Кстати наши не очень любили MG. Темп стрельбы у него был 900-1000 выст/мин. и перегревался он достаточно быстро. Поэтому стреляли из него короткими очередями до 100 выстр/мин. На станковом варианте можно было менять ствол, но в асбестовых рукавицах. Да и чувствительность к загрязнению у него была гораздо выше.
Тропой мужества
Сообщений 121 страница 130 из 449
Поделиться12215-11-2016 20:31:41
А продолжение будет?
Поделиться12315-11-2016 21:06:02
Товарищ Не, будет. Вопрос - когда. Работы по горло.
Поделиться12415-11-2016 22:48:17
Ветровал - слово, практически вышедшее из обихода, как и многие другие, вытесненные иностранными и сленговыми словами (к бурелому это не относится). Впринципе, буря - очень сильный ветер, так что "ветровал" - то же самое.
Не совсем так, оба слова как термины в ходу у лесоводов:
Ветровал - деревья, вывернутые ветром вместе корневой системой или её частью.
Бурелом - стволы деревьев, сломанные ветром у основания или выше.
В любом случае, после шторма в лесу будет и то, и другое, (одни породы больше подвержены ветровалу, у других чаще ломает стволы) а после зимы еще и снеголом остается.
Так что с художественной точки зрения - без разницы.
Бурелом, наверное, романтичнее звучит.
Поделиться12515-11-2016 23:18:02
Ветровал - деревья, вывернутые ветром вместе корневой системой или её частью.
Бурелом - стволы деревьев, сломанные ветром у основания или выше.
Вот именно! Наверно надо чуть текст изменить для пояснения.
В любом случае, после шторма в лесу будет и то, и другое, (одни породы больше подвержены ветровалу, у других чаще ломает стволы) а после зимы еще и снеголом остается.
Обычно ломает сосняк и ели, корчует осину и березу, но и в бору бывают ветровалы часто, особенно если грунт песчанно-глинистый.
Поделиться12616-11-2016 08:14:15
Наши микробиологи выяснили, что подходящий штамм рос на среднеазиатской дыне. Флемминг 11 лет пытался получить устойчивый пенициллин, но закончил только в САСШ. Перед отъездом он вылил образец штамма на одежду, т.к. власти запретили вывоз препарата, а уже в Штатах вырастил его обратно. Вот так.
Наши микробиологи, среднеазиатская дыня... Вообще-то байка это. По более распространенной версии,
-------------------------------------------------------------------------------------
В 1942 году профессор Зинаида Ермольева получила пенициллин из плесени пенициллиум крустозум, взятой со стены одного из бомбоубежищ Москвы
-------------------------------------------------------------------------------------
но и это лишь версия, не полностью подтвержденная.
А по дыне - так это история из Штатов. Штамм, имевшийся у Флемминга, был весьма неудачным по количеству вырабатываемого пенициллина. На одного больного требовалось более тысячи литров "жидкости с плесенью". И американские микробиологи начали поиски более подходящих штаммов.
-------------------------------------------------------------------------------------
Организаторы первого промышленного производства пенициллина в Пеории, штат Иллинойс, понимали, что флеминговская плесень не может быть самой урожайной в мире. Военные пилоты везли образцы грибка со всего света. Обратились за помощью и к местным жителям. С особым энтузиазмом отнеслась к призыву дама по имени Мэри Хант. Она собирала образцы плесени по всему городу, заработав прозвище Плесневелая Мэри. Летом 1943-го мисс Хант нашла на рынке гнилую дыню-канталупу с великолепной золотистой плесенью Penicillium chrysogenium — смесью разных штаммов, один из которых оказался на редкость плодовитым. Генетики увеличили урожайность грибка, облучив его ультрафиолетом. И до сих пор весь пенициллин в мире вырабатывают потомки плесени с этой канталупы.
В результате внедрения «штамма канталупы» затраты на лечение одного случая сепсиса снизились с 200 до 6,5 доллара
-------------------------------------------------------------------------------------
Но, опять же, есть утверждения, что и "Плесневелая Мэри" - тоже байка.
В общем все эти истории лишь подтверждает, что самая основная проблема - поиск подходящего штамма.
Поделиться12727-01-2017 16:08:37
Генерал-майор навис над столом, задумчиво рассматривая расстеленную карту. Обстановка в последнее время запуталась окончательно. Сведения устаревали, не успев дойти до штабов.
Связь как таковая отсутствовала. И со штабами полков. С командованием тоже. Дивизионная радиостанция попала под удар вражеской авиации еще на марше, а заменить её нечем.
Последний полученный приказ – отходить к Свислочи и прикрывать отход десятой армии выполнили, но потеряли при этом до тридцати процентов личного состава, так как по пути подверглись массированной бомбардировке. Погиб почти весь состав штаба, включая комиссара и начальника тыла.
Чтобы прояснить обстановку послали несколько разведгрупп по разным направлениям. Результаты разведки не радовали. По сведениям вокруг дивизии сосредоточились большие силы противника. Дивизия практически была в окружении. Правда, некоторые сведения противоречили друг другу.
- Васильев!
Из соседней комнаты появился лейтенант-связист.
- Я, товарищ генерал!
- Связь с 53-им есть?
- Нет, товарищ генерал. Только наладили, тут же пропала. Связистов уже послали.
Генерал вновь смотрит на карту. Чехарда со связью раздражала. Связи с 53-м артиллерийским полком нет уже три часа, не говоря о связи с командованием армии.
Входит капитан Перепелкин, командир разведроты.
- Товарищ генерал, данные разведки.
- Докладывай.
Капитан склонился над картой и начал доклад, показывая точки на карте.
- Вот тут стоял третий батальон 345-го полка. Так там нас огнем встретили. Немцы, значит, уже стоят. Вот здесь стоят танки, а тут видели немецких мотоциклистов…
Генерал отметил эти сведения на карте, затем приподняв её край, достал тетрадь. Перелистнув пару листов, пробежался глазами по строкам, нашел искомое, нахмурился.
- Смирнов! - крикнул он в соседнюю комнату. Появившемуся на зов лейтенанту приказал:
- Где этот студент? Веди его сюда. – Затем повернулся к капитану. - А ты, Геннадий Петрович, поприсутствуй. Сейчас типа одного приведут. Послушаем вместе, интересные вещи рассказывает.
- Что за тип?
- Появился тут с утра. Передал мне тетрадь, а в ней «ценные сведения». Меня по имени-отчеству знает, а у самого документов нет. Назвался Маевским Михаилом Карловичем, студентом московского мединститута.
- Студент из Москвы? Тут?
- Ну, допустим, проверить его слова можно. Если помнишь, у нас медслужбу Павлов возглавляет, а он как раз из этого института к нам пришел.
- Так его сюда бы вызвать…
- Потом. Немцы утром отбомбились аккурат по санбату.
- Как это? – удивился капитан. - Там же на всех палатках красный крест нарисован!
- А вот так! Много персонала погибло. Павлов зашивается. От стола уже сутки не отходит.
- М-да… как же так!
- Вот так, - вздохнул генерал, вот так! Однако сведения у студента таковы, что жуть берет. Он знает все наши передвижения за неделю, начиная с двадцать второго числа. Расстановку сил, как наших, так и противника. Имена немецких командующих полков, дивизий и корпусов, точное их расположение по датам и местам, количество личного состава и техники. Вот, например…
Генерал провел пальцем по строкам, нашел искомое.
- Против 132-го стрелкового полка действует 162-я пехотная дивизия противника, командующий генерал-лейтенант Герман Франке, состав три пехотных полка, один артиллерийский полк, противотанковый батальон, сапёрный батальон и батальон связи.
- Разрешите? – и капитан показал на тетрадь. После утвердительного кивка, он быстро просмотрел записи, после чего удивленно взглянул на генерала.
- Есть какие мысли?
- Разведчик? – предположил Перепелкин.
- Не похож. Слишком молод. Думаю действительно студент, но вот откуда сведения?
Открылась дверь и лейтенант доложил:
- Маевский доставлен.
- Давай его сюда.
Вошел молодой парень в светлой безрукавке, темных штанах и туфлях. Среднего роста, худой, волосы темные. Особо выделался нос с горбинкой вкупе с глубоко посаженными глазами. В руках он держал довольно толстую тетрадь. Она привлекла внимание не только генерала. Капитан Перепелкин покосился на тетрадь и выразительно посмотрел на генерала. Тот кивнул и повернулся к парню.
- Проходи. Присаживайся.
- Спасибо, товарищ генерал-майор.
Маевский прошел и сел на стул у стены.
- Давай без чинов. Меня зовут… - генерал запнулся, взглянул на студента, - впрочем, ты знаешь. Михаил Карлович Маевский. Так?
Парень кивнул.
- Значит, так, Михаил. Откуда у тебя эти сведения?
- Все подтвердилось?
- Все.
- И у вас есть вопросы. Причем особенно - как я узнал то, что произойдет сегодня, находясь под вашим присмотром?
- В том числе.
Студент сделал глубокий вдох и начал говорить:
- Сведения, представленные вам первоначально, касались только вашей дивизии и по времени были только до сегодняшнего числа, то есть двадцать седьмого июня включительно. Я намеренно дал не совсем полные сведения, известные мне, лишь для того, чтобы имелась возможность проверить их. И поверить в остальное. Тут, - Маевский показал на тетрадь, - записаны данные, которые имеют гриф совершенно секретно. Их необходимо доставить командованию как можно быстрее. К противнику они попасть ни в коем случае не должны.
Генерал с капитаном удивленно переглянулись.
- На первых трех страницах все, что касается вашей дивизии вплоть до 30 числа июня, - продолжал вещать студент. - Далее данные по всем фронтам о направлениях немецких ударов, с номерами подразделений, командным составом и количеством людей и техники. Десять последних страниц тетради к боевым действиям не относятся, но они тоже особо важны. Там отражена технология производства необходимого лекарства, которое может спасти множество жизней.
Маевский замолчал, поднялся, подошел к генералу и протянул тетрадь, после чего вернулся, сел на стул, как-то сразу поникнув. Вытер выступивший пот.
- Я прошу поверить мне, - сказал он тихо. - Это очень важно. Очень. Не спрашивайте источник этих сведений. Сказать не смогу, да и… с ума скоро сойду. – Последнюю фразу студент прошептал, и генерал с капитаном её не расслышали. Оба внимательно просматривали содержание тетради.
Отредактировано ВВС (27-01-2017 16:11:17)
Поделиться12803-02-2017 23:31:29
Небольшое дополнение к предыдущему тексту:
По мере прочтения у обоих менялось выражение лиц. Генерал больше хмурился и мрачнел, а капитан постепенно багровел, зло поглядывая на студента.
- А не шпион ли ты? – сквозь зубы процедил Перепелкин. – Выходит, немцы уже Минск окружили…
- Успокойся, - вздохнул генерал, - ты многого не знаешь. Смирнов!
В комнату вошел лейтенант.
- Проводи товарища студента, пусть у связистов пока посидит, и организуй ему поесть чего. Да, Васильева ко мне вызови.
- Есть! - Лейтенант пропустил студента вперед, и вышел следом.
- Я много чего не знаю, - повторил капитан, - однако как можно знать то, что случится через несколько дней? И откуда этот… студент знает о противнике?
- А ты на подпись внимание обратил?
- Феникс? Ну, обратил и что?
- Не все так просто. Встречалось мне уже этот позывной. Насчет направления ударов немцев – это уже было в «майских играх»*… черт возьми. Так что… - генерал взглянул на карту, - если взять те доклады, кои поначалу приняли за дезинформацию, приложить к ним твои разведданные, учесть всю сложившуюся обстановку, то все совпадает с данными изложенными в этой тетради. И все становится понятным. Нет, не все, - поправился генерал, взглянув на капитана - но многое. Что, например, означает запись – Ярцево 11.08.1941? Там что-то произойдет? Не зря эта дата и населенный пункт записан в первых трех листах, относящихся к нашей дивизии.
- Так у студента и спросить.
- Спросим, а пока собирай людей, капитан, и ставь задачу – установить связь с полками. Одну группу направишь в штаб десятой. Донесение я составлю. Еще надо комиссара Серебровского найти и вместе с ним Маевского с тетрадью в Москву переправлять.
- Я бы студента к Павлову сначала сводил.
- Для проверки? Хм, своди, пожалуй, не помешает. И там его пока оставь, раз студентом-медиком назвался. Пусть помогает по мере сил, а Валерий Семенович за ним присмотрит. Так и поступим, веди студента в медбат. И бойца потолковей к нему приставь.
- Людей мало, товарищ генерал.
- Знаю, но найди! – стукнул по столу кулаком комдив. – Все, выполняй поставленную задачу.
Майские игры – стратегическая штабная игра, проведенная в 20-х числах мая 1941 года Генштабом Красной армии, в которой события начального периода войны практически совпадают с хронологией событий оперативной игры.
Отредактировано ВВС (04-02-2017 14:22:08)
Поделиться12904-02-2017 12:27:45
было в «майских играх»*… черт возми.
пропущен мягкий знак
"возьми"
И все становиться понятным.
без мягкого знака
Поделиться13005-02-2017 20:50:50
***
- Сядь здесь и жди, сейчас что-нибудь тебе поесть найду.
Лейтенант вышел, а Михаил сел на лавку и устало привалился к стене. Напряжение, державшее его последние полчаса начало отступать. Сомнения все еще грызли, но по поведению генерала – ему поверили.
«А я говорил – делай как велят и поверят! – возник голос в голове. – Все еще сомневаешься?».
- Сомневаюсь, - буркнул Михаил.
- Что? – спросил сержант, который старательно что-то записывал.
- А? Нет, ничего…
«Отвечай мысленно, болван, - отругал Мишу голос, - а то действительно подумают, что ты сумасшедший».
«А не похоже? – огрызнулся Маевский. – Никогда бы не подумал, что такое со мной случится! Ну почему я на хирурга пошел, а не на психиатра?»
«И что, помогло бы? - усмехнулся голос».
«Не знаю, - признал Михаил. – Но день точно безумный».
Да, день был сплошное безумие. Все началось около девяти часов утра, когда Михаил миновал мост, где у него проверили документы, охраняющие мост красноармейцы. После чего он решил немного отдохнуть и присел у крайнего сруба. Ноги после нескольких часов перехода гудели, и Михаил решил подождать кого-нибудь в компанию, и лучше, чтоб присутствовал транспорт. Та телега, которую он видел впереди, у моста не задержалась и теперь её точно не догнать. Пока можно перекусить, а то с утра ничего не ел. Только Михаил достал сверток с салом, как послышался звук мотора. Чтобы посмотреть кто едет, пришлось выглянуть за угол. Это с запада к мосту подъехала полуторка с дюжиной красноармейцев в кузове. Маевский тяжело вздохнул – тут ему не светило. Военные его точно не возьмут, можно даже и не спрашивать.
От частых выстрелов Маевский подскочил, выронив сало и сунулся посмотреть – что происходит. От увиденного оторопел. Приехавшие красноармейцы расстреливали бойцов из охраны моста. На его глазах застрелили кинувшегося к лесу паренька, что крутился возле бойцов. Тот, кто стрелял в пацана внимательно посмотрел вдоль дороги и Михаил шарахнулся назад. Запнулся об слегу и сильно приложился затылком об край сруба. Сознание померкло только на мгновение. Маевский медленно поднялся, держась за голову.
«Так-так, что тут происходит?».
Голос прозвучал так явственно, что Михаил опять подпрыгнул.
- Кто здесь? – прошептал Маевский, оглядываясь.
«Ангел-хранитель, - хмыкнул голос, - если конечно будешь меня слушать».
- Видно сильно я головой приложился, - решил он.
Кто-то закричал у моста, и Михаил решил посмотреть.
«Красноармейцы» убирали прочь тела, а четверо окружили каких-то гражданских, на свою беду оказавшихся неподалеку. Что там они говорили было плохо слышно, получилось разобрать только – жиды. После чего гражданских грубо оттолкали к берегу и пристрелили.
- За что… - прошептал Маевский, бледнея, - за что…
«За то, что евреи, - прозвучал голос, и за то оказались неподалеку».
Михаила передернуло. Ноги ослабли, выступил холодный пот. Что делать он не знал.
«Беги, дурень! Это «бранденбурги», диверсанты немецкие. Шлепнут тебя и не поморщатся».
- Потому что я тоже еврей?
«Потому что ты тупой! Шлепнут потому что ты их видел. Беги!».
Михаил кинулся вдоль дороги.
«В лес, дурень! В лес беги!»