Конечно рискованно. Конечно захотят. Ребятам просто повезло с этой импровизацией. И что в Мишке не опознали постороннего.

Борис! Вы всё правильно просчитали и предвосхитили один из будущих сюжетных ходов. Не стану пока "вскрываться"

Картина маслом – перед строем облачённых в советские маскхалаты выпускников диверсионной школы старший лейтенант в форме солдата Вермахта трясёт за грудки нашего Мишу и гневно шипит:
- За кафтанами сходили, недоноски! Не успели вырасти, а уже решили жизнями рисковать из-за еды и патронов!
Сама эта старший лейтенант маленькая, а Миша рослый и плечистый тихонько, чтобы не было заметно уставившимся на эту сцену многочисленным сочувствующим, держит руки так, чтобы подхватить своего командира, если та ненароком упадёт – в соответствии с распределением масс наибольшие перемещения в системе из двух эластично связанных тел испытывает то, которое легче. То есть, товарищ старший лейтенант совершает возвратно-поступательные движения значительной амплитуды, а Миша – незначительной.
Если кто-то чего-то не понял – перед нами классическая военно-уставная сцена признания в любви старшего по званию своему подчинённому. То есть, Мишины чувства не остались безответными. Как по мне, так совет да любовь - война войной, а дело молодое должно вершиться.
Оля тоже правильно поняла – увела прибывших к добытому нами автомобилю, где Фимка уже выбрасывает из задней двери мундиры, выдаёт солдатские ранцы и винтовки со всякими ремнями и лопатками – удачно мы амуницией прибарахлились. А то вместо У-2 на нашу поляну сел целый «Дуглас», из которого высыпало двенадцать стажёров под руководством товарища инструктора. Самолёт сразу улетел, а товарищ инструктор потребовала доклада, после получения которого изволила прогневаться.
Почему мы пригнали автомобиль сюда? Так место тут глухое, а лесные грунтовки сухие – привязали сзади несколько веток, чтобы не оставлять в пыли отпечатков протектора, и прикатили, привычно объехав немногочисленные в этих краях деревни. И вот сейчас, пока на пустующей стоянке для днёвки маленького биплана идёт выяснение самых главных отношений, заняли личный состав подгонкой обмундирования и освоением содержимого солдатских ранцев Вермахта.
У нас, кстати, опять трагедия – взрывчатки доставили мало, потому что, хоть самолёт и большой, но перегружать его не стоит. Мы с Ольгой и Фимкой присматриваемся к новичкам, выбирая каждый для себя по три человека – Мише достанется остальное – скорее всего, девочки. Их как раз три. Есть и хорошие моменты – нам доставили карты территории вдоль железной дороги на значительном протяжении, а то у нас был только один кусок, который мы уже исходили вдоль и поперёк. И взрыватели с большими замедлениями взведения. Не знаю, были они разработаны раньше, или только после моей подсказки промышленность подсуетилась, но сделаны аккуратно и снабжены инструкцией. Обычно дата изготовления присутствует и в маркировке, и в документации, но тут как-то ничего не находится. Бардак. Или я чего-то не дочитал?
Можно было бы спросить у инструктора, но её нигде не видно. Наверно, расплакалась и теперь принимает утешения, потому что Миши тоже нет. Эх! Только бы у них всё получилось!
Как всегда во время днёвки я занял руки и голову работой – взял самый обычный патрон, извлёк пулю и высыпал порох, часть которого вернул обратно. Поверх бумажной набивкой прижал порох к дну, чтобы он обязательно воспламенился от капсюля, и вернул пулю на место. Таких ослабленных патронов сделал несколько с разными навесками и отстрелял. Да, я добивался дозвуковой скорости, при которой выстрел сильно теряет в громкости, а вспышка почти не заметна. После десятка опытов всё у меня получилось пусть и не идеально, но приемлемо. Метров до пятидесяти убойная сила сохранялась, да и баллистика, хоть и изменилась, позволяла попадать. Не то, чтобы бесшумное оружие, но негромкое - для поражения отдельно взятого часового вполне годится. Извёл, конечно, две пачки патронов, чего ещё недавно не мог себе позволить, зато результатом остался доволен.
И не я один. Когда мы притаранили к железке очередной фугас, обнаружили на путях часовых через каждые двести метров. При расчёте на трёхсменные дежурства выходит примерно пехотный полк на сотню километров дистанции – просто сердце радуется от осознания своих достижений. Всё получилось, как по заказу – часового я снял выстрелом метров с двадцати – подкрался по кювету в темноте и застрелил из винтовки ослабленным патроном. Сам же занял его место и дождался прохождения очередного состава, после чего из укрытия выбрались мои новые подчинённые и принялись копать в точности, как мы их научили. Заложили фугас, размотали провода и даже собрались их слегка прикопать, как снова поезд.
Мы его и рванули – ничего выдающегося, но первая треть состава с рельсов сошла и, частично, опрокинулась. Мы вытянули катушкой остаток провода и смылись поскорее – ребята хотели пострелять по фашистам, что несли службу на тормозных площадках, но я их от этого удержал – азарт нам ни к чему, а в потёмках всё уйдёт мимо. Главное – ноги унести. Ну и перегон на десяток часов затих – пока не растащат вагоны, рельсы в порядок не привести, а ведь и груз спасти попытаются, и подвижный состав сохранить по максимуму – так что дел у немцев впереди много.
Пока движения не было, другие группы провели аналогичное минирование, но, поскольку подрывать составы не спешили, да те и не особо-то ездили, то проводку замаскировали тщательно, а сами отошли. Они, чтобы не дать немцам чёткой наводки на место, где установлены мины, снимали не одного часового, а несколько – то подряд, то через километр или два. Эту работу, а она считается лёгкой, выполнили только что прибывшие девочки, которых заботливо приняла под свё крыло товарищ старший лейтенант. Чтобы отыскать наши сюрпризы нужно всю насыпь перерывать, а это очень большая канитель. Проще погонять платформу со щебнем.
От прочёсывания местности, которое фашисты провели быстро и решительно, все наши минёры уклонились, отойдя от железки примерно на десяток километров, а  потом вернулись к припрятанным концам проводов любоваться прогоном туда-сюда груженных малоценными тяжестями платформ. Которые, разумеется, не подрывались. А потом появились поезда, идущие на высокой скорости – первый из них пропустили до самого восточного из заминированных участков, где и пустили под откос. И ещё два последовательно с востока на запад – да, мы старались уничтожать то, что идёт к фронту, подозревая, что обратно гонят, преимущественно, порожняк.
Так мы провели первую масштабную операцию, растянутую в пространстве чуть не на сотню километров.
- Так вы что, ведёте с немцами что-то вроде шахматной партии? – спросил один из стажёров, когда мы снова собрались всей группой в окрестностях нашего аэродрома – стажировка считалась завершённой.
- Приходится соображать, - размыслительно ответствовал Фимка. - Немцы – нация вдумчивая. Вот, полагаю, они теперь не на насыпь дуриком часовых расставят, а разместят тех в засадах и секретах, да с пулемётами. По всей строгости военного искусства. А нам придётся изобретать другой способ, как с этим совладать.
Оля рассказывала девочкам какие-то девочковые секретики, я осматривал окрестности, неся охрану объекта, а Миша с Тамарой пропали из виду. Прощаются, наверное.
Мы ждали очередного самолёта с большой земли.

Отредактировано Сергей_Калашников (12-12-2016 22:47:09)