Не из фильма, а из реальной истории.
Кстати, по вертолетам:

Будучи студентом, Юрьев загорелся идеей создания геликоптера (вертолета), но он натолкнулся на отсутствие теории несущего винта. Совместно с Г.Х. Сабининым Борис Николаевич разрабатывает такую теорию. По предложению Н.Е. Жуковского ее назвали теорией Сабинина – Юрьева (Юрьев дал расчет геликоптерного винта, Сабинин – общую теорию пропеллера). В начале ХХ века авиационная наука и техника решали проблему геликоптера: он никак не хотел взлетать, и уж тем более поднимать полезную нагрузку. Над этим работали многие ученые почти всех ведущих авиационных держав мира. Теория Сабинина – Юрьева позволяла рассчитать подъемную силу несущего винта. Но не менее важным был вопрос о выборе рациональной схемы будущего аппарата. В 1910 году Б.Н. Юрьев разрабатывает одновинтовую схему вертолета. Для того чтобы реактивный момент, развиваемый одним винтом, не заставил вращаться сам корпус вертолета в обратную сторону, изобретатель применил дополнительные рулевые винты, расположенные справа и слева от несущего винта. В будущем его схема приобретет огромную популярность во всем мире. Сейчас в различных модификациях она лежит в основе 90 процентов вертолетов ведущих вертолетостроительных фирм мира. 26 сентября 1910 года по результатам своих трудов и согласно поданной заявке Борис Николаевич получил охранную грамоту (патент) от патентного бюро Департамента торговли и мануфактур России за № 45212. Но геликоптером трудно было управлять. В начале 1911 года Юрьев делает открытие, которым совершает почти революцию - он изобретает автомат-перекос. Часто употребляется термин «автомат перекоса». Очень важно отметить, что изобретение одновинтового геликоптера не имело бы столь большого значения, если бы Юрьевым не был изобретен автомат-перекос. С применением подобного устройства схема одновинтового вертолета приобрела окончательно рабочий вид. Вертолет стал реальностью. Оказалось, что немного перекашивая, наклоняя ось вращения вертолетного ротора можно заставить машину лететь в том или ином направлении. Наклонили ось вперед, и вертолет полетел вперед, назад или в сторону — аппарат послушно выполнит ваши команды, двигаясь туда, даже не разворачиваясь. Автомат перекоса позволяет управлять и углами атаки отдельных лопастей несущего винта. Это было открытие мирового значения - без автомата перекоса нет вертолета.
Позже, предельно упрощая компоновку машины, Юрьев применяет самолетный фюзеляж с одним рулевым пропеллером на хвосте. Теперь надо было думать о практическом строительстве вертолета.
Весной 1912 года вертолет Юрьева был построен силами студентов МТУ. Вероятно, этот проект участвовал в международной Парижской технической выставке. Его модель геликоптера была признана самой лучшей и функциональной в мире на тот момент, - Юрьев был награжден золотой медалью выставки.
Позднее Б.Н. Юрьев писал: «Геликоптер вызвал к себе большое внимание, так как состоял из целого ряда совершенно новых механизмов, которые, как теперь видно в исторической перспективе, были созданы за границей в 1920 и 1930 годах (от автора: т.е. позже)». Конструктору было всего 22 года.

К сожалению, воздухоплавательный кружок просуществовал недолго. Началась Первая мировая война и почти весь кружок ушел на фронт. О жизни и деятельности Б.Н. Юрьева написано несколько книг. В период Первой мировой войны прапорщик Юрьев служил в действующей армии. При падении крепости Новогеоргиевск Борис Николаевич попал в плен, из которого возвратился только после революции, в декабре 1918 года. Вскоре он защитил дипломный проект и с осени 1919 года стал работать заведующим аэродинамической лабораторией МВТУ. Затем, в том же 1919-м, стал преподавать в Московском авиационном техникуме (будущей Военно-воздушной инженерной академии им. Н.Е. Жуковского). В академии Борис Николаевич трудился с 1919 по 1949 годы.

Вот ему поручить изучить фотографии странных летательных аппаратов.

Я это помню. Но человеческий фактор никто не отменял. Тут "проверенный товарищ" в бега подался! По сравнению с промахом Конторы и Красный флаг, вывешенный на бронетранспортере каким-нибудь морпехом, чей дед брал Берлин,  не будет удивителен.
Но в основном согласен. Если на каждый наш чих автор выдаст по абзацу, то редактор повесится от обилия текста, попавшего под нож.