Вот такой твари я однозначно не ожидал, и именно потому, что не догадывался о их существовании. хотя чуть позднее, работая с рукописями в храме Сорбэ, наткнулся на упоминание о их. Правда, рассказ шел о местах довольно далеких от того, где я тогда был. Вот представьте себе бивак отряда: пологое, заросшее травой и мелкими кустами место, сидят и лежат эти шестеро путников, чуть в стороне стою я. к кусту привязан ослик, что-то там объедающий, лежат их инструменты, тюки, оружие-где аккуратно, где неряшливой грудой. и вот посреди этого происходит как бы подземный взрыв, похожий на подрыв подземной мины. Там, где стоит ослик, вверх взлетает земля, как будто животное стояло на подземной мине, и кто-то поджег пару минут назад фитиль.  Только в отличие от мины не было грохота взрыва . Попозже я участвовал в осаде крепости Керам, так что нагляделся на подкопы и подземные фугасы. А, вот что еще резко отличалось: запах. После подрыва мины ужасный запах горелого пороха. Тут запах тоже имелся и не менее отвратительный.
Так вот что это было-подземный гигантский червь! Черное тело, напоминающее гигантскую колбасу диаметром около метра. кожа грубая, вроде кожи моржа с Закатных островов, только без таких складок, как если бы этот морж под землю залез и вылез, только в процессе влезания и вылезания где-то голову с бивнями потерял.  Сказать, что совсем у подземного гостя головы не было-нельзя, но сильно она от туловища отделена не был, да и на ней ничего, кроме рта не имелось. Рот, правда, такой, что упаси бессмертные от тесного контакта с ним. Ведь там есть рыхлительная часть, которой червь роет канал под землей, чтобы двигаться вперед и есть та часть, какой он кого-то ловит и пожирает. Вот такая пасть и раскрылась, обдав нас запахом невыносимого смрада, и в ней тут же оказался один из членов отряда. Я его сильно не рассмотрел, помню только, что одет он был как житель Лимского поозерья. Секунда, и его желтые кожаные штаны исчезли в   пасти твари, бедняга и крикнуть не успел. Но монстр этим не удовольствовался, а повернулся в сторону других. Глаз у него не было, потому он выбросил вперед раздвоенный, как змея, язык и стал ощупывать, что вокруг делается. И таки магия в нем была-когда он съел беднягу из поозерья, магический фон немного вырос. Так, это он сейчас кого-то нащупает и снова сожрет, пока добыча не сильно далеко смылась!
      Я вышел из оцепенения, порожденного этим внезапным ужасом, и ударил червя по морде Воздухом. Стихия Воздуха позволяет создавать режущие заклинания, которые работают как меч, как нож, как топор, отрубая или отрезая   куски от того, что нужно измельчить. Таковы особенности стихии. Вот  стихия Земли-она больше позволяет дробящие заклинания, бьющие по цели, в зависимости от надобности- хоть как молоток, хоть как кувалда. Резать можно тоже, но куда менее удобно. Если маг владеет только стихией Земли-куда уж денешься,  но если несколькими- то резать лучше Воздухом. Вот я и резанул по языку. Язык вообще у всех тварей этого мира и человека в том числе, хе-хе, всегда слабее, чем кожа. Есть, конечно,  создания с покрытым роговыми пластинками языком, что кажется бронированным, но при этом их кожа тоже не слабо прикрыта разной чешуей, которая помощнее той, что на языке. Так что если какая-нибудь живность высовывает наружу глаз, язык или кое-что другое, хе-хе, то для защиты ударить по ней- милое дело. Сразу попадаешь в весьма слабое и нежное место. Так что встретившись с тварью вдали от города, туда ей и стреляйте, если сможете.  Большая часть из них, заработав в глаз и язык, либо свалятся, либо уберутся от вас подалее. Вот и этот червь, получив по языку, пронзительно завизжал и ввинтился обратно в землю. На земле остался кусок его языка, а в воздухе - невыразимая вонь. Как оказалось, пах он сам, а еще хуже пахла его кровь.
Я тогда бросил краткий взгляд на произошедшее: мы атакованы неизвестной тварью, один из шести ею заеден, еще у одного какая-то рана на плече, прочие четыре пребывают в шоке. Сам вроде цел, юный гном не пострадал, осел куда-то делся-не то тварь его сожрала, не то сам удрал подальше. А что делать нам - а тоже самое: смотаться и побыстрее. Потому я и заорал во всю глотку, изрыгая ругательства, как плотогон-они тогда были эталонами сквернословия, Это позже слава перешла к извозчикам. Народ был согнан с мест с теми вещичками, которые они успели подхватить, и затем- в эфирное окно. Вот туда я загонял-гнома под заклинанием подчинения, прочих руганью и парой пинков для тех, кто невыразимо тупил. Окно открылось на Старую площадь в столице, куда мы все и вывалились к радости столичных зевак. На прежнем месте остался чей-то мешок, лопата, кирка и ружье. Ослик и заеденный поозерник- увы, тоже.  Ладно, теперь раненый - выше локтя рваная рана размером с ладонь и глубиной с кончик пальца. Магического повреждения нет, кровотечение приличное, но артерии не затронуты. Я содрал с раненого его же головную повязку, замотал рану, а потом прошелся по ней Силой, чтобы прекратилось кровотечение.
      А дальше был короткий разговор с их атаманом. Я ему кратко и с применением словаря плотогонов пояснил, что их не сожрали только благодаря мне, как вот этого поозерника, и они могут даже не благодарить. Вон там, за углом, на Канатной улице живет маг Гелен по прозвищу Железный зуб-пусть двое отведут к нему раненого, а остальные стерегут вещи. Гнома я забираю с собой, а вы дальше оставайтесь и делайте, что хотите. Если жизнь недорога, я завтра могу отправить вас обратно, чудовищу прямо в пасть. Найти меня можно там-то. Не хотите в пасть – двигайте, куда хотите.
Далее зарычал на Норила, потребовав от него, чтобы он взял свои вещи и шел за мной.  Гном, как зачарованный (а он был таким, хе-хе), собрал вещички и потащился. Кстати, он где-то оставил свой арбалет- ну да и к демонам его.  Приведя беглого гнома домой, я наскоро поздоровался с мастером Наром, показал на спасенного племянничка, снял с него управляющее заклинание и откланялся.  Остальные вопросы мы с ним решим попозже, а пока у меня неотложные дела.
Дела-то у меня были, но в первую очередь- неизвестная никому тварь, поедающая путников-тут надо было кое-что сделать сразу. Поэтому сначала дорога привела   в храм Сорбэ, где рассказал старшему жрецу про новую тварь. А он оповестил нескольких магов города, и   ближе к вечеру мы встретились в храме и обговорили, что делать с ним. Так принято до сих пор-когда опасная тварь обнаруживается впервые в густонаселенных местах. На берегах Моорбранда новые открытия не требуют обязательного похода магов на поиски твари, а вот тут надо появиться и устроить веселую жизнь новому жителю.
Так что ближе к вечеру собрался военно-магический совет, хе-хе. Вообще-то в него собирали значительных магов, мне тогда он был еще не по рангу, ибо был всего лишь подающим надежды. Но, поскольку я его увидел, то должен был рассказать, что за тварь и какие в нем особенности. Да, я кажется, забыл сказать, что отсеченный кусок языка собранию предоставил, и маги, борясь с отвратительным запахом, его изучили. Это был даже не язык, а какой-то языкорот, поскольку был трубчатый и позволял не только просто потрогать, а и откусить на пробу- при нужде оболочка отходила и   образовывался канал, на входе которого стояли острые роговые пластинки. Можно было счесть их теркой, а можно зубами. Яд мы там не нашли, хотя это заключение о неядовитости был бы преждевременным. Отчего-сейчас скажу.

По поводу поиска подземной твари решили, что через два дня соберемся и устроим охоту на нее, явившись туда через эфирное окно, меня пригласят тоже. Нельзя сказать, что я очень рвался туда, но решил не отказываться, больше в видах знакомства со столичными магами. Да и приятно было юному магу, когда с ним вежливо и с интересом беседуют светила магии, как с равным. Пока же я отправился домой, где мы с фамилиаром, соскучившимся по мне, мирно отдыхали в дворе домика, угощались и обсуждали виденное и слышанное мною. Пусик заявил, что подземные черви отчего-то ему знаком и, промучившись попытками вспомнить весь вечер, назвал источник, где они упоминались. У меня он был, поэтому мы с фамилиаром полезли в него. Да, нечто подобное встречалось в степях на востоке на лессовой равнине восточнее Мирен-Везле. Тогда я и Пусик не обратили на это внимание, а стоило бы. Суть дела в том, что червь должен буравить грунт, двигаясь  поисках чего бы покушать. Лесс-это легкая земля, которую его голова легко проковыривает. То есть вдоль гриммельсгаузенского берега реки наш червь должен был ползать очень осторожно, ибо там полосы доступной для него почвы чередуются с камнем, который он просто не пройдет. Этим охотники  воспользовались, но об этом позже. Еще в работе говорилось, что одновременно может существовать в некоем районе не более трех червей. Если удастся убить всех троих, то эта область от них безопасна, больше не будет их лет сто. Отчего это все происходило-книга путешествий ответов не давала. Еще там был важный момент-червь был слеп, что для подземного жителя не дивно, ушей у него формально не было, но он как-то слышал, что делается наверху и мог атаковать удовлетворяющую его цель.  Жертвою мог стать человек,  некрупное животное- жеребенок, овца, пустынный волк. Поймав и съев такой обед, червь  успокаивался на пару дней. Кроме того, он писался еще в процессе передвижения-то есть, если роя землю, он натыкался на сурков или другую норную живность, это его тоже кормило. Не брезговал он и падалью, вот только что для него предпочтительнее-свежее или выдержанное мясо, увы, осталось неясным. Путешествующий маг отметил, что при появлении червя несколько растет магический фон, но прямые действия Силой от него неизвестны. Не исключалось, что червь существует или передвигается с некоторым использованием Силы, но тогда это не было известно в точности, все осталось на уровне предположений.
   Я посетил мастера Нара, поглядел на оставленные на племянниковой голове следы воспитательных мер, и рассказал дядюшке и беглецу, какая опасность угрожала отряду близ проклятого замка. Припомнил, что шептали  призраки умерших жертв и чего хотели подземные обитатели замковых глубин. Гномы аж побледнели. А потом рассказал про визит подземного червя и двух пострадавших от него.  Но мастер удивил меня, сказав, что укушенный червем в руку уже умер, тем же вечером. Сначала все не предвещало бед-рана немного побаливала, а к вечеру начались сильные боли и жар, плечо аж раздулось. Приглашенный цирюльник попытался выпустить гной, ибо он думал, что рана загноилась. Жидкость в ране была, но не гнойная. Процедура не помогла, а скорее наоборот-страдалец резко ослаб, вскоре потерял сознание и умер. Все это пахло ядом в укусе. Норил, видимо, об этом еще не слышал, представил себе, как его самого кусает жуткая тварь и стал уже не бледным, как ночная рубашка, а прямо-таки зеленым. В итоге операция в глазах дядюшки стала выглядеть, как спасение Норила из лап легиона нечисти. Риск там, конечно, был, особенно с червем, но коли уж дядюшка вообразил все это таким образом, то я не был против. И это впечатление отразилось на весе кошелька с серебром. Мастер Нар показал, что те, кто считают гномов скупердяями-ошибается. Так что я увидел и щедрого гнома.
     А после мы отправились на загонную охоту на подземного червя. Четверо магов, двое слуг с барабанами и третий с минами. Он нес четыре фунтовых мешочка ружейного пороха и лопату.  Сначала маги Земли изучили  местность с точки зрения рыхлости почвы. потом была приготовлена ловушка, куда надо было загнать дичь. Ловушку с одной стороны ограничивал обрыв, с другой стороны- скальный останец, а с третьей- линия четырех пороховых зарядов, расположенных последовательно и соединенных дорожкой пороха. Приманивали тварь медленными ударами по барабану, поставленному на землю. Мы все из предосторожности стояли на камнях. Слуги прямо изощрялись в выбивании разной барабанной дроби-словно это был парад войск, а не охота. И вот все увидели полосу пыли, движущуюся к нам. Червь перемещался очень неглубоко под землей, туловище его тоже совершало движения вверх -вниз, так что от близкого прохождения его тела земля чуть взымалась, и поднявшаяся пыль была видна издали. Барабанщики перешли на медленную дробь, как будто там маршировал небольшой отряд в латных доспехах старых времен.
    Ближе, ближе пыльный след, вот он вошел в ловушку и по команде слуга -подрывник запалил порох фитилем, что тлел у него в руках.  Огонь весело побежал по пороховой дорожке, потом грохнул первый взрыв, должен сказать, для меня  это ощущалось достаточно слабо. Потом второй, третий и вот, все четыре заряда взорвались, и вот тут-то червю стало тошно. Смысл подрывов был в том, что если червь ощущает вибрацию от шагов или бега, то взрыв пороха на него подействует, как если бы кому-то засунули трубу в ухо и затрубили.  Взрывами червь должен быть оглушен и контужен, а дальше-пусть лбом таранит каменный останец или пробивает склон и летит вниз в обрыв-как ем хочется сдохнуть, так пусть это и делает. Червь выбрал третий способ расставания с жизнью-оглушенный, он вылетел наверх, на свет. Четыре мага с большим удовольствием приложили к нему свои силы. Червь пал и испустил волну зловония. Итого дело сделано, правда, нам не заплатили ничего, так как место было в общем-то ничейное. Владельца Гриммельсгаузена  все забыли лишить собственности, когда убивали, а с тех пор желающих завладеть замком и этим местом не нашлось. Мимо ходили, но не владели. Раз меркантильные поползновения удовлетворить нельзя, то можно удовлетворить научную сторону ее.  Мы распотрошили тушу и изучили ее устройство. От жителя поозерья и ослика осталось не так много, и это оставшееся мы захоронили. Анатомия твари принесла много интересного, в том числе и то, что внутри нее было два зародыша будущего червя. Уж не знаю, что требовалось, чтобы они развились - хорошая еда, дождь или смерть старшего носителя, но теперь они уже не родятся. Значит, еще сотня лет пройдет спокойно. Язык еще, кстати, не отрос заново, хотя начал восстанавливаться.
     Так закончилось это приключение, интересное и удачное, но имевшее некоторые последствия в недалеком будущем.

Следующая история того года случилась во дворце Монтеньер, это теперь он дворец, а некогда бывал и замком. В хроники попало две очень упорные его осады, первая из которых закончилась печально. В замке съели все продовольствие, но защитники не сдавались. От голода и болезней погибли девять из каждых десяти человек гарнизона, но они продержались до подхода союзников, которые отогнали от замка осадный отряд. В те блаженные времена пушек еще не было, осадные машины весьма несовершенны, оттого и использовались две основных формы взятия крепостей-либо внезапный налет, либо осада до полного изнеможения. Тут могли раньше изнемочь защитники, могли устать и отойти осаждающие. Зачастую эпидемии поражали и тех, и других, так что осада могла выявить, у кого из двух более крепкие кишки-он становился победителем. В тот раз, хоть осаду и   сняли, но оголодавшие защитники набросились на еду, привезенную спасителями, и вышло так, что почти все уцелевшие не дожили до утра. Как утверждалось в хронике, в живых остались только двое. Нельзя после трех недель недоедания кидаться на обычную еду-просто не выдержит желудок.
   Но те дни прошли, и о прежних осадах сейчас напоминает восточная часть дворца-она осталась почти такой же, как и раньше, только некоторые бойницы стен растесали под окна, но вид еще вполне грозный. А западное крыло-настоящий дворец и от тамошних башен остались в лучше случае какие-то подземные части.  Монтенье считается сердцем провинции Иврант- оттого в нем живут владыки провинции. Это уже не те люди, что сидели в замке до последнего человека-ныне там управляет третий владетельный род. Впрочем, они чувствовали себя в ряду прежних владельцев своими, поэтому, когда мне показывали замок, то все описывали, как бывшее с их предками: вот в этом зале было решено восстать против короля Обри (это был самый первый мятеж против достойного венценосца, хе-хе), вот в этой башне в подземелье были заточены господин Арне из Монтенье, прозванный «Темной Звездою» и его сын Велле.  А вот там раньше находился замковый дворик, в котором Арне сказали, что как изменник, он не достоин дышать воздухом страны, потому будет повешен. Он ел королевский хлеб за одним столом с монархом и предал его, а потому  его живот будет вспорот, чтобы он не мог съесть королевский хлеб, как четный подданный. Ну и дальше всю длинную формулу приговора осужденным за измену. Вас ведь учили этому в школе? Нет?! А нам подробно рассказывали, что раньше делали с изменниками, и добавляли, что ныне милостивый король не проводит казнь в полном объеме, но он может и передумать. И про «малую измену» вам уже не рассказывали? И даже не знаете, что это такое?
    «Малой изменой» считалось покушение на человека, от которого ты зависишь и подчиняешься ему. То есть, если некто убивал какого-то постороннего, то карался он за простое убийство, а вот если  убивал ,скажем, отца, будучи еще не совершенных лет, или жена мужа, или своего начальника, то это считалось «малой изменой», которая хоть и не достигает тяжести измены королю, но страшнее обыкновенного убийства. Потому казнь за это бывала как бы средней между казнью за убийство и той, что за измену королю. Кстати, некогда ученик, убивший своего учителя, тоже совершал «малую измену», но, правда, к годам моего учения от этой практики уже отошли.
В тот год провинцией управлял господин Ле- Фудройян, выдвинутый из мелких землевладельцев за неоднократные подвиги по подавлению мятежей-в том числе и того самого, когда с королем Обри и приключилась та самая странность, о которой еще долго вспоминало королевство и черными словам ругало господина из Зеленого Щита. Как, и этого не рассказывали?! Ну, тогда слушайте. Господин из Зеленого Щита( так назывался его замок) принадлежал к известному роду Хорнсвибл, которые себя считали равными королям, но обычно не произносили это очень громко. Хотя когда-то и они были королями, кажется, их титул звучал так: «владыки Зеленого Щита, Великой Дубравы и всего, что между ними». А это десять дней пути- для королевства уже немало, хе-хе. К тому же  слово «владыки» могло переводиться и как «короли»-в незапамятные времена очень даже возможно. Так вот господин Беневельт Хорнсвибл- Дембе к моменту своего мятежа  пребывал в весьма сложном положении-изрядную часть владений он утратил, к тому же при дворе ему появляться запретили после дуэли с королевским любимцем. Господин Беневельт попытался судиться с соседями за якобы незаконно отторгнутые у него спорные владения, но не преуспел. Потом хотел выгодно жениться, но после конфликтов с соседями-кто за него дочку выдаст замуж? Таких не нашлось. Дальше господин совершил безрассудный шаг, поверив одному шарлатану, который обещал магическим способом производить золото из железа. Как вы понимаете, богатства он не он не добыл таким способом, а лишь утратил.
      Следующие два года сидел безвылазно в своем замке. Потом всякий мог рассказать, чем занимался Беневельт тогда-в меру своей фантазии: от пьянства до продажи души Темному Началу. Но правда заключается в том, что когда король Обри проезжал через провинцию и его встретил Беневельт и пригласил к себе в замок, то ни у кого из свиты не возникло никаких подозрений. Из чего я могу заключить, что самое страшное, что подозревали у мятежного владыки-это похмелье. Обри с малым двором отправились в гости, где и были внезапно захвачены и посажены в подземелье. А дальше кого-то из придворных отправили в столицу в качестве парламентера. Дескать, хотите, чтобы король мирно был отпущен-выполните наши условия. Амнистия и разные привилегии, которые должны были позволить Беневельту восстановить прежнее величие. Когда в столице узнали об этом, то возникла паника, Никто никого н слушал, все только переговаривались, совещались и ничего не делалось. Как говорят некоторые бумаги королевского архива, не все большие люди двора хотели, чтобы король вернулся  из замка. Им подумалось, что четырехлетний сын и наследник Обри на троне при их регентстве будет выглядеть куда лучше. А мятежный владыка, который не только захватил, но и убил короля в плену-ну, он свое получит. Но без Обри лучше. Вот и пока шли переговоры, казначей взвешивал серебро в качестве первой части выкупа за короля, а народ тихо ужасался, ощущая все это святотатством, группа молодых офицеров благородного происхождения сбросилась и наняла одного знаменитого мага. Он открыл эфирное окно прямо в замок Зеленый Щит, и молодые офицеры внезапно напали на гарнизон. Король был освобожден, хотя многие из малого двора не уцелели. Освободители ведь кинулись освобождать Обри, а тем самым дали время местным на убийство пленников.
     А дальше были произнесены известные слова, что жалко, что к мятежника  не десять шей и не сотня рук,  и нет возможности казнить преступника во всех сколь-нибудь малых городках королевства. Впрочем, из положения вышли, собрав по два делегата от самого малого городка и привезли их в столицу за счет казны, чтобы их глазами все увидели и запомнили.  Молодых офицеров щедро, по-королевски, наградили, замок Зеленый Щит снесли с лица земли...
       Вот только рассудок короля не выдержал тех нескольких дней заключения. Отчего это произошло-официальная версия звучит так, что это от велико скорби по погибшим в замке придворным из малого двора, со многими из них король дружил с детства. Иногда, не в полный голос говорили, что причиной произошедшего было то, что каждый из пяти вечеров в камеру к королю приходили вдрызг пьяные Беневельт и его приближенные и рассказывали, каким издевательствам король подвергнется, если в столице слишком затянут с выполнением ультиматума. Еще тише говорили, что закованному в каналы королю крысы в камере грызли ноги. Наверное, в этом была доля истины, ибо походка у Обри была очень шаткая, о чем говорили все видевшие его даже в молодые годы. Видимо, эти раны так и не заживали до старости, потому что я видел уже совсем постаревшего короля хромающим. Сколько мне лет тогда было? Наверное, семь, потому что видел я его после свадьбы младшей дочери, после которой она так недолго прожила.
    Извините, я снова заболтался, рассказывая о постороннем, а не о том, о чем начал. Пригласили меня в замок Монтенье, чтобы я выяснил, куда делся поднесенный Ле-Фудроянтам подарок от короля Обри за его освобождение. Довольно крупный рубин, оправленный в золото и напоминающий окровавленное сердце. Семейство очень им дорожило, и старший в роду одевал драгоценность только в самых торжественных случаях.