Еще раз переписал "печку" 
:
* * *
Из ненаписанного дневника:
1733 год. Середина марта. Невьянск.
Сегодня пожалуй начнем. Полуторамесячный кашель наконец отвязался, будь он неладен. Одеваюсь потеплее, хоть и солнечно, но Урал все-же, и в сопровождении казачков иду на задний двор - место воплощения моего первого замысла. Там уже все готово – стоит надутый приказчик, переминаются с ноги на ногу двое работных, Филька и Мотька, оба – сыновья угольного мастера Трофима Емельянова, профессию углежога знают на ять, но мастерами по малолетству (одному семнадцать лет, другому четырнадцать) не являются. А мне такие и нужны – молодые, с качественными мозгами и умелыми руками, но при этом еще не закостеневшие в собственном житейском опыте и взрослой спеси.
Под моим руководством, а иногда и при моем непосредственном участии, парни начинают кладку печи, принцип действия которой я, подсмотрев «там», в интернете, опробовал у себя на «фазенде». Суть агрегата проста до невозможности – на небольшую печурку, вместо плиты ложится железная бочка, набивается дровами и герметично закрывается крышкой, в которую вделана трубка. На трубку навинчивается тройник от которого отходят в свою очередь две трубки – одна, которая поменьше идет прямо и заканчивается краном, вторая, что побольше загибается вниз и заходит в печку. При этом на конце трубки сверлятся несколько отверстий, а сама трубка закрывается заглушкой – получается горелка. В «той жизни» у меня для этого была использована двухсотлитровая бочка из под садового душа, здесь емкость в которой будет происходить пережог дров, как и крышки для нее, пришлось отливать из чугуна. Емкость отлили квадратной, с краями, имеющими глубокий паз, а крышки – с бортиками, имеющими пазовый выступ.
Быстро сложили печку (раствор для этого месили в ближайшем помещении - людской). Печь была двухкамерной (топка и поддувало) с чугунными колосниками, но без дверок – для начала и так сойдет. Водрузили емкость, для чего пришлось кликнуть в помощь слуг, стали одевать крышки – проложили в паз, смоченный в цементирующем растворе асбест, называемый здесь горным льном, водрузили на место заднюю крышку, плотно заколотив ее молотком. В этой крышке, при отливке, заранее сделали два патрубка – верхний и нижний. Позади установленной крышки водрузили на место чугунную же трубу и замазали все щели раствором. Заложили топливо – колотые дрова по размеру печи и послали за батюшкой.
Тот явился не один, а с матушкой, за которой девки тащили свертки, при разворачивании которых пыхнуло вкусным пирожным парком. Жуя пирожок, объяснял принцип действия. Говорил медленно, жевал еще медленнее, делая вид что не замечаю недовольного (от того что всучил пироги своим помощникам) матушкиного взгляда.
После небольшого отдыха и торопливой трапезы установили на место переднюю крышку. Начали монтировать систему трубок. Трубки и тройники, за неимением в этом времени нормальной сварки и токарных станков, также пришлось отливать из чугуна и это было, пожалуй самым сложным этапом в подготовке. Для того чтобы посадить тройники на концы трубок пришлось сперва обматывать их уплотнительными лентами (тот же асбест и раствор), а потом обматывать снаружи. Напоследок стянули загруженную емкость проволокой – а ну как от давления газов крышки отвалятся. Закончив с подготовкой, заложили в топку хворост и подожгли. Батюшка, походив вокруг, отлучился по делам, сказав что будет рядом, матушка тоже задерживаться не стала.
Спустя какое- то время из патрубков пошел пар. Засунули в задний патрубок комок асбеста и заглушку. Из верхнего отводка пар пошел гуще. Еще спустя какое-то время пошли горючие газы, определили это поднеся огонь к отводку. Тот прибежал довольно быстро – видать не те были дела на уме.
Закрыли верхний отводок и горючие газы пошли в топку. Пламя, будучи сперва слабым и дерганным, разошлось. Дело было уже к вечеру, и на темном фоне окружающего мира красивый и ровный факел горелки смотрелся словно сказочный волшебный цветок. Все смотрели завороженно.
Открыли заднюю заглушку, на землю вылилось около ведра чрезвычайно вонючей жижи – забыл приготовить для нее емкость, и опять закрыли.
Снова пришла матушка, на этот раз девки притащили закутанные горшки. Снедали прямо тут, не чинясь, даже батя присоединился к трапезе. Изрядно похолодало, время от времени то один из присутствующих, то другой уходил греться в людскую. Дождавшись, когда прекратится выделение горючих газов, наказал топить хворостом пару часов, и строго настрого запретив открывать без меня емкость, ушел отсыпаться.
На другой день, дождавшись когда очередной, бегающий потрогать емкость гонец, наконец сказал что остыло, идем с батей смотреть что получилось. Убедившись, что емкость действительно остыла и даже не теплая, стали открывать - отвязали проволоку, отбили переднюю крышку. Вылилось еще немного жижи.
Стали вытаскивать слегка теплый уголь. Ломали руками, смотрели по всякому, нюхали, даже на вкус пробовали. На мой взгляд результат был на четверочку с маленьким минусом – где-то недожог, где-то пережог, но батюшка был доволен.
Достав кошель начал награждать. Приказчику Кузьме Егорычу достался червонец, Фильке с Мотькой, выполнившим почти всю работу – по рублю (неслыханная щедрость). А меня батюшка, не скрывая радости, обнял наговорив ласковых слов и всяческих похвал. На душе было радостно – первая моя задумка «в этой» жизни удалась!
Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
