III
Ноябрь 1920-го, 
В открытом моде,
Траверз  мыса Херсонес
«Спасите наши души!»

Призыв о помощи был получен  примерно через пятьдесят минут после того, как удалось установить» связь с кораблями экспедиции. Все это время «Адамант» с «Алмазом» шли на зюйд-ост, намереваясь обогнуть мыс Херсонес и подойти с веста к Севастопольской бухте. Шли на экономических одиннадцати узлах - волны разгулялись не на  шутку, и капитану первого ранга Зарину, командиру «Алмаза», не хотелось лишний раз подвергать риску стоящий на катапульте гидросамолет.  И тем не менее, когда в наушниках старшего лейтенанта Батукаева (заменившего на посту командира БЧ-4 Никиту Бабенко) запищал SOS, отряд уже сделал поворот и миновал траверз Казачьей бухты.
Судно, решившееся подать международный сигнал бедствия у берегов Крыма, охваченного Гражданской войной - это было, как минимум, необычно. К тому же, морская солидарность не позволила Кременецкому оставить этот призыв без внимания. несколько минут ушло на обсуждение - поднять «Горизонт» (на «Адаманте, кроме легкого вертолета Ка-226 ТМ имелось два таких беспилотника) и посмотреть, кому там понадобилась помощь. Увы, вариант пришлось отвергнуть - порывы ветра уверенно зашкаливали на семь баллов, в таких условиях хрупкий БПЛА имел немного шансов уцелеть. Связались с «Алмазом»; Зарин, узнав в чем дело, не стал возражать. Еще через десять минут корабли выполнили поворот «все вдруг» и направились к терпящему бедствие судну. По асчетам штурмана, до точки рандеву предстояло винтить около трех часов - волнение не позволяло дать «фулл спид» ни сторожжевику, ни, тем более, старенькому, хоть и прошедшему "процедуры омоложения", крейсеру.
Дали знать начальнку основной экспедиции, капитану первого ранга Куроедову. Формально отряд ему не подчинялся, но командир «Адаманта» счел нужным согласовать свои действия с основной группой. Куроедов, после недолгого размышления, одобрил действия Кременецкого и Зарина.  Более того - он сообщил, что готовит к выходу «Помора». «Мало ли что там произошло,  лишний корабль при спасательных работах вам не помешает. К тому же, у нас есть сведения из местных источников - в районе Евпатории несколько дней назад замечена подводная лодка красных. Трудно, конечно, представить себе, что они решатся атаковать в такую погоду, но мало ли что? Осторожность в таких делах еще никому не вредила,  у вас собственных средств ПЛО, считай, нет..."

Отредактировано Ромей (19-04-2017 14:07:39)

На "Адаманте" знали, куда идут - в 1916 год. И уж конечно, подготовились к тому, чтобы принимать передачи искровых станций.

Что до искр в антеннах - не раз встречал описания в худлите, а потому решил воспользоваться.

***
Андрей вышел на палубу. Дождь закончился, но ветер по прежнему дул, холодный, порывистый. До недавних семи баллов он, правда, уже не дотягивал - так, «свежий», не более того. «Хорошо развитые в длину, но не крупные волны, максимальная высота волн 2,5 м, средняя — 2 м. Повсюду видны белые барашки (в отдельных случаях образуются брызги), движение воздуха ощущается рукой.» Одним словом - пять баллов по шкале Бофорта, никак не больше.
Море было темное, неприветливое. Тяжелые, отливающие холодным блеском волны медленно надвигались на стророжевик и шумно дробились о его борта. 
Значит, сигнал «SOS»... Андрею не пришлось долго гадать, кто звал на помощь. Но он все же не стал доверять памяти, а открыл соответствующий файл в ноутбуке.

«Трагично сложилась судьба эскадренного миноносца «Живой», который шёл на буксире «Херсонеса». Находившиеся на последнем чины 4-й сотни особого Донского офицерского полка были свидетелями случившейся драмы. Вскоре после начала движения в сторону Константинополя при сильном порыве ветра оборвался трос. Тогда на «Живой» была подана якорная цепь, которая вскоре тоже лопнула. Снять людей не удалось. На обоих судах не было радиосвязи, поэтому, использовав все имевшиеся в распоряжении средства, капитан «Херсонеса» передал на «Живой», что вынужден догнать флотилию и сообщить о происшедшем для принятия срочных мер по спасению. Беспомощный из-за порчи машин миноносец был оставлен на милость морской стихии. Оповестить командование удалось, лишь достигнув Царьграда. А высланные немедленно транспорт «Далланд», французские и английские миноносцы и посыльные суда так и не смогли обнаружить «Живого» за несколько дней самых тщательных поисков, которые продолжались по меньшей мере до 27 ноября. По-видимому, судно старой конструкции было повёрнуто поперёк волны и, не выдержав шторма, пошло ко дну. На его борту находились около 250 человек преимущественно донских офицеров, командир лейтенант Евгений Иванович Нифонтов, гардемарин Владимир Сигизмундович Скупенский и пять человек судовой команды (остальные члены экипажа вместе со своим командиром старшим лейтенантом Павлом Антоновичем Эмеретли находились на «Херсонесе», команда которого решила остаться в Керчи.»

Похоже, авторы все же допустили ошибку - радиостанция на «Живом имелась», как, впрочем, и на всех остальных миноносцах типа «Лейтенант Пущин» - искровая станция «Телефункен» модели 1908-го года. Но, то ли на других кораблях эвакуационного каравана было не до того, чтобы слушать эфир, то ли записей об этом не сохранилось в судовых журналах, а только передачи никто не поймал. А вот на «Адаманте» поймали и теперь идут на помощь погибающему миноносцу.
Что ж, теперь у команды «Живого» и почти четырех сотен его пассажиров появился шанс на спасение. «Алмаз» - это вам не хилый буксирный катерок «Херсонес», для него дотащить миноносец до Севастополя - плевое дело.
Вот только подводная лодка...  Андрей знал, что в это время возле берегов Крыма находится только одна красная субмарина большевиков - «АГ-23», ныне «Им. Товарища Троцкого. Этот поход закончился для первой субмарины Красного Черноморского флота ничем - но тогда у них не было такой соблазнительной цели, как крейсер, волокущий на буксире поврежденный миноносец! На этот раз красвоенморам вполне может и повезти - тем более, погода постепенно улучшается, высота волны уже такова, что вполне позволяет атаковать из подводного положения под перископом. Андрей не допускал мысли, что торпеды краскома Иконникова могут угодить в цель - на «Адаманте» хоть и не было противолодочных бомбометов и торпед с активными гидроаккустическими головками, но гидролокатор имелся, и ни о какой внезапной атаке из-под воды речи, разумеется, не шло. Тем более - скоро к отряду присоединится вышедший из Севастополя «Помор»,  а уж он-то способен разделаться с куда более серьезным подводным противником. Нет, майору Митину не хотелось даже думать о том, что подводная лодка Красного флота  - будущий «Шахтер», которому предстоит служба аж до 42-го года, когда лодку с разобранными для ремонта механизмами пришлось взорвать перед тем, как оставить Севастополь, - погибнет от рук черноморских моряков XXI - го века. По счастью, командир «Адаманта» вполне разделял его чувства. «Не волнуйтесь, Андрей Дмитриевич, - сказал он, - мы уж постараемся обойтись без ненужных жертв. Командир «Помора» предупрежден, надеюсь дело обойдется вовсе без стрельбы»
Ну, дай-то бог, подумал Андрей, поднимая воротник куртки. Не хватало еще проливать кровь тех, кем он сам восхищался, читая о подвигах революционных матросов в годы Гражданской войны. Приходилось ему читать и о командире АГ-23:
Энтузиаст-подводник, в Красном Флоте с 17-го года, успел походить на разных подводных лодках, на Балтике и здесь, на черноморском театре. В РККФ будет занимать разные командные должности, но адмиралом так и не станет: в 38-м его уволят в запас и почти сразу арестуют. Александр Алексеевич Иконников умрет в лагере в 42-м, так и не приняв участия в войне, к которой готовил советский подплав все эти годы. 
Но - история историей, а при ближайшем рассмотрении многое видится совсем иначе. Особенно, когда этот самый герой собирается со всем революционным энтузиазмом  вкатить тебе под мидель 380-тимиллиметровую парогазовую торпеду. А то и не одну. Но это еще не повод идти против своей совести...

Отредактировано Ромей (19-04-2017 15:50:01)