Про канал Москвы и шлюзы в этой ветке уже было.
По реке в тексте ещё очень  много чего будет, с подробным описанием.  Как, впрочем, и про Сокольники.
Электроника - выходит из строя вся элементная база на полупроводниках, а не только пластики разлагаются.
остальное - исправлю, да.

Отредактировано Ромей (24-05-2019 13:13:55)

Их нагнали на Большой Ордынке, сразу за Иверским переулком. Завеса крон над головой образовала здесь приличных размеров разрыв – лесные великаны в полсотни метров высотой возвышались только на правой  стороне улицы. На левой  пространство между домами захватили высоченные, вровень с пятыми этажами, кусты акации и буйно разросшаяся сирень. Удивительная это была сирень – в аномальном климате Московского Леса она цвела раз в три месяца, не обращая внимания на времена года. Период цветения продолжался около недели, и всё это время окрестные улицы затоплял одуряющий аромат.
Вот как сейчас, например.
Но Сергею было не до аромата. Заметив мелькнувших шагах в тридцати шипомордников, он скомандовал прижаться к правой стороне улицы, к церкви. Ниши  между колоннами портика давали какую-никакую защиту:  можно хотя бы рассчитывать, что твари Чернолеса не бросятся со всех сторон сразу.
Судя по несущемуся отовсюду щёлканью и свисту, их преследовало по меньшей мере, три стаи, десятка полтора – два тварей. Агрессивных, злых, жаждущих человеческой плоти. И -  уверенных в собственной победе.
Когда стаи охотятся вот так, вперегонки, никаких «танцев с волками» не  будет – накинутся все, разом. При этом они, правда,  будут мешать друг другу и может даже сцепятся за право первыми запустить клыки в тёплое, пульсирующее -  но жертвам это поможет мало. Некуда будет уклоняться или уворачиваться, придётся встречать атакующих тварей свинцом и острой сталью.
Петюня спиной втиснул мелко трясущегося Мойшу в нишу между колоннами, откинул штык и звонким щелчком зафиксировал его на стволе.. Руки у челнока дрожали, и Сергей подумал, что толку от такого помощника будет немного.
Впрочем, разве у него есть выбор?
- Нам бы только сбить первый напор. – сказал он, стараясь чтобы голос звучал уверенно. – Положим двух-трёх, остальные кинутся их рвать, а мы тем временем отойдём ещё на пару кварталов. До Добрынинки рукой подать, там есть, где укрыться.
- Может, лучше спрячемся в подъезде? – Петюня кивнул на противоположную сторону улицы, где под выцветшей до полной нечитаемости вывеской чернел дверной проём. – Поднимемся повыше, завалим лестницу. Вода там наверняка есть, отсидимся…
- И долго ты собираешься отсиживаться? – поинтересовался Сергей. - Они теперь нипочём не отстанут. Стоит застрять хоть на час -  и здесь соберётся половина шипомордников Чернолеса. Как думаешь, надолго у нас хватит патронов?
- У меня четыре снаряженные обоймы.  Ещё в рюкзаке пачка на полсотни маслят – и всё…
- А у меня и того меньше, десятка два всего. Часа за полтора, в лучшем случае, сожжём, а потом – штыком будешь отбиваться?
Да я что, я не спорю. - уныло отозвался Петюня. - Ты егерь, тебе виднее…

Первую тварь Сергей подстрелил в прыжке, из правого ствола. Выстрелом из левого, в упор, разворотил загривок второй, попытавшейся проскользнуть низом, и едва в этом не преуспевшей – ещё мгновение, и шип на верхней челюсти пробил бы ему голень. Следующие две отпрянули от тычка рогатиной и попятились, давая Сергею драгоценные секунды на перезарядку лупары.
Слева, над ухом часто хлопал карабин. Силы удара пуль промежуточного патрона 7,62 не хватало, чтобы гарантированно свалить шипомордника с ног – подстреленные заполошно свистели, вертелись на месте, стараясь дотянуться до раны. Это было нехорошо: на упавшего тут же накинулись бы остальные, даря людям передышку для отступления. А так – подранки лишь вносили в ряды атакующих некоторую сумятицу.
Затвор карабина клацнул и встал на задержку. Петюня ловко воткнул на место обойму, загнал   в магазин патроны, но выстрелить не успел – крупный шипомордник в прыжке обрушился ему на голову.
У челнока было  мгновение, чтобы спасти свою жизнь. И он не подкачал: припал на колено и принял четырёхпудовую тушу на штык. Гадина извернулась, стараясь достать жертву скорпионьим хвостом, штык сломался и извивающаяся тварь отлетела в сторону, шмякнувшись о колонну. На смену ей пришли сразу два шипомордника – низко припали на передние лапы и поджали  хвосты для прыжка «колобком».  Петюня, вконец потерявший голову, перехватил карабин за ствол и замахнулся, как бейсбольной битой -  словно мог отбить смертельно опасные мячики.
По ушам Сергея ударил сдвоенный свист, но броска не последовало. Первая тварь опрокинулся на бок – под лопаткой у неё торчал хвостовик арбалетного болта. Вторая отпрыгнула – с места, спиной вперёд – и исчезла в зелёной завесе ползучего вьюна.
- Эй, парни, сюда ходите, прикроем, да?!
Новый залп – на этот раз к арбалетам присоединились попмовые дробовики. Хлёстко, словно щелчок пастушьего кнута, ударила винтовка. Семеро стрелков растянулись в цепь поперёк улицы. Командовал тот, что стоял в середине, здоровенный, широкоплечий, в старомодном пиксельном камуфляже и оранжевом, заломленном на левое ухо берете. За поясом -  длинный кинжал-кама в чеканных серебряных ножнах, у ног  захлёбывается утробным рыком  кавказская овчарка.
- Воккха стаг, могушалла муха ю хьян*, Ваха! – Сергей помахал владельцу берета. – Сказать не могу, как я тебе рад!
Чеченец в приветственном жесте поднял СВД над головой.
- Спецназ своих не бросает, Бич! Услышал стрельбу – ну, думаю, хорошие люди в беду попали, помогать надо. Молчать, Абрек, свои!

*Чеченское приветствие, обращённое к старшему. Буквально  – «как дела,  большой человек?»

Огромный пёс недовольно заворчал, но послушался. На Сергея он внимания не обращал – провожал недобрым взглядом  жёлтых глаз улепётывающих шипомордников. Под густой шерстью дрожали натянутые струной мускулы: стоит хозяину подать команду, и зверюга сорвётся с места – рвать, давить...
- Здравствуйте, уважаемый Ваха! – Петюня опасливо выглянул из-за колонны. - Вы собачку-то попридержите, а то, как бы она моего Мойшика не кусила…
- Нэ боись, брат…  – ухмыльнулся чечен. - Веди своего ишака – Абрек не тронет, если я не велю.
Ослик с библейским именем, похоже, не слишком-то поверил этим заверениям, и Петюне пришлось с проклятиями выволакивать упрямую животину из ниши портика. Вахины бойцы тем временем занялись подстреленными тварями.
- Мускусные железы вырезают? – Петюня кивнул на кряжистого седобородого мужчину, наклонившегося к туше с большим ножом. За спиной у охотника висел блочный арбалет с оптическим прицелом и сложным «эргономичным» прикладом, любовно выточенным из тёмного дерева.
Чечен развёл руками.
- Слюшай, откуда я знаю - мускус-шмускус? Твои дружки хорошую плату дают - вот Василь Петрович и рэжет.  Два жёлудя за хвост, э?
Лесные умельцы, знатоки снадобий, широко использовали секреты, выделяемые железами в основании хвоста чернолесской твари – не мускус, конечно, просто название прижилось. Петюнины коллеги-челноки охотно скупали их – шипомордники были редкой добычей, мало кто из охотников рисковал приблизиться к Чернолесу.
- Куда дальше собираешься, Бич? – осведомился Ваха. – А то давай с нами? Примем как дорогих гостей!
Сергей пожал плечами.
- Не знаю, Ваха, не знаю. Я к Крымскому мосту хотел пробираться, за мной туда завтра утром придёт лодка.
- Э-э, брат, какой Крымский мост, а? Шипомордники разбрелись по округе, теперь всё зверьё всполошится. Часа через три темно будет – куда пойдёте? А на кордоне тихо -  посидим, за жизнь побазарим, чачи выпьем, да?  Завтра с утра и тронетесь…
Подошёл Петюня. Он привязал ослика к решётке и теперь вертел в руках покалеченный карабин.
- Ну, вот, пожалуйста - штык сломал. С-суки эти щитомордники… Куда он теперь такой?
- Среди них и кобели встречаются, самцы то есть. – не удержался от подколки Сергей. - Что до штыка - загляни к Кузнецу, который на Новоандреевском мосту, знаешь? Он сделает в лучшем виде – и не такое дерьмо, а из хорошей стали, кованый.
- Знаю, конечно… - уныло кивнул Петюня. – И какие у него цены – тоже знаю.  Да и когда ещё я туда доберусь…
- Слюшай, дарагой, зачем добираться? – Ваха хлопнул челнока по плечу так, что тот едва устоял на ногах – У нас свой кузнец есть! Кинжалы делает, топоры делает, наконечники. Арбалеты тоже делает – хорошие, сильные, с колёсиками! Исправит твой эскаэс, мамой клянусь! А мы с Бичом пока посидим, побазарим…
- …чачи выпьем. – закончил мысль Сергей. – Ладно, уболтал, чёрт языкастый! Петюня, отвязывай своего Моисея и пошли. И нечего облизываться на шипомордников, это не наша добыча!
- Да я и не спорю… - вздохнул челнок. – Только знал бы ты, Бич, как они идут сейчас на Речвокзале! Давеча Кубик-Рубик весточку прислал: «всё, мол, что привезёшь – куплю…» У них сейчас бум на чернолесские ингредиенты.
«Кубиком-Рубиком» за глаза называли Рубена Месроповича Манукяна  - известного всему Лесу торговца, державшего на Северном Речном вокзале лавку.
- Погубит тебя жадность, Петюня.  Где ты – а где Речвокзал? Пока доберёшься, десять раз сожрут.
Челнок удивлённо посмотрел на собеседника.
- С чего мне-то туда переться? Есть люди, возьмут, и заплатят хорошо….Ты, если что, имей в виду, Бич, лады?
- Что имею, то и введу… – усмехнулся Сергей. – Шагай уже, коммерсант!

Отредактировано Ромей (25-05-2019 21:05:28)

IV
2054 год,июнь.
Главное здание
Московского Университета

Завхоз кафедры ксеноботаники походил на излюбленного персонажа советского армейского фольклора. Не хватало, разве что, кителя, пошитого из хорошего офицерского габардина  с гладкими, с маленькими звёздочками, погонами -  вместо невзрачного пиджачка мелкого служащего.
Обстановка тоже соответствовала - почти армейская каптёрка, перегороженная пополам барьером и сваренной из арматуры решёткой. За ней в полумраке угадывались стеллажи, заставленные ящиками, коробками, большими жестяными банками. По углам красовался разнокалиберный шанцевый инструмент.
- Новий лаборант, значить… - завхоз двумя пальцами разгладил сивые  усы, отчего ещё больше сделался похож на хохла-прапорщика. – Имущество прийшов оттримувати? А имущество – воно, ж гро̀шей стоит!  Утратишь, або спортишь  - хто платить будэ?
Он и говорил, как  хохол,  путая русские и малороссийские слова и обороты без всякой видимой системы..
- Я и заплачу, кто ж ещё? – ответил Егор. – Вы же под роспись выдаёте…
- Заплатит вин..  – скривился «прапор». – Та що с тебя взять, хлопчик? Мабуть, не от хорошего життя в лаборанты подался, гро̀ши потрибни?
- Потрибни. – не стал скрывать Егор. – Нужны, то есть. Гро̀ши.
- А коли потрибни – бережи казённое добро! Ось туточки поставь загогулину…
И протянул Егору амбарную книгу. На бледно-жёлтой картонной обложке с матерчатым корешком значилось: «ЖУРНАЛ УЧЁТА».
- Спочатку – одёжа. Рабочий костюм, брезентовый…
На барьер легла стопка светло-зелёной ткани. Егор развернул, встряхнул – куртка с глубоким капюшоном, москитной сеткой и двумя кармашками на груди и нелепыми белыми тесёмками-завязками на рукавах.  И брюки – мешковатые, с такими же завязками внизу штанин.
- Це особливая одёжа против усяких паразитив. Ось мотузочки, бачишь? Перед выходом в Лес затягуй, щоб ниякая гидота ни пролизла!
Егора так и подмывало, что он родом из Новосибирска и мерах против энцефалитного клеща и прочих кровососов знает не понаслышке. Но сдержался – сейчас не время для самоутверждения.
- Пуговици пластиковые були, так их плесень схарчила. Нови сам пришьешь – ось, тримай…
«Прапор» прибавил к стопке горсть мелких зелёных жестяных пуговиц. Егор пригляделся – действительно, пуговицы на нагрудных кармашках отсутствовали. Он  взял одну: выдавленная в металле пятиконечная звёздочка с серпом и молотом. На обратной стороне – проволочная петелька.
- Шить-то умеешь, студент?
- Разберусь.
- Тоди обувка. Тоби шо – чоботы, черевики? Ось, выбирай…
Выбор был небогат: солдатские кирзачи, все в негнущихся складках от длительного хранения, и туристические ботинки-вибрамы с рубчатыми подошвами и ржавыми крючками для шнурков вместо дырочек. Егор без колебаний взял вибрамы.
К завхозу его отправил заведующий лабораторией – после того, как прочёл записку на обороте визитки секретаря приёмной комиссии и задал несколько вопросов – самого общего характера. И всё: «Вы приняты, молодой человек. Испытательный срок у нас неделя, а пока – ступайте на склад, получите всё необходимое».
В список «необходимого», кроме одежды и обуви, входили:  армейский котелок, фляга в чехле, офицерский кожаный ремень с латунной пряжкой со звездой, брезентовый рюкзак со шнуровкой по бокам, малая сапёрная лопатка в чехле и офицерская прорезиненная плащ-палатка. Каждый предмет сопровождался лекцией на суржике и массой полезных наставлений.
Напоследок из-под барьера появился кожаный планшет на тонком ремешке.
- Тримай, студент, вид сердца витриваю! Карандаши попросишь у девчат у канцелярии. Компаса нет – у Лесу вин каже ни направления, а погоду на запрошлый год. И ось ще… 
Егор недоумённо повертел в руках прямоугольник желтоватого прозрачного пластика, испещрённого фигурными отверстиями, со шкалами по краям.  На пластике чёрными значилось: «Офицерская линейка».
- А я думал, в Лесу полистирол разлагается…
- Селюк ты хлопчик, а ниякой не студент! Це не полистирол, а целлулоид - против него Лес ничого не мае. Ось и на планшете карманчик прозрачный, бачишь? Вин тоже из целлулоида.  А полистирол, полиэтилен та инший пропилен -   плесень  их за пять хвалын зжирае, озирнутися не встигнеш!
- А можно спросить? - неуверенно заговорил Егор – Почему всё такое старое? Нет, я понимаю, в современном снаряжении полно полимеров, но всё же, неужели не нашлось чего поновее? Этому хламу лет сто, не меньше!
- Это тебе не хлам, а армейское имущество, взятое со спецсхранения! – от возмущения завхоз забыл, что надо делать вид, что он говорит на малороссийской мове. – Они здесь, под Главным Зданием, в бомбоубежищах. А ещё -  туристическое снаряжение альпинистской и туристической секций МГУ, у них богато полно списанного старья. Зато ниякий синтетики, натурпродукт!
- Может, там и оружие есть?
- Может, и есть. Тильки тебе воно не покладено. Якщо видправят в дальний рейд – тоди инша справа, тоди выдам. Только спочатку инструктаж, потом зачёт треба буде здати. А пока – ось, тримай!
Завхоз переходил с суржика на правильную речь, сам того не замечая.  Видимо, этого требовали некие соображения высшего порядка.
Егор сразу узнал штык-нож от АК-47 – в вытертых металлических ножнах, с рыжими бакелитовыми щёчками.
- Ох, лышенько, трохи не забув…
Завхоз покопался в шкафу и извлёк оттуда тряпочную сумку зелёного цвета  с лямкой через плечо. Егор отстегнул клапан, украшенный расплывшимся фиолетовым штампом, и удивлённо поднял брови.
- Противогаз-то зачем?
Такие он видел только в музее: резиновая маска с круглыми стеклянными глазницами, которую надо закреплять на затылке резинками и ребристый хобот из жёсткой ткани, соединённый с  жестяным бочонком фильтра. Его следовало носить в сумке; ещё один фильтр, запасной, шёл в комплекте. 
- В Лесу дюже богато спор и пыльцы всяких грибов и цветочков. И деяки з них – ядовитые.  Ты же не хочешь надышаться   який-нибудь пакостью?
Егор пожал плечами – действительно, перспектива безрадостная.
- За штык распишись в инший видомости, тому що порядок. Ось тут, добре… Претензий, значить, немае?
- Немае. Спасибо вам, товарищ праа… э-э-э, завхоз.
Егор сложил «имущество» в рюкзак и затянул брезентовые ремешки.
– Так я пойду?
- Йди, хлопець, йди…

Отредактировано Ромей (27-05-2019 21:11:39)