Вот как раз этим надо платить, и много

Единственное, что можно тут сделать, это вставить пару фраз в предыдущий кусок.
Но повторяю: размахивать драгоценностями с первого же дня опасно ВЕЗДЕ. Даже у нас. Это раз. Никто, кроме купца, старухи и купеческого сына кольца не видел. Это два. Старуха, начавшая лить помои на ГОСТЬЮ хозяина - мол, не туда метлу поставила, и т.д. - выставила бы себя а) беспросветной дурой, порочащей хозяина и его гостей, б) нерадивой служанкой, за которую ГОСТЬЯ должна делать часть работы, и в) неблагодарной тварью - за неё часть работы делают, а она ещё и недовольна.

- Рада видеть вас, достойный купец, - Яна ещё с вечера придумала себе легенду для беседы с персом и тщательно подобрала нужные китайские слова. - Прошу говорить со мной на языке хань, ибо я не знаю фарси, а вы наверняка не знаете моего родного языка.
- Более того, я даже не представляю, откуда родом моя госпожа, - лучезарно улыбнулся торговец. - Но в том, что в ваших жилах течёт шахская кровь, я уверен.
- Вы ошибаетесь, - мягко улыбнулась Яна. - Но сейчас это неважно. Могу ли я посмотреть на диковинные вещи, которые вы так нахваливали, и узнать их цену?
- Мои сундуки на постоялом дворе, госпожа. Не будет ли ущерба вашей чести, если я приглашу вас туда?
- Там есть харчевня, а моя служанка будет свидетельницей, что ущерба чести не было.
"Ишь ты, как перья распустил, - думала Яна, время от времени зыркая на перса из-под скромно опущенных ресниц. - Сейчас выложит самый бросовый товар и загнёт космическую цену. А мы улыбнёмся и... обратим его хитрость против него самого".
Она собиралась применить свой излюбленный приёмчик из прошлой жизни, за который её дружно невзлюбили барыги с ювелирной барахолки. Какой именно? Всему своё время.
Харчевня была новая, ещё очень чистая, и устроенная скорее в персидском духе, хотя распоряжался здесь толстый ханец. Ковры на полу скромные, чисто выметенные, подушки мягкие. Подносы, правда, использовались тоже не персидские, а китайские, зато посуда представляла собой весь Восток. Купец заказал чай и послал сына за ларцом.
И, в отличие от персидских харчевен, здесь имели место занавеси, дабы желающие конфиденциальности посетители могли вкушать пищу и совершать сделки, не мозоля глаза окружающим. А таковых было много.
Пока служанки принесли чайничек и чашки, паренёк явился с тяжёлым, окованным железными полосами ящичком. Повозился с замком и с загадочной улыбкой откинул крышку.
Старая Гу Инь ахнула. Яна изобразила заинтересованность, а купец просиял. Но на взгляд женщины, видевшей куда более утончённые изделия, в ящичке находился склад кое-как отшлифованных самоцветов размером с блок пирамиды Хеопса, оправленных в грубо спаянные между собой куски листового золота. Да, камни неплохи. Если попадут в руки хорошего гранильщика. Да, золото чистое, и его много. Но выглядели эти заморские диковинки, на её взгляд, вульгарно до тошноты. Обвешаться ими - и на панель, от клиентов отбоя не будет. И неважно, что вон то кольцо, если верить персу, когда-то носил румийский - римский, что ли? - кайсар. Это кольцо могло заинтересовать Яну только в качестве кастета. Пожалуй, единственной действительно красивой вещью здесь был неширокий золотой браслет со вставками из тёмно-синего лазурита. Застёжки браслета были выполнены в древнеегипетском стиле, в виде фигурок каких-то богов. Очень похоже на добычу грабителей гробниц, уж слишком тонкая работа по сравнению с остальными вещицами. Нет, явного интереса она к браслету не проявила, но заметочку для себя сделала. Начала интересоваться ценами. Старуху чуть дед Кондратий не прихватил, когда купец назвал стоимость "кольца румийского кайсара".
- Что скажешь, Гу Инь? - Яна обратилась к единственному имеющемуся под рукой эксперту по ценам в Поднебесной.
- Что вы, госпожа! - бабка от волнения даже забыла поклониться и замахала руками. - Десять лян серебра! Небесный конь здесь стоит пятнадцать, а в столице и того больше!
- Дорого, почтенный, - с улыбкой женщина обернулась к торговцу, улыбка которого слегка поблекла. - Полагаю, вы устали в пути, поиздержались и решили немного поправить дела. Понимаю. Но купец, чтобы продать вещь с прибылью, не обязательно должен спрашивать за неё тройную цену.
- Сколько же моя госпожа готова заплатить за этот несравненный перстень? - торговец явственно скис. Чужестранка сразу назвала точную цену, и совершенно определённо не собиралась платить больше. - Только пусть прекрасная пери не говорит о цене в три ляна с третью! Шахские украшения всегда стоят больше, ибо их касались руки царей! Восемь лян, о луноликая госпожа.
"У меня нет времени на торги в стиле восточного базара, - подумала Яна. - Пора наносить удар".
- Восемь лян, - улыбнулась она. - Считайте, половина цены небесного коня, столь ценимого в приютившей меня стране. А есть ли у моего господина вещи стоимостью двух таких коней?
- Такими вещами, госпожа моя, торгуют купцы, владеющие собственными караванами, - перс виновато развёл руками. Вообще его мимика и жестикуляция была понятна Яне куда больше, чем китайская. - Я слышал о шахских камнях дивной огранки, привозимых из Индии, и даже видел их, но продавать... Нет, не довелось.
- Я готова показать вам кольцо, которое было куплено моим покойным мужем за цену двух небесных коней, - произнесла Яна, и выпростала руку из длинного рукава. - Вы совершенно точно назвали его шахским.
Купец, едва разглядев, что именно ему показывали, чуть не упал с подушки. Его поразила не оправа красного золота, тончайшей работы, а камень. Большой, потрясающе огранённый, невероятной чистоты... рубин. От изумления он подрастерял купеческое самообладание и какое-то время не мог и слова вымолвить.
"Ещё бы ему не онеметь, - Яна и бровью не повела, она была готова к такому обороту. - Таких качественных камней здесь нет, и до семидесятых годов двадцатого века не предвидится. Но по всем параметрам эти, искусственные, от натуральных ничем не отличаются... Приходи в себя, приятель. Пора торговаться по-настоящему. Ты ведь уже понял, что не на лохушку нарвался".
Купец, оправившись от потрясения, тут же попросил возможности осмотреть камень. Мало ли, подделки и тогда имели место, покупателю следовало быть осторожным... Великолепный рубин острым уголком трёх идеальных граней буквально вспахал тонкую стеклянную пластинку, уже исчерченную следами прошлых проверок. Блеск, игра света - на высоте. А уж цвет... Шахский камень, истинно шахский!
- Думаю, пора обратиться к китайским чиновникам, - с двусмысленной усмешкой произнесла Яна.
- Зачем нам это, госпожа моя? - перс доверительно понизил голос. - Лишние глаза и уши - лишние расходы. Кроме того, я не знаю, имеют ли право местные таможенники закреплятьсделки и брать за них налог. Вдруг мы невольно подтолкнём честных людей к совершению должностного преступления?
- И то верно. Что ж, какова ваша цена?
И торг состоялся. Самый настоящий, восточный. Разве что с поправкой на участие в нём женщины, что явно сдерживало язык купца. Мысленно-то он наверняка величал её весьма нелестно, но Яна не дала ни единого повода выплеснуть эмоции. Общение с китайцами научило её сдержанности и вежливости, а это при многих обстоятельствах непробиваемая броня. Кроме того, она знала, когда можно твёрдо стоять на своём, а когда не вредно и скидку сделать. Люди в этом смысле были одинаковы, что в двадцать первом веке, что в седьмом. Итогом получасовых переговоров стала цена в шесть лянов по весу персидскими дирхемами и пять полных связок цянь ("Видит бог, господин мой, только из уважения к вам продаю за сущий бесценок..."), плюс тот самый лазуритовый браслет в качестве бонуса. Не смогла устоять перед настоящим египетским исскусством, что поделаешь.

- Дедушка, ну пожалуйста, прошу вас, - Лю Даню было до слёз обидно, но старшим не перечат. Разве что упросить можно, и то если будет милостиво Небо. - Мне вчера исполнилось пятнадцать. Прошу вас, дедушка, дайте мне взрослую работу!
Дед сурово нахмурился, но ничего не сказал, только сильнее сжал узловатыми пальцами корявую клюку.
Базарные носильщики - клан почище кузнецов. Это семья в самом прямом смысле слова. Два сына и два старших внука старика Лю разгружали и грузили, помогали распаковывать и запаковывать тюки при осмотрах караванов, носили корзины с покупками за состоятельными женщинами. За одну-две цянь за корзину, но и то прибыль. Младшие внуки бегали по рядам, высматривали работу для отцов и старших братьев, и докладывали дедушке об увиденном. А женщины семьи занимались домашним хозяйством, частенько подрабатывая прачками. И помилуй Небо чужака, вздумавшего отбивать у семьи Лю заработок! Здесь не столицы, рыночек маленький. Тут и одному мелкому клану тесно. Только и надежды, что крепостица строится на торговом пути. Глядишь, пойдут караваны, работы прибавится, а там и младшие внуки подрастут.
А этот всё ноет. Взрослый он, видите ли. Тут его отцу за день хорошо если десять-двенадцать цянь заработка перепадёт...
- Дедушка! Дедушка! - к старику подбежал чумазый пострелёнок, младший брат Даня. - Дедушка, там госпожа купцу драгоценность продала! Будет много цянь, нужно будет нести!
- Показывай, - дед неожиданно легко для своего возраста поднялся со своего скромного сидения. - А ты иди за мной, - это уже внуку-нытику. - Хотел взрослой работы? Будет тебе работа.
Лю Дань просиял, подхватил на плечи палку с подвешенными на её концах корзинами и потрусил следом за шустрым братцем и дедушкой.
Они подоспели вовремя: чужеземный купец как раз рассчитывался с госпожой, а его дюжий слуга доставал из сундучка связки монет. Пять связок и ещё сверкнувший на солнце браслет! Дорогая, должно быть, вещица продана... Ах, вот оно что. Это же госпожа Янь, та самая чужеземка, что поселилась в слободе кузнецов. Наверное, у неё было кое-что припасено из побрякушек, теперь продаёт. Ну, да ладно. Главное - не упустить заказ. Старуха-то ей не помощница.
- Госпожа, - старик Лю просеменил к женщине и низко поклонился. Носильщики - "цзяминь", "дешёвые люди", они всем должны кланяться. - Госпожа, прошу вас, не трудите себя, наймите моего внука. Он поможет вам донести деньги до дома. Пожалуйста, госпожа. Всего три цянь.
Госпожа, смерив взглядом корзину с медью и щуплого подростка, кивнула  в знак согласия.
- Пять цянь, - сказала она. - И твой внук поможет мне ещё купить продукты в рядах.
Пять цянь за один заказ! Хорошая клиентка!
- Как пожелаете, госпожа, - ещё ниже склонился дед, а внук с таким же глубоким поклоном с готовностью подставил корзины и начал грузить в них тяжёлые связки.

Само собой...

Прода

Взятки люди придумали намного раньше денег.
Лишнюю шкукру вождю - и он, глядишь, начнёт ставить тебя на хорошие места во время охоты, чтобы ты мог нанести зверю смертельную рану и получить лучший кусок добычи. Лишнюю меру зерна писцу - и он не будет спрашивать с тебя слишком строго, а, того гляди, ещё и дочку возьмёт в служанки. Лишний кошелёк сестерциев - и у тебя право построить инсулу не в Субуре, а в более престижном районе. Яна где-то когда-то читала, будто в Османской империи даже налог со взяток брали. В империи Тан до этого ещё не дошло, однако разнообразные подарки здесь были основой благополучия не только чиновника, но и дарителя. Спасибо Юншаню, разъяснил, зачем ему понадобилась какая-нибудь красивая вещица из её шкатулки. Она с удовольствием отдала будущему супругу на растерзание коробку с серебром, зная, что в Китае оно ценится очень высоко. Мастер Ли, завидев столько серебра тонкой работы, удивился и тихо порадовался: богатая жена никому не помешает. Отложив несколько колечек и цепочек, он, ничтоже сумняшеся, спрятал коробку в тайничок под лежанкой.
- Потом остальное сюда положишь, - хитро прищурился он. - Ведь это не всё.
- Конечно, не всё, - сказала Яна. - Сейчас у тебя нет времени на разговоры, но потом мы обсудим, что делать с моим наследством.
- А сама что думаешь?
- Я? Я думаю, как узаконить эти ценности, не привлекая особого внимания, и пустить их в оборот. Чтобы нам было что оставить детям. Кузница кузницей, а получить образование...
- Чиновниками мальчишкам не быть, забудь об этом, - Юншань мягко, но крепко - не вырвешься - взял её за руку и усадил рядом с собой. - Они недостаточно изворотливы для должностей. Особенно Ванди. В этом он весь в тебя... Глупая ты, женщина, хоть и хитрая. Не знаю, что ты там продала, но пять связок цянь видел весь базар. Теперь придётся платить с них налог и дарить подарок, чтобы простили за задержку.
- Делай, как считаешь нужным, - выновато улыбнулась Яна.
- Это моя вина, что не научил тебя законам.
- Любимый, у меня на родине любой здешний чиновник был бы беспомощнее ребёнка, а двух месяцев мало, чтобы... всё узнать. Ты недавно цитировал изречение Кун Цзы, а я и половины не поняла, что ты сказал.
- С этого дня дело пойдёт быстрее, - весело хмыкнул мастер. - Уж теперь-то тебя поучу. Ну, я пошёл. Сегодня приезжает досточтимый Чжоу Ванцзы, он составляет брачные записи и имущественные документы... Эх, такое захолустье, что даже постоянно живущего делопроизводителя нет.
- Удачи, любимый!
"Мой дорогой меня поучит, - Яна мысленно развеселилась. - Конечно поучит. Если на учёбу останется хоть какое-то время".
Она понимала, что с такой счастливой улыбкой выглядит глупо, но поделать с собой ничего не могла. Последнее, что требуется в этом случае - прятать лицо и отрицать очевидное. Яна и не пыталась. Просто сочиняла несложный завтрак - и детей надо покормить, и Юншань скоро вернётся - и тихонечко намурлыкивала под нос какую-то мелодию.
- Ма, - Ваня как всегда проснулся раньше всей мелкоты и сунулся на кухню. - А где дядя Ли? Мы в кузницу не идём сегодня?
- Не знаю, Ванюша, - Яна всё ещё пребывала в своих эмпиреях, и едва только не танцевала у печки. - Он ушёл по делам.
- О! - даже если бы мелкий не был так наблюдателен, всё равно заметил бы разительную перемену в матери. - Ма, - хитро заулыбался он, - ты что, влюбилась?
- Да, - Яна, отставив горшок с рисом, нагнулась и расцеловала сына в обе щеки. - Так заметно?
- Ещё как заметно!
- И я знаю, что ты сейчас вернёшь мне все подначки, которыми я подкалывала тебя за Эльку.
- Ну... Элька - дело прошлое, - мелкий порозовел, вспомнив свою первую любовь, за которой весь второй класс носил её рюкзачок с учебниками. - А это дядя Ли, да? А вы поженитесь? А у тебя будет красивое платье?
- Ты бы ещё спросил, будут ли фотограф и лимузин, - хихикнула Яна. - Пока мастер Ли не вернётся, никому не говори. А вдруг нам не разрешат пожениться, что тогда? Я же чужая. Пока беги, буди малышей. Пора завтракать.

Пожалуй, единственной неприятностью, случившейся в тот безумный день, стал оборвавшийся шнурок. На шнурке висел мешочек. А в мешочке лежал тот серебряный кулон-ключ, из-за которого, как подозревала Яна, всё и завертелось. Она давно сняла бы кулон с цепочки, на которой ещё тогда умудрилась сломать замочек, и перевесила на другую изсвоего запаса, но, как уже упоминалось, петелька кулона была намертво припаяна к одному из звеньев. Всё верно. Если кулон такой ценный, что за ним и сквозь время какие-то типы в чёрном шастали, то он не должен потеряться, если случайно порвётся цепочка.
Яна всего два или три раза за это время доставала его, просто посмотреть и попытаться хоть что-то понять. Не поняла, естественно, ничего. Из загадочных свойств ключ явно демонстрировал только неспособность нагреться даже до температуры человеческого тела. Но если бы его секрет состоял только в этом, за ним бы не охотились. Она ведь, выходя из дому, скрытно носила нож в рукаве, как раз на случай появления коллег убиенного "чёрного". Да и дома клала его под жёсткую подушку. Потому что ни на грамм не верила, что её оставят в покое. Неважно, когда, но до неё всё равно доберутся. Предложение мастера Ли - просто подарок судьбы. Теперь, если ей не повезёт, а шансы на фатальное невезение при встрече с бывшими хозяевами ключа достаточно велики, у Вани будет отец. Именно отец, а не отчим, китайцы в этом смысле детей на сорта не делили - тот родной, тот не родной. Законным приёмышам наследство доставалось наравне с родными сыновьями, особенно если он был талантливым учеником и почитал приёмного отца как родного. Так что за судьбу сына теперь можно быть более-менее спокойной.
А кулон... Наверное, всё-таки нужно хоть как-то починить замочек. У неё есть запасной, снять оттуда колечко и поставить сюда. И носить. Чем чёрт не шутит. Шнурок может опять порваться в самый неподходящий момент, а чтобы порвать серебро, нужно приложить некое усилие. Одно Яна знала точно: потерять эту штуковину нельзя. Откуда у неё была такая уверенность, она не смогла бы сказать. Предчувствие, что ли. И смутная догадка, что не всё так просто, как кажется на первый взгляд.
Так что, покормив детей и дав им задания по дому, она пошла в спальню, достала из тайничка серебро и как смогла починила цепочку кулона-ключа. Всё же надёжнее. Да и иероглифы там занятные. Нужно супругу показать, он-то читать по-китайски умеет.

Неприятности на сегодня закончились, зато начался форменный дурдом.
Яна даже не догадывалась, что такое китайское бракосочетание. Думала, будет поход в буддийскую часовенку, где молитвенно бдел единственный на всю округу монах, а получилось как в ЗАГСе - пришли к чиновнику, восседавшему на возвышении, раскланялись, получили наставление и свидетельство о браке. Разве что не расписывались сами, имена новобрачных в книгу вписывал всё тот же тощий, как жердь, чиновник, не успевший нагулять благополучный жирок по сугубой молодости лет. Судя по довольному блеску его хитрых глаз, подарки от молодожёнов пришлись по душе. Заодно, как говорится, чтоб два раза не вставать, оформили завещание госпожи, именовавшейся отныне Ли Янь Байхуа. В перечень вошла не подробная опись предметов, а "драгоценности, доставшиеся госпоже Ли Янь как в наследство от первого мужа, чужеземца, так и от продажи дома на родине". Серебряный браслет с малахитом, отданный мастером Ли за то, чтобы имущество жены описали именно таким образом, был так красив!.. И ещё: досточтимый Чжоу Ванцзы совершенно не разобрал варварские письмена в договоре на продажу дома, который госпожа с почтением - и тщательно скрываемой улыбкой - предоставила по первому его требованию. Правда, печать на нём была удивительной красоты, переливалась под солнцем, как драгоценность. Должно быть, именно это и убедило его в подлинности документа, ибо языка, на котором он был составлен, не знал никто, кроме госпожи и её сына. Ну, и уже совершенно незначительным событием стала уплата госпожой налога с проданной ею драгоценности за пять полных связок цянь. Именно с этой суммы налог и был уплачен. А что? Господин чиновник в приватной беседе с мастером Ли выразил уверенность, что колечко с красивым бледно-зелёным камнем - кстати, хризолитом - обязательно понравится его почтенной матушке.
А вот дальше началось... Подношение в часовню, благосовение монаха - нынешняя императрица весьма благоволила буддизму - приём поздравлений, приглашение гостей, расходы на праздничное убранство дома и угощение, объявление внеочередного выходного в кузнице, временный наём слуг... С музыкантами в захолустье было туговато, но некоторые гости со смехом заверили, что сами споют, если им дадут хорошего вина. Представив себе эту картину, Яна схватилась за голову. М-да, пьяные гости - пробема любой многолюдной свадьбы. Но празднества поскромнее старшина артели кузнецов позволить себе не мог, иначе соседи перестали бы его уважать.