"Водородное топливо в блокадном Ленинграде"
Телекомпания АБ-ТВ
Эта телекомпания - мои соседи и постоянные клиенты...
Если что нужно по этой передаче уточнить - могу попробовать...
Если человек, делавший её ещё там работает - телевизионщики достаточно непостоянный народ.

Продолжение текущего абзаца 6 главы:

В открывшемся дверном проеме показалась, присела в книксене и тут же исчезла горничная, затем прошел от силы десяток секунд — и все в кабинете резко встали, приветствуя даму в светлом платье. Пока хозяин представлял ей гостей, те осторожно разглядывали тетю самого князя Агренева. Немаловажное уточнение: любимую тетю! Слухов о ней ходило не меньше, чем о его воспитаннице... И большая часть оказалась полной ерундой! Перед придворными ювелирами была вполне статная и прекрасно сохранившаяся для своих лет дворянка. Одета по последней парижской моде, ухоженные ручки с гладкой нежной кожей, сложная прическа, тонкий приятный запах духов. Провинциалка? Ха!
— Тетушка, вот эти господа помогут вам сделать выбор...
Носители сафьяновых альбомов моментально шагнули ближе. Ревниво переглянулись, и сделали еще крохотные шажки — готовые умереть, но расшибиться в лепешку на благо родных фирм! В смысле, выдавить из ситуации максимум возможного.
— Ну, или хотя бы понять, в каком направлении стоит двигаться. Немного позже, я к вам обязательно присоединюсь.
— Конечно, Сашенька...
Попрощавшись с вновь подскочившими на ноги Болиным и Фаберже милостивым наклонением головы, и позволив племяннику приложиться к ручке, тетушка в сопровождении приказчиков-помощников уплыла вглубь княжеских апартаментов.
— Ну что же, с этим делом, смею надеяться, мы решили.
Расслабившиеся было ювелиры, тут же выразили своими фигурами неподдельное внимание. Еще один заказ?
— Прежде чем озвучить некое предложение, касающееся вас обоих, позвольте мне кое-что продемонстрировать и рассказать.
После призыва серебряного колокольчика, в дверь кабинета пожаловала уже знакомая горничная с сервировочным столиком, накрытым куском батиста. Двигаясь с удивительной плавностью и изяществом, довела свой интригующий груз до гостей, вновь продемонстрировала безупречность книксена, и была такова.
— Вне всяких сомнений вы знаете, господа, что примерно пять лет назад я договорился с Кабинетом Его императорского величества о долговременной  аренде уральских изумрудных копей.
Карл Людвигович закивал, словно болванчик: еще бы он не знал, регулярно приобретая мелкие камни чистой воды! Эдуард Карлович среагировал с некоторой задержкой, но тоже подтвердил свою несомненную осведомленность.
— Так же, я имею определенное отношение к добыче алмазов в Намибии.
Подцепив ткань, князь Агренев аккуратно ее сдвинул, открывая взглядам присутствующих короткий рядок стеклянных емкостей-кюветок. Первая доверху была наполнена необработанными изумрудами, бериллами и александритами, вторая алмазами, и третья... Опять изумрудами?..
— Уральские камни здесь, а это — колумбийские.
Еще одно движение руки обнажило разноцветный нефрит, полдюжины разновидностей агата, зеленоватые и голубоватые топазы и нежно-фиолетовые аметисты.
— Из Забайкалья.
Новый шелест ткани открыл сапфиры, рубины и гранаты.
— Цейлон... В основном.
Белоснежный батист вновь сдвинулся вправо, позволяя свету отразиться от трех рядков кювет, в которых застыла окаменевшая радуга — из алмазов и сапфиров, рубинов и изумрудов, благородной шпинели и разной мелочи типа гранатов, разноцветных бериллов и турмалина.
— Дары Африки, так сказать.
Еще один сервировочный столик занял место возле первого — вот только гости были так сконцентрированы на его содержимом, что полностью проигнорировали все старания фигуристой горничной красиво двигаться и неслышно ступать.
— Алмазы из Венесуэлы, цитрины из Аргентины, кое-что из Испании...
Если бы человеческие взгляды могли воздействовать на материю, льняная ткань давно бы вспыхнула жарким пламенем — ну или просто молниеносно истлела в зыбкий прах.
— ...польский и прибалтийский янтарь, и совсем немного жемчуга из Персидского залива и Японии.
Вернувшись за стол, хозяин кабинета выдвинул верхний ящик и размеренными движениями выставил перед собой низенький «заборчик» из полудюжины небольших кювет:
— Ну и последнее. Это камни, полученные искусственно в промышленной установке: рубины и сапфиры.
Последняя часть экспозиции заинтересовала ювелиров с особенной силой, но они все еще держали себя в руках — хотя предъявленная им «экспозиция» уже тянула на пару миллионов рублей. Хотя, может и больше. Существенно больше! Эдуард Болин приценился опытным взглядом к намибийским камням, сходу подметив парочку будущих бриллиантов минимум в двадцать карат. Да и рубины своими размерами внушали определенный, гм, энтузиазм.
— Вы позволите несколько... Освидетельствовать, так сказать?
— О, разумеется! Прошу, вот здесь ювелирные увеличительные очки, и лупы с подсветкой.
Следующие десять минут прошли в полном молчании, изредка нарушаемом шорохом и перестуком драгоценных камней.
— Алмазы, как я понимаю, выделывать еще не получается?
Хмыкнув с неопределенной интонацией, Агренев «обнадежил и успокоил» придворных ювелиров:
— Примерная технология получения природных алмазов мне известна. Однако позвольте заверить: ничем подобным в ближайшие лет двадцать я заниматься не планирую. Собственно, изначально установка синтеза искусственных рубинов разрабатывалась для некоторых нужд  одного из моих производств...
— Рубиновые подшипники для часов и сверхточных измерительных приборов?
Поглядев на Фаберже с определенной долей удивления, аристократ подтвердил:
— Они самые, Карл Густавович. Вижу, вы не чужды последних веяний технического прогресса?
Снимая наглазную лупу, седобородый мужчина печально вздохнул:
— Однако, как быстро все меняется. И многое, бывшее прежде незыблемым, рушится прямо на глазах... Вы верно забыли, Александр Яковлевич, как обращались ко мне с просьбой о консультациях для господина Лазорева?
— Гм? Виноват, запамятовал.
Придворный ювелир Болин на ерунду вроде пустых разговоров не отвлекался, упоенно роясь в кюветах с венесуэльскими и намибийскими камнями. Небольшой круг из полупрозрачных камней все рос и рос, пока его не замкнул сапфировый «булыжник» в добрых сорок карат весом, окруженный свитой пятикаратной мелочи — сам же мастер после этого откинулся на спинку стула и вытянул из кармана платочек, дабы аккуратно промокнуть выступившую на висках испарину азарта. 
— Вот с этого, господа вы мои, выйдет та-акое ожерелье!.. 
Придя в себя, Эдуард Карлович опустил взгляд на алмазно-сапфировый «микс» и растерянно сморгнул:
— Э-ээ, кхм? Прошу извинить, я несколько... Увлекся.
— Ничего страшного. Именно эта увлеченность и делает вас лучшими в своем деле, не так ли? Однако, с вашего позволения, я продолжу.
Задумавшись о чем-то на пару мгновений, князь мимолетно улыбнулся:
— Вернее, устрою небольшой экскурс в недалекое прошлое. Итак: когда я основал Русскую оружейную компанию, то почти сразу столкнулся с одним неприятным обстоятельством — когда желания покупателей не соответствуют их же финансовым возможностям. Думаю, это вам знакомо?
Потомственные ювелиры, не сговариваясь, дружно качнули головами: еще как!
— Впоследствии масштаб этой проблемы только рос... К счастью, мои управляющие вполне хороши, и смогли как-то приспособиться.
Выразительно покосившись на два столика с драгоценным содержимым, архимиллионер продолжил делиться секретами преуспевания в делах:
— Мои компании известны своим гибким подходом к каждому перспективному клиенту. С одной стороны, это весьма помогает в  коммерческих вопросах, с другой же — скопилось довольно большое количество разного сырья, которое было бы неплохо как-то переработать.
«Особенно технические алмазы, которых скопилась уже пара тонн!».
Пока Александр делал мысленную пометочку, дабы отправить партию живительных пендалей в Ковров, чтобы там уже выдали хоть какой-нибудь результат с алмазным инструментом — лица Болина и Фаберже посветлели. Кажется, они начали понимать, к чему идет разговор. Вернее, им так начало казаться.
— Когда я только столкнулся с подобными трудностями, то начал наводить справки — и выяснил, что огранка в Российской империи поставлена на весьма среднем уровне.
Придворные ювелиры скривились, причем каждый на свой лад. Да как же, среднем! Откровенно хреновом, если не сказать хуже!!! Чтобы раскрыть красоту и свет камней, зачастую приходиться отсылать их иностранным огранщикам. Те, конечно, за работу дерут, но хоть результат гарантируют!..
— Конечно, подобное положение дел меня не устраивало. Поэтому, не без определенных трудностей, я смог договориться об обучении нескольких перспективных юношей у ведущих специалистов Амстердама и Антверпена. Вот, кстати, образцы их выпускных работ.
Выложив из очередного ящика целых СЕМЬ прямоугольных плашек из дерева, в которых обычно ювелиры при работе держали камни, Агренев медленно пододвинул их гостям. И проявил должное терпение все те пятнадцать минут, пока именитые мастера оценивали, разглядывали... Да едва не облизывали несчастные камни!
— Да-с!..
— Пожалуй, соглашусь: вполне на уровне с мастерами Антверпена. Не из первой десятки огранщиков, конечно — но вполне, да-с!
— К нашему счастью, Эдуард Карлович, молодые специалисты имеют тенденцию со временем набираться опыта и сноровки, улучшая свои прежние результаты. Кстати, в следующем году закончат обучение еще несколько ДЕСЯТКОВ стажеров...
«Бедняги, они же сейчас косоглазие заработают!».
Сделав крохотную паузу, хозяин кабинета позвонил в колокольчик, призывая горничную убрать два очень отвлекающих его гостей предмета обстановки. Смех смехом — но вести разговор Александр предпочитал, глядя в глаза собеседникам.
— Так же вас несомненно порадует новость, что неподалеку от Челябинска недавно закончили возведение ювелирной фабрики, и как раз сейчас там устанавливают самое современнейшее оборудование.
— Фабрики?!?
— Ювелирной!?!
Даже просто мысль о штамповке украшений для потомственных мастеров, вкладывающих душу в каждую свою работу (да и как иначе?) шла по разряду кощунства.
— Понимаю ваше недоумение, господа. Именно фабрика, потому что кроме огранки камней, там будут выделывать корпуса для часов, простейшие кольца и цепочки несложного плетения. Фактически, это будет несколько производств под одной крышей.
Видя определенное недопонимание, князь демонстративно тяжело вздохнул и выдвинул очередной ящик стола — в сознании гостей начавшего ассоциироваться с чем-то вроде компактной пещеры сокровищ. С легким стуком на зеленую ткань столешни легли два пятидесятиграммовых слиточка в форме изящных корабликов. И если золотая лодочка выглядела явным новоделом, то серебряная была определенно постарше, и вдобавок отполирована прикосновениями человеческих рук.
Бум!
Рядом с корабликами-лянами приземлилась лодка побольше, примерно на два килограмма высокопробного серебра. Правда при взгляде сверху обводы «плавсредства» отчего-то смахивали скорее на грубый лапоть. Или башмак? Нет, скорее на легкую плетеную сандалию .
— У моих деловых партнеров из Китайской империи в ходу именно такие деньги. И позвольте заверить, это еще не самый плохой вариант — некоторые партнеры рассчитываются самодельными слитками из кое-как сплющенного самородного золота. В любом случае, все это не подпадает под закон об обязательной сдаче драгоценных металлов в казну, ведь это золото полученно в счет оплаты поставок, а не добыто на прииске. Однако мне претит подобный подход. И думаю, уже общеизвестно, что мои компании любое сырье стараются переработать во что-то более полезное.
И дорогое — молчаливо закончили вконец запутавшиеся в своих предположениях гости.
— Теперь, когда все необходимые предварительные сведения озвучены, я перейду к сути своего предложения. Она проста: господа, я предлагаю организовать картель!
Молчание после этих слов было явно ошеломленно-растерянным.
— Э-мм?
Посчитав невнятный звук со стороны ювелиров за вполне конкретный вопрос, князь Агренев развил предложение:
— Эдуард Карлович, вы и ваша фирма специализируетесь на дорогих и очень дорогих украшениях. Вы же, Карл Густавович, выделываете замечательные произведения искусства и предметы обихода, но по большому счету — почти никак не пересекаетесь с «К.Э. Болин».
— Ну, я бы так не сказал!
— Хорошо, поправлюсь: не пересекаетесь в главном. Я же планирую занять нишу недорогих украшений фабричной выделки — согласитесь, ведь даже простенькая цепочка с клеймом Фаберже не по карману какому-нибудь мещанину или мелкому служащему?.. У вас авторские работы и индивидуальный подход, у меня же бездушные машины и невзыскательный продукт повсеместного спроса. Впрочем, если нам удастся придти к согласию, то вполне возможно — копии ваших чудесных столовых приборов, выполненные из нержавеющей стали, станут доступны и простым людям. Которые, смею вас в этом заверить, тоже любят красивые вещи.
Молчание воцарилось вновь, но на сей раз, было оно откровенно задумчивым.
— Господа, я ни в коей мере не настаиваю на своем предложении. Но в моих планах открытие ювелирных салонов в каждой европейской столице, а потом и на другом континенте. В той же Венесуэле, где у меня много давних деловых партнеров, многие интересуются вашими работами... Как и в Аргентине. И мне бы очень хотелось, чтобы в салоне, который откроется на одной из главных улиц того же Буэнос-Айреса , было именно ТРИ экспозиции, а не всего лишь ОДНА.
В принципе, Карл Фаберже вроде как был и не против: он уже успел убедиться, что с князем Агреневым можно сотрудничать к взаимной выгоде. Да и как компаньон он выглядел вполне надежно, вполне заслуженно имея солидную деловую репутацию. Опять же, в рассуждении новых рынков и перспектив... Тот же Луи-Франсуа Картье упорно лезет в их законные вотчины, планомерно обхаживая отдыхающих во Франции аристократов, и в особенности Великих князей и княгинь — а чем они хуже?
— Александр Яковлевич, а как все будет выглядеть? В том гипотетическом случае, если мы все же заключим соглашение?
— Будет организована швейцарская компания с каким-нибудь броским и красивым названием, которая возьмет на себя управление заграничными салонами. Если будет на то ваше желание, то возможен выкуп акций в равной доле каждым из участников картеля. Но десять процентов в любом случае распределяются следующим образом: половина поступает во временное владение членам Правления, дабы они имели личный интерес в преуспевании картеля, оставшиеся пять процентов...
Хозяин кабинета с явным намеком ткнул в потолок, весьма толсто намекая на высокое покровительство.
— Личная заинтересованность весьма способствует продвижению русских товаров за рубеж.
Ювелиры на такой пассаж лишь понимающе покивали.
— Во всем остальном — обычный картель, когда фирмы сохраняют свою полную внутреннюю независимость при общей внешней политике. Разве что, кроме обеспечения сырьем, на мне будут вопросы инкассации и обеспечения безопасности перевозок. А то, смешно сказать — временами бывает так, что колье стоимостью в пятьдесят тысяч доставляет покупателю приказчик, имея для охраны и собственного спокойствия всего лишь дюжего ученика ювелира! Или везут алмазы из Антверпена на триста тысяч в простом купе, в обычнейшем потертом саквояже... Большая удача, что грабители у нас столь ленивы и глупы.
Болин заметно дернулся, от столь неприятно-большой осведомленности молодого архимиллионера касательно внутренних дел его фирмы.
— Собственно, господа, вы услышали все, что я желал до вас донести. Решать только и исключительно вам — но позвольте заверить, что мое предложение не имеет подводных камней, и несет лишь пользу и выгоду для всех сторон картеля. На случай отрицательного ответа, даю слово: никаких последствий с моей стороны не воспоследует.
Встав, и тем самым подведя итог под встречей, Агренев обаятельно улыбнулся и чистосердечно признался:
— Хотя я буду искренне сожалеть. Перспективы в случае нашего объединения открываются просто блестящие...
«Особенно по реализации индийской храмовой добычи».
— Всего наилучшего, господа.

Отредактировано Кулаков Алексей (24-03-2018 04:09:18)

А разве изумруды могут прятаться в чистой воде? Я конечно не геммолог, но мне кажется только бесцветные алмазы не видны в чистой воде, разве не так? Я думаю это утверждение лучше применить к намибийским алмазам.

"Чистой воды" -- это означает, что камень исключительно прозрачен, не имеет дефектов структуры, трещин, помутнений и прочего брака. К воде как к жидкости данное выражение не имеет ни малейшего отношения.