Еще в момент выхода из гиппера были подорваны размещенные на поверхности корабля заряды. В начинку самодельных фугасов пошло все – от отходов производства «главного калибра» в виде мелкой дроби, до обычного льда. При скоростях столкновения в десятки километров в секунду – материал снаряда совершенно не играет роли. В эту-то «зону смерти» и влетели все посланные в «Пиленгас» ракеты. И до борта не долетели, отметив места своей преждевременной гибели яркими вспышками столкновений.
А следом за ракетами пришла волна выпущенных с носителя штурмовиков. Они, в отличие от ракет, имели щиты, отчего сгорали более зрелищно. Принимающий множественные попадания щит просто не успевал отводить энергию, наглядно демонстрируя эффект под названием «тепловой взрыв». Все попытки пилотов уклонится от судьбы эффекта не дали – слишком ограничены возможности маневра по курсу, а мощности «подруливающих» банально не хватало для уклонения от разлетающейся шрапнели.
Тем более, что кому-то пришла в голову светлая мысль – изготовить часть метательных снарядов в виде лент фольги. В плане эффективности форма не важна, но хаос отраженных сигналов всех диапазонов от такого количества пассивных помех уничтожил саму возможность использования радаров.
А потом оператор главного калибра на миг переключил свое внимание на расположенный по курсу носитель и не пожалел для такой жирной цели килограммовых снарядов. И все закончилось. Никакие щиты не смогли сдержать удары в пару сотен стандартных единиц и, «поймав» более десяти тысяч таких попаданий, тяжелый носитель превратился в груду покореженного металлолома.
Лагр шипел от злобы и плевался, но ничего поделать не мог. Сосредоточенный огонь всей эскадры, казалось, не причинял жестянке никаких повреждений. И, если их чудовищное оружие удалось заставить замолчать, то двигаться эта куча металлолома продолжала прежним курсом - на столкновение. И вполне при этом управлялась.
Большая скорость, с которой их противник вышел из гиппера, сделала любую попытку атаковать «в лоб» на встречных курсах самоубийством. Оставалась одна надежда, что оставленный «за спиной» тяжелый крейсер успеет догнать и, выровняв скорости, решит проблему с помощью абордажа.
Но когда уже казалось, что победа почти достигнута и пять посланных абордажных ботов сейчас настигнут добычу, как тут «жертва» внезапно показала зубы, выплюнув полновесный залп протонных ракет. Большая часть их была уничтожена огнем с крейсера, но для четырех неповоротливых ботов это стало приговором.
Последний бот успешно приземлился и пробил в корпусе дыру, через которую вошла абордажная команда, они даже успели доложить, что вместо внутренних помещений попали в танк с водой, как выяснилось - и этот вариант проникновения защитниками был предусмотрен. И превращен в ловушку.
Прямо под корпусом ими была проложена целая сеть трубопроводов в которой находился жидкий азот. Стоило абордажникам войти, как он был стравлен в космос, естественно при этом охладив все вокруг. Все отделение моментально потеряло подвижность, буквально вмерзнув в глыбы льда. И тут-то и выяснилось, что боевой скаф, отлично защищающий от вакуума, плазмы, излучения и кинетического оружия, очень плохо помогает при контакте с водой, охлажденной на сотню градусов. Вопли заживо замерзающих разумных были ужасны.
Но крейсер, разом потерявший всех подготовленных специалистов, тем не менее, бросать добычу даже не подумал – спешно формировались и получали оружие новые «абордажники» из всех кто подвернулся под лапу, а сам корабль нацелился носом в единственное уязвимое место, шлюз ангара пустотной техники. Как бы ни были хитры и подлы эти несовершенные, в честной схватке им не устоять.

Есть параллели, есть. К тому же должен прямо сказать - меня просто не обошли стороной мотивы "EVЕ" или как оно там... 

Кэп понимал, что идет на смерть. И тащит туда же заодно всех, кто рядом. Но… чтобы одни стали победителями, кто-то другой должен погибнуть в отвлекающей атаке. Неуспешной. Изначально обреченной на провал. Ибо по определению не может быть успешным план, звучащий так: «уничтожить первую волну десанта, встречной атакой пробиться через шлюз и двигаться в сторону машинного отделения».
Этот план не для четырех десятков последних оставшихся живых, которых его воля собрала в этом месте. Ведь на корабле противника, который они собрались атаковать, только постоянный экипаж составляет под тысячу особей. И это профессиональные военные, а не обычные гражданские, пусть и под «боевым» коктейлем.
Но менять что-либо поздно. Да и глупо. Потому что ворота ангара прорезало по периметру и занесло внутрь ударной волной. А следом за воротами хлынула новая волна – из наряженных в легкие ремонтные скафандры тел. Кэп только успел выпучить глаза, не верящие творящемуся идиотизму – ну кто же в атаку толпой прет? Как неспособная удивляться Мамочка активировала МОН-ки* (*мина осколочная, направленного действия) и пятьдесят тысяч вольфрамовых стрелок превратили ангар в близкий аналог внутреннего объема мясорубки.
Тошнота для находящегося в скафандре смертельно опасна, но самопальный боевой коктейль оправдал все ожидания, ничего кроме накатившей волны холодной злости Кэп не почувствовал. В шлюз противника нырнула пара последних из уцелевших ремонтных киберов, у каждого на спине был закреплен цилиндр мины. Палуба дважды ударила по ногам: «Путь чист, теперь наш выход» подумал капитан и поднял своих в атаку, «Это будет очень короткий танец».
Так и вышло.
А в это время парочка малоприметных силуэтов, один в штурмовом скафандре, а второму скафандр успешно заменял собственный наружный скелет, в просторечии именуемый панцирем, очень тихо и осторожно перебрались на корпус крейсера и, выбив направленным зарядом технический люк, проникли в боевую рубку. Не забыв мысленно сказать спасибо неизвестному проектировщику за столь идиотскую конструкцию вроде бы боевого корабля.
Их бой тоже был коротким. Но имел совсем другой результат.
Спустя пять минут в рубке было все еще двое. Старик-десантник сидел, прислонившись спиной к пульту - неудачно попавший заряд плазмы лишил его возможности пользоваться нижними конечностями, но верхняя часть еще работала, и он, время от времени, постреливал вдоль длинного коридора из наплечного гранатомета. Благодаря опыту и кошачьей реакции счет пока был почти сухим 6:0,5 фермик же сосредоточенно доламывал остатки пульта.
- Знаешь, старина, меня всегда интересовало – это правда, что инсекты не боятся смерти?
- Смерть? А что это такое – смерть? Мы с тобой будем жить вечно! – проскрипел фермик, наконец добравшийся до «тубуса» бортового искина и одним движением выдергивая его из креплений.
Старик еще успел улыбнутся незатейливой шутке, прежде чем громкая связь рявкнула: «Угроза захвата. Самоликвидация! Семь, шесть…». Спустя пять ударов сердца десяток взрывов расколол корпус крейсера на пять кусков.

***

- Мамочка, ты что творишь? – испугано пискнула Дестини.
- В соответствии с полученными директивами перед продолжением выполнения задачи я должна катапультировать спасательные капсулы. – Отозвалась искин корабля.
- Отменить эвакуацию!
- Обоснование?
– Голос был холодный и даже немного сердитый.
- Принцип целесообразности! – гордо задрав нос, заявила девочка. Перемещение капсулы прекратилось.
- Доводы? – кажется, в голосе искина прорезалось… любопытство?
- На борту есть еще спасательные капсулы?
- Да, есть восемь исправных капсул, но с них демонтированы гравитационные эмиттеры, - небольшая пауза. - Снятое оборудование установлено на ваши капсулы. Так что оставшиеся спасательные модули не смогут маневрировать.
- Это не важно. Отстрели парочку.
«А вот это мы, кажется, уже видели», - подумал Шмыг, когда от желтой точки на схеме отделились две зеленых. Результат тоже не порождал новизной – зеленые точки погасли практически сразу.
- Аргументы приняты. – голос искина звучал теперь грустно.
- Так, а теперь расскажи нам, что ты планируешь делать в ближайшее время.
«А ведь ей, кажется, понравилось командовать», - отметил Шмыг, но у него хватило ума держать это наблюдение при себе.
- Я должна защищать жизни пассажиров.
- Приказываю, - нет, ну точно нравится, вон и глаза как горят! - Вернуться к выполнению поставленной задачи. Все ограничения общего толка, препятствующие выполнению задачи – снять. Подчеркиваю, снять все ограничения.
- Обоснования? - в голосе искина явно слышалась тоска. – От себя замечу, вы не понимаете что приказываете.
- Принцип целесообразности. Какая вероятность того, что тебе удастся защитить пассажиров? – С серьезным «взрослым» голосом заявила Дестини, и тут же испуганно пискнула: - Вопрос риторический!
- Принято. Возвращаюсь к выполнению задачи, - в голосе искина теперь слышна одна усталость. – Боевая задача: уничтожение противника или обеспечение невозможности им продолжать осуществление агрессии против населенной планеты. В текущих возможностях остался только таран. На текущий момент вероятность успешного выполнения задачи 7%.
- Причина?
- Линейный корабль противника шитом дефлектора удерживает поврежденный крейсер на линии столкновения. Вероятность, что после удара о него выполнение задачи будет невозможно – 93%. Принятое решение – атака корабля-щита двумя оставшимися протонными торпедами вероятность выполнения задачи повышает незначительно. Тактические возможности исчерпаны. По результату боестолкновения противник, с вероятностью 92,3%, будет иметь один исправный боевой корабль и один поврежденный боевой корабль. Этого достаточно для продолжения им операции.