Глава четвертая
Утром я решил обсудить идею с Умником, что он скажет? Он недоверчиво хмыкнул и заметил, что мне, видимо, не дают покоя лавры знаменитых писателей, и что меня давно не таскали в отдел безопасности.
- Пойми, Петер, - сказал он, - здесь не дураки сидят, и хлеб свой едят не даром. Сопоставят твои описания с реальными разработками, и тебе крышка. Станешь самым махровым шпионом за всю историю. Если сразу к стенке не поставят, упекут всерьез и надолго.
И все же, попытаться стоило. Я вспомнил, что давным-давно, в конце века девятнадцатого, вышла книга под названием «Титан», в которой до последних мелочей описывалась гибель Титаника. Кочегар, читавший сей роман, даже сбежал в начале трагического путешествия, чем спас свою жизнь. А я в данном случае, может быть, спасу сотни и тысячи жизней.
- Ну-ну, - с сомнением произнес Умник. – Не забудь прежде сухарей насушить.
- Меня не так-то просто засадить в кутузку, - упрямо ответил я, - и вообще, если бы ни твой дурацкий кодекс, все было бы намного проще.
- Опять ты за свое, - он изобразил тяжкий вздох, мол, что с тобой говорить, - не мой это кодекс, его писали умные люди, не чета тебе. Поначалу ты предлагал уничтожить склады Гарца с ядерными бомбами. И чего этим мы добьемся? Они еще бомб наделают, или начнут производить химическое оружие. Уничтожь и эти склады, придумают что-нибудь другое, не менее разрушительное. Пойми, цивилизация должна сама пройти этот тяжелый, опасный путь. Как ребенок, который, обжегшись о горячий чайник, больше его трогать, не станет. Иначе их никак не научишь. Был тысячу лет назад такой лозунг: «Из феодализма в социализм», помнишь?
- По истории что-то такое проходили. Кажется, век двадцать первый?
- Двадцатый, получи «неуд». Мог бы не полениться, в архив заглянуть. Чем все кончилось? Те, кого тащили за шкирку в светлое будущее, благополучно скатились назад, кое-кто даже дальше, к эпохе рабовладения.
- Убедил, - неохотно признал я, - а фантастику, все же, напишу. Пусть хотя бы задумаются.
- Если ее еще напечатают, - усомнился Умник, - знаешь, ведь, что сейчас в моде. Шапками закидаем, воевать будем на чужой территории. Почитай Суэна Бурнова и его «Экспансию». На двухстах страницах автор ухитрился разместить целых девять шпионов. Да каких! Древний агент 007 им в подметки не годится.
- Читал я эту чушь, самый настоящий бред.
- Населению нравятся ура-патриотические книги. Этого Суэна даже на государственную премию выдвинули. А тут ты с разгромным романом и описанием разрушенных городов. Не нужно быть пророком, чтобы понять, тираж арестуют, а тебя засадят подальше или поглубже. Впрочем, поначалу отправится в места отдаленные редактор, который осмелится твое чтиво издать.
Я задумался, а ведь Умник прав! Никто не захочет меня печатать, еще и в полицию донесут, как на неблагонадежного. Но ведь должен быть выход? Есть время подумать, а пока надо собираться на почту. Отмахнуться от идеи строительства убежищ, по идее, здесь не должны.
- По поводу бомбоубежищ, - сказал Умник, словно подслушав мои мысли, - если люди настроены, воевать на чужой территории, зачем копать землю у себя? Тебя могут обвинить в пораженчестве. Кстати, обратил внимание, история в такие узловые моменты всегда выдвигает наиболее подходящего лидера.
- Это ты о Бьорне Рау? – рассеянно спросил я, задумавшись над его словами. В самом деле, ярлык паникера могут навесить!
- О нем, конечно, харизматичный товарищ. Родился в приграничном городке Ум в семье директора фабрики. Случайно оказался в столице, где началась его политическая карьера. Какие пламенные у него речи! «Разгромим Гарц, сотрем врага с лица планеты, сбросим в океан!». Публика в восторге! Всем нравится жесткий, уверенный в себе, правитель. Давно ли заокеанские жители превратились во врагов? Каких-то пару десятилетий назад были лучшими друзьями, технологиями обменивались, уверяли в вечной дружбе. Но стоило поспорить из-за островов, где нашли нефть и платину, дружба дала трещину. Дальше, больше. Стали обвинять друг друга в изготовлении фальшивых денег и неоправданных таможенных пошлинах, и понеслось. За последнее десятилетие пресса вылепила такой образ врага, что люди готовы их голыми руками рвать.
- Статью я все равно отправлю. Фантастику напишу в другом ключе. Опишу в подробностях гибель заморской страны, причем постараюсь сделать так, чтобы до печенок пробрало. Может, кто-нибудь, да задумается?
- Те, кто задумались, - ответил Умник, - уран добывают на рудниках.
Мнение Умника мне было ясно: перестраховщик, хотя, в чем-то прав. Альта ушла на работу, оставив мне великолепный завтрак, который я умял с превеликим удовольствием. Надо будет девушке какой-нибудь подарочек организовать в знак признательности. Дождик, к моей огромной радости, прекратился, в голубом небе сквозь тяжелые тучи, наконец-то, проглянуло солнышко. По такой погоде прогуляться одно удовольствие. Я взял оба конверта, один в газету, другой для журнала и вышел на улицу. И нос к носу столкнулся с мадам Го. До чего же не везет! Впрочем, когда дождя нет, полчаса погулять на воздухе вполне терпимо.
- Тан Петер! – кинулась ко мне мадам. – Как там наша подселенка? Хорошо ли готовит пищу, убирает квартиру? Я ведь с нее пониженную плату беру!
А с меня старая скряга, по-прежнему, дерет за обе комнаты!
- Все в порядке, уважаемая, - ответил я, - танна Альта готовит прекрасно, в ином ресторане так не пообедаешь. И квартиру содержит в идеальной чистоте.
Старуха зацепилась взглядом за конверты, которые я держал в руке.
- Родственникам пишете, уважаемый тан? – сама, небось, вообразила, что шпионские письма отправляю.
- Патриотические статьи в газету, - ответил я. Врать смысла не было, все равно старая карга узнает. И в отдел безопасности доложит. Там на каждого шпиона приходится человек по десять, если не двадцать работников. Вот и придумывают себе работу, повсюду суют нос, ищут там, где изначально ничего не было и нет.
- Вот как? – удивилась старуха. – Похвально, похвально. Получите авторский экземпляр, непременно дайте почитать. Мой муж, господин Уграт обожает патриотические статьи. Кстати, он в прошлом году голосовал за высокого тана Бьорна Рау. И теперь преисполнен гордости. До чего толковый у нас глава парламента!
Старуха села на своего любимого конька, долго еще говорила о политике, о том, что заокеанские разбойники ставят нам палки в колеса, и это им с рук не сойдет. По ее словам, именно из-за злобного Гарца у нас упал уровень жизни, мол, подбросили фальшивых банов на сто миллиардов, и делают вид, что ни причем. Я знал, что Акрия также не осталась в долгу, завалили заокеанцев двумястами миллиардов местной валюты, куда как больше, чем получили от них.
Закончив о политике, старуха принялась обмусливать сплетни о жильцах. Кто с кем, кто, где и так далее. По ее словам, все вокруг люди подлые, бессовестне, мечтающие ее обмануть.
- Но не получится! – она нахмурилась и взмахнула костлявой рукой. – Вчера Грид подсунул мне за квартплату фальшивый бан. Я пригрозила полицией, он долго извинялся и поспешил его заменить.
«Еще бы! – думал я, глядя на искаженное злобой лицо старухи. - Дойди дело до полиции, из-за бумажки в один бан его объявили бы фальшивомонетчиком, и отправили туда, откуда не возвращаются». Наконец, мадам выдохлась, пересказав даже залежалые сплетни. И, так как я молчал, наслаждаясь пробивающимся сквозь тучи солнышком, сухо распрощалась. Она меня отпустила, отняв всего лишь сорок две минуты. Могла бы и на два часа задержать. Просто сплетни закончились. Неприятный осадок от общения с мадам постепенно растворился в чудесном солнечном деньке. Стояла не по-осеннему теплая погода, на лавочках мамаши отдыхали с чадами и колясками. Война войной, а жизнь продолжается. Порхают птички, размером с воробья, цветастые, яркие. Благодать, можно вообразить, что я дома, на Земле. Правда, воспоминания о доме спрятаны в глубинах памяти, закрыты на временный замок. Иначе неизбежная тоска, мешающая жить и отравляющая существование. В настоящий момент я не помнил ни родителей, ни друзей. Лишнее это сейчас. Точно сказано, во многих знаниях многие печали. Это как раз про меня. Ничего не давит и не волнует, хотя прекрасно понимаю, что существует теневая сторона памяти, которая хранит дорогие мне воспоминания. Если удастся вернуться, эти воспоминания оживут и будут как раз к месту. Неторопливым шагом, наслаждаясь холодным осенним солнышком, я добрался до почты и отправил оба письма. На почте народу было мало, скучающие служащие сидели за своими конторками.
Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
