А Гусев, плюхнувшись в машину, махнул рукой, дескать – вперед.
Джип проехал уже метров триста, когда я смог прийти в себя.  Ткнув впереди сидящего полковника кулаком, и перекрикивая обгоняемую колонну грузовиков, прокричал:
- Ну, ты мастак речи говорить. И где только научился? Видно, не зря с политруками трешься!
Серега, на подначку не повелся,  просто подмигнул и опять уставился на дорогу, не желая надрывать горло, а я, откинувшись на спинку, подумал, что таких вот случаев с поимкой «Гитлера», будет масса. В Германии,  подобная стрижка и усики очень популярны. Во всяком случае – пока. Бойцы же, в основной массе, о фюрере судят по плакатам и карикатурам. Так что не завидую я тем гражданским немцам, которые протянут со сменой имиджа – тут ведь не просто зубов можно лишиться, но и самой жизни. Нарвется фриц подходящей внешности на обозленного бойца, тот на любой приказ плюнет, лишь бы своей рукой эту змею шлепнуть…

А потом, мы, как три мушкетера, шеренгой ходили по городу, знакомясь с местными достопримечательностями. Хотя, как выяснилось в процессе осмотра, архитектура и памятники давно помершим монархам, меня не очень увлекают. Скажу больше – совсем не увлекают. Все эти дома красного кирпича с узенькими улочками и крохотными площадями я уже видел. И разрушенные, и нетронутые войной. Гражданских, которых тоже можно с интересом разглядывать, на улицах, было очень мало.  Город был взят сравнительно недавно, поэтому фрицы еще простыни из окон поубирать не успели, не говоря уж о том, чтобы заниматься  прогулками. В основном, встречались  только наши солдаты да беженцы, толкающие перед собой детские коляски, набитые барахлом.  Среди беженцев конечно попадались молодые и возможно даже красивые девушки, но одно дело смотреть вслед барышне, красиво одетой и весело цокающей каблучками по брусчатке и совсем другое видеть лица сбежавших из домов людей. Смотреть им вслед, никакого желания не возникало.  Даже вспоминая наших беженцев, я глядя на серую колонну, не испытывал злорадства.  Хотя и особого сострадания не испытывал тоже. Как говориться, за что боролись, на то и напоролись…
Гораздо большее сожаление у меня вызывали закрытые гаштеты. Ведь в основном, из-за желания попить пива, я и затеял всю эту поездку.  Теперь же, мы бродили от одной неработающей точки местного общепита к другой, расстраиваясь все сильнее и сильнее. Один раз только, слегка поднял себе настроение, когда на маленькой площади увидел статую рыцаря. Идентифицирующих подписей под этим истуканом не было, а морда была закрыта забралом. Обойдя вокруг каменной фигуры, я предложил Марату нацарапать на постаменте его имя, убеждая Шарафутдинова, что лица все равно не видно, а заиметь себе прижизненный памятник это круто! Но напарник, от такой славы, с негодованием отказался. А потом, Гусев, разглядывая крылато-зубастую горгулью установленную на здании, упомянул о всепроникающем немецком мистицизме и я впал в раздраженное состояние. Да и было с чего! Фрицы ударяются в мистику и носятся со своим Аненербе, как дурни с писаной торбой. Советское командование, убоявшись возможных свершений гитлеровцев на этом поприще, переориентирует нашу спецгруппу, ставя ей   новые задачи. Мы их и выполняем, вот только толку от всего этого…
Ведь единственный раз, в Бальге, замке расположенном километрах в шестидесяти отсюда получилось реальное дело! Там, разведгруппа, усиленная десантниками, взяла семерых «языков», две машины документации и странный прибор с огромной антенной. Как выяснилось, по задумке, эта штука должна влиять на погоду. Не в том смысле, что вызывать легкий летний дождь, а в том, что при помощи нее можно было сгенерировать полноценный ураган. Ну, это правда, в теории. На практике, у фрицев постоянно что-то не вырисовывалось. Но это все равно, было хоть что-то! Кстати, за Бальгу, вся группа награды получила, а я, на сладкое, еще и очередное звание - полковник НКВД. Так что хоть я и привык ходить в капитанских погонах, пришлось отдать их Марату,  а самому, в соответствии с традицией идущей еще с сорок первого года, стать майором.
Но после Бальги, ничего толкового у нас не получалось. Более того, пошли потери, чего не случалось уже достаточно давно. При взятии объекта «Кирхбург», были ранены Козырев и Тельцов, причем Тельцов – тяжело. А под Пиллау, чуть не покрошили всю группу. Тогда мы и потеряли Шмидта – нашего немца подрывника, попавшего под  очередь из «Вирбельвинда». Там даже для похорон, почти ничего не осталось…Сам я, в том бою,  заработал легкую контузию и частичное скальпирование гранатным осколком, а Пучков, схлопотал пулю в ляжку. И ведь главное – какой итог этих операций? В Кирхбурге,  всей добычи  было, что трое малохольных «профессоров» и здоровенный меч, над которым они тряслись так, что даже сбежать не успели, пока десантура воевала с охраной. Все лопотали – «клинок Зигфрида, клинок Зигфрида»… И толку нам, с этой сабли? Только, как музейную ценность, в Эрмитаж сдать? А Ванька, за этот «клинок», осколок в голову получил. Думал, не доживет до эвакуации пацан… Но Тельцов выкарабкался и его, слегка откачав, отправили в подмосковный госпиталь.
Зато Макс… При взятии точки Аненербе под Пиллау, разведгруппа и десантники натолкнулись на сильное сопротивление. А главное, откуда этот «Вирбель» выполз, я так и не понял. ЗСУ, делов наворотила от души. Ее счетверенная двадцатимиллимитровка, пробивала толстые кирпичные стены влегкую, и мы потеряли восьмерых, прежде чем смогли поджечь эту гадюку. А все потому, что ее обычно открытая башня, была прикрыта бронелистом и выбить экипаж зенитки сверху, не получалось никак. Самоделкины долбанные! Для стрельбы по воздушным целям, после тюнинга, эта хреновина уже не годилась, зато против пехоты показала себя не хуже нашего «КПВ». Вот  Шмидт и не уберегся…
А в результате… В результате мы захватили восемь пленных, двое из которых были «черными монахами» с Тибета. И занимались эти идиоты тем, что при помощи каких-то штук, напяленных на голову, пытались связаться с подводными лодками в Атлантике. Как я там же, на месте, выяснил – безуспешно. Дебилы, блин! Такое впечатление, что они, про изобретение радио были не в курсе. Чем сидеть, с проволочной конструкцией на голове, им было проще взять рупор жестяной, обыкновенный. Тогда, шансов докричаться до Атлантики было бы больше…
Правде, начальство было довольно, и даже объявляло за этих хмырей благодарности, но я для себя понял – аферисты они все! Мне даже смешно становилось, за свои прежние страхи, насчет наличия у немцев каких-нибудь особо действенных  артефактов. Будь у Гитлера что-то по настоящему рабочее, то он бы его давно применил. А если Красная Армия находится в Германии, то все колдовское и потустороннее, это обычный блеф проигрывающей стороны. Ну, или вся эта мистика, просто находилась не в тех руках. Это я уже по фильмам сужу. В них обычно, злодеи всегда обламываются с использованием  разных магических штучек. Вон, как в «Индиане Джонсе» немчура с ковчегом пролетела. Но буквально через сутки, выяснилось, что я несколько поторопился со своими выводами…

А начиналось все совершенно обычно. Этим же днем, когда мы вернулись на базу,  командира срочно позвали к радистам. Я, на это внимания даже не обратил, так как Серега каждый день общался как с Москвой, так и с кучей самых разных людей из штабов фронта и армий. Но через полчаса, Гусев затребовал меня к себе.
Когда  зашел к командиру, Серега задумчиво курил, разглядывая немецкую крупномасштабную карту Кенигсберга, разложенную на столе. Увидев ее, я сразу сказал:
- Даже не думай. Там, все гаштеты, наверняка, тоже закрыты, а разглядывать кирхи и дома похожие на казармы, у меня никакого желания нет.
Не обратив на эту реплику никакого внимания, командир буркнул:
- Садись и не тренди. Мне сейчас звонил Колычев. В общем, Илья, у нас крупный прокол. Этот город – собеседник, ткнул в карту – захвачен уже пять дней назад, а вот сведения, которые должны были проверить и доставить мы, я узнаю из Москвы…
- Какие сведения? Ты что загадками говоришь? Языки, ни о каком пункте Аннанербе в Кёниге не говорили. Да и сам знаешь, эти «колдуны», все чаще, подальше от крупных городов базируются. Во всяком случае, те, кто чем-то серьезным занимается. А филиалы, занимающиеся расовой чистотой и прочим коллекционированием старинных германских преданий, нас не интересуют…
Серега на это, молча встал, выглянул в тамбур и убедившись, что там никого нет, тихо спросил:
- В твоем времени, что-нибудь было известно, про лабораторию «Кенигсберг-13»?
Ага, вон куда разговор повернул… Про Калининград и легенды о подземном городе, я рассказывал на гросс-допросе, еще в прошлом году. Но вот про этот «13» сам слышу в первый раз. Командир тем временем продолжил:
- Иван Петрович, предположил, что тебе может быть об этом неизвестно, но все равно приказал узнать, может ты хоть что-то слышал про остров Кнайпхов, «Кенигсберг-13» и школу под названием «Куклы старой Магды»?
Я покачал головой:
- C Калининградом,  была связана целая куча легенд. И о подземных заводах и о тайных лабораториях и даже о том, что немецкое ядерное оружие где-то под ним спрятано. Но это все относится к байкам. Ведь, что в моем времени, что сейчас, фрицы подорвали шлюзы и что там осталось затоплено, бог весть… А про «Старую Магду» и этот остров, в первый раз слышу. Он хоть где находится?
- Вот – Гусев показал на карте - видишь, как Преголе идет? В самом центре города, образуется остров. Совсем крохотный, но на нем и королевский дворец и кафедральный собор расположен. И вообще, застройка очень плотная. Вот где-то там и расположена лаборатория.
- А почему агентурные, раньше молчали? Мы, как дураки, штурмуем отдельно стоящие замки, а здесь… Город почти неделю как наш и никто ни сном ни духом… да за это время, все кто там был, давно разбежались!
Серега задумчиво почесал бровь и признался:
- Я, этот же вопрос Ивану Петровичу задавал. Оказывается, школа «Старой Магды» была создана чуть ли не в прошлом веке. А может быть и раньше, но первые упоминания идут с девятнадцатого века. И с одной стороны, это клуб эзотериков по интересам и все. По всей Германии их немеряно и проверяют подобные сборища, другие спецкоманды.
- Во, видишь! А наш залет тогда в чем?
Командир на эту реплику никак не отреагировал продолжив:
- Но аналитики, из твоего «любимого» УСИ, обратили внимание, что Кенигсберг, английская авиация бомбила несколько раз. И постоянно била исключительно по Кнайпхофу, хотя военных объектов, там нет совершенно.
- А этим мудакам,  англосаксонским, только дай волю, они все, что отойдет в зону нашей ответственности в пыль превратить готовы!
- Да не перебивай ты! Короче – там уже были особые команды НКВД, но ничего не нашли. Совершенно. Ни людей, ни каких-либо документов. Поэтому принято решение, отправить туда твою группу.
- Зачем? По руинам погулять? И что значит – «нет людей»? Вон, застройка какая плотная была, что все жители исчезли? Или эти охотники за мистиками забыли о таком вещи, как опрос свидетелей? Так пусть вспомнят и поспрашивают жителей, что там было и куда все делись?
- Спрашивали. Жители не в курсе. Они вообще ничего не знают о том, что рядом с ними располагалась эта школа. Говорят: ее местонахождение это «страшная тайна неизвестная никому». Вот ту и появляется другая сторона. Зачем так сильно шифроваться обычному эзотерическому клубу? Ведь, они все коммерческие, а прячась, денег не заработаешь…
- Действительно странно… но тогда с чего решили, что их штаб-квартира именно на Кнайпхофе находится?
- Это ты у аналитиков спросишь. В общем, завтра, берешь людей, машину и едешь в Кенигсберг. Там, в комендатуре, найдешь старшего лейтенанта Одинцова из особого отдела. Он будет вас сопровождать. Идете по-боевому. Ночами, в городе еще перестрелки бывают.
- Я то пойду. Только непонятны дальнейшие действия по прибытию. Созерцание руин королевского дворца? Что мы там делать должны?
- Генерал-полковник сказал, что ОЧЕНЬ сильно рассчитывает на твою везучесть и умение находить выход из самых непростых ситуаций. Ведь именно из-за этого, тебя вообще на фронт и отпустили. Поэтому сейчас предполагается, что ты хоть что-нибудь нароешь. Вон, как в случае с покушением на Черняховского получилось…
Мда… я уже давно заметил, что Лисова используют как «заячью лапку». Только зря, Серега про Черняховского вспомнил. Там я рыл совершенно в другом направлении и если бы не МУРовцы, то в конце концов начал бы катить бочку, на самого Жукова. А упорный Третьяков, прицепившийся к совершенной мелочи, на которую я и внимания не обратил, размотал это дело почти до конца. Через Розу Фильдман, сделавшую снимок, он вышел на ее любовника из НКИДа. Дальше, был один «Внешторговский» жучок, который оказался связан с МИ-6. Так, в полный рост и всплыл план английской разведки, по уничтожению и дискредитации советских военачальников. Этот козел – Черчилль, еще с прошлого года, когда русские войска недвусмысленно показали, что победа в войне останется за ними, сильно озаботился «угрозой с востока» и отдал распоряжение, позволяющее пресечь эту угрозу. То, что при этом, на фронтах, дополнительно могут погибнуть сотни тысяч советских людей, жирного борова, совершенно не интересовало и агнлы приступили к убиранию с арены, наиболее выдающихся командиров Красной Армиии.
Зато сейчас, «СМЕРШ», который отодвинув МУРовцев, плотно взялся за это дело, начал вскрывать целую сеть английской агентуры, как в войсках так и в тылу. Ведь Горбуненко оказывается, в ту ночь, когда его убили, ехал на встречу с шифровальщицей из штаба фронта. Скорее всего, именно она и убила майора и водителя. Говорю  «скорее всего», потому что эту сволочь, взять так и не получилось. Видно почуяв слежку, шпионка просто исчезла. Жалко, что подробностей всей этой раскрутки, мне никто не рассказывал, только Гусев, после поездки в Москву, поделился тем, что ему стало известно. После этих сведений, личный счет к союзничкам, приобрел глобальные размеры. Серега, который наслушался от меня о поведении англичан и американцев в будущем, тоже, особой любвик ним не испытывал. Но смотрел на вещи более трезво, постоянно повторяя успокаивающую меня фразу – «Сейчас, все будет зависеть от нас». И я это тоже понимал. Когда высшее руководство знает все расклады и подводные камни ожидающие  страну в ближайшее и не очень время, то всегда можно выстроить политику так, чтобы ни у кого даже не возникало мыли, разговаривать с СССР через губу. Причем, как внешнюю, так и внутреннюю политику. По поводу внешней, я немногое могу сказать – итоги переговоров в Ялте, полковнику Лисову не докладывали, но вот насчет внутренней…
В последней речи Сталина, помимо всего прочего оглашались очень интересные вещи. Мол, «кулаки», это не мироеды, а крепкие хозяйственники и нет ничего страшного, если человек желает возделывать землю сам, а не в общине. И еще сказал, про индивидуальные предприятия, занимающиеся мелким и средним ширпотребом. Не кооперативы, которые при советской власти и так существовали, а именно про индивидуальные. Офигеть! Это значит, что в СССР появиться хоть и крохотная, но ЧАСТНАЯ собственность. Мда… видно Верховный, после всех раздумий решил склониться в сторону «китайского социализма». Только вот, не рано ли он начал? Хотя, там, наверху, шла какая-то подковерная борьба. Последние три месяца, только и слышал о перемещении, а то и отстранении  одного, и о переводе на новое место работы, другого видного партийца. Вроде все чинно-благородно, но вот переводились и отстранялись в основном те, кто в будущем поддерживал  ныне покойного Хрущева.  А на их места, ставились другие. О ком-то я слышал в ТОМ времени, о ком-то не знал. Вот например, тот же Машеров который руководил группировкой партизанских отрядов в Белоруссии, неожиданно оказался в секретариате ЦК. Нет, после освобождения республики он своим районом рулил очень хорошо, но такой скачок, для двадцатишестилетнего парня, мне был непонятен. А если учесть, что в партию он вступил менее двух лет назад, то ваще…
Хотя, скорее всего, Верховный, подбирал себе людей по одному ему понятным признакам и  назначал на нужные посты не взирая на стаж и на возраст, преследуя определенные цели. А теперь видно, все необходимые фигуры расставлены и Сталин, начал выполнение своего плана. Сначала в виде речей и обозначения общего направления движения. Но  само начало, мне уже нравится. Да и не только мне. Армия у нас хоть и рабочее-крестьянская, но в основном, все-таки крестьянская и многие бойцы, доставали политруков вопросами, касающимися именно той части речи Виссарионыча, где говорилось о частных крестьянских хозяйствах. Те, бекали, мекали, но вынуждены были вникать в вопрос и заниматься разъяснениями, внезапно вильнувшей, новой линии партии.
-Понял?
-Что?
-Твою дивизию!- Серега раздраженно ткнул папиросой в пепельницу - Ты опять в облаках витаешь?
-С чего ты взял? – сделав обиженные глаза, я повторил приказ – Завтра, в пять ура, выдвигаемся двумя машинами в сторону Кенигсберга. Прибыв на место, забираем Одинцова, который ведет нас на объект. Там, будем искать то, не пойми что, а в частности местонахождение лаборатории «Кенигсберг-13» о которой никто из местных жителей даже не слышал. Потом, ужинаем и ночуем в казарме при комендатуре. С утра, опять на поиски. Кстати, ищем до ишачьей пасхи, или сроки ограничены?
-Кхм… ты Илья, пессимист. А на поиски дается три дня, после чего, вы возвращаетесь и мы выдвигаемся в Рудель. Фронт то, вон как далеко на запад ушел…
-Пессимист, это хорошо информированный оптимист! И радует, что мы туда на три дня, а не до конца войны катим. И еще – продаттестаты брать, или ты разрулишь?
-Берите сухой поек. А ужином, вас там кормить будут, я договорюсь.
-Добре.
-Тогда у меня все. Иди, ребятам скажи, чтобы готовились
И я пошел готовить мужиков к завтрашним поискам. Сначала планировал оставить хромающего Пучкова на базе, но Гек разобиделся и я, прикинув, что бегать нам не придется, разрешил собираться и ему. Так что едем всей группой. Я, Шарафутдинов, Гек, Змей (он же Женька Козырев) и наш новенький – Ержан Искалиев, спокойный парень, родом из Петропавловска, боевую кличку, пока еще не заработавший.
В принципе, собрались быстро. Единственно, что я пресек желание  Гека взять с собой РПК:
- Леха, ты что, головой ударился? Там городских боев не предвидится, а таскаться по развалинам с пулеметом, занятие хреновое. Так что бери автомат и не выделывайся.
Потом, подогнали под себя новенькие разгрузки, под магазины для АК-43 и получив сухпай, завалились спать.
А с раннего утра, наша куцая колонна, состоящая из «Виллиса» и «УльЗиСа», бодро катила в сторону столицы Восточной Пруссии, города Кенигсберга.