Прилетел аккурат к вечерней трапезе. И как оно получается то? Залетел, покаркал здороваясь и к столу. Что у нас туточки? Кашка-малашка, это сами ешьте… хлебушек мягонький, свеженький и что-то печеное кусками, судя по виду и запаху – поросеночек. Ням!
Оттрапезничали. Пока прибирали стол посидел рядом с подопечным, чувствую скучал. Дождался пока в горнице останутся только Акинфий с женой, перелетел обратно на стол. Походил важно туда-сюда.
Посмотрел им обоим в глаза поочередно и обратился к главе семьи:
- Акинфий! Прежде начала всякого дела, испросим благословения Божия. Скажи супруге дабы взяла на руки младенца и твори молитву, честной муж.
Супруга, услышав и поняв мои слова, берет Никитку, я запрыгиваю на плечо Акинфию, и в таком виде он начинаем моление. Царю Небесный.. Отче наш… псалом девяностый, хотя он вроде от нечистой силы… ну да ладно. Ефимия тихо повторяет за мужем слова молитв.
Закончив молится садимся к столу. Точнее Демидовы садятся к столу, а я спрыгиваю с Акинфиевого плеча на сам стол.
Собираюсь с мыслями и начинаю: «Акинфий и Ефимия! Младенцу, что почивает на руках материнских, уготовано великое будущее. Дело родовое он продолжит, достояние тобой, Акинфий, и отцом твоим Никитой собранное, сбережет и приумножит.
Надлежит ему строить великие заводы, кои превзойдут все ныне существующие, торить Великий Путь к океану сквозь Сибирские земли, коими могущество и богатство Российское прирастать будет. Населять земли работным и крестьянским людом. Механикусы и инженеры, что будут под его рукой ходить будут, сотворят многое удивительное на пользу народу и государству».
Прерываю монолог и начинаю вышагивать по столу туда и обратно – ошарашенным Демидовым надо дать паузу. Дождавшись пока они слегка отойдут  и будут готовы принимать новую порцию информации, продолжаю, кивнув на Никиту: «Я, посланник к нему. Дело мое такое: когда младенец будет возрастать телом и разумом – передать ему сокровенное знание. Где лежат богатые руды, как строить невиданные прежде механизмы и махины. Как возделывать землю чтобы она рождала много и изобильно.
Вам, его родителям надлежит многое сделать чтобы все это сбылось - растить сына, учить его наукам и ремеслу. Тебе, Ефимия - воспитывать его в любви и строгости. Тебе, Акинфий – строить заводы, рудники, дороги. Торговать железом и иным прочим. Чем большее достояние ты оставишь сыну, тем большего он достигнет.
Я все сказал, коли хотите чего спросить - спрашивайте, но знайте – не на все вопросы ответы получены будут».
Первой оправилась Ефимия, то ли материнский инстинкт сработал, то ли психика у нее погибче.
- Скажи батюшка-ворон, чей ты посланник? – задала она первый вопрос
- Не скажу ибо запрет на то положен – говорить ей то чего не знаю сам смысла не было, уловку с «запретом» я продумал заранее – как и на многое другое. О грядущем не распрашивайте, как о своих судьбах.
- Почему Никита – включился Акинфий – ужели я сам заводы не поднимаю?
- Оттого что тебе предуготовано соделать для сына пристань от которой корабль его великих дел отойдет – чего-то меня на аллегории потянуло, а ведь другими словами хотел объяснить – так же как государь Петр корабль российский развернул и ходу ему дал. Вижу, что не совсем понимает, захожу с другого края: «Кроме того, ты Акинфий, как и отец твой Никита, меры иной раз в делах не знаете, много зла вы причинили – блин, да об этом молчать надо, куда меня понесло? Сейчас наболтаю, а папенька возьмет да в монастырь уйдет грехи замаливать. Надо как-то нивелировать.
Сделав малую паузу для последующей многозначительности продолжаю: «Однако дело ваше велико для государства и народа Российского. Железа издавна мало было в России, вы Демидовы, проторили дорогу на Урал-камень и великое благо этим сотворили».
Судя по выражению лица Акинфия кажется выпутался. Надо закреплять: «Если ты, Акинфий, алчешь знаний, то тебе разрешено сделать выбор. Могу я тебе передать малую толику от того что будет дано твоему сыну. Но взамен возьмешь на себя обетования, что я укажу, и коли не выполнишь их то пошлют меня к иным людям. Либо смиришься с тем что что есть, но обетов никаких на тебя наложено не будет? Не спеши, обдумай все тщательно, решение мне скажешь через три дня. А на сегодня мы беседу завершим – тяжко мне с людьми говорить».
Закончив, несмотря на явное желание со стороны Демидовых продолжать, беседу протранслировал чувство голода – несмотря на краткость беседы меня капитально вымотало и есть хотелось зверски. Дождался когда принесут снедь, насытился и, подумав,  решил переночевать в новом убежище. Прихватил корочку хлеба и вылетел в окно. Прилетев «домой», обрадовал своим появлением бельчонка. Тот опять забился в угол и трясся там от страха. Подумал, подумал, да и положил перед ним хлеб, а сам отодвинулся к противоположной стенке дупла. Спустя какое-то время раздались хрумкающие звуки – сосед оправился от испуга и приступил к нежданному ужину.
В общем переночевали.