И, наконец, одна большая головная боль – отдельно от всех и даже с другой грани призмы бассейна компактно стоят пятнадцать разумных. Точнее, четырнадцать дееспособных с точки зрения планетарных законов и уставов флота мужских особей расы Твил`Ок, а вот разумных – весьма условно. Иначе б не пошли они на службу к стоящей посредине копне дорогих тканей. Какой бы она ни была «торговой принцессой», и сколько б там-нибыло денег у ее родни.
Обычно женщины этой расы если и некрасивы (вкусы они разные и далеко не всем нравится голая синяя кожа с черным узором, не говоря уже о свисающих с головы мясистых отростках), то элегантны, с хорошей пластикой движений. Но тут прямо-таки наглядный пример, что по законам статистики порой реализуются даже самые невероятные отклонения. И внешность раскормленного прямоходящего скина далеко не самое неприятное, характер там вполне соответствовал. На редкость гармоничная личность.
Настолько, что Кэп, едва успев познакомится с этим несомненно выдающимся экземпляром, отвел в сторонку начальника охраны сей особы и настоятельно посоветовал ограничить общение его подопечной с другими пассажирами и командой. А то ведь десяти рыл вооруженной до зубов охраны и двух личных служанок-телохранительниц может и не хватить для обеспечения целостности тушки нанимательницы.
Наемник тогда скривил рот на манер ферзаньей задницы, но совету внял. Видимо трезво оценивал свои возможности и риски связанные с нежеланием Принцессы принимать во внимание чужие особенности. Кстати стояла отдельно от всех эта туша именно по этой причине. Просто «она» еще и воняла. Нет не так ВОНЯЛА. И плевать что вещества для создания этого непередаваемого амбре стоили как огранённые слезы моря. Меру нужно знать. Но увы, именно такое понятие сей особе было совершенно незнакомо. В итоге «стог» выглядел невообразимой мешаниной аляпово-ярких красок и режущего глаза сверкания тех же «слез». Но это по сравнению с запахом уже ерунда.
Тем не менее, это была слаженная, хорошо вооруженная группа, руководимая единым и отнюдь не добрым разумным. И противостоять им будет довольно сложно, ведь другие пассажиры, отправляясь в путешествие, как-то не догадались прихватить с собой оружие, а экипаж был банально меньше числом, да и не сравнить пусть и тертых жизнью, но каботажников, с профессиональными бойцами. Одна надежда на искин да пару скорострельных турелей, прикидывающихся до времени потолочными светильниками. А значит: риск – угрожающий, влияние - чрезвычайно сильное.

И последнее по порядку, но отнюдь не по влиянию на ситуацию.  За спиной всех пассажиров возвышается почти трехметровым ожившим ночным кошмаром фермик. Честно, если такое и вправду приснится, то можно и детство вспомнить. Не в смысле «мамочка спаси», а в смысле мокрой подстилки. А если чё… то реакции искина и турелей тут не хватит. Однозначно. Тут бы что-то противотанковое надо, а лучше – противокорабельное.
Потому что из полутоны массы инсекта хороший-такой процент составляет вес экзоскелета - естественной хитиновой брони мало в чем уступающей броне тяжелых штурмовых скафов, а двигаться иномирец этого вида может со скоростью… Впрочем, не так, для существа способного двигаться с ускорением в четыре десятка раз превышающим стандарт (!!!), скорость – не важна. Совершенно.
Как ни странно, но летел фермик на тот же «конгресс акушеров». В сопроводительных документах значилось, что особь номер «XМXIVTERWW» с непроизносимым именем Кртндж`цт  трутень седьмого Улья не указанного пола* (*«трутень» это степень разумности и социальный статус, фермики вопросу своего пола особого внимания не уделяли – в обычных обстоятельствах за появление новых членов улья отвечала одна Матка) является еще и профессором Honoris causa* (*«в виду заслуг»).
Вот такая вот милая добавка к фасеточным глазам, острейшим жвалам и отравленным шипам на спине. Как намек судьбы – не стоит судить других по экстерьеру. Впрочем, в случае с фермиками это как раз весьма действенный метод, у них экстерьер четко соответствует как выбранному жизненному пути, так и социальному статусу. Глаза же не подвели – на месте возле крепления головы, где у силуэтов из тира была «верхняя» пара конечностей в виде костяных мечей, у инсекта было накручено нечто вроде клубка щупалец. Что однозначно относило данную особь к одной из самых редко посещающих иные миры разновидностей.
Сомнительно, что Хранителей кладки даже в родном Улье часто встречали вне камеры Матки или соседних с ней самых защищенных уровней. Где собственно и проходит таинство появления на свет и воспитания новых поколений инсектов. Если проводить аналогии, то их пассажир соответствовал Воспитателю или даже Учителю, что в купе с физическими данными делало его весьма желанным союзником и совершенно кошмарным противником. Участие столь высокопоставленной, да еще и широко известной особи (а звание профессора у негуманоида однозначно говорило о известности прям-таки вселенской) в текущей ситуации имело абсолютно непредставимые последствия. О которых, хвала предкам, болеть голова будет уже у кого-то другого.
Ведь шансов выбраться у них нет. А значит: риск – непредсказуемый, влияние – непредставимое. И начнем, пожалуй – отпущенные на многозначительную паузу пятнадцать ударов сердца как раз закончились.

***

Но открыть пасть «первому после бога» не дали.
- Капитан, что это значит? Сначала этот противный вой, потом тряска, а теперь вы собираете всех в этом неприятном, как все ваше ржавое корыто, месте и я должна терпеть присутствие низших, а то вовсе… За что я плачу деньги? – «Копна», похоже, решила высказать все, что накопилось за время вынужденного затворничества. -  Если вам мало, можно увеличить стоимость проезда, но избавить достойных от лишнего беспокойства. Вы могли б собрать всех пассажиров первого класса и доложиться им лично. Остальным вполне хватит и стюарда, а то и простого матроса!
«Эге, а ведь «их Сиятельству», кажется, не доложили о некоторых нюансах социального строя идалту и вытекающего из них отсутствия на кораблях понятия класса пассажира. Как класса – каламбур, однако» - Кэпа внезапно потянуло на хохмы. От нервов видать, или от того, что вслед за размахивающей конечностями «копной» сдвинулись с места и её охранники, лапая рукояти оружия. Этим-то не нужно объяснять очевидное, и почему вдруг может начаться вибрация корабля, находящегося в гиппере.
«Скорее она, как обычно, проигнорировала то что ей не нравится…» - голос «Мамочки» неожиданно успокоил. В конце концов, все самое худшее уже случилось. Осталось только очевидное. И, одарив главного охранника «ласковым взглядом», (тот мигом поспешил встать между ним и клиенткой, чем невольно притормозил её порыв), непривычный к общению вне профессионального круга, Кэп забыл все загодя заготовленные вежливые слова и рубанул с плеча:
- Нас вытягивают в обычное пространство.
В воздухе моментально повисла тишина. Озвученной новости хватило чтобы застыли даже подбиравшиеся к «атакующему клину» твил`ок дембеля. От устремленных взглядов сама собой начала подниматься шерсть вдоль хребта, а от беспомощно-удивленного вопроса в них: «Как же так?! Неужели всё?» - хотелось матерно завыть в голос: «А вот так. Жизнь она заканчивается. А бывает, что и так – внезапно».
Но поймав с десяток недоуменных взглядов кэп вспомнил, кто он и где, поспешив развернуть над водяной поверхностью проекционную схему и начав подготовленную речь. Действительно, ведь далеко не всем для понимания хватило четырех слов.