Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
- Павел Петрович, - ещё раз несмело предложил Яковлев, - может всё-таки в лазарет?
- Оставьте, - раздражённо отозвался Ухтомский. – Рана – пустяки, царапина. Чувствую себя вполне сносно…
Выглядел сейчас контр-адмирал ну просто очень импозантно. Прямо как в песне: «Голова обвязана, кровь на рукаве…».
В развязке предыдущего боевого эпизода японский восьмидюймовый фугас разорвался на мостике прямо перед боевой рубкой. Внутрь влетело совсем немного осколков, но одним из них всё-таки «пригладило» адмирала по голове. Вскользь, но на пару минут Ухтомский сознание потерял. Рулевому и старшему штурману «Петропавловска» прилетело посерьёзнее: у первого осколок в животе, а второму пробило грудь навылет.
- Начинайте пристрелку, лейтенант!
- Ждал только вашего приказа, ваше превосходительство, - весело отозвался старарт Кнорринг, и немедленно забубнил в телефон необходимые данные.
Грохнула носовая шестидюймовая башня, грохнула кормовая, вслед за ними ударила оставшаяся пушка из каземата…
- А хорошо легло, Любим Николаевич! – чуть ли не восторженно прокомментировал первую серию командир броненосца. – Думаю, что можно переходить на беглый. И главным калибром тоже.
- А вот и наш оппонент отвечает, - флегматично прокомментировал Ухтомский вспышки на борту «Ясимы». – Посмотрим как у них…
Японские снаряды тоже взрыли волны не особенно далеко от борта «Петропавловска», а огонь постепенно разгорался по всей линии: загрохотали бортами как «Севастополь» с «Полтавой», так и противостоящие им «Ниссин» и «Адзума». Эссен и Успенский, казалось, хотели всё-таки окончательно выяснить, чей броненосец является лучшим стрелком Тихоокеанского флота. Оба корабля открыли ураганный огонь по своим визави. По «Полтаве» при этом сначала открыл огонь и «Якумо», но вступивший ей в кильватер «Пересвет» немедленно показал, что отвлекаться не следует, а очень даже стоит побеспокоиться о собственном «здоровье».
Рейценштейн не стал пристраиваться со своим отрядом за броненосцами – у него имелась другая цель для атаки. «Баян», обрезав хвост своей эскадры, повёл за собой «Аскольда» и «Богатыря» вслед за «Читосе». Не для того, чтобы догнать и утопить, для того, чтобы отрезать крейсерский отряд Того-младшего от основных сил. Трое резали курс шестерым. И шестеро не посмели «решительно возразить». Не из трусости, просто любой из трёх артурских крейсеров был сильнее пары своих японских оппонентов. Снова бой крейсеров закипел в стороне от того места, где выясняли отношения броненосные корабли. А там в кильватер ведомый «Ясимой» уже вписывались «Микаса» и «Асахи», и «Пересвету» грозили серьёзные неприятности – пока всё шло для него неплохо в перестрелке с «Якумо», но если и два этих гиганта обратят на него своё двенадцатидюймовое внимание (а им стрелять больше и не по кому), то долго не продержаться… Правда, в самом скором времени в драку должны были вмешаться три броненосца Макарова, но успеют ли?..
***
События последних полутора месяцев здорово проредили состав отрядов эсминцев и миноносцев первого класса в эскадре Того. В последнее время стало весьма чревато отправлять под Порт-Артур свои отряды истребителей – у русских их там было больше. Поэтому командующий Объединённым флотом отобрал у Камимуры не только «Адзума» с «Нийтакой», но и Пятый отряд истребителей.
С самого начала сражения двенадцать, наверное, лучших представителей своего класса в мире держались на левой раковине своих броненосных кораблей, благоразумно не пытаясь ввязываться в «битву титанов». Но теперь Того увидел реальную опасность – Макаров угрожал своими броненосцами обрезать хвост японской колонны. Этого допустить было нельзя и на мачту «Микасы» взлетел сигнал своим минным силам атаковать неприятеля на встречных курсах. Молодые капитан-лейтенанты, стоящие на мостиках японских миноносцев немедленно повели свои стремительные корабли навстречу «Ретвизану». Они, конечно, не особенно надеялись попасть миной в какой-то из русских броненосцев, даже просто приблизится на разумное для выстрела расстояние шансы имелись ничтожные, но во-первых, и задача ставилась именно заставить противника отвернуть, а во-вторых… А вдруг повезёт? Вдруг замешкаются и не успеют повернуть и обрушить на атакующих свой грозный бортовой огонь?
- Просто как по заказу, - усмехнулся Макаров, когда «Ретвизан» вышел на траверз «Ясимы». – Нас заставляют отвернуть, господа – придётся «подчиниться». Отсигнальте: «Поворот последовательно на пятнадцать румбов».
Корабли стремительно разносило на контркурсах, и разворачиваться «на пятке» флагман артурской эскадры стал, уже проскочив идущий вторым во вражеском кильватере «Ниссин». По нему же немедленно загрохотали орудия правого, почти не стрелявшего сегодня борта. Манёвр адмирала повторили «Цесаревич» с «Победой», и невезучий «гарибальдиец» оказался поставлен в два огня: с правого борта по нему лупил «Севастополь», а с левого ещё три броненосца. Пусть этот ад длился всего десять минут – пройдя траверз «Ниссина» корабли Макарова стали аналогично обрабатывать «Ясиму», но и за этот небольшой промежуток времени флагман адмирала Мису успел схлопотать дополнительно три снаряда калибром в двенадцать дюймов и один в десять. Это не считая полутора десятков более «скромных» шестидюймовых. Что, впрочем, было уже неважно: «привет» из носовой башни «Цесаревича» прошиб стодвадцатимиллиметровую броню элеватора подачи восьмидюймовых снарядов и зарядов к ним. Одолеть вторую стенку энергии не хватило – пришлось отскочить от неё, немного «подумать», и продемонстрировать мощь тех килограммов взрывчатки, которые принёс с собой. Ударило и вверх, и вниз. И в башню, и в погреба. Центнеры порохов мгновенно превратились в раскалённые расширяющиеся газы, которые не хотели признавать никаких преград в стремлении заполнить собой всё окружающее пространство…
На самом деле броненосному крейсеру здорово противопоказано долго находиться под огнём броненосца – в конце концов двенадцать дюймов найдут лазейку в какую-либо «святая святых» корабля, туда, куда вход им категорически запрещён. «Ниссин» и без данного «золотого снаряда» наполучал уже таких дырок, что до Чемульпо гарантированно не дошёл бы, взрыв под кормовой башней только сократил агонию крейсера…
- Взорвался! Тонет! – не смог сдержать эмоций лейтенант Овандер, когда из потрохов второго мателота японской линии выбросило огнём и дымом.
- Вряд ли это наша заслуга, Александр Эдуардович, - скептически процедил Эссен. – Макаров тактически сыграл здорово – вот и результат. Хотя и мы тоже внесли свою лепту в истребление ещё одного вражеского корабля.
- По какому стрелять теперь, Николай Оттович? «Ясима» или «Адзума»?
По «Ясиме» бил «Петропавловск», на нём же сосредотачивали огонь броненосцы Макарова, выходя в голову и отжимая вражеский головной вправо. Там всё ясно. Но солнце уже готовилось нырнуть за горизонт – необходимо было до заката обеспечить ещё одному японскому кораблю линии невозможность дожить до завтрашнего утра.
- Огонь по первому, - после секундной паузы приказал Эссен.
Капитан первого ранга Сакамото прекрасно понимал, что его кораблю до Чемульпо не дойти – когда тебя избивают пять… ПЯТЬ! … броненосцев с двух сторон, то только успевай получать доклады о повреждениях. Толстенная броня цитадели пока держала любые попадания, не пускала вражеские снаряды к машинам, котлам, погребам боезапаса. Но попадало-то не только в неё – рвало вдребезги и пополам небронированные оконечности, пробивало относительно тонкую защиту казематов, курочило трубы, выкашивало осколками расчёты палубных орудий, да и сами орудия не щадило…
Макаров получил возможность использовать всю мощь своего огня даже в большей степени, чем адмирал Того сотворил аналогичное в реальном Цусимском сражении – если там японские броненосцы или крейсера скоротечно проходили перед русским флагманом, обрабатывая его огнём, то сейчас, благодаря именно небольшому преимуществу в скорости, «Ретвизан», «Цесаревич» и «Победа» с одного борта, и «Петропавловск» с «Севастопалем» с другого, держали «Ясиму» в «огневом мешке» достаточно долго. Результаты не преминули сказаться. Японский броненосец здорово сел носом и волны уже перекатывались через его бак. Но солнце уже решительно заявило о своём отказе освещать землю и море в данных широтах, поэтому артиллерийское сражение пришлось потихоньку прекращать.
- Ну и хватит на сегодня, - удовлетворённо выдохнул Макаров. – Лейтенант Развозов, начинайте свой фейерверк!
С «Ретвизана» сорвались сначала две красные ракеты (броненосцам отходить в квадрат номер два), потом две белые (крейсерам – туда же). И одна зелёная, но об этом позже…
Хорошо быть сильнее противника везде – не всегда получается. Не всегда этого нужно и хотеть. Полководцы всех мастей, зачастую «жертвуют пешку», чтобы «выиграть темп».
Роль «пешки» сегодня пришлось сыграть «Пересвету» - сначала всё было вроде бы по плану: вписался в кильватер «Полтавы», открыл огонь по «Якумо», но не прошло и четверти часа, как в хвост японской колонны пристроились «Микаса» с «Асахи». И у них не оказалось никакой другой цели, кроме броненосца Кроуна. Всё своё двенадцатидюймовое внимание они обратили именно на него. И последовали попадания. Редкие, Меткие. Всякие. В том числе и по небронированным оконечностям – пару-тройку крупных снарядов отразил броневой пояс, но, кроме разрывов на броне казематов и палубах ударило и в корму, где под ватерлинией образовалась здоровенная пробоина, и в нос, где снесло взрывом все деревянные перекрытия, которые пересветовцы соорудили, чтобы заделать дыры полученные в первой фазе сражения.
- Смотрите – «Пересвет»! – голос сигнальщика являлся плачем.
Привлечение внимания было излишним – на мостике «Новика» и так все смотрели на прилегающего на борт гиганта…
- Зелёная!
- Ну, наконец-то! – радостно воскликнул Матусевич. – Миноносцам: «Атака. Следовать за мной!».
Макаров категорически запретил «Новику» и миноносцам ввязываться в бои с лёгкими и прочими крейсерами противника. Контр-адмирал Матусевич уже несколько часов скрежетал зубами, но не смел нарушить приказ командующего. А ведь как хотелось!
Теперь руки были развязаны – «зелёная ракета». Цели очевидны: «Микаса» с «Асахи» и «Якумо». «Адзума» во-первых, далеко, а во-вторых, это последний из вражеских кораблей, которые рекомендовал атаковать Макаров – французы строили, а они пока чуть ли не единственные в мире, которые уделяют внимание противоминной защите корабля. Может конкретно на «Адзумо» это и не так, но зачем рисковать, если имеется цель поближе?..
Форштевень «Новика» взбурлил волны, и, неся на себе бурун, устремился в сторону «Микасы». Все три несерьёзные пушки русского лёгкого крейсера открыли огонь по вражескому броненосцу. Артурские истребители следовали за своим флагманом: «Боевой», «Властный», «Грозовой», «Выносливый» и «Внимательный» слева, «Бдительный», «Бесшумный», «Бойкий», «Бурный», «Бесстрашный» и «Беспощадный» справа. Здорово мешал маневру почти неуправляемый «Пересвет», поэтому Матусевич отсигналил на «Боевой»: «Следовать за мной», а на «Бдительный»: «Атаковать крейсер».
Сумерки, наверное, самое удобное время для минной атаки на большие корабли, особенно если солнце садится за кормой миноносцев – лучи заходящего светила бьют в глаза комендоров врага, при этом освещая цели…
Многие из командиров артурских миноносцев уже успели опробовать залповую стрельбу минами не только в теории или на тренировках, но и в реальном бою с кораблями адмирала Катаока, так что какой-никакой, опыт у них имелся. Тем более, что «Новик»
