ГЛАВА ПЕРВАЯ

I.
Из дневника
графа Буэ-Вилльтямса,
начальника штаба
французского флота.
« ...до 5 сентября мы стояли на траверзе острова Змеиный.  Английского флота пока не наблюдается. Мы послали авизо к лорду Раглану, и выяснили, что английская эскадра попала в шторм, тогда как мы счастливо проскочили ненастную полосу и пришли к Змеиному при хорошей погоде. Сильный ветер стих лишь утром 6-го числа, и в 10.30 наш адмирал сигнализировал о выходе в море.
Порядок выхода определили следующий - построение транспортов в шесть колонн, каждый транспорт берет на буксир маленький пароход; пароходы побольше буксируют по два, а иные и по три парусника. Это было прекрасное зрелище - более 100 судов с войсками, амуницией, провиантом, лошадьми и мулами в идеальном порядке, ярко блестит солнце, синева неба отражается в бликах на воде.
Наши силы соединились с турецкими и английскими утром 6 числа. Английская эскадра из 9-ти линейных кораблей, 5-ти фрегатов и нескольких вооружённых пароходов выступала в качестве охранения. Англичане, между прочим, сообщили о потере колёсного фрегата «Фьюриес», отправленного несколькими днями ранее в разведку...
...
7 сентября. Этот день преподнес нам сюрприз самого скверного свойства.  Около двух часов пополудни над нами, в некотором отдалении от ордера, описывало круги то, что мы поначалу приняли за необыкновенных размеров альбатроса. К сожалению, зрительные трубы не позволили разглядеть никаких подробностей. Расстояние было таково, что любая стрельба была бы бессмысленна; однако же, с  нескольких кораблей были произведены одиночные мушкетные выстрелы. После чего, летучий гость покинул нас,  однако через несколько часов нанёс повторный визит.
На этот раз он приблизился настолько, что мы смогли рассмотреть его даже и невооружённым глазом. Оказалось, что это вовсе не огромная птица, как мы решили поначалу, а несомненное творение рук человеческих:  своего рода крылатая лодка, несущая на борту одного или двух человек! Передвигалось это сооружение быстрее чаек. Возможно, быстрокрылые стрижи или ласточки могли бы потягаться с ним в скорости, однако огромная разница в размерах не позволяла нам сделать окончательного вывода.
Самое неприятное оказалось то, что крылатая лодка несомненно, принадлежала русским, мало того - их военному флоту. «Хвост», украшающий корму летающей посудины, и более похожий на рыбий плавник, чем на птичье оперение, нёс на себе изображение русского военно-морского флага: голубой косой крест на белом поле. Частая мушкетная стрельба отогнала крылатую лодку, но у нас, офицеров флота Его Императорского Величества Наполеона Третьего, не оставалось сомнений - русские обзавелись невероятным средством разведки, и теперь мы, по сути, оказываемся в положении слепцов, на которых охотится противник, обладающий великолепным зрением. Можно только гадать, сколь великолепный обзор имеет такой крылатый наблюдатель, к тому же, оснащённый зрительными трубами - на это явственно указывали, отбрасываемые линзами солнечные блики.
Надо отметить, что флагман нашей эскадры, великолепный «Наполеон», на котором имел честь находиться и автор этих заметок, стал предметом особого внимания непрошеных гостей. До темноты крылатые лодки трижды появлялись над эскадрой и каждый раз совершали по нескольку кругов над флагманом. Что же, с их стороны это вполне разумно.
Неизбежно возник вопрос - каким образом наши осведомители, коих так много в русской столице, да и не только в ней, упустили из виду появление у русских этой удивительной машины? Ибо в механической природе крылатой лодки сомневаться не приходится - свидетельствами тому и механический стрекот, издаваемый в полёте, и крылья, напоминающие этажерку для книг, и быстро тающий в воздухе дымок, который составляла за собой одна из летучих машин.
Остаётся надеяться, что хитроумные русские машины не способны обрушить на нас пороховые гранаты или, например, зажигательные снаряды, на манер брандскугелей. Впрочем, люди, управляющие крылатыми лодками, опасаются ружейной стрельбы и при первых же залпах уходят на недосягаемое расстояние. 
На нас - от юнги до адмирала - всё это произвело весьма и весьма тягостное впечатление. Чего скрывать - мы отправлялись в этот поход, пребывая с полнейшей уверенности, что далеко обгоняем русских в качестве нашего оружия и в технический мысли.В  самом деле, любой, давший себе труд сравнить состав наших флотов с составом русского Черноморского флота - особенно в том, что касается паровых кораблей! - несомненно придёт к тому же выводу. А наше преимущество в нарезных ружьях? Мы шли в бой, не сомневаясь в превосходстве своего оружия, и вдруг один-единственный день поставил эту уверенность под сомнение. В самом деле - как можно сравнивать эти стремительные, юркие машины с неуклюжими шарами-монгольфьерам на которых наши соотечественники не так давно научились подниматься в небо? К сожалению, пока нам нечего противопоставить русским в небе, и остаётся молить Создателя, чтобы на море и на суше это оказалось не так...
...
8 сентября. Сегодня мы в первый раз подверглись атаке русского флота. Как мы и думали, неприятель действовал по указанию своих крылатых лодок. Атаке подверглась лишь одна из колонн - так, в которой шла британская боевая эскадра. Надо сказать, что боевые корабли, выполняя указание лорда Раглана (несколькими днями ранее отбывшего с авангардом) шли, в-основном, под парусами, однако несколько больших пароходов были связаны буксирными тросами со своими парусными собратьями - для того, чтобы в случае необходимости иметь возможность быстро оказать им помощь. Видимо, это решение и поставило британцев на грань гибели.
Я не могу привести детальное описание сражения, ибо не только не имел возможности наблюдать за ходом боя, в виду его отдалённости, но и не получил сколько-нибудь внятного отчёта о произошедшем от непосредственных его участников. Мы лишь слышали раздающуюся вдалеке канонаду, и один раз над нашими колоннами появилась одна из крылатых лодок . В итоге, к вечеру мы так и остались в неведении о том, как развивались события этого дня; оставалось лишь надеяться, что британцы сумели отразить неприятельское нападение. Об этом свидетельствовало и то, что ни одна из наших колонн не подверглась нападению русских кораблей или крылатых лодок...
...
9 сентября. Мы по-прежнему пребываем в полнейшем неведении о событиях вчерашнего дня. Концевые корабли доносят посредством флажных сигналов, что британская колонна отстала. По всей видимости, это произошло вследствие необходимости исправлять полученные в бою повреждения. Но, так или иначе, мы теперь были без боевого охранения,  и пришлось наскоро выделять из колонн вооружённые проходы и парусные фрегаты и формировать из них летучий заслон. Конечно, такое боевое охранение не идёт ни в какое сравнение с английской эскадрой, которая так и не догнала нас до самого вечера, несмотря на то, что мы теперь движемся заметно медленнее, ожидая подхода англичан. Особое беспокойство вызывает то, что до сих пор нас не догнал  ни один из британских винтовых «скороходов» - кажется, разумно было бы послать его с известием об исходе баталии? 
Единственно, чем я могу объяснить отсутствие такого гонца -  это нежеланием англичан  подвергать посыльное судно напрасному риску.  Ведь над морем могут кружить русские наблюдатели, которым ничего не стоит навести своих охотников на наши одиночные корабли, и тогда судьба их будет решена.  Остаётся уповать на испортившуюся погоду - не может быть, чтобы она не причиняла неудобств хрупким с виду летучим этажеркам русских! Впрочем, так же непогода может задержать и англичан, несомненно, получивших повреждения в состоявшемся бою...
...
10 сентября. Принято решение еще сильее уменьшить ход. Теперь мы еле-еле ползём к сторону Крыма, нещадно избиваемые волнами. Погода по-прежнему портится; кильватерные колонны то и дело разваливаются, буксирные концы рвутся, отмечено уже несколько случаев столкновений. От англичан по-прежнему никаких известий...
...
15 сентября. Вот наконец мы в 12-ти милях от Старого Форта, на широте 45 градусов. Таким образом, несмотря на все трудности, на нападение русских и потерю связи с британской эскадрой,  мы дошли до места назначения всего за 9 дней.
Слава Создателю, авангард в составе винтового линейного корабля «Агамемнон», парусного «Карадока», парохода «Самсон» и нашего фрегата «Примогэ» уже поджидал нас. Начальствующий над ними  адмирал Лайонс до крайности раздражён отставанием (надеюсь, лишь отставанием!) британской эскадры. На совещании, состоявшемся "Вилль де Пари", он стал настаивать на том, чтобы отложить высадку, но ни лорд Раглан, находящийся на «Карадоке» вместе с ним, и наш маршал де Сент-Арно и слушать об этом не захотели. Лайонс, таким образом, остался в меньшинстве, и назавтра решено начало высадки. И крепость и город Евпатория должны быть заняты...»

Отредактировано Ромей (03-01-2017 01:33:20)

...что не мешает ему быть лордом...
Встречал оба написания - и Раглан и Реглан. Предпочитаю первый вариант.

Так и есть. Sgt. Joseph Dore, 7th N.Y.S.M., c.1865