Глава 2.22 (окончание)
Доберман, наконец, набегался и Кирилл пошел обратно, начинался новый нелегкий день, следовало побыстрее подкрепиться и приступать к делам. В 9 часов состоялось совещание, на котором присутствовали все командиры дивизий и отдельных бригад, находившиеся в Сталино и окрестностях, вел его полковник из оперативного отдела штаба фронта, только что прибывший в город. Он рассказал о ситуации на этом участке фронта и задачах соединений, командиры которых здесь находятся. Конно-механизированная группа должна сдать позиции стрелковой дивизии, подходящей со стороны Таганрога, и продолжить движение в сторону Славянска и Краматорска. Эти города также являются тыловыми, крупных гарнизонов там нет, как и серьезных укреплений, зато они являются крупными транспортными и промышленными узлами. Необходимо не допустить уничтожения предприятий немецкими захватчиками и перерезать линии снабжения окруженной группировки. Предполагается, что вскоре туда подойдут войска, наносящие удар с севера, замыкая тем самым кольцо окружения. Все выходило вполне логично, но, с точки зрения Кареева, не срасталось. Быть не могло, чтобы наши в Крыму сидели тихо и ничего не предпринимали! Тогда все логично, их операция это формирование внутреннего кольца, а есть еще и внешнее, которое проходит по Днепру и далее примерно по линии Днепропетровск-Харьков. По крайней мере, Кирилл все себе так представлял, другое дело, что на осуществление столь грандиозных замыслов может просто не хватить сил. Впрочем, вскоре все станет ясно, даже если никакого внешнего кольца нет, успех все равно грандиозный, по масштабам превосходящий Сталинград в известной ему истории.
- В наших планах были обозначены сроки, но они требуют корректировки. Предполагалось, что передовые части стрелковой дивизии начнут прибывать в город около полудня, но разведка упустила переброску резервов неприятеля и сейчас идет бой на подступах к Таганрогу. Тем не менее, операцию необходимо продолжать, - представитель штаба фронта повернулся к Кириллу. – Товарищ Кареев, бригада должна выступить не позднее 12 часов!
- Техника заправлена, боекомплект пополнен. Мы готовы, через полчаса выдвигаются разведгруппы, я не хочу нарваться на встречный бой с неизвестными силами противника.
Один из командиров дивизий, присутствовавших на совещании, скривился:
- У тебя, майор, одних танков под сотню. С такой мощью врага не считают, его уничтожают!
- Я, товарищ полковник, гвардии капитан 3-го ранга и врагов всегда считаю. Мне свои потери не безразличны! – с ядом ответил морпех. Кавалеристы его оппонента действовали при взятии Сталино безусловно геройски, но перли напролом и многих недосчитались. Теперь этот деятель орлом глядит, а сам людей положил там, где можно было простым маневром обойти узел сопротивления и зайти с фланга или с тыла.
- Ах ты…
- Прекратить! – бригадный комиссар Брежнев громко хлопнул ладонью по столу, некоторые даже вздрогнули от неожиданности. – Оценка всем будет дана, не сомневайтесь.
Представитель штаба фронта кивнул:
- Именно так! А сейчас о том, что нам известно о противнике в районе Славянска и Краматорска. Сразу должен сказать, что данные авиаразведки значительно устарели, погода последнее время не балует, в остальном также картина неполная.
Со слов штабиста выходило, что в городах, считавшихся тыловыми, стояли обычные гарнизоны, к обороне их не готовили. Однако, имеются непроверенные сведения о переброске подкреплений, но их состав пока неизвестен, как и конечный пункт назначения. Севернее работает разведка, но не Южного и не Юго-Западного фронта, поэтому информация приходит с некоторым запозданием.
«Как обычно, туман войны, - мысленно хмыкнул Кареев. – Впрочем, нам не привыкать, да и обижаться не на кого. В таких условиях глупо рассчитывать, что все выложат на блюдечке, ситуация быстро меняется, к тому же, насколько я понимаю, карты смешала переброска резервов противником. Следовали они в какое-то другое место, затем их переориентировали.»
Разведгруппы ушли в назначенное время, кроме того, Кирилл задействовал Норкина с его пеленгаторами. Бригада начала движение тремя параллельными колоннами вдоль железной и автомобильной дорог на Краматорск, по прямой меньше восьмидесяти километров, с учетом всех загибов более ста. Немецкое командование размягчением головного мозга не страдало и наверняка просчитало возможные ходы советских военачальников, проблема у них была в другом – где взять силы и как осуществить быстрый маневр. К тому же, насколько Кареев помнил из истории военного искусства, а его изучали в военном институте и позже, в академии, в войну Сталин тщательно собирал резервы, планирование операций предусматривало ввод в действие все новых частей и соединений для развития успеха. Так что противнику будет на так просто выделить войска для обороны Славянска и Краматорска, даже если они будут совершенно точно знать, что затеял неприятель. А немцы этого знать не могут, бригада тут наступает, дивизия или целый корпус. Да и для обороны Сталино две кавалерийские дивизии, три стрелковые и танковая бригада явный перебор, в штабе это понимают, поэтому вслед за морскими пехотинцами выдвигаются танкисты и кавалерия, хотя у них мобильность пониже. На период начала активных действий танковая бригада, сформированная по штату № 010/280-010/287 имела сорок боевых машин, двадцать четыре М3с (средних М3 «Грант») и шестнадцать М3л (легких М3 «Стюарт»), но сейчас, с учетом потерь, их осталось только двадцать семь. Часть сожгли немецкие зенитчики и артиллеристы, других подвела трансмиссия, довольно сложная в обслуживании. Основную силу кавдивизий составляли кавалерийский полки и конно-артиллерийские дивизионы. В общем, со стороны выглядит грозно, а если присмотреться, да за вычетом потерь, бригада морской пехоты по ударной силе больше, чем все они вместе взятые. Но обо всем этом Кирилл подумал исключительно с точки зрения взаимодействия, заносчивости перед ними у него и в мыслях не имелось. Работа, которую проводил комиссар, а теперь замполит Ростовцев со своим аппаратом, была направлена в том числе и на то, чтобы законная гордость от службы в уникальном, единственном в своем роде соединении, не превращалась в высокомерие. Судя по всему, успешно.
Бригада располагала двумя усиленными разведротами, которыми командовали Шелестунов и Бекетов, с учетом их вооружения, а это были БТРы с крупнокалиберными пулеметами, для уничтожения небольших подразделений противника даже усиление не требовалось. Кроме того, активно использовалась трофейная техника, опыт имелся приличный, поэтому три самоходки, семь танков и полтора десятка бронетранспортеров шли впереди на направлениях, где вероятность встретить был наибольшей. Гарнизонную службу зачастую несли румыны, итальянцы и коллаборационисты из числа предателей, таких уничтожали с особым удовлетворением. Пленных тоже брали, но они, как правило, мало что знали, но случалось перехватывать и едущих по своим делам офицеров, поэтому «туман войны» постепенно начинал рассеиваться, хотя и невысокими темпами. Впрочем, у противника с оценкой ситуации было не лучше, авиаразведка работать не могла, радиосвязь морпехи глушили, проводную связь нарушали, посланных делегатов связи перехватывали.
Штабная колонна ехала по заснеженной дороге, ее уже неплохо укатали, но не разбили, поэтому качало и трясло не сильно. Планшет, отражающий обстановку, постепенно обрастал значками, девушки-планшетистки, в роли которых выступали подчиненные старшего лейтенанта Кареевой, колдовали над ним. В кунге было тепло, поэтому Света давно сняла подшлемник и расстегнула ватную куртку, Кирилл залюбовался, отвлекшись от своих мыслей о противнике. Молодая женщина видимо почувствовала его взгляд, обернулась и улыбнулась мужу, но вскоре они оба вернулись в реальность. Разведка передавала, что в Константиновке крупные силы неприятеля, предварительно два пехотных батальона и рота танков при поддержке артиллерии. Оставлять их у себя в тылу Кареев не решился, требовалось быстро сломить сопротивление врага и двигаться дальше, ведь до Краматорска еще три десятка километров, а противник там времени не теряет. Капитана 3-го ранга смущало, что для защиты города с населением почти в сто тысяч человек выделены явно недостаточные силы, тем более, что для обороны он не укреплен. Ответ пришел немного позже, Бекетов взял еще одного языка, который рассказал, что пехоты больше, два полка, итальянцы, две роты немецких танков, а также дивизион полевой артиллерии, две батареи 8 см пушек М.5 и две батареи 10 см гаубиц М 14. Обе артсистемы представляли собой устаревшие конструкции разработанные еще до Первой мировой войны и имели однобрусный лафет и, как следствие, угол горизонтальной наводки всего несколько градусов. Противотанковая оборона представлена двумя ротами 47 мм орудий М35, но имеются также зенитки, в том числе крупнокалиберные, а также некоторое количество 65 мм горных пушек 65/17. Один пехотный полк из дивизии «Виченца», второй сбродный, горные стрелки и альпийцы. Поведавшего эту информацию молоденького лейтенанта оставили в живых, не производил он впечатление законченного негодяя, да и безобразничали итальянцы гораздо меньше, чем те же немцы, хорваты или румыны.
Бригада развернулась в боевой порядок, Кирилл небезосновательно надеялся быстро покончить с этим узлом сопротивления, ведь жители Апеннинского полуострова уже сыты по горло войной с Советским Союзом и вовсе не горят желанием погибать здесь неизвестно зачем. Недавний пленный не скрывал, что даже рад такому исходу дела, воевать он не хотел, но и дезертировать не решился. Молодой человек окончил Королевский политехникум в Милане и бойко говорил по-немецки, поэтому проблем с его допросом не возникало. Внезапно Кирилла посетила мысль, и он обратился к пленному:
- Скажи, Антонио, а если я предложу твоим соотечественникам сдаться и гарантирую жизнь, они сложат оружие?
- Думаю да, сеньор Кирилло! Я недавно здесь, но неоднократно слышал разговоры, что нам нечего тут делать. Даже старшие офицеры так говорили.
- Тогда сделаем вот что! Возвращайся к своим и сразу рассказывай всем о моем предложении, но объясни также, что если они откажутся, то пощады не будет! У меня нет времени тут возиться, а морская пехота управится быстро, слышали, наверное, про нас.
- Да, сеньор! Только вот немцы…
- Их мое предложение тоже касается, они, конечно, наверняка откажутся, но это уже наши заботы. Я жду полчаса, потом начинаю перемешивать тут все с землей.
- Я понял, синьор Кирилло!
Лейтенанту отдали обратно его Fiat-508 и отправили в город, через двадцать минут с блок поста на въезде в Константиновку замахали белым флагом. Немцы сдаваться не пожелали, но и обороняться посчитали бесперспективной задачей, поэтому попытались прорваться по дороге в сторону Дружковки. Танковые роты тоже, видимо, были сборными, так как из города выбралось два Т-4, полтора десятка Т-3 и десяток разномастных легких панцеров, а также две дюжины грузовиков и полугусеничных тягачей и одиннадцать мотоциклов. Немецкий командир рассудил правильно, шанс отступить у него имелся, другое дел, что Кареев этот вариант тоже предусмотрел, поэтому танковый батальон и батарея СУ-57 уже заняли позиции, перекрывая дорогу. Стреляли гвардейцы отлично, численный перевес также на их стороне, поэтому вскоре все было кончено, большинство панцеров даже не успело развернуться в сторону противника. Возникшая пауза позволила подойти передовому охранению танковой бригады, следовавшей за морскими пехотинцами, да и кавалеристы начали подтягиваться, им морпехи и сдали весь полон, а сами устремились к Дружковке. На этот раз впереди шли разведчики на трофейной технике, их задачей являлась организация хаоса и паники, ведь в городе с населением около тридцати тысяч человек также стояли в основном итальянцы. Расхрабрившийся Антонио вызвался проехать с разведчиками, рассказать, что произошло в Константиновке и передать предложение о сдаче. В это время танковый и второй мотострелковый батальоны бригады обошли населенный пункт с востока и также перекрыли дорогу на Краматорск. Гарнизон Дружковки был в шесть раз меньше, из немцев вообще всего несколько тыловых учреждений, поэтому сдались все, правда, гансов пришлось немного простимулировать, вернее, попугать.
«Больно гладко все идет, - подумал Кареев. – Не рейд, а прогулка! Значит, скоро такой анус вылезет, никому мало не покажется. Коммуникации мы растянули, основные силы за нами не поспевают, что делается внутри котла, да и снаружи, толком неизвестно. Ох, нарвемся!»
Разведка бдела, внезапно противник не появится, да и по погодным условиям его маневренность сильно ограничена, но вряд ли гансы будут действовать батальонными кампфгруппами, навалятся крупными силами, значение Донбасса они не понимать не могут. Самое пикантное, что места эти Карееву были знакомы, по прошлой жизни, конечно, но, вот ведь ситуация, тогда об этом говорить нельзя будет еще много лет, а сейчас тем более, особенно если упомянуть обстоятельства, почему он там оказался. Работала их группа недолго, сделали дело и ушли, а пендосы, лишившиеся новейшей аппаратуры связи, даже претензии предъявлять не стали, хотя прекрасно понимали, что это не союзнички потеряли или пропили, ибо нефиг.  Впрочем, помогало это знание не особенно много, за послевоенные годы «русские оккупанты», «совки» и «ватники» столько всего понастроили, что Кирилл местность с трудом узнавал, да и то не всегда. Рельеф здесь непростой, но у морских пехотинцев в инженерно-саперном батальоне гвардии майора Бориско имелись инженерно-мостовые танки, три на базе Т-50, несущие восьмиметровый мостовой пролет грузоподъемностью двадцать тонн, и два на основе Т-34, с мостом длиной тринадцать метров и грузоподъемностью сорок тонн. Конструкции несерийные, сделанные специалистами Новороссийской базы с инженерами и саперами бригады, некоторые из них оказались неплохо знакомы с довоенными СТ-26 и ИТ-28.
Перед войной в Краматорске проживало почти сто тысяч человек, а с поселками еще на пятнадцать тысяч больше, работали машиностроительные Старокраматорский завод имени Сталина и Новокраматорский завод имени Орджоникидзе, металлургический завод имени Куйбышева, завод тяжелого машиностроения, коксохимический и цементный заводы и ряд более мелких предприятий, на которых работала треть жителей. Не подлежало сомнению, что при оставлении города все это будет взорвано, немцы всегда так делали. Согласно данным разведки в Краматорске находились два немецких пехотных полка и один румынский и разговоры о сдаче вести бессмысленно. Впрочем, Кареев решил применить хитрость и атаковать город с четырех сторон, создавая видимость штурма гораздо более крупными силами, тем более, что наличие большого количества танков и самоходной артиллерии позволяло это сделать. Активные действия начались уже в сумерках, гаубицы принялись долбить опорные пункты немцев, а штурмовые подразделения и мотопехота буквально вгрызлись в городскую застройку, зачищая квартал за кварталом. Приличный опыт и хорошо налаженное взаимодействие пехоты с самоходчиками, умелое использование минометов и большое количество снайперов позволяли эффективно давить узлы сопротивления, тем более, что никаких дотов и дзотов обороняющиеся построить не успели, да и начавшую замерзать землю не очень-то покопаешь. Гансы пытались использовать в качестве тяжелых противотанковых орудий свои знаменитые ахт-ахты, но минометчики и экипажи самоходных гаубиц с закрытых позиций расстреливали эти громоздкие пушки, сами находясь вне досягаемости их огня. Разведчикам пришлось выполнить особую работу, они проникли на территорию заводов и уничтожили команды немецких саперов, спешно минировавшие эти важные объекты.
Кареев шел вместе со штурмовым инженерно-саперным батальоном, своим внешним видом не отличаясь от других бойцов – каска, стальной нагрудник на ватник, поверх разгрузка с запасными магазинами, в руках снайперская винтовка. Номер с проникновением в город диверсантов на трофейной технике прошел успешно, поэтому в тылу вражеских позиций временами возникала перестрелка, грохотали выстрелы орудий, после чего огонь неприятеля заметно ослабевал и морпехи делали очередной рывок вперед. Сказать, что было светло как днем являлось преувеличением, но огни пожаров неплохо освещали местность, поэтому прекращать активные действия и ждать утра Кареев не собирался. Командир бригады в первую линию не лез, показывать перед подчиненными свою храбрость нет необходимости, терять управление тоже. Рядом находились связисты с рациями, поэтому Кирилл полностью владел информацией об общей картине боя, сам находясь на самом важном направлении. Внезапно откуда-то сбоку заработал вражеский пулемет, над головами засвистели пули, но никто из радистов не присел испуганно, все продолжали заниматься своим делом, ребята опытные, сразу оценили, что опасности нет. Буквально перед десять секунд грохнул выстрел СУ-76 и машиненгевер замолк. Капитан 3-го ранга улыбнулся, приятно осознавать, что твои подчиненные очень хорошо делают свою нелегкую и опасную работу, одно слово – гвардейцы. Впрочем, и самому командиру бригады пришлось немного пострелять, когда гансы вдруг кинулись в контратаку. Если бы в руках был ППШ, оставалось бы только наблюдать или ждать, когда вражеская пехота подойдет поближе. Трофейная винтовка, взятая еще в 1941 году под Москвой, очень хороший инструмент и с дальнобойностью у нее все в порядке, поэтому за четыре сотни метров попал в голову немецкому офицеру, не подвела сноровка, не совсем еще кабинетный работник. Штатные снайперы тоже не зевали, потом морпехи бросились врукопашную и фрицы быстро закончились. Спустя несколько минут стало понятно, они просто дали время подошедшим резервам закрепиться двумя кварталами дальше, но в общей картине боя это уже мало что меняло. Через два часа после начала штурма противник начал сдаваться, а к 23 часам сопротивление окончательно прекратилось, город был взят.
Танковая бригада в полном составе подошла за полтора часа до окончания боя и сразу включилась в работу, еще через час появились кавалеристы и принялись зачищать Краматорск от еще шарахающихся по нему мелких групп немцев. Первые же допросы пленных офицеров показали, что расчет Кареева оказался верным, противник решил, что город штурмует не меньше, чем мотострелковая дивизия, усиленная парой танковых бригад. А когда гансы поняли, что здесь еще и морская пехота, то сломались окончательно. Как и всякий крупный населенный пункт, Краматорск имел и концлагерь, располагался он на Медовой горе, в нем содержалось несколько тысяч человек, а рвы вокруг него оказались заполнены трупами. Охрану лагерей в плен никогда не брали, вот и на этот раз всех перестреляли и перекололи штыками. Большую помощь в наведении порядка в городе оказали местные подпольщики и партизаны, они поймали и бывшего бургомистра с музыкальной фамилией Шопен.
Макса Кирилл оставлял со Светой, поэтому когда он пришел в штаб, собакен его немедленно облизал. День выдался напряженный, поэтому командир бригады с удовольствием снял с себя стальной нагрудник, стянул фуфайку, в кунге было тепло, жарко топилась печка.
- Гена, задачу мы до конца еще не выполнили, впереди Славянск. Сейчас ужинаем и вперед, полтора десятка верст осталось.
- Давай, поешь, много времени не займет, потом расскажешь, что надумал, - кивнул Уфимцев.
Рисовую кашу с мясом Кареев умял быстро и, взяв в руки кружку с чаем, ткнул пальцев в карту:
- Мост через Казенный Торец цел, поэтому переходим на тот берег и двигаемся по левому берегу. Танкисты пойдут по правому и привлекут к себе основное внимание. Очень хорошо, что Северский Донец нам форсировать не надо, вот был бы геморрой!
- Недавно получили сообщение, пехотинцы собрали в Донецке автотранспорт, из Константиновки прислали, что могли, поэтому стрелки скоро будут здесь.
- Отлично! Свяжись с ними, обрисуй ситуацию, им лучше будет перейти через реку здесь, чем потом в воду лезть. Не лето на улице!
В кунг забрался Карпенко:
- Разведка ушла, личный состав ужинает. Через полчаса можем начинать движение. Москвин раненых оперирует.
- Очень хорошо, - кивнул Кареев и повернулся к Шмелеву. – Женя, потери?
- Точно, разумеется, еще не подсчитали, но на удивление невелики, даже не верится. Хотя… Патроны, снаряды, мины, гранаты не экономили, а вот жизни людские берегли.
- Научились воевать, - улыбнулся Уфимцев. – Любо-дорого посмотреть!
- Подожди радоваться, нам еще Славянск брать, а потом, чует мое сердце, еще и удерживать.
- Думаешь, немцы контрудар организуют?
- А что, есть другие варианты?
Других вариантов не было, вопрос лишь в том, какими силами и когда конкретно.