Спасибо
но пройдет лет пять-десять и это наверняка станет возможным, а к тому времени капитан 2-го ранга превратится в генерала
Может лучше в адмирала

Для карьеры лучше в генералы, до маршала с его послужным списком вполне может дослужиться, а вот в адмиралах выше вице- он не поднимется, поскольку ни образования флотского ни плавательного ценза у него нет и скорее всего не будет.

Прошу извинить, что отвечаю на вопрос, предназначенный профессионалам, не будучи военным, но хочу высказаться, хотя бы для того, чтобы понимающие люди  объяснили подробно.
А именно, в общем плане, хочу обратить внимание форумчан, что  технику создают под конкретные задачи. Если не ошибаюсь, в "Капитале" был пример с 80 типами молотков на мануфактурах.  Под каждую операцию желателен свой молоток, хотя и кажется, что "какая разница". Тот же принцип хотелось бы отстаивать ив других  сферах деятельности. Тяжелые танки для того и создаются. Без них можно обойтись, но бОльшими расходами снарядов, техники, а самое страшное - людей тоже больше погибнет. Потому моё ходатайство, чтобы автор "заставил Карева"  добыть для задач прорыва тяжелую  технику. Персонажам не нужно ничего. А вот читатели, хотя бы в художественной форме, должны увидеть как надо решать задачи: не кровью наших людей, а трудом наших рабочих. Это будет иметь пусть и малое, но воспитывающее воздействие.

Глава 3.5 (начало)
Прибыв в Генштаб, Кареев узнал, что его вызвали на совещание, которое проводит с командирами частей РВГК Штеменко, недавно назначенный первым заместителем начальника Оперативного управления и произведенный в генерал-лейтенанты. До этого он курировал фронты южного фланга, некоторое время работал там как представитель Генерального Штаба, Кириллу приходилось пересекаться с ним. Сергей Матвеевич для своих тридцати шести лет занимал очень высокую должность и имел перспективу дальнейшего роста, но, возможно поэтому, характер имел сложный. Караваев недавно сказал командиру дивизии, что Штеменко очень нелестно о нем отзывался, причем валил в кучу сомнения и в военных талантах капитана 2-го ранга (выскочка, неуч, выезжает за счет других), и в личных качествах (сибарит, бабник, замашки барина). Причем делал это как в обычных разговорах, так и в докладных своему начальству, хотя и в несколько завуалированном виде. Особенно он печалился по поводу того, что не смог воспрепятствовать утверждению новых штатов дивизии морской пехоты, поскольку считал, что данная структура явно избыточна, да и вовсе не нужна, достаточно бригадного звена. Во время рассмотрения в Генштабе предложений Кареева Штеменко находился на юге и вернулся слишком поздно, чтобы поучаствовать, тем более, что продлились они недолго. В том, что Кирилла не произвели в следующее звание, особист видел определенное влияние этого человека. Впрочем, какого-то особого внимания к персоне морпеха Штеменко не проявлял, все это делалось, что называется, при случае. Откуда у него такие сведения и что из них является действительным фактом, а то умозаключением, Караваев не сказал. Сам кавторанг только пожал плечами. Во-первых, у них с генералом совершенно разные весовые категории, видеть в Кирилле потенциального соперника просто глупо, и даже то, что с ним несколько раз разговаривал сам Верховный, совершенно не имеет значения. Во-вторых, сам же Николай признался, что Штеменко нелестно отзывался много о ком, причем в большинстве случаев совершенно справедливо. Местами генерал сгущал краски, но и обстановка на фронте в тот момент тоже складывалась напряженная, вернее вовсе критическая. В-третьих, как далеко не последний в армейской иерархии человек, он имел право на собственное мнение, тем более, что определенная логика в его аргументах имелась, а знать то, что известно Карееву благодаря послезнанию, он никак не мог.
Кроме Кирилла на совещании присутствовали командиры артиллерийских дивизий прорыва, бригад гвардейских минометов, а также танковых соединений, временно подчиненных Ставке Верховного Главнокомандования. По причине отсутствия на данный момент у Красной Армии новых тяжелых танков, находящихся пока в стадии разработки, отдельных тяжелых танковых бригад еще не существовало. Штеменко вел себя довольно высокомерно, хотя грань приличия не переходил, большую часть времени он посвятил заслушиванию отчетов о готовности соединений. Картина у всех складывалась примерно одинаковая, поступление новой техники находилось в самом разгаре, а у некоторых, вроде дивизии морской пехоты, еще только начиналось, зато у них план боевой подготовки оказался полностью выполнен. По всему выходило, что на окончательное завершение всех запланированных мероприятий потребуется еще минимум десять дней, если не случится непредвиденных задержек. А таковые уже имелись, хотя и незначительные. Небольшая стычка у Кареева с генералом все-таки произошла, когда тот заявил, что наличие батальона «Черчиллей» в танковом полку есть роскошь, бессмысленная и неоправданная.
- Товарищ генерал-лейтенант! Противник создает сильно укрепленные опорные пункты и полосы обороны, наличие танков с противоснарядной броней позволит дивизии ломать их сопротивление максимально быстро и при минимуме потерь. Тяжелого танка с приличной скоростью, мощным бронированием и пушкой калибра 122-мм или около того у нас пока нет, у «Черчилля» вооружение слабовато, но за неимением гербовой пишем на простой. К тому же опыт эксплуатации этих толстокожих англичан у нас имеется.
- Вам и без того направлено огромное количество бронетехники, намного больше, чем другим, и все мало?! Не вы один воюете!
- Я отвечаю за своих людей, и знаю, как сберечь их в бою.
- А по артиллерии? Ваши батареи сверхкомплектны! И зачем вам корпусные калибры? Научитесь эффективно использовать положенное, а не копите, как хомяк, пользуясь расположением командования.
Кирилл подумал, что особист, похоже, все-таки оказался прав и, чтобы положить конец этой бессмысленной дискуссии, сказал:
- Насколько мне известно, товарищ Сталин положительно оценил мои предложения по штатной структуре дивизии и считает, что они вполне соответствуют решаемым задачам. Вы хотите поправить Верховного Главнокомандующего?
Генерал благоразумно свернул дискуссию и перешел к командиру другого соединения. В конце совещания Штеменко настропалил присутствующих на скорейшее выполнение поставленных задач и приказал немедленно докладывать в Генштаб обо всех возникающих проблемах.
Проваландались несколько часов, поскольку с каждым командиром первый замнач Оперативного управления разбирался тщательно и скрупулезно, так что идея поужинать нашла отклик у нескольких офицеров.
- Знаю я тут одно заведение неподалеку, - заявил полковник-танкист. – Недешево, но нам и платят хорошо, иногда можем себе позволить.
Можно, конечно, было ехать обратно, не так это долго, с голоду бы не умер и даже не похудел, но Кареев тоже решил пойти, с будущими коллегами следовало познакомиться поближе. Пока шло совещание, водитель успел капитально подкрепиться в столовой, он не обедал в дивизии, к тому же требовалось забрать какие-то малогабаритные запчасти для радиоаппаратуры с одного из складов, расположенных на окраине города. Договорились, что после выполнения поручения, он вернется к Генштабу и будет ждать комдива на прежнем месте, а Непоседа отправился с Кириллом. Антон шел немного позади командира и непрерывно «сканировал» окружающее пространство, то, что они находились в Москве, его нисколько не расхолаживало. К тому же он умел быть незаметным, попутчики Кареева на него просто не обратили внимания. Искомый ресторан нашли быстро, шли прогулочным шагом всего минут пятнадцать. Народу оказалось немного, к тому же имелись отдельные небольшие залы, один из которых офицеры и заняли, Непоседа как ни в чем ни бывало расположился за отдельным столиком в углу, откуда он мог наблюдать и двери в «номера», и все основное помещение.
Всего ужинать отправились семь человек – Кареев, два танкиста, три артиллериста и один командир бригады гвардейских минометов. Заводила-полковник сразу же принялся вожделенно разглядывать меню, приговаривая:
- Так… ага… вот, есть… угу, нет, а жаль…
Выбор блюд был, конечно, не довоенный, но для нынешнего времени очень даже неплохой. Кирилл заказал себе рыбу с картофелем под каким-то непонятным соусом, селедочку с луком, соленые грузди, остальные налегли на мясные блюда и, похоже, решили основательно заправиться. Чтобы не выглядеть белой вороной, Кареев взял также немного красного вина, более крепкие напитки его совершенно не прельщали. Будущие коллеги оперировали армянским коньяком, но, судя по количеству заказанного, употребляли весьма умеренно, даже несерьезно. Первый тост подняли за Победу, второй, после совсем небольшой паузы, только закусить, за Сталина, после этого принялись за еду более основательно. После третьего, за погибших, немного помолчали, вспоминая, затем разговорились.
- К нам в бригаду новые танки поступают, тридцатьчетверки с 85-мм пушками, - похвастался второй танкист, подполковник. – Но пока только один батальон укомплектуют, в другой идет старая модель, зато легких семидесяток, тем более шестидесяток нет совсем.
- Да уж, - вздохнул полковник. – Для разведки Т-70 неплох, но вместо среднего танка… Кстати, а новые Т-44 видел кто?
- У меня такие в полках, - Кирилл промокнул губы салфеткой. – Хорошая машина, моим нравится.
- А правда, что ее Т-4 с длинноствольной пушкой в лоб не берет?
- Так и есть.
- И много у тебя таких?
- Все, у меня тридцатьчетверок нет, ни старых, ни новых. А в разведбатах Т-50, новая модель с 76-мм пушкой и усиленной броней.
Некоторое время все молча смотрели на Кареева, потом полковник-танкист хмыкнул:
- То-то на тебя генерал взъелся. А что он про сверхкомплектность говорил? И какие корпусные калибры? Как это понимать?
- У меня все батареи шестиорудийные, в танковых взводах по пять машин. Значит, в полку семьдесят шесть стволов, в батальонах по пятьдесят коробочек. А калибры, полк М-10 и полк А-19.
- Сила! Ну, с гаубицами понятно, а пушки-то тебе зачем?
- Длинная рука. У меня же буксируемой артиллерии нет, только самоходная, зато как дыру во вражеской обороне проковыряли, вперед и с песней! Гансы воевать умеют, а, к примеру, для контрбатарейной стрельбы мне именно такие орудия и нужны, ведь помощи мне ждать не от кого. А вы, братцы, будете, как я понимаю, мне огневой вал обеспечивать, первую линию обороны с землей мешать, а дальше уж я сам. Могу и без помощи обойтись, но мне потом в прорыв идти, так что усиление необходимо. И вообще, все это делается только с одной целью, максимально сохранить людей! Лучше потратить сто снарядов, чем потерять одного человека, такая вот невеселая арифметика. Знаю я, каким трудом нашей промышленности эти снаряды даются, но женщины и подростки меня простят, когда их мужья и отцы живыми домой вернутся.
Офицеры молча закивали, последняя мысль была им близка и понятна. Просидели часа два, рассказывали, где и как воевали. Танкистов особенно интересовали «Тигры», про них ходили самые разные слухи, но мало кто видел, артиллеристы спрашивали про СУ-152, тоже большая редкость по нынешним временам. В завершении ужина поздравили друг друга с наступающим Первомаем и разъехались по своим бригадам и дивизиям.