Глава 2.21 (начало)
Прочитав и подписав суточную сводку в штаб армии, Кареев задремал, прислонившись спиной к стене, но через несколько минут его потряс за плечо Шмелев:
- Кирилл, командующий армией прибыл.
Не успел капитан 3-го ранга встать, как в штаб вошел генерал-майор Рыжов.
- Приветствую, Кирилл Валерьевич! Сиди, вижу, что устал.
Командарм присел на соседний стул и потер красные от бессоницы глаза.
- Тяжело сегодня пришлось?
- Не особенно, выдыхается противник, не гидра ведь, чтобы вместо одного убитого солдата у них трое из земли вставали.
Александр Иванович засмеялся:
- Ну, после нас из земли точно никто не встанет! Значит, выдыхается, говоришь?
Кареев передал принесенную Шмелевым сводку:
- Вот такая картина. Не думаю, что если бы они имели резервы, то не использовали их, а стали придерживать неизвестно для чего. Разведка тоже ни о каких «накоплениях» у неприятеля не доносит, «обезжирили» мы их!
- Считаешь, удержимся?
- Не сомневаюсь.
- Да, я смотрю потери у тебя не так уж и велики, думал намного хуже будет. Умеешь воевать, комбриг!
Кареев скромно промолчал, потом спросил:
- Александр Иванович, а вы ужинали?
Генерал озадаченно посмотрел на Кирилла, потом хмыкнул:
- Я сегодня даже не обедал, закрутился совсем.
- Тогда давайте покушаем, на фронте затишье, полчаса можно потратить.
Через несколько минут командующий армией и командир бригады сидели за столом и уписывали овощное рагу с мясом, Рыжов не отказался также от рюмки водки. Затем с удовольствием выпили чаю с вишневым вареньем.
- Я смотрю, вы тут как буржуи живете, - посмеивался генерал. – Баня есть, питаетесь очень даже неплохо, а вашей медчасти и армия позавидует.
Последнее было чистой правдой. Медсанбат бригаде по штату не положен, но оборудование, большей частью трофейное, имелось, персонал тоже подобрали. Москвин нашел себе толковых помощников, в среднем звене также недостатка не наблюдалось, их ранее набрали из числа выходивших из окружения и бывших пленных. Более того, после развертывания батальона в бригаду неугомонный Бекетов добился перевода к ним Даши Аристовой, так что теперь иногда забегал к медикам, чтобы увидеть понравившуюся ему девушку. В общем, делали даже сложные операции, переправлять через Дон для этого никого не требовалось.
После ужина и обхода позиций Кареев проводил командарма к соседям, а сам вернулся к себе и лег спать. Три дня прошли в редких перестрелках, разведка всех уровней подтверждала, резервов у противника нет, но о продвижении вперед с нашей стороны тоже речь не шла, для удержания прежних позиций у немцев сил вполне достаточно. Наконец, вечером 3 ноября пришел приказ о перебазировании 1-й отдельной гвардейской бригады морской пехоты в район Кабардинки для отдыха и пополнения техникой и личным составом, а также боевой учебы. Подразделения перевозились на другой берег Дона, затем на своем транспорте следовали до небольшой железнодорожной станции, первой, которая не была почти до основания разрушена вражеской авиацией, там грузились в вагоны и следовали до Новороссийска. Далее до места снова на своем транспорте, благо совсем недалеко. Для временного размещения морских пехотинцев поставили палатки с печками, техника размещалась под навесами, технические службы в быстровозводимых ангарах, очередной новинки, поставляемой по ленд-лизу. Москвин, как зам по тылу, выехал с первым эшелоном, а Кареев с последним, когда сдал позиции стрелковой дивизии неполного состава. Сабельников остался в Ростове, он получил четвертую шпалу в петлицу и должность начальника артиллерии армии, прежнего тяжело ранили во время авианалета. С Борисом Антоновичем морпехи тепло попрощались, надеясь, впрочем, на дальнейшее сотрудничество, ведь оставались они на том же театре боевых действий. В новом штате бригады должности начальника артиллерии не было, имелись лишь командиры дивизионов и батарей, но с этим должны справиться уже проверенные и получившие бесценный боевой опыт младшие товарищи Сабельникова, которых он растил все это время – Велижев, Зедгенидзе, Павлов, Савич.
Если кто-то из командиров наивно полагал, что теперь удастся отдохнуть, то он глубоко заблуждался. Впрочем, рядовому составу тоже долго бездельничать не дали, пару дней отоспались, в свое удовольствие помылись в бане, регулярно и плотно питались, все, пора на учебу. За это время пополнились до штатной численности, получили новую технику, которую и начали осваивать.
В танковом батальоне Акопяна числилось четыре роты по двадцать два танка Т-50 в каждой, плюс два во взводе управления, всего девяносто машин. Велижев командовал зенитным дивизионом, три батареи по шесть самоходок с четырьмя 23 мм пушками и батарея из шести 85 мм орудий, установленных на шасси Студебеккера. БТРы со спаренными и счетверенными крупнокалиберными пулеметами теперь входили в штаты батальонов, по одной батарее из шести машин в каждом. Противотанковый дивизион Зедгенидзе включал четыре шестиорудийные батареи самоходных 57 мм пушек ЗиС-2 на базе Т-50, а вот хозяйство Павлова отличалось бОльшим разнообразием. Четыре батареи 122 мм гаубиц М-30 на базе М7 Priest, по одной 122 мм пушек А-19 и 152 мм гаубиц-пушек МЛ-20 по типу М12, все по шесть машин. Минометный дивизион Савича включал роту полковых 120 мм минометов и две 82 мм батальонных, по двенадцать самоходок. Разумеется, имелись и транспортные машины, и все остальное имущество. Отдельной статьей шел дивизион штурмовых орудий, две батареи СУ-122 и две СУ-76, все также шестиорудийные. Командовал им по-прежнему майор Баринов, прекрасно зарекомендовавший себя с самого появления еще в батальоне. В стрелковых батальонах первая рота имела БТРы, остальные передвигались на грузовиках, при этом не забыли про «Кенгуру», тяжелыми бронетранспортерами оснащались первые взвода первых рот. Насыщенность бронетехникой и артиллерией была запредельная, но Кареев прекрасно понимал, что и задачи бригаде будут ставиться соответствующие, а опыт использования всей этой мощи накоплен хороший.
Обучение личного состава проходило с максимальной интенсивностью, Кирилл понимал, что вывели их на формирование не просто так, до весны наступление откладывать не будут. Разумеется, никаких сведений на этот счет командир бригады не имел, просто проводил аналогии с известной ему историей. Тогда окружение немцев под Сталинградом состоялось во второй половине ноября, по всему выходит, что здесь будет примерно то же самое, только Кареев очень надеялся, что у Красной Армии хватит сил на гораздо более масштабную операцию. Если подумать, это вполне вероятно, Крым наш полностью, а гансы к флангам относятся очень трепетно, поэтому свободно перекачивать резервы не смогут, особенно когда Рокоссовский начнет активные действия или хотя бы станет их изображать. Поэтому надо в максимальном темпе осваивать новую технику и отрабатывать слаженность подразделений. Все морпехи имели реальный боевой опыт, это, безусловно, большой плюс, к тому же слухи о победизме бригады ходили самые невероятные, оттого новички с энтузиазмом взялись за учебу, никто не роптал. Отдельным вопросом стояла форма морских пехотинцев. Собственно, единственным ее отличием от обычной армейской была тельняшка, Кирилл жестко противился даже бескозыркам. Причина тут простая, на нее не наденешь каску, а это командиры, с подачи Кареева, требовали жестко. Среди нарукавных знаков (штатов) такового для морской пехоты не имелось, поэтому в одной из своих докладных записок на имя наркома Кирилл, еще будучи командиром батальона, эту проблему обозначил. Не мудрствуя лукаво, предложил тот, который впоследствии и приняли в ВМФ СССР где-то в 60-е годы, точно Кареев не помнил. Его он предлагал пришивать пока прямо на армейскую форму, когда дойдут руки до специальной морпеховской, перекочует туда. Поначалу, конечно, все это переодевание моряки восприняли без восторга, потом поняли, что тут обычная военная целесообразность, к тому же авторитет требующих сомнению не подвергался. Затем привыкли и теперь старослужащие, начинавшие еще в батальоне, втолковывали необходимость такой формы новичкам. От берета вместо бескозырки или пилотки Кирилл отказался, он воспринимался исключительно как женский форменный головной убор, пусть для начала с обычным армейским обмундированием освоятся.
Погода стояла, по меркам северянина Кареева, довольно теплая, воздух градусов пятнадцать, а вода и того теплее, семнадцать-восемнадцать, так что, при желании, даже поплавать можно. Света, Надя, Даша и девушки-снайперы повадились бегать купаться, визгу и смеха было на всю округу, Кирилл ворчал только, что опасается, как бы благоверная не простудилась. В небольшой группе выпускниц ускоренных снайперских курсов произошли небольшие изменения, Кирилл вывел из их состава двух человек, которые, по мнению командования бригады, для такой службы не годились. Ничего плохого в этом Кареев не видел, не может любой человек быть одинаково хорош во всем сразу. Как среди мужчин, так и среди женщин, всем необходимым для настоящего снайпера набором качеств обладают далеко не все. Капитан 3-го ранга подозревал, что если бы не эта ускоренность и тяжелое положение на фронтах, этих девушек просто отчислили бы еще в период учебы и направили на другое поприще. Оказалось, что одна из девиц прекрасно печатает на машинке, имеет каллиграфический почерк и отличную память. У второй, что называется, в руках все горит, помогала Карпенко на вещевом складе, очень быстро все рассортировала, со швейном машинкой умело обращается. Когда им объявили о решении перевести их из снайперов, обе ударились в рев, но Кареев был непреклонен, насилу успокоили. Оставить их в прежнем качестве, значит подписать им смертный приговор, стреляют хуже всех в подразделении, находиться на позиции без движения долгое время не могут, ерзают, маскируются недостаточно хорошо. В общем, убедили, надавили авторитетом все сразу, Кареев, Каримов и Николаев, Ростовцев тоже подключился. Первая, Катя Зайцева, попала в штабной взвод делопроизводителем, вторая Саша Копенкина, в хозроту к Карпенко. В дополнение ко всему Александра без памяти влюбилась в главного богатыря бригады Тараса Квитко и не без взаимности. Девушка в свои двадцать лет обладала просто потрясающей внешностью, по меркам 21 века, по крайней мере, этакая Ким Кардашьян, только без излишеств. Грудь размера четвертого, тонкая талия и широкие бедра, овальное лицо с правильными чертами, пухлые чувственные губы, большие миндалевидные карие глаза и пышные черные волосы, мужики из прошлой жизни Кареева вились бы вокруг нее огромными стаями. При этом девушка была доброй и отзывчивой, имела живой характер, неудивительно, что Тарас не устоял.
Присматриваться он к ней начал, когда об ее переводе еще и речь не шла. Квитко расположился со своим взводом тяжелого вооружения на участке предполагаемого прорыва противника, Саша подошла немного позже, когда морпехи уже расставили свои крупнокалиберные пулеметы и ПТР. Девушка некоторое время изучала окрестности, потом наметила себе позицию и поползла к ней. Тарас пронаблюдал за движениями ее круглой попы и вздохнул, потом оценил выбранное Александрой место и покачал головой. При смене позиции отползать придется по хорошо простреливаемому участку, а сидеть долго на одном месте для снайпера очень вредно для здоровья. Пришлось младшему лейтенанту подобраться к ней поближе, чтобы разъяснить ошибку. Тут гансы как по заказу начали артобстрел, Тарас без церемоний стянул девушку за ногу под обломок стены и прикрыл ее своим телом. Копенкина сначала забарахталась, пытаясь вылезти, потом притихла. Обстрел, к счастью, оказался недолгим, Квитко помог Саше выбрать новую позицию, но немцы на этот раз действовали вяло, быстро откатились назад, ей удалось сделать всего один выстрел и тот мимо. Потом они еще несколько раз встречались на передовой, после чего Тарас переговорил о ней с Николаевым. Артем тоже считал, что снайпер из девушки неважный и обещал порешать этот вопрос с Кареевым. Александра же всерьез запала на моряка и старалась лишний раз попасться ему на глаза, иногда это выглядело, по мнению Кирилла, довольно комично, все-таки в данное время девицы не были, в массе своей, столь искушенными сердцеедками, как их потомки из следующего века. Впрочем, тут чувства оказались взаимными, поэтому разочарование Копенкину не постигло. Язвительная Лютикова подтрунивала над ней, когда они встречались во время купания, остальные девушки завидовали, делились мыслями о своих кавалерах, реальных или еще не встреченных.
- Эх, Санька, - подначивала младший сержант, - с твоими формами надо не младшего лейтенанта, а как минимум майора подыскивать! Глупая ты!
В глубине души Лютикова Александре завидовала, сама она внешность имела самую обычную. Услышав эти слова, Света усмехнулась:
- Глупая женщина ждет счастье, умная дарит его!
Надя Нестеренко покачала головой:
- Откуда в тебе это! Смотрю на тебя и удивляюсь, будто ты уже лет десять замужем, женскую мудрость постигла.
- Так на войне даже выслуга один к трем идет, - вздохнула Светлана и строго добавила:
- Давайте, одевайтесь побыстрее, не лето красное, простудиться еще не хватало.
Каждый день у морских пехотинцев начинался с утреннего кросса, бегали с голым торсом, водные процедуры тоже присутствовали, насколько раз плавали, но с полной выкладкой. Разумеется, без каски, бронежилета и сидора, только в разгрузке и с оружием. Максу все это очень нравилось. Кареев и раньше слышал, что доберманы чрезвычайно активны, но этот, похоже, даже для своей породы являлся большим живчиком. Вспоминалась реклама батареек «Энерджайзер», так в Максе, похоже, сидела не одна, а целая дюжина. Собакен носился вместе со всеми, периодически наматывая круги вокруг бегущего подразделения, потом впереди всех бросался в воду, рассекая волны как небольшой торпедный катер.
Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
