Пропущено "у"

Волгоградский "Красный октябрь" в реальной истории достаточно далеко от месторождения руды, тем не менее он существует с 1898 года. Волга, сэр, Волга... 

Честно признаюсь, что искал, но лень заборола.     Так что 2 абзац 5 главы не выкладываю (там изменений нет), а сразу третий абзац (изменения насчет новых поправок в УК империи):

***

Пузатая сигара дирижабля медленно и величаво плыла в небесной выси, размеренно гудя моторами на выносных пилонах. Размывались в полупрозрачные круги трудяги-пропеллеры, скользили солнечные лучи по серебристой обшивке — а далеко внизу бежала по верхушкам деревьев вытянутая тень малого транспортника серии «Чайка»...
— Вижу первый ориентир! Капитан, мы на подходе к точке.
Молодой мужчина в ладной синей форме и белой фуражке «первого после Бога» коротко кивнул штурману. Затем едва заметно покосился влево, где в специальном пассажирском кресле дремал его превосходительство генерал-губернатор Приамурского округа, и сильно понизив голос, приказал:
— Рулевой-один! Коррекция курса, лево три.
— Есть лево три!..
Крутанув небольшое рулевое колесо, матрос начал внимательно следить за стрелкой большого компаса. Вот она отклонилась на один румб , затем миновала второй и третий, после чего остановилась и нехотя начала сползать назад. Затем неуверенно закачалась, словно раздумывая — переступать черную черточку, или нет? Впрочем, от ее желания или нежелания тут мало что зависело.
— Ориентир номер два!
— Принято. Сбавить ход до малого...
Дождавшись, пока указатель скорости с мелодичным звоном изменит положение, капитан отозвался лаконичным:
— Так держать.
— Есть так держать!..
Потихоньку замедляясь, многометровая туша воздушного кита оставила позади приметную скалу с раздвоенной вершинкой, слегка выпирающей над зеленым морем тайги наподобие кораллового рифа. Вильнула носом от сильного порыва бокового ветра, недовольно рыкнула моторами правого пилона, парируя начавшееся отклонение с курса — и безошибочно навелась на столб густого черного дыма, появившийся впереди.
— Кхм!..
Поглядев на сладко посапывающего пассажира, командир малого транспортника нерешительно погладил тумблер общекорабельного ревуна. Вздохнул, переглянулся с навигатором, и потянулся к  телефонной трубке внутренней связи.
— Машинное, объявляю десятиминутную готовность.
Пока он отдавал все необходимые распоряжения, штурман отщелкнул защитный колпак на очередном приборе. Привычными движениями подкорректировал положение тугих верньеров, вводя поправки на скорость, высоту полета и ветровой снос — после чего буквально влип лицом в резиновые наглазники оптического прицела. Кто-то скажет — бомбового. Скажет, и будет полностью не прав, ведь дирижабли серии «Чайка» были абсолютно мирными воздушными судами! Хотя, конечно, кое-какое оружие на борту все же несли: ракетницу с дюжиной разноцветных зарядов и гладкоствольный дробовик с полусотней патронов — но все это входило в комплект выживания (не дай Бог, конечно!) при возможном кораблекрушении.
— Принять самый малый ход.
— Есть самый малый!
— Три минуты до сброса.
Приветствуя «Чайку», с лысой вершины большого холма ввинтилась в небо пара красных огоньков. Чем ближе подплывал дирижабль, тем отчетливее становилось видно, что плешь у безымянной высоты появилась сравнительно недавно, с приходом в эти места людей с топорами и пилами — а до этого холм мог похвастаться вполне густой «прической».
— Капитан, мы на курсе, высота двести, скорость три!
— Подтверждаю снятие стопоров-предохранителей... Люк открыт.
— Прошел сигнал с земли о готовности к приему груза!..
— Минута до сброса, запускаю отсчет.
Стоило только прозвучать на мостике сакраментальному «три, два, один, ПУСК!», как из дирижабля вниз полетели три больших мешка и два сравнительно маленьких — каждый из которых был плотно упакован в веревочную сетку. Захлопали, раскрываясь, белые парашюты, превратившие стремительное падение в плавное и медленное. Подпрыгнул вверх (словно пинка в брюхо дали!) полегчавший почти на тонну воздушный исполин, засуетились внизу похожие на мелких мурашей люди, готовясь к приземлению желанных «гостинчиков»... Лишь самому грузу было все равно. Гороховая, гречневая и рисовая крупа, кофе в зернах и растворимый, упаковки с чаем — все это жестоких ударов о деревья и землю ничуть не боялось. Одежда взамен потрепанной и порванной, охотничьи боеприпасы, относительно свежая пресса, почта и прочие полезные мелочи — так же были равнодушны к подобным испытаниям.  И только разные вкусные деликатесы вроде сыра, шоколада и мятных леденцов, лекарств и солидного запаса спирта (исключительно для медицинских целей, ага) отправились вниз отдельно и с двойным комплектом парашютов, так что в их мягком приземлении можно было не сомневаться.
— Все штатно.
Два коротких слова завершили плановую операцию снабжения одной из геологоразведочных партий Русской дальневосточной компании — а заодно разбавили рабочую атмосферу на мостике ощущением хорошо выполненной работы.
— Штурман, курс на Хабаровск.
— Есть!
Через два часа малый транспортник успешно покинул таежное море, чуть довернул и навис своей серебристой тушей над широкой речной гладью Амура — капитан же, предварительно сверившись с часами и внеся очередную запись в полетный журнал, решил слегка взбодриться чашечкой горячего чая. Крепкого, и разумеется, вприкуску с плиткой молочного шоколада. Ибо — заслужил! Того же мнения (только в отношении себя) придерживался и навигатор, бывший завзятым сладкоежкой, вот только насладиться приятными моментами службы им помешал неожиданный звонок по внутрикорабельной связи:
Тр-ррр!
Выслушав короткий доклад, старший офицер беззвучно выругался и буквально впился взглядом в приборы, показывающие скорость и высоту. Младший, предварительно установив кружку из нержавейки в специальный зажим, зеркально повторил все его действия и вопросительно вскинул брови.
— Выводи четвертый в резерв, пойдем на первом и третьем.
Услышав это, штурман вздохнул и взял кружку обратно. Все же правильно говорят, что человек ко всему привыкает!.. Вот в первый раз, когда у них прямо в полете один за другим отказали сразу два мотора — вот тогда да, и паника была, и молитвы «Господи, спаси и сохрани!!!». Но и то сказать: высота полторы версты, до ближайшего селения тоже добрая сотня... Если напрямик топать, естественно. А тут из одного двигателя дым с искрами валит, второй неприятно звенит и захлебывается!.. Перепачканный маслом бледный механик бешено крутит гайки, трюмный матрос носится в поисках возможной утечки водорода, оба рулевых так сжали штурвалы, что едва сок из бакелита не выдавили... Да уж!!! Сейчас-то со смехом вспоминают, а тогда едва не поседели всем экипажем.
— Черт знает что!..
Стоило командиру корабля положить трубку, как треск моторов, и без того изрядно приглушенный пробковой обшивкой мостика и двойными стеклами обзорных иллюминаторов, ослаб еще сильнее — а указатель скорости сам по себе с печальным звоном переполз с положения «Самый полный» на «Средний».
— Что на этот раз?
Не отрываясь от описания чрезвычайного происшествия в летном журнале, двадцатилетний капитан Иван Федорович Бусыгин недовольно дернул щекой:
— Главмех уверен, что коренные подшипники полетели. И стружка в маслофильтре — так что и цилиндрам тоже конец. Плюс ко всему, четвертый движок греться начал...
Штурман-навигатор (и по совместительству лучший друг голоногого детства) степенно огладил жиденькую бородку и усы.
— Слышал я, что скоро на новые моторы переходить будем — ЯМЗ-90. И «лошадок» побольше, и время до капремонта удвоится.
Переглянувшись, офицеры «Чайки-3» дружно вздохнули, потому что вопрос с двигателями на их транспортнике был самым больным — ломались, сволочи! Гудели, звенели подшипниками, перегревались, жрали масло как не в себя, и стабильно подводили в самые ответственные моменты. И ладно бы только это! Воздушным исполинам требовались специально оборудованные аэродромы с умелыми причальными командами, особо качественное топливо и смазки, высококвалифицированные техники... Друзья как-то ради интереса прикинули траты на «прокорм» и обслуживание своей ласточки, умножили получившуюся сумму на три (именно столько малых транспортников уже бороздило воздушный океан над Дальним Востоком), поглядели на итог с пятью нулями и тихо ужаснулись. Получалось так, что дирижабль был не средством передвижения, а немыслимой роскошью, недоступной простым смертным. Собственно, то же касалось и мелких государств, и даже вполне себе крупных — на данный момент только Российская империя и Второй рейх строили и активно использовали малые, средние и большие транспортники, что же касается остальных... Ну, Франция старательно разрабатывала свои оригинальные конструкции, прикупив «на пробу» пару штук средних «Альбатросов» и стараясь раздобыть через русское Военное ведомство чертежи трехсотметрового гиганта «Кондора». Североамериканские Соединенные Штаты шли по французскому пути, вот только строить что-то свое не торопились — ожидая, когда развитие воздушных гигантов позволит им поднимать десятки тонн груза и уверенно пересекать Атлантический океан. Англия же... Она традиционно заботилась лишь о своем морском могуществе, считая дирижабли бестолковыми игрушками континентальных держав. Остальным странам оставалось или копить деньги и договариваться о рассрочках и кредитах, или усиленно делать вид, что не очень-то и хотелось. В смысле — тратиться на безумно дорогое баловство, не имеющее практического (то есть военного) применения.
— Да уж скорей бы...
— Кхе-кхе!
Обернувшись на проснувшегося пассажира, капитан Бусыгин машинально разгладил несуществующие складки на форме.
— Подлетаем, Иван Федорович?
— Никак нет, ваше превосходительство, еще...
Мазнув взглядом по приборной панели и молниеносно произведя нехитрый расчет, офицер накинул на всякий случай десяток минут — после чего уверенным голосом пообещал вернуть Приамурского генерал-губернатора на земную твердь никак не позднее, чем через час.
— Ну да, я так и подумал.
С некоторым затруднением покинув вполне комфортное кресло, генерал-лейтенант с большим удовольствием проинспектировал удобства на технической палубе (сходить в гальюн на высоте полуверсты — это ведь не каждому доступно, правда?), после чего согласился продегустировать адмиральский чай , специально приготовленный для столь высокопоставленного гостя.
— Гм?.. Неплохо.
Вдохнув аромат свежезаваренного «Кубанского» и французского коньяка двенадцатилетней выдержки, его превосходительство пробормотал что-то одобрительное и вернулся в кресло — где и отгородился от мостика последним экземпляром «Аргументов и фактов». Равнодушно скользнув глазами по передовице с новостями о недавно начавшейся Испано-Американской войне, генерал-губернатор нетерпеливо перекинул пару страниц, выискивая кое-что вполне конкретное.
— Так-с, вот оно!
Добравшись до большой статьи, занявшей целый газетный разворот, Гродеков устроился поудобнее — и выпал из жизни на целых полчаса, внимательно скользя глазами по печатным строчкам. Кое-какие места он перечитывал по нескольку раз, возмущенно фыркая и хмурясь. Где-то совсем наоборот улыбался — и беззвучно шевеля губами, повторял наиболее понравившиеся фразы и одобрительно качал головой. А вообще, последние Высочайше одобренные изменения в «Уложении о наказаниях уголовных и исправительных» оставили в разуме Николая Ивановича довольно сложное послевкусие. Как человеку, ему очень пришлась по душе поправка насчет смертной казни душегубам-рецидивистам: в самом-то деле, они жизни невинных раз за разом забирают, а их за это всего лишь на каторгу? С коей они регулярно бегают — и довольно часто таки добегают до обжитых мест. Отлежатся, откормятся, и заново на преступный промысел выходят... Теперь же все, обагрил кровью руки во второй раз — милости просим на виселицу!
— Рулевой-один, коррекция курса: принять право четыре.
— Есть право четыре!
Понаблюдав за слаженной работой экипажа, генерал-лейтенант вернулся к своим мыслям. Так вот, как человеку, ему все нравилось. Крупного государственного чиновника Гродекова все дополнения к «Уложению...» тоже, в принципе, устраивали — особенно в той части, где были прописана изменившаяся ответственность за всякий там бомбизм-терроризм. От двадцати лет «во глубине Сибирских руд» начиная, и расстрелом заканчивая — это верно, это правильно! А вот наказание за участие в незаконных политических организациях, генерал-лейтенант наоборот считал неправильным и даже чрезмерным. Нет, Николай Иванович конечно твердый монархист (попробовал бы он быть кем-то еще, на своем-то посту!) — но это сейчас, на шестом десятке лет. В молодости же, случалось и вольнодумствовал, и даже едва не вляпался в... Кхм! В общем, Бог уберег. У юнцов кровь горячая, мысли бродят всякие, и порой случается откровенная дурь — за которую в зрелом возрасте лет бывает откровенно стыдно. Что же теперь, за это сходу пять лет навешивать? Нет, что-то здесь недоработали. Одна надежда, что в ведомственных циркулярах пришлют разъяснения и необходимые подробности, а то ведь пятачок — это всего лишь гарантированный минимум, максимум же заканчивается расстрелом на плацу. Кстати, а в промежутке затерялся крупный имущественный штраф, а это значит — принудительные работы до полной выплаты присужденного!..
— Мда-с. Без Витте тут явно не обошлось.
Приопустив «Аргументы и Факты», пассажир скользнул глазами по мостику — не слышал ли кто его сентенции? Вздохнул и чуть прикрыл глаза: в общем и целом, человека и крупного чиновника Гродекова давно назревшие правки «Уложения о наказаниях» устраивали. Мир вокруг меняется, общество развивается... Да-с. Но кроме первых двух, был еще и потомственный дворянин Гродеков, и вот он был заметно недоволен. Во-первых, он считал, что одними лишь запретами и наказаниями ничего не решить, и неплохо было бы уже Государю разрешить политические партии, как выразители мнений разных кругов все того же общества. Всего лишь выразители! Во-вторых, дворянин Николай Иванович с большой настороженностью прочел дополнение, касающееся ответственности за финансирование противоправительственных организаций. Обязательная конфискация всего имущества и поражение в гражданских правах?!? Как-то оно все очень нехорошо звучит.
— Уж это точно Витте измыслил! Только он может такими иезуитскими ходами стремиться пополнить казну.

Отредактировано Кулаков Алексей (16-03-2018 15:29:20)

Ага, и заграничного тоже..))
Тогда казна еще больше пополнится    если кое-каких британских подданных на финансировании рэволюсьёнэров прихватиить...