- Разрешите, остальное отнесу я?
- Премного обяжете, Александр Васильевич, - слегка удивилась «домоправительница».
Сашка понял, что слегка лоханулся в очередной раз – негоже хозяину помогать прислуге. Но, сказано – сделано, подхватил корзинки, и быстренько доставил их куда следовало.
А обед, действительно, не разочаровал: окрошка была восхитительной, и даже сквозь вкус зелени чувствовалось, что квас такой, какого ни за какие деньги не достать ни в двадцать первом веке, ни в конце двадцатого, а осетрину припущенную в белом вине Мурзин вообще пробовал впервые в жизни. Не разочаровался – действительно очень вкусно. Поначалу, правда, напрягся – сыну подали то же блюдо, но вовремя сообразил, что за время приготовления рыбы весь спирт выкипел до молекулы и её совершенно спокойно может употреблять любой ребёнок… Ну и клубника со взбитыми сливками на десерт. Да, на флоте вряд ли так покормят, даже в салоне командующего. Тем более такого командующего как Эссен – этот вообще из командного котла «Рюрика» питался, что сказывалось и на  качестве завтраков-обедов-ужинов всех матросов флагманского крейсера...
- Папа, на лодочке!.. – Ростислав смотрел на отца умоляющими глазами, он уже был готов к осуществлению своей маленькой детской мечты – переодет в матросский костюмчик с синим трёхполосым гюйсом*.
- Разумеется, юнга! – встал из-за стола Колчак. – Сударыня, вы с нами?
- Разумеется, мой капитан, - улыбнулась Софья. – Только сначала Маргариту уложу.
- Не беспокойтесь, Софья Фёдоровна, - вмешалась Тереза. – Ростислав Александрович мне сегодня помог, и ему очень хочется в море. Надеюсь, вы доверите дочь мне?
- Конечно. Спасибо, Тереза Генриховна.

*Гюйс — сленговое название большого матросского темно-синего форменного воротника с тремя белыми полосами.

***

Сынуля подготовился солидно – даже бескозырку с ленточкой приготовил, ну просто настоящий моряк вышагивал рядом с капитаном первого ранга. Двигались неторопливо, то есть Александр вёл жену спокойно, под руку, слегка трепеща внутри, чувствуя прикосновение её груди к своей руке, а вот Колчак-младший нарезал круг за кругом вокруг родителей.
Владелец проката лодок явно служил раньше на флоте, ибо, увидев подходящего капитана первого ранга, машинально вытянулся во фрунт и чуть ли не дёрнул руку к отсутствующей бескозырке:
- Здравия желаю вашему высокоблагородию!
- Добрый день! – Колчак на всякий случай даже козырнул. – Хочу попросить у вас ял, семью покатать. Сколько стоить будет?
- Так, двугривенный, ваше высокоблагородие.
Немало, кстати. Матрос получал на Балтике меньше двух рублей в месяц. Но, учитывая капвложения данного владельца лодочной станции, сезонность его заработка и случайность оного – не так уж и много.
- Держи! Где служил?
- На «Жемчуге», ваше высокоблагородие. В Цусиме на нём побывал. Матрос первой статьи гальванёр  Прохор Усатов.
- Держи ещё полтинник, гальванёр. Только… - каперанг зашептал что-то на ухо бывшему матросу.
- Сделаем, ваше высокоблагородие! – хозяин лодочной станции просто расцвёл в улыбке. – Как не сделать? Да с нашим удовольствием! Минут с пяток только подождите…
Через пять минут к пирсу подгребла шлюпка со слегка трепетавшим на корме Андреевским флагом. Небольшим. Но флагом. Андреевским.
Александр прекрасно понимал, что не имеет права использовать российский военно-морской флаг на прогулочной лодке, но… Да кто увидит?..
- Лодочка! – лицо Ростислава излучало непередаваемый восторг. Мальчишка просто рвался на борт.
- Стоять, юнга! – делано-сурово бросил «старший по званию». – Первым на корабль заходит его командир.
Колчак спокойно спустился в ялик, не забыв церемонно отдать честь флагу. Прохор, вручив вёсла каперангу, выбрался на пирс. И флагу козырнуть тоже не забыл, разумеется.
До маленького Ростислава это дошло – сообразительным пацан оказался: прежде чем шагнуть в «лодочку», мальчишка церемонно вытянулся и чётко поднёс ладошку к бескозырке.