Попытаемся ночью. В темноте можно ближе подобраться через открытое пространство. А то целиться трудно. У нас ведь нет трассирующих.
- Днем стрелять удобней и не нужно никаких трассирующих.
- На месте посмотрим.

***

Так вышло, что замысел наш с обстрелом паровозной кабины быстро проверить не удалось. Сначала пришлось дойти до ближней базы, чтобы оставить фугасы и забрать второй пулемёт, а потом тащиться в район «аэродрома» за третьим эмгачём и патронами – мы ведь накануне много сожгли. А тут как раз долгожданная ночь со среды на четверг, которую наша команда традиционно проводит, вслушиваясь в небо. Фимка со своим тонким слухом легко отличает звуки моторов «Дугласа» и У-2. Он и чужие моторы слышит иногда, если не тащит вместе с нами очередной заряд к железке или ветер не слишком шумит в кронах.
В этот раз приземлился «Дуглас», из которого вышли три тройки в маскхалатах с тяжелым грузом за спинами и, даже не поздоровавшись, разбежались каждая своей дорогой. Кто-то из членов экипажа выдал нам мешки с продуктами и взрывчаткой и сказал, что следом летит ещё и У-2. А потом крылатая машина улетела. Мы пробежались вдоль линии огоньков, захлопывая крышки, но собирать светильники не стали.
Звук мотора биплана появился с заметной задержкой – даже подремать успели. Но гостя приняли обычным порядком, закатив в укромное место и, как всегда, замаскировав.
- Самалёта калосо-о, - выбравшийся из пассажирской кабины Лючикин восторженно высказал своё отношение к проделанному путешествию.
- Кажется, я у вас в последний раз, - вздохнул знакомый бородатый капитан. – Фронт отодвигается, мне просто не хватает дальности. Если бы не знал, что смогу у вас заправиться, вернулся бы с полдороги или вообще не полетел.
- Тавалиса сталсына Лючикина стажировка посылай. Смотри, гаварита, как железка рви, - прекрасно владеющий русским ефрейтор коверкал слова неумело. – Тавалиса капитана спласывай: а ты по-лусски-то лазговаливать умеешь? (Одно только правильное спряжение глагола «уметь» выдавало его с головой). А Лючикина гавали – умей.
- Вот ведь чукча нерусский, - вздохнул капитан. – Всю дорогу спрашивал у меня на своём ломаном про падежи, и талдычил, что олени лучше.
Оля прыснула, Фимка захохотал, а я попытался сделать строгое лицо:
- Лючикин. Кончай прикалываться. Доложи-ка с чувством, с толком, с расстановкой.
- Прислан на стажировку, товарищ сержант, - козырнул мне ефрейтор. – А на самолёте я ночью ни разу не летал. Вверху красиво, а садиться страшно.
- Светает уже, - напомнил Миша. – Уходим с открытого места. И, пожалуйста, Лючикин, не делай из нас идиотов. Какая стажировка?
- Майор попросил меня, если что, увести вас. А то, говорит, немцы обязательно какую-нибудь пакость придумают. Им постоянные перебои на железной дороге, как кость в горле. Это подтверждено сведениями из независимых источников. Вы что? Фашистского кладбища рядом со станцией не видели? По динамике его роста ваши достижения отслеживаются легко.
- Пока мы остаёмся невидимками, - заметил Миша, - им трудно спланировать против нас хоть что-нибудь эффективное.
- Разве что пехотную дивизию отправить на прочёсывание сотен квадратных километров, - вслух подумала Оля.
- От трёх до шести тысяч, - вслух прикинул я. – Так, товарищ капитан, вы, кажется, собираетесь истратить две последние бомбы?
- Нужно уничтожить мост. Таково задание.
- Немцы ещё одну зенитную батарею подтянули. Малокалиберную. Это после того, как вы сбросили бомбу на станцию. Думаю, обнаружили вас тогда.
- А в первый раз, получается, нет? – удивился лётчик.
- Могли и не приметить, - я развернул карту. – Если вы, как и предполагалось, зашли по дуге отсюда, когда концевой вагон миновал выходную стрелку станции, то шум поезда должен был прикрыть вас от артиллеристов – видите, как близко к путям они свои пушки поставили! Прожектора же тогда не включались?
- Нет. И вообще темень была кромешная, я на искры из паровозной трубы целился и ориентировался по прожекторам, которыми охрана моста шарила по земле.
- А от второй батареи шумом поезда не прикрыться.
- Вообще-то артиллерийские наблюдатели не рядом с орудиями сидят, - заметил капитан. – Поэтому ваши рассуждения не кажутся мне верными.
- Да! – разочарованно протянул Фимка.
- Первую батарею я видел, когда вы первый раз мост взрывали, - вмешался Лючикин. – С точки зрения подходов с воздуха обзор у них отличный. Имею в виду наблюдательный пункт батареи, но огневые позиции открыты для огня с противоположного берега. Дистанция – метров четыреста. Вполне доступно из ручного пулемёта… - мы склонились над картой в шесть голов.