неожиданно понял, что уже давно хочу чем-нибудь закинуться. Наверное поэтому и настроение такое пессимистичное… Но если Гусев упал на уши какой-нибудь барышне, то его от этого быстро не оторвешь. Сейчас, небось, пользуясь нашим отсутствием, он сел на любимого конька и ей стихи читает. Есенин блин, доморощенный!
Выкурив пару сигарет, я не выдержал. Он там либидо свое тешить будет, а мы с голодом бороться? На фиг! Со словами:
- Пора этого ловеласа домой загонять
Я полез из джипа и в этот момент, произошло сразу несколько событий. Окно дома, возле которого стоял «Виллис» со звоном лопнуло и со второго этажа, круша раму, вылетел человек. Растопырившись в воздухе, как лягушка, он смачно плюхнулся на брусчатку, только судя по всему, пострадал не сильно. Через пару секунд, этот выпаденец поднялся и шустро захромал в сторону арки. Мы даже удивиться не успели, настолько быстро все произошло. Но, потом стало не до удивлений, так как из разбитого окна, часто захлопал пистолет. Летающий человек, сразу прибавил скорости, а у нас наконец включились инстинкты. Похватав оружие, вылетели из машины как пробка. Крикнув водителю:
- Витька, держи хромого!
Я уже собрался оббегать дом вокруг, в поисках подъезда, но умница Шараф, какой-то доской уже выбивал окно на первом этаже. Это он правильно придумал – пока мы будем бегать, а потом еще и искать нужный подъезд, стреляющий уйдет. А сейчас, проскочив через квартиру, можно сразу оказаться на лестничной площадке. В принципе, так и вышло. На ходу поздоровавшись с круглоглазой фрау, прижимающей к себе двоих детей, мы вылетели в подъезд и услышав топот ног по лестнице, рванули туда. На втором этаже, увидев распахнутую дверь, заглянул в комнату. Да, именно отсюда и вылетел хромой – стекла нет и только бумажки, наклеенные для защиты от взрывной волны, болтаются в верхней части рамы. Быстро глянул во вторую комнату – пусто. Ну, теперь наверх, на помощь Марату. Когда уже выскакивал из квартиры, под ногой что-то хрупнуло. Глянул – сережка с синим камушком. Хм… хорошо фрицы живут – золотом разбрасываются… они бы еще водкой полы помыли! Но все эти мысли, прошли фоном, пока забегал на пятый этаж. Дверь  на чердак, была открыта и нырнув в пыльную темноту, я сразу сдвинулся к толстой деревянной балке. Посидев там несколько секунд, чтобы глаза привыкли к темноте и пошел вперед, только далеко пройти не успел. Почти сразу услышал голос ругающегося Шарафутдинова.
- Эй, Шах, что там у тебя?
- Ушел сволочь! Там, на каждой площадке есть дверь, но они все закрыты. А этот, в последнюю, открытую нырнул и с той стороны ее чем-то заклинил. А я гимнастерку порвал…
Мда… теперь нам бегать, смысла нет. Стреляющий уже на улицу выскочил и ищи его свищи. Пока спускались вниз, я показал оттряхивающемуся от пыли напарнику свою находку. Без особого интереса глянув на сережку, Марат высказал предположение, что это уголовники, добычу не поделили. Кенигсберг взяли почти три недели назад и жизнь, полностью прекратившаяся с приходом русских, постепенно начала опять налаживаться. Вот и бандиты, повылазили из своих щелей.

Отредактировано SK (12-08-2008 21:08:10)