У немцев практически не было никакой возможности оказать организованное сопротивление, был шанс остаться в живых, но кинжальный огонь шести пулемётов с расстояния пары сотен метров с нашей высотки,
и ещё более мощный прицельный огонь с опушки леса по правому флангу колонны, поставили жирный крест и на нём. Новоявленные пулемётчики трофейную технику не жалели - а хрена её жалеть она всё равно
не наша - и молотили на расплав ствола, благо запасные были у каждого стрелка, и просто по закону больших чисел прилетало бедным гансам не слабо. Более-менее повезло остаться в живых фрицам, ехавшим
на автомобилях в самом конце, но не всем. Потому что по последнему грузовику, вышедшему из леса, удачно отстрелялся осколочной гранатой расчёт Мишки Волохова, и тем самым разделил гансовскую колонну
на живых, и пока ещё живых, продолжая крестить "великолепную семёрку" машин осколочными. Не отстал от него и наш расчёт, стреляя уже бронебойными снарядами по моторам, (расстояние до целей было
приличным, около двух кэмэ, да и осколочные выстрелы мы решили приберечь). Самые удачливые фрицы правда успели повыпрыгивать из кузовов и загаситься в лесу, но не все добежали, так как масла в огонь
добавляли так же наши станкачи и снайпера. Ушедшая в зенит ракета зелёного дыма, прекратила основной огонь, но редкие винтовочные выстрелы, и короткие очереди из пулемётов продолжали держать
противника в напряжении. Первый акт пьесы мы сыграли, отыграли можно сказать с полным аншлагом, передовую роту уничтожили, не всю конечно, но как боевое подразделение она перестала существовать, но
и свои позиции мы раскрыли, и сейчас начнёт прилетать уже по нам, так что и своей кровушкой мы умоемся, это и к бабке не ходи, но хоть помирать не обидно будет, всё таки евроинтегрантов мы намолотили,
сверх плана, и почву чужой кровушкой удобрили, от всей широкой рабоче-крестьянской души. Минут через десять после уничтожения ГПЗ противника, к нам на высотку подъехал комроты и привёз один пулемёт
с расчётом из двух человек, а так же патроны к трофеям. Установившаяся тишина настораживала, гансы явно замышляли что-то нехорошее. Как не крути, а их походная застава свою задачу выполнила, основные
силы не пострадали, но с другой стороны третью, или скорее четвёртую часть этих сил мы уконтрапупили, об этом и сказал нам ротный, обойдя позиции и подбадривая бойцов. Поговорив с нами, ротный остался на
высоте, заняв наблюдательный пункт нашего взводного, и оценив открывшуюся с него перспективу. Иван занял место командира расчёта, а я приготовился корректировать огонь миномётчиков, и прильнув к биноклю,
стал всматриваться в опушку леса. Кстати оптику я раздобыл цейсовскую, её мне передал по наследству, застреленный мною фельдфебель, свой же штатный бинокль я одолжил Иннокентию, так как тот довольно
часто, особенно в последнее время оставался за меня командиром орудия. Из ротного миномёта стрелять можно было максимум на восемьсот метров, поэтому его на этот раз разместили прямо на холме, выкопав
для него небольшой окопчик, и оставив для стрельбы только двух человек, и сложив весь невеликий запас мин неподалёку. Немецкий же трофейный миномёт установили на своё место в бронетранспортёре,
во-первых всё под рукой, и людей много не надо, а во-вторых я вспомнил про духовские кочующие миномёты, которые мгновенно меняли позицию после нескольких выстрелов, и засечь их, а тем более пристреляться,
было практически невозможно. А вот уже из этого самовара можно было стрелять на два с половиной километра, и мин к нему было довольно много, поэтому наводчиком к миномёту стал командир отделения,
поставив заряжающим одного из своих бойцов.
Отредактировано ДАН (19-10-2017 17:57:06)