Прода

Стена была почти закончена, оставался один небольшой недостроенный участок, на котором сейчас были сосредоточены усилия рабочих. На прочих участках уже несли дежурство часовые. Естественно, детей и близко не подпускали к стройке, технику безопасности господин чиновник-инженер соблюдал строго. Но и с готовой стены мальчишек и особо отчаянных девчонок тоже гоняли: нечего им делать на военном объекте и путаться под ногами солдат. А так хотелось увидеть приближающийся обоз союзных киданей! Оставалось выбегать за ворота и наблюдать.
Вчерашний дождь увлажнил землю, потому не было огромного шлейфа пыли. Но к Бейши приближался довольно большой кош. Ходили слухи, что старый хаган помер, и императрица вроде как недавно рассадила его наследников на вкусные должности в киданьском хаганате, состоявшем с Поднебесной уже не в вассальных отношениях, а в прямом подчинении. Но правда это, или нет, можно будет узнать только на торгу, из первых уст.
Наверное, всё население маленькой пограничной крепостицы высыпало за ворота посмотреть, как господин сотник верхом на своём золотистой масти коне выехал встречать киданьского князя. Молодой ещё, хорошо если двадцать сравнялось, кидань держался с достоинством, видимо, хорошо знал, как нужно вести себя с офицерами хуанди. Будь на месте сотника Цзяна ханьский вельможа, ещё неизвестно, кто перед кем бы склонился. Но сотник был знатный табгач, а власть табгачей кидани пока что признавали. Стороны обменялись приветствиями, сотник спросил, с чем пожаловали дорогие гости. Дорогой гость степенно ответил, что они привезли на торг железо с севера, меха с гор, шерсть и табун лошадей из долин, и собираются обменять это на ханьские шелка, посуду, бумагу, оружие и так далее по списку. Только после этого сотник Цзян степенно кивнул и заявил, что добрым торговым гостям здесь всегда рады, и пригласил знатного юношу в свой дом на праздничный обед.
Кош расположился, разумеется, за выселками, но за процессом установки юрт наблюдала вся поселковая ребятня. Был там и Ваня с сестрицей и братцем. Интересно же! Потом они втроём бегали смотреть, как мастер Ли с двумя кузнецами осматривал и оценивал привезенные слитки. А потом они просто разрывались между базарной площадью внутри стены и торговыми рядами за оной. Интересно было везде. Хотелось посмотреть и на торговцев мехами, и на лошадок, и на родовитых степнячек, рядившихся в шёлковые ханьские платья, но ездивших на лошадях не хуже своих мужей и сыновей.
- Ой, Ванди, смотри - вон у той женщины в красном платье штаны! Как у мамы, персидские! Ой, а эта, в зелёном, спешилась! Смотри, она ходит, как мужчина! Наверное, у неё ноги тоже кривые!.. - Сяолан комментировала увиденное.
- Ещё бы, - отозвался какой-то парень из выселок, услышавший её. - С рождения в седле, вот и кривые. Зато у неё платье, какого у тебя нет.
- А вот и есть, - похвасталась девчонка. - Отец подарил. Когда вырасту, буду носить. Что, съел? - и она показала парню язык. Не иначе, подцепила это от старшего братца.
- Хватит болтать, - Ваня дёрнул её за рукав. - Идём домой, нас мама ждёт.
Сяолан повела себя, с точки зрения хань, крайне невежливо. Пусть парень был из крестьян, однако прилюдно прекословить кому бы то ни было девочке не полагается. Ваня эту точку зрения не разделял, но неприятности - последнее, что ему было нужно. Раз уж он старший в этой мелкой банде, ему и командовать.
Но просто так уйти не получилось.
Ещё по пути сюда Ваня заметил двоих детей - мальчика и девочку, лет по семи или восьми. Это не поселковые, степняки. Одеты, как дети знатных родителей - халатики неброские, но добротные, подбитые шёлком, сапожки красиво расшиты, а на кончиках поясов болтаются фигурки-обереги. Бронзовые у мальчика и серебряные у девочки. Дети молча и очень внимательно разглядывали ...именно его. Пока Сяолан хамила крестьянскому парню, Ване было не до них, но сейчас мальчик-степняк сам к нему подошёл.
- Ты не такой, как все, - сказал он по-ханьски с сильным акцентом, открыто глядя в глаза. - Почему?
- Мы с мамой пришли сюда с запада, - Ваня выдал уже набивший оскомину ответ.
- А я думал, такие светлоглазые бывают только в роду Волка, - мальчишка-степняк говорил степенно, подражая взрослым, чем пытался скрыть неважное произношение. Только сейчас до Вани дошло, что глаза у парнишки необычные, светло-карие, почти жёлтые. - Ты, должно быть, далеко.
- Издалека, - поправила его девочка.
- Издалека, - мальчик с благодарностью кивнул ей.
- Очень издалека, - подтвердил Ваня, испытывая желание как можно скорее отделаться от собеседника и увести свою банду домой. - Из-за степей и двух морей, из страны, где растут густые леса.
- Ты расскажешь мне о своей стране?
- Здесь меня называют Ли Ванди, а твоего имени я не знаю, - Ваня говорил медленнее, чем обычно, и чётче произносил каждое слово. Ну его, этого стпеняка, ещё окажется ханским родственником, так лучше избежать недопонимания.
- Прости, я невежа. Я Мэргэн, приёмный сын хана Елюя. Это моя невеста, Алтан-одон. Мы поженимся, когда вырастем. А это - твоя невеста? - юный степняк кивнул на Сяолан.
- Это моя сестра, - Ваня невольно заразился степенности речи. - Её отец женился на моей матери.
- Ты, наверное, сын воина, если беседуешь так достоинство... то есть, достойно.
- Я сын кузнеца-оружейника, - важно произнёс Ваня. - Сразу двух.
- Как это? - впервые сквозь маску маленького степного вельможи проглянул обычный мальчишка, и его удивление можно понять.
- Мама - тоже мастер-кузнец, - улыбнулся Ваня, довольный своей удавшейся выходкой. - Видел нашего сотника? Видел его меч? Этот меч она сделала.
- Ты сын достойных родителей, - вмешалась девочка-степнячка, говорившая по-ханьски так же степенно, как и её малолетний жених до того, но гораздо чище. - Если хочешь, приходи завтра после полудня к белой юрте, приводи сестру... и младшего брата, который почему-то нас боится и прячется за её юбкой. Мы послушаем твой рассказ о далёкой западной стране, из которой ты родом.
Ваня раскрыл было рот, чтобы поблагодарить девочку за приглашение, как услышал приближающийся шум. Голоса. Встревоженные, испуганные, гневные. Степняки около юрт засуетились, побежали все в одну сторону - к площадке у белой юрты хана. Там, сидя на взмыленном коне, что-то отрывисто говорил только что приехавший степняк, судя по одежде - простой воин.
- Он говорит о внуках старого хагана, - Мэргэн, так и не нацепивший снова маску важной особы, принялся спешно переводить для своих новых знакомцев. - Ли Ванчжун... он убил ханьского наместника в Иньчжоу! Его родич принял титул хагана, и они зовут всех киданей на войну против империи!
- Предательство! - пискнула Алтан-одон. - Надо брату сказать!
- Брату и без нас расскажут... - судя по всему, услышанное сироте Мэргэну не понравилось.
- Это что же, война? - не веря своим ушам, спросил Ваня.
- Как отец и братья скажут, так и будет, - насупилась степнячка. - Род Дахэ нам не указ. Так отец говорит, а он знает.
- Но вы завтра всё равно приходите к белой юрте, - добавил Мэргэн. - Род Елюй и правда вам не враги.
- Надеюсь... - Ваня не мог оторвать взгляд от всадника, которого кидани уже забрасывали вопросами. - Этот хоть ваш, или из тех, которые подчиняются роду Дахэ?
- Наш...
- И то хорошо. Ладно, мы пошли. Если завтра прийти не сможем...
- Я тебя сам найду, Ли Ванди, - сказал желтоглазый ханский приёмыш, и едва заметно улыбнулся. - Мы с тобой не такие, как все. Будем дружить?
- Будем. Почему бы и нет?
- Тогда до завтра.
- Братик, это и правда война? - испуганно шептала Сяолан на обратном пути. - Ой, надо отцу и маме обязательно сказать... Мятеж против хуанди! Что же будет...
- Если эти, из рода Елюй, останутся с нами, ничего не будет, - подумав, ответил Ваня. Он уже немного разбирался в местной политике. - Те не нападут сразу на крепость и на становище своего князя. Покружатся вдалеке и отвалят. Но обозы не пропустят, это точно.
Разумом Ваня понимал, что скорее всего так и будет. Но предчувствие говорило другое.
Белая полоса закончилась. Начались крупные неприятности.