Добро пожаловать на литературный форум "В вихре времен"!

Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
Для начинающих писателей, желающих показать свое произведение критикам и рецензентам, открыт раздел "Конкурс соискателей".
Если Вы хотите стать автором, а не только читателем, обязательно ознакомьтесь с Правилами.
Это поможет вам лучше понять происходящее на форуме и позволит не попадать на первых порах в неловкие ситуации.

В ВИХРЕ ВРЕМЕН

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » В ВИХРЕ ВРЕМЕН » Произведения Бориса Батыршина » Московский Лес-3. "Забытые в небе"


Московский Лес-3. "Забытые в небе"

Сообщений 91 страница 100 из 153

91

ТРЕТЬЯ ЧАСТЬ
Когда снизу постучали

I
Редко какая из дорожек и асфальтированных аллей, во множестве пересекавших когда-то во всех направлениях Воробьёвы горы, пережила Зелёный Прилив. Корни гигантских, в половину высоты Главного здания МГУ, ясеней, взломали асфальт, разорвали утоптанные тропки, а буйно разросшийся непроходимый подлесок довершил это разрушение. Золотые Леса, многочисленное, влиятельное и мощное сообщество, обосновавшееся на Воробьёвых горах и Метромосту, сохраняло в пригодном для использования состоянии всего несколько тропок по которым можно было сравнительно легко спуститься к реке. Одна из них начиналась от смотровой площадки, петляла между гигантскими стволами мимо ржавых ферм прыжкового трамплина и заканчивалась на набережной, напротив пристани, где причаливали когда-то речные трамвайчики и прогулочные теплоходы. По соглашению между золотолесцами и университетской администрацией эта тропа предназначалась для обитателей и гостей ГЗ, прибывающих или отбывающих по реке – главной транспортной артерии, связывавшей МГУ с внешним миром, воротами в который вот уже три десятка лес служил северный Речной вокзал.
Тропа содержалась в идеальном порядке: верёвочные перила по бокам, стеклянные, с масляными светильниками, шары через равные интервалы. Сами золотолесцы ею почти не пользовались, предпочитая перемещаться поверху. Для грузов же и многочисленных «транзитников (по большей части, челноков и барахольщиков), стремящихся пересечь реку, предназначалась другая тропа, проложенная вдоль опор Метромоста.

- Ап-чхи! Ап-чхи!
- Прихватило, дорогая? – торопливо спросил Егор. - Эл-А?
В голосе его сквозила робкая надежда.
- Не дождёшься. – Татьяна обогнула его и легко сбежала по заменяющим ступени массивным деревянным плахам. Ствол карабина, висящего, вопреки полученным от Егора инструкциям, прикладом вверх, хлопал её по аппетитной попке. Рюкзак - брезентовый, перетянутый брезентовыми же ремнями старомодный «абалак», только вчера приобретённый на университетском рынке, свисал с плеча. Не с её, ясное дело, с Егорова - не мог же он заставить любимую девушку тащить тяжёлый багаж? Особенно после того, как та со скандалом вынудила взять её в собой в рейд…
– У меня Эл-А в самой лёгкой фо……. ап-чхи!.. в самой лёгкой форме, перетерплю. Зато потом……. ап-чхи!.. потом может, даже и приспособлюсь!
- Ну что ты, я вовсе не то хотел сказать!– попытался соврать молодой. – если совсем невмоготу станет – скажи, я тут приготовил кое-что…
И похлопал по нагрудному карману энцефалитки.
- Знаю я, что у тебя там приготовлено! – фыркнула девушка и поправила очки. Новые очки, отметил Егор. Вчерашние круглые стёклышки, обрамлённые тонкой черной проволокой, заменили новые, в тёмно-серой титановой оправе «лисичка».
«…и когда только успела? Впрочем - разумный выбор. Их, если что, так просто не сломаешь…»
- … и можешь прямо сейчас выкинуть свои порошочки, я к ним и пальцем не притронусь…. ап-чхи!.. и вообще, ты что, хочешь, чтобы я позеленела, как твоя бывшая?
Егор насупился. «Бывшая» – это Лина. С ней, жительницей Золотых Лесов, он познакомился в первый же свой день в МГУ. Лина действительно могла похвастать яркой, броской красотой, кожей с легчайшим изумрудным оттенком, приобретаемым вследствие увлечения «лесной» косметикой и лекарственными снадобьями, а так же весьма необычным родом занятий. Официально она состояла в стой же библиотеке, что и Татьяна, и даже под её непосредственным руководством. Но, кроме этого - выполняла кое-какие деликатные поручения своих «соплеменников». Проще говоря - работала на разведку этого сообщества, давным-давно переросшего рамки простой, хотя и многочисленной, общины, отчего и прорезались у них достаточно серьёзные амбиции.
Например – прибрать к рукам фермерские поселения и караванные пути по берегам реки от Краснопресненской набережной до Нескучного сада. А заодно, взять под плотный контроль все сколько-нибудь значимые персоны. Например, егеря по прозвищу Бич, в напарниках у которого и состоял Егор.
Впрочем, как говорил герой известного анекдота: «съесть-то он съест, да кто ж ему даст?» То ли опыта не хватило у новоявленной «сверхдержавы», то ли с ресурсами не рассчитали, а только операция, которая должна была привести упомянутого егеря (а заодно, и его не в меру шустрого напарника) к божескому страху и покорности, с треском провалилась. Пришлось Лине, как раз за неё и отвечавшей, сначала залечивать сотрясение мозга, а потом до дна испить горькую чашу опалы, позора и унижения: скоблить верёвочной шваброй перроны Метромоста да размышлять о нелёгкой судьбе облажавшейся спецагентессы.
- пан Гжегош, пани Татьяна, где вы там? – крикнули снизу. «Партизаны», все пятеро, успели спуститься на террасу, туда, где лестница, прорезающая склон превращалась в тропку, ведущую в обход особенно огромного ясеня. С промежуточной площадки хорошо были видны лёгкие лесенки, змеящиеся вокруг его ствола вверх, к развилке, на которой устроилась жилая площадка с парой небольших ладных домиков. Селение «Золотые Леса», как и полагается уважающему себя «эльфийскому» лесному городу, целиком состояло из таких висячих платформ, соединённых «воздушными» магистралями - мостиками, канатными переправами и «тарзанками».
«…и ведь не подумаешь, что его хозяева – такие прохвосты и мошенники…»
- Сейчас, пан Яцек! – махнул он рукой рыжеволосому, конопатому «партизану» в кителе фельдграу и мятой четырёхугольной фуражке-рогативке, сдвинутой на вихрастый затылок. – Вы ступайте, мы вас на набережной догоним, тут не заблудишься.
Ты карабин- то перевесь, как положено! – буркнул он, поправляя лямку рюкзака. – Говорил ведь: сядешь, уткнёшь в землю, ствол забьётся. Потом понадобится быстро выстрелить – его и разорвёт. Как маленькая, чесслово!
- А так меньше на плечо давит! – легкомысленно отозвалась Татьяна. И потом, я не на землю садиться. Не хватало ещё придатки застудить, мне ещё рожать!
Громко чихнула, смешно наморщив носик, повернулась и, придерживая рукой ствол, побежала вниз, оставив любовника наедине с двумя рюкзаками. И с непростым вопросом: «а что, собственно, значит эта заключительная фраза?»

Отредактировано Ромей (08-06-2020 20:58:38)

+2

92

***
От набережной Москвы-Реки, тянувшейся когда-то от Бережковского моста до самого Болотного острова, не осталось почти ничего -  постарались огромные вётлы и ивы, чьи переплетённые, заросшие  водорослями корни образовали вдоль берега подобие ползучих мангровых зарослей. В относительном порядке оставалось лишь несколько небольших участков, и в их числе низкая гранитная терраса полукилометром выше Метромоста.  Река и по сей день оставалась самой оживлённой транспортной артерией Московского леса, и у пристани «Воробьёвы Горы» - о чём свидетельствовала старая, тщательно подновляемая золотолесцами вывеска» -  всегда теснилось  не меньше полудюжины лодок, лодчонок, старых алюминиевых катеров без моторов, самодельных дощанок, а то вовсе уж экзотических «маломерных судов».
Таких, например, как пирога Коли-Эчемина. Увидев Егора, каякер приветственно замахал ему рукой.
- Вы бы ещё после обеда пришли!  -  издали крикнул он.  – Договорились же пораньше! Ребята уже волнуются….
Егор развёл руками состроил виноватую мину: «мол, так получилось, братан, не хотел, ты уж прости…»
- Кстати, тебя тут дожидаются. – сообщил Коля. - Уж полчаса как заявилась.
Возле пришвартованных к дощатым мосткам лодок околачивались двое золотолесцев, один с арбалетом другой двузубым, на сетуньский манер, копьём-рункой. В некотором отдалении от них, а краешке гранитного парапета сидела девушка.
Не больше двадцати пяти лет, с заметным даже на таком расстоянии зеленоватым оттенком кожи, длинными волосами, собранными на затылке в хвост, она носила типичные для жительниц Золотых Лесов короткую тунику и кожаные сандалии с высокой, почти до колена, шнуровкой. В сочетании с безупречными очертаниями длинных, «от ушей» ног – эффект получался убойный.
«…ну, вот, помяни только чёрта…»
Девушка встала и сделала несколько шагов навстречу Егору. Охранники при этом подобрались и смерили молодого человека настороженными взглядами.
- Ну, здравствуй… любовничек. Ты, я вижу, времени не теряешь?
За спиной Егора раздалось шипение, сделавшее бы честь разъярённой рыси-баюну. Татьяна, конечно же, узнала Лину – ещё бы, ведь та несколько месяцев проработала под её непосредственным руководством.
- И тебе привет, подруга! – мило улыбнулась в ответ Лина. – Ну и как он тебе? Довольна?
Интересно, отстранённо подумал Егор, если она сейчас сдёрнет с плеча карабин и угостит эту мерзавку пулей калибра 223 Remington – золотолесцы успеют хотя бы дёрнуться? Тот, с арбалетом, точно не успеет – тетива-то не натянута, вот остолоп…
- Ты что, ругаться сюда пришла? – неприязненно ответил он, предупреждая резкий ответ спутницы. Меньше всего ему хотелось становиться сейчас свидетелем банальной женской свары.  – Ну, так извини, недосуг, нас люди ждут.
И кивнул на Колю-Эчемина. Каякер предусмотрительно держался в сторонке и явно наслаждался разыгрывающейся перед ним сценой. 
- Не стоит думать о себе слишком много. – безмятежно отозвалась Лина. - Вы оба для меня уже пройденный этап. А сюда я пришла с поручением от Золотых Лесов. С официальным,  так сказать.
Егору остро захотелось немедленно объяснить, где он видел подобные поручения, в особенности - официальные.  Но удержался. Стало любопытно:  что могло понадобиться интриганам с Метромоста от его скромной персоны?
- Ты не в курсе, где сейчас Бич?
Егор усмехнулся.
- А ты. Правда, думаешь, что я тебе вот так прямо отвечу?
- Похоже, вы оба переобщались со Шмулем. – сказала Лина, намекая на содержателя знаменитого шинка. – Что-то  не припомню за тобой манеру отвечать вопросом на вопрос… Впрочем, я и не ждала ответа: надо срочно передать твоему приятелю несколько слов, а мы, как назло, никак не можем его отыскать. Не откажешь в любезности?
Егор озадаченно нахмурился. Можно, конечно, послать нахалку подальше – только вот одобрит ли это его напарник?  Информация есть информация, и она, как известно, лишней не бывает…
- Не гарантирую, что скоро его встречу.
- А мы и не ждём гарантий.
Не оборачиваясь, она протянула руку к охраннику с арбалетом и щёлкнула пальцами. Тот извлёк из сумки на поясе небольшой предмет и вложил девушке в руку.
- Вот, прошу. Как встретишь – передай.
Это был цилиндрический футляр с плотно пригнанной крышкой – дубовый, покрытый мелкой, очень красивой резьбой.
- Внутри письмо. – пояснила Лина. – если хочешь, можешь открыть и прочесть. Но потом все же передай. И поверь….
Она сделал паузу.
- Это важно, в первую очередь, для него самого. Как и для всех нас. И ты, дорогой, тут не исключение.
Она повернулась и пошла прочь. Ткань туники при каждом шаге облипала бёдра. Лина редко снисходила до нижнего белья – как не снизошла и сейчас.
Коля-Эчемин громко, судорожно сглотнул. Егор поспешно отвёл глаза - не стоит давать Татьяне лишний повод для ревности. Шутки шутками, но если терпение тихой библиотекарши лопнет -  неизвестно ещё, ему или Лине достанется первая пуля из её «Горностая»…

Отредактировано Ромей (09-06-2020 19:11:15)

+1

93

***
-  Давно хотел спросить – а почему они называются «Золотые Леса»?
Чекист провожал взглядом уплывающую назад древесную стену, располовинившую небо над Воробьёвыми горами.
- ты что, не знаешь?  - удивилась Татьяна. – Вроде, не первый год в Лесу…
- Третий. – вздохнул командир «партизан». Из армии пришёл, два года потусовался с «черными копателями» - и сюда. Тоскливо там, снаружи, муторно… Что до Золотых Лесов – поначалу-то мне ваще было пофиг.  Ну, называются и называются, мало ли что люди придумают? Потом стал спрашивать, да, видно, не тех. Интернета тут нет, в поиске не наберёшь... Вот я и подумал: может, вы в курсе? Всё ж, библиотека, книжки разные…
Татьяна кивнула.
- Тут ты угадал – с книжек всё и началось. Был в МГУ когда-то давно, ещё в конце прошлого века такой студенческий клуб – «Золотые Леса». Фантастика, фэнтези, ролевые игры…
- Это которые с плётками, в кружевных передниках и эсэсовской форме?  - встрял Мессер. – А ничо, той бабёнке пошло бы…
И сально ухмыльнулся- видимо, припомнил Лину.
- Дурак ты. – отозвалась Татьяна. Она вполне уже освоилась в компании  «партизан» и вела себя непринужденно. - Это… ну, просто ролевые игры. Истрия, книжки про волшебство, схватки на мечах, эльфы…
- Вот, значит, откуда у них страсть к этим висячим домикам. – задумчиво сказал Сапёр. - Читал я как-то книжку - что-то про волшебное кольцо. Так там тоже эльфы по деревьям жили.
- Вот-вот... – подтвердил Егор. Он был в курсе вопроса -   наслушался, сначала от Лины, а потом и от Татьяны.  - С этой самой книги у них всё и началось. До Зелёного Прилива просто тусовались, в игры свои играли…
- …а потом, как ударило, - подхватила подруга, - оказалось, что чуть ли не у каждого второго – иммунитет к Эл-А.  Причём и у тех, кто состоял тогда в клубе, и у тех, кто уже бросил эти забавы. Вот они-то и основали поселение на Воробьёвых горах. А дальше – пошло-поехало…
- Дальше я знаю. – сказал Чекист. – Типа, хотят стать самыми крутыми в Лесу.  Кстати, что на суде-то решили? Бич так и не рассказал…
Егор неопределённо пожал плечами. История с недавним третейским судом, где противником егеря выступали Золотые Леса, была у всех на слуху, и Чекист рассчитывал разузнать подробности из первых  рук.
- А белка-то где?  - переменила тему Татьяна. – Она, вроде, с нами собиралась?
- Яська-то? Поверху двинула. Где ты видел, чтобы белки перемещались иначе, чем по деревьям?
- Будет ждать в Медицинском саду? – догадался Чекист.
- Нет, сразу пойдёт на башню. – ответил Егор. Сказала: «пока вы по реке доплетётесь, я уже всё выясню». Мы с ней договорились, что остановимся у фермеров, и начиная с полуночи сегодняшнего дня будем ждать сигнала.
- Эй, на дредноуте! – донеслось сзади.
Егор обернулся. Лодку стремительно догоняла пирога Коли-Эчемина. За его спиной с коротким веслом в руке сидел Яцек.
- Мы пробежимся вперёд, - сообщил каякер, - и подождём вас за Бородинским Мостом.  Осмотримся, как там, а то терпежу больше нет плестись за вашей шаландой…

Отредактировано Ромей (09-06-2020 22:28:25)

+2

94

II
Приземление было мягким. С высоты третьего этажа, в двухметровые наслоения Ковра Сергей упал, словно в  рыхлый, пушистый снег – и сразу попытался подняться на ноги.
На этот раз у него не было ковроступов, и ноги по самые бёдра проваливались в губчатый мох. Поверхность его – от подножия МИДовской высотки на добрых два десятка метров покрывали какие-то чёрные, скукоженные, с завёрнутыми внутрь краями клочья не больше ладони каждый. Остатки пятна.
«…молодчина, Яша, в кои-то веки придумал что-то полезное!..."
Шипящий баллончик упал в самый центр Пятна, в паре метров от катающегося, вопящего Седрика.  От места падения, словно от камешка, брошенного на гладь пруда, разбежалась стремительная круговая волна - там, где она прошла, зелёно-бурая хищная плёнка превращалась в рваные чёрные лоскутья. Сергей осторожно потрогал один ножом – и тот рассыпался чёрной пылью, оставив после себя отчётливый  запах сушёных грибов.
«…грибница и есть. Чему тут удивляться?...»
Седрик лежал неподвижным кулём, весь засыпанный чёрным прахом. Сергей  потряс его за плечо – в ответ послышался сдавленный, полный боли, стон, - перевернул на спину – и выругался. Лицо сетуньца выглядело так, словно в него плеснули крепкой кислотой. В определённой степени, это так и было – пищеварительный фермент, вырабатываемый пятном, не зря имел сильный кислотный запах. Кожа на щеках, скулах, на лбу слезала клочьями, обнажая голое мясо, на месте глаз зияли язвы, наполненные кровавой слизью. Пострадало не только лицо – одежда Седрика (он, как и прочие обитатели Сетуньского стана, предпочитал жилеты-безрукавки из кожи) была разъедена до дыр, и в них проглядывали белёсые пузыри, как после ожога второй степени.
- Хр-р… - просипел Седрик. - Пристре… …аха… ли, Бич…. боль…хр.. но… как же…хр-р-р… больно…
Сергей его не слушал. Проваливаясь в Ковёр по середину бёдер, он добрёл до своего «Ермака», вытащил из-под клапана аптечку.
Так… заживляющме мази… обезболивающий эликсир… мало, мало – с него словно кожу заживо содрали, и даже не содрали, хуже – судя по всему, остатки фермента ещё продолжают пожирать плоть – вон, как пузырилось голое мясо на щеках...
Рука нащупала две баночки из толстого стекла. Внутри – что-то типа ярко-зелёного геля, в котором плавают мелкие волокна.
«…слизни. Если уж они не помогут, то ничего не поможет. Правда, у  Седрика наверняка есть и свои эликсиры  – но кто знает, как они действуют? Сам-то он ничего сейчас не скажет…»
Оба слизня Сергей наложил сетуньцу на лицо, отчего те сделались похожими на изысканную косметическую маску.   Осторожно срезал с торса остатки кожаного жилета (слава Лесу, хоть штаны брезентовые, не поддавшиеся Пятну), осторожно полил водой из фляги кислотный ожог на груди. Седрик дёрнулся, выгнулся  в мучительной судороге.
- …Потерпи, брат, ещё чуть-чуть. Скоро станет легче, клык на холодец…
Острием кукри аккуратно вскрыл один за другим волдыри – из них полилась мутно-жёлтая жижа – и наложил толстый слой заживляющей мази. Не слизень, конечно, но уж что есть…
На кисти сетуньца смотреть не хотелось. Сергей покрыл окровавленные, без единого лоскута кожи, пальцы, остатками мази и замотал бинтом.
«…ну, вот и всё. Пора выбираться. Для начала – прочь с Ковра, благо, тут недалеко, шагов двести…»
Рюкзак Седрика он искать не стал. Извлёк из «Ермака» спальный мешок, расстелил, втащил на него сетуньца – на каждое движение тот отзывался стонами и зубовным скрежетом  - и ползком, пятясь, поволок по запорошенному чёрным прахом мху. Мелькнула мысль –так в старых, ещё советских,  фильмах про войну санитарки таскали на шинелях раненых...
Наблюдая сверху за действием споры, Сергей отметил, что у изобретения доцента Шапиро имелся некий ограниченный ресурс действия. Чёрная волна кое-где не добежала до краём Пятна – затухла, угасла, оставив по контуру отдельные лужицы смертоносной плёнке – уже неопасные, размером никак не больше газетного листа. Проползая мимо одного из таких ошмётков, егерь остановился, достал порожнюю баночку из-под слизня. Осторожно действуя кончиком кукри, он отделил маленький клочок пятна, утрамбовал его в ёмкость и плотно заткнул притёртой крышкой, после чего долго вытирал лезвие о мох.
«… отдам Яше. Раз выяснилось, что Пятно – это тоже грибница, то это по его части. Путь  порадуется, миколог хренов. Заслужил…»

+1

95

Ромей написал(а):

Так… заживляющме мази… обезболивающий эликсир…

заживляющие...

Ромей написал(а):

Чёрная волна кое-где не добежала до краём Пятна – затухла,

краёв...

+1

96

III
«Когда понадобилась временная база поближе к чашеобразным листьям-водосборникам на верхних ярусах, Люк в первую очередь подумал о месте, где они встретили Майку. А что?  Удобная, прочная рабочая площадка, объёмистое дупло в стебле древолианы. Есть, где спрятать инструменты и припасы, а при необходимости - укрыться самим.  Кроме них, здесь никто не бывает, а если бывал когда-то – давным-давно позабыл дорогу. На всякий случай, «водопроводчики» перевесили несколько воздушных тропок, разобрали участок мостков, оборудовав неприметные обходные пути – и пожалуйста, готово тайное убежище в двух шагах от Офиса!
За две с недели они перетаскали сюда немало припасов, инструментов, мотков проволоки и бухт отличного каната из «стеклянного шёлка», и прочих необходимых в хозяйстве вещей. Оборудовали небольшой конвектор для нагрева воды – в солнечный день он давал полведра кипятка в час. Теперь в убежище («Гнезде», как прозвала его Майка) имелось всё необходимое для трёх человек недели на две, и Люк  предположил, что туда Майка и направится в первую очередь.
И не ошибся.  Уже на подходах к «Гнезду» они услышали журчание воды и голос Майки, напевающей весёлую песенку.
- Ну вот, развела тут… - с неудовольствием проворчал Люк.  – Молча, что ли, мыться нельзя? А если кто-нибудь услышит?
- Ничего-то ты, братик,  не понимаешь в женской душе! – ответила Лея. – Я вот жду  не дождусь, чтобы смыть с себя всё …
«Всё это» - надо понимать,  означало ужас, ненависть, боль и кровь этого страшного дня. Что ж, подумал Люк, пусть плещется. Он давно заметил, что «водные процедуры» необъяснимым образом поднимают девушкам настроение.
«Душевую кабинку» (тоже Майкин термин) они с Полом соорудили по требованию девушек – и с тех пор те исправно переводили на свои омовения львиную долю горячей воды. И то и дело требовали от Пола и Люка пополнять запасы душистого мыла, которое те выменивали на рынке, на шестьдесят пятом этаже Офиса.
- А ты пока обожди… - Лея дёрнула брата за рукав и решительно прошла вперёд. – А то заявишься, а она без ничего, намыленная…
- Подумаешь... – хмыкнул Люк. – Чего я там не видел?
«… а ведь недурная идея…»
- Пошляк! -  Сестра сверкнула на него глазами. – Стой здесь, пока не позову, и не вздумай подглядывать!

Ограждение, защищающее площадку от царствующих  на высоте, ветров,  соорудили из плетёных ветвей и  остатков «крыла». Хотя яркое, красно-оранжевое пятно броско выделялось на фоне листвы – её невозможно было заметить со стороны, поскольку располагалась она с противоположной от Офиса стороны стебля.
А вот посёлок Медицинский сад просматривался отсюда превосходно. Люк не раз наблюдал за ним с этого самого места,  сидя, как сейчас, на краю площадки. Днём оттуда поднимались тоненькие струйки дыма, а ночью в гуще листвы мелькали жёлтые огоньки. Поначалу Майка предложила устроить маяк прямо здесь, но ребята воспротивились: хоть они и сумели преодолеть обычный для обитателей Офиса страх перед огнём - но разводить открытое пламя прямо здесь, когда вокруг полно сухой древесины? Нет, это было для них слишком…
Теперь снова придётся что-то изобретать, думал Люк, слушая девичий смех вперемешку с журчанием воды, доносящийся из-за пёстрых занавесок. Чудные всё же, создания эти девчонки – только что их едва не поубивали, живых людей на их глазах с башни сбрасывали –  а они  плещутся, будто ничего не произошло. Может, и правда, смывают с себя ужас произошедшего?
«…жаль, он сам так не умеет. Перед глазами до сих пор стоят страшные, противоестественные сцены: вот старик-даун пятится от уколов копий и валится спиной в бездну; вот дочка кузнеца, вырвавшаяся из рук палачей, с разбегу, раскинув руки, кидается вслед за ним…»
Бам-м-м!
Что-то звонко ударило по жестяному ведру  рядом с Люком.
Он подскочил на месте, едва не свалившись с края платформы, и заозирался. Никого.
Бам-м-м!
И негромкий язвительный смешок.
- Ты голову-то подними! – посоветовали сверху.
Люк послушно задрал голову – и увидел на сидящую толстенной ветке сидящую девчонку. До неё было метра три – лёгкая, сложением напоминающая Лею, в буром камзольчике и узких замшевых штанах, обтягивающих стройные ножки. На поясе - большой, зловещего вида, нож со множеством кривых лезвий.
Но не нож поразил Люка больше всего. Кожа - с отчётливым зеленоватым отливом. И глаза, яркие изумрудики с вертикальными, нечеловеческими щелками-зрачками.
- Извини, если помешала твоим размышлениям… - заговорила удивительная гостья. Она глядела на собеседника чуть насмешливо, подбрасывая на нежно-зелёной ладошке большой орех.
-   Я тут мимо пробегала - ищу, понимаешь,  хозяйку вот этих тряпочек. Часом, не в курсе, где она?
И ткнула пальцем в ошмётки «крыла».

Отредактировано Ромей (11-06-2020 18:08:00)

+1

97

***
Когда понадобилась временная база поближе к чашеобразным листьям-водосборникам на верхних ярусах, Люк в первую очередь подумал о месте, где они встретили Майку. А что?  Удобная, прочная рабочая площадка, объёмистое дупло в стебле древолианы. Есть, где спрятать инструменты и припасы, а при необходимости - укрыться самим.  Кроме них, здесь никто не бывает, а если бывал когда-то – давным-давно позабыл дорогу. На всякий случай, «водопроводчики» перевесили несколько воздушных тропок, разобрали участок мостков, оборудовав неприметные обходные пути – и пожалуйста, готово тайное убежище в двух шагах от Офиса!
За две с недели они перетаскали сюда немало припасов, инструментов, мотков проволоки и бухт отличного каната из «стеклянного шёлка», и прочих необходимых в хозяйстве вещей. Оборудовали небольшой конвектор для нагрева воды – в солнечный день он давал полведра кипятка в час. Теперь в убежище («Гнезде», как прозвала его Майка) имелось всё необходимое для трёх человек недели на две, и Люк  предположил, что туда Майка и направится в первую очередь.
И не ошибся.  Уже на подходах к «Гнезду» они услышали журчание воды и голос Майки, напевающей весёлую песенку.
- Ну вот, развела тут… - с неудовольствием проворчал Люк.  – Молча, что ли, мыться нельзя? А если кто-нибудь услышит?
- Ничего-то ты, братик,  не понимаешь в женской душе! – ответила Лея. – Я вот жду  не дождусь, чтобы смыть с себя всё …
«Всё это» - надо понимать,  означало страх, ненависть, боль и кровь этого дня. Что ж, подумал Люк, пусть плещется. Он давно заметил, что «водные процедуры» необъяснимым образом поднимают девушкам настроение.
«Душевую кабинку» (тоже Майкин термин) они с Полом соорудили по требованию девушек – и с тех пор те исправно переводили на свои омовения львиную долю горячей воды. И то и дело требовали от Пола и Люка пополнять запасы душистого мыла, которое те выменивали на рынке, на шестьдесят пятом этаже Офиса.
- А ты пока обожди… - Лея дёрнула брата за рукав и решительно прошла вперёд. – А то заявишься, а она без ничего, намыленная…
- Подумаешь... – хмыкнул Люк. – Чего я там не видел?
«… а ведь недурная идея…»
- Пошляк! -  Сестра сверкнула на него глазами. – Стой здесь, пока не позову, и не вздумай подглядывать!

Ограждение, защищающее площадку от ветра,  соорудили из плетёных ветвей и  остатков «крыла». Яркое, красно-оранжевое пятно броско выделялось на фоне листвы, но, несмотря на это, заметить площадку со стороны было невозможно – она располагалась с противоположной от Офиса стороны стебля. А вот посёлок Медицинский сад просматривался отсюда превосходно. Люк не раз наблюдал за ним с этого самого места,  сидя, как сейчас, на самом краю помоста. Днём оттуда поднимались тоненькие струйки дыма, а ночью в гуще листвы мелькали жёлтые огоньки. Поначалу Майка предложила оборудовать маяк прямо здесь, но ребята хором воспротивились: они, конечно, сумели преодолеть обычный для обитателей Офиса страх перед огнём - но разводить открытое пламя там, где вокруг полно сухой древесины? Нет, это для них слишком…
Теперь снова придётся что-то изобретать, думал Люк, слушая девичий смех вперемешку с журчанием воды, доносящийся из-за пёстрых занавесок. Чудные всё же, создания эти девчонки – только что их едва не поубивали, живых людей с башни сбрасывали –  а они  плещутся, будто ничего не произошло. Может, и правда, смывают с себя ужас произошедшего?
«…жаль, он сам так не умеет. Перед глазами до сих пор стоят дикие, противоестественные сцены: вот морщинистые, коричневые от старости мужина и женщина дауны, обнявшись, пятятся от копейных жал -  и, не разнимая объятий, валятся спиной вперёд, в бездну; вот девчонка, вырвавшаяся из рук палачей, с разбегу, раскинув руки, кидается вслед за ним…»
Он едва сдержал позыв тошноты – который уже по счёту.
Бам-м-м!
Что-то звонко ударило по стоящему рядом жестяному ведру.
Люк подскочил на месте, едва не свалившись с края платформы, и заозирался. Никого.
Бам-м-м!
И негромкий язвительный смешок.
- Ты голову-то подними! – посоветовали сверху.
Люк послушно задрал голову – и увидел на сидящую на ветке девчонку. До неё было метра три – лёгкая, сложением напоминающая Лею, в буром камзольчике и узких замшевых штанах, обтягивающих стройные ножки. На пояс большой, зловещего вида, нож, лезвие которого украшено множеством кривых отростков.
Но не нож поразил Люка сильнее всего. Кожа - с отчётливым зеленоватым отливом. И глаза - яркие изумрудики с вертикальными, нечеловеческими щелками-зрачками.
- Извини, если помешала твоим размышлениям… - заговорила удивительная гостья. Она глядела на собеседника чуть насмешливо, подбрасывая ладони большой орех.
-   Я тут мимо пробегала – ищу  хозяйку вот этих тряпочек. Часом, не в курсе, где она?
И ткнула пальцем в ошмётки «крыла».
***
Вот значит как… - сказала Яська. Острая мордочка её сделалась задумчивой, а орех она больше не подбрасывала катала между нежно-зелёными пальчиками. Егор машинально отметил, что ладони замозоленные, как у мастеров-канатчиков, целыми днями протягивающих через станок грубые пряди растительных волокон.
- Вот, значит, как… - повторила зеленокожая. Майка кивнула. Когда гостья изложила ей цель своего появления – «собирайся, подруга!  Дам ракету, спустимся метров на пятьдесят, а там, подождём, когда наши явятся…»  - девушка сначала мотнула головой в знак категорического отказа, а потом стала рассказывать о случившемся несчастье. Предложения оставить обитателей башни самим разбираться со своими проблемами, она отмела с ходу, что вызвало у Люка вздох облегчения. Узнав, что зеленокожая явилась для того, чтобы спасти Майку, он затосковал всерьёз: неужели обе они сделают на прощание ручками да и скроются внизу, будто их и не было? А Пол? А парни-Огнепоклонники? А уведённые на надругательство и погибель девушки-дауны? А сами они,  Люк и Лея? В Офис им теперь дорога заказана. Что остаётся – просить убежища у даунов? Так их ещё отыскать надо, жители верхней площадки не откровенничали насчёт мест обитания своих сородичей. Выживать вдвоём, собирать сыроежки и птичьи яйца, отбиваться от осьмируков, приблудных волосанов да древесных аспидов, которых здесь полно? И долго они так протянут?
Яська привстала, поискала что-то глазами в гуще листвы и с размаху запулила туда орех.
- Ну что, детешки-шалунишки, раз уж у вас всё так паршиво обернулось – будем что-нибудь придумывать.
- Чего тут придумывать? – удивилась Майка.  – Давай сигнал своим, пусть поднимутся и разнесут тут всё вдребезги и пополам. Сама же сказала: ребята крутые и при стволах. А тут, на весь Офис один ржавый «Макаров», сама видела. Очередь поверх голов – сами лапки задерут…
- Как просто у тебя получается: «поднимутся», да «очередь»… - Яська скептически хмыкнула. – Я про ракету это так сказала – на самом деле, они ещё доплыть не успели.  нас договоренность – каждую ночь, в условленное время даю сигнал. Увидят – пустят ракету в ответ, в знак того, что поняли. А потом – сутки, как минимум, пробиваться снизу вверх, раньше не управиться. Я поначалу сунулась сдуру внутрь башни – так там такое творится…
- Волосаны? – понимающе кивнул Люк.
- Кто? – удивилась зеленокожая. – А, ты про птицеедов… да, и они тоже.  Ну и наверх карабкаться тоже времени требует. Почти все лестницы заросли и забиты всякой дрянью, пока найдут дорогу в обход... Они же не могут, как я, по лианам скакать - ножками придётся, по ступеням. Все шестьдесят этажей, или сколько их там?
- Шестьдесят один – ответила Лея. - Паучий холл в самом низу Офиса, шестьдесят первый этаж.
- Вот и я говорю. – кивнула Яська. – Пока дорогу найдут, пока поднимутся – раньше суток не управиться. Как думаешь, ваши друзья, те, что в плену,  столько проживут?
- Вряд ли. В прошлый раз захваченных даунов судили в тот же день, и  сразу казнили.  Сейчас  уже…
Люк привычно глянул на запястье – и вспомнил, что часы у него отняли при обыске.
- …сейчас вечер -  пока допросят, уже стемнеет, а в темноте они народ собирать не будут. Значит, судить будут завтра, скорее всего, после обеда. Ну а вечером…
Он не договорил, но все и так было ясно. Вечером - Паучий холл.
- Похоже, без разведки не обойтись. – после долгой паузы сказала Майка. – Есть предложения?
- Можно поискать других огнепоклонников. – неуверенно предложил Люк.  - Я, вроде, помню двоих, их не было наверху во время налёта. Пробраться в офис ночью, отыскать… Они наверняка тоже сейчас гадают, как освободить своих…
Леська отчаянно замотала головой.
- Даже и не думай, братик! Ты, наверное, не помнишь, как тебя допрашивали, а я-то всё видела! Генеральный сначала напоил тебя какой-то дрянью, потом в глаза глянул, заговорил – ты закивал и стал отвечать на все вопросы. А у него на шее пузырь вздулся, противный такой,  меня чуть не стошнило…
- Ну и что? – не понял Люк. Гнусный «коктейль» и серый пузырь под воротником Генерального он помнил. Остальное тонуло в каком-то дурном тумане.
Майка хлопнула себя по колену.
- Кажется, я поняла. Хочешь сказать, что пленные, уже всех выдали?
Лея кивнула. В глазах у неё набухали слёзы.
- Не выдали – так выдадут. Этот гад так спрашивает, что любой ему ответит…
- Но ты-то не ответила?
- Я - нет. Он ещё сказал , что на меня не действует. Я так и не поняла что: напиток этот или его голос?
Зеленокожая подняла руку. 
- Это, конечно, скверно, но  без разведки нам всё равно не обойтись. Предлагаю всё же поискать ваших друзей – вдруг кто-то ещё на свободе? Не успели, скажем, схватить… если найдёте – волоките сюда, вместе думать будем.
- Ясно. – кивнул Люк. – Ему сразу сделалось легко: решение принято, можно действовать.  - А можно один вопрос… личный?
- О как! – зеленокожая удивлённо выпрямилась. – Прямо так уж и личный? Ну, спрашивай...
- Вы ведь – почтовая белка, верно?
Об этом сообществе изменённых Лесом девушек, которые сделали своей профессией доставку почты, им рассказала Майка.
- Ну да. И что с того?
- А где ваш хвост?..
Повисло молчание – и вдруг Майка заливисто расхохоталась. Яськина физиономия сначала сделалась растерянной, потом гневно нахмурилась. Люк с удивлением увидел, как зелёная кожа чернеет – видимо, это было аналогом румянца.
Бац!
Рука у субтильной с виду девчонки оказалась жёсткой и очень сильной. Люк отшатнулся и с изумлением уставился на Яську. Щека, по которой угодила зелёная ладошка, пылала.
- Ах ты, мелкий паршивец…
- Полегче, подруга! – Майка, опомнившись, схватила зеленокожую за плечо. – Он не хотел тебя обидеть, здесь о вашей сестре никогда не слышали. И об обычаях – тоже.
- Вот и молчал бы, если не слышал… - сердито буркнула белка. К ней постепенно возвращался естественный зеленоватый цвет. – А что до хвоста, так он у пауков остался, на уровне тридцатого этажа. Подстерегли меня сразу пять штук, еле прорвалась. А один всё же достал, к счастью – вцепился жвалами не в меня, а в хвост. Если ты не в курсе, мы его для того и цепляем – чтобы отвлекать всяких тварей. Всё лучше без хвоста остаться чем без за… э-э-э… спины.

Отредактировано Ромей (12-06-2020 01:38:46)

+1

98

IV
- Прямо держи!
Яцек кивнул и заработал веслом. Стрелок повёл прицелом вправо. Курок щёлкнул, разбивая медную крышечку пистона, и тут же длинный ствол «оленебоя» пыхнул облаком белого дыма. Остро запахло серой и селитрой – Коля-Эчимин признавал только чёрный порох.
- Есть!
Голова водяного жука брызнула во все стороны чёрно-жёлтыми ошмётками. Колина винтовка, на которую пошёл ствол крупнокалиберного пулемёта, стреляла пулями Минье,  которые Коля самолично отливал в особой пулелейке. Он, как и многие лесовики, предпочитал оружие, изготовленное в пределах МКАД, полагая это залогом удачи.
Каякер положил  винтовку на дно лодки и подхватил короткое, с поперечной перекладиной на конце, весло. Он сам вырезал его – из ясеневой доски, тщательно выводя резцом на лопасти прожилки, словно на древесном листе. Теперь Колины вёсла – как, впрочем, и его пирога, особым, правильным» образом изготовленная из проваренной в масле древесной коры, могла по праву называться произведением искусства. Особого, нигде больше не встречающегося искусства – поскольку индейские узоры соседствовали тут с мотивами, подсмотренными в экранизации «Властелина Колец» Толкиена и буддистскими символами.  Впрочем, в Пау-Вау, «индейском», посёлке на берегу богатырского пруда в Сокольниках, видали и не такое.
- Браздо…  много их тут развелось… - буркнул Яцек. Он отложил своё весло и поудобнее пристроил на коленях обрез. –  То есть уже третий?
Первый водяной жук, крупная, размером с откормленную свинью, тварь с иссиня-чёрными хитиновыми надкрыльями, увязался ними сразу после Новоарбатского моста. Но ненадолго – то ли участки реки были у плавунцов поделены, и они не рисковали соваться на чужую территорию, то ли жуку помешало что-то ещё - а только проплыв за пирогой пару сотен метров он отстал и повернул восвояси.  Второй попытался вцепиться в борт длинными серповидными жвалами, но получил сначала от Коли, а потом и от яцека, веслом по башке и отстал.
- Третий, да. – кивнул Коля. – так что ты хотел – Пресня! Тут полно всякой насекомой дряни, и плавунцы ещё не самое скверное. Я всегда стараюсь побыстрее проскочить, да только тут не везде разгонишься…
И ткнул веслом вперёд, где поперёк реки громоздились в воде бетонные и стальные обломки.
Почему-то новые мосты, возведённые незадолго до Зелёного Прилива, в отличие от тех, что были построены в стародавние времена,  не пережили Зелёного Прилива и последовавших за ним потрясений.  То, что от них осталось,  служит постоянным источником головной боли речников.  Особенно выделялись в этом плане руины Живописного моста, по странному капризу мостостроителей протянувшегося, не поперёк, а вдоль течения реки,  а так же -  рухнувший пешеходный мост самого футуристического облика возле Экспоцентра. Обойти его не было никакой возможности. Приходилось, отталкиваясь вёслами, баграми, прикладами, а то и просто руками, протискиваться между берегом и особо крупными обломками, и  ощетинившиеся ржавой арматурой бетонные глыбы исправно собирали бань в виде расщеплённых бортов, пропоротых днищ и сожжённых нервов лодочников.
Когда пирога миновала последнюю стремнину между торчащей наискось бетонной плитой и заросшей водорослями и проволочным вьюном стальной балкой, Коля-Эчимин шумно выдохнул и положил весло поперёк бортов.
- Выше по реке, совсем рядом - Дорогомиловский мост, за ним, на правом берегу дощатая пристань, Медицинский сад. Там наших и подождём.
Лёгкая, стремительная пирога оторвалась от неуклюжей плоскодонки, на которую погрузились остальные члены маленького отряда, не меньше, чем на километр.
- Может, лучше здесь? – предложил поляк.
- А смысл? Тут, на стрежне, всё время надо грести, чтобы не снесло обратно к мосту, а к берегу подходить не стоит – мало ли кто оттуда выползет. Нет уж, отшвартуемся, как белые люди, выберемся на сухое и подождём. Кабачок там в паре шагов от пристани, сгоняем за пивом. Пиво в Медицинском саду отличное, пробовал?
- Случалось. - кивнул Яцек. – Рок тому…п пшепраше, год назад наши хотели пошарить в башнях Москва-Сити, вот и пошли в посёлок – запытать… расспросить, як там дела.
- Ну и как? – с интересом спросил каякер.
- Але ниц… никак. Пауки и всякая блудно штучка… пшепраше, всякая пакость. Патронов пожгли дюжо, а выше третьего этажа так и не поднялись.
- Пресня. – понимающе кивнул каякер. - И что же, теперь снова туда?
- А куда мы денемся с подводной лодки?
- Типун тебе на язык!  - Коля сплюнул за борт. – Накаркаешь ещё – «подводная…» Давай, бери весло, погребли отсюда!

Отредактировано Ромей (12-06-2020 13:01:47)

+1

99

***
Над серебристыми кронами вётел, заполонивших набережные ниже Дорогомиловского моста,  высились башни Москва-Сити. Егор припомнил картинки из Интернета – как выглядели небоскрёбы до Зелёного Прилива. Гигантская друза драгоценных кристаллов – один уступчатый, облитый красной медью, другой скрученный, наподобие спирали ДНК, третий – похожий на поставленное торчком самолётное крыло. раньше эти башни сияли бесчисленными стёклами, и часть этого великолепия сохранилась до сих пор - закатное сентябрьское солнце дробилось в уцелевших панорамных окнах, там где их не заслоняли взбирающиеся по фасадам жгуты ползучей растительности.
- Сколько не вижу их – каждый раз дрожь пробирает. – пожаловался Чекист. Партизаны вытащили из лодок поклажу и теперь дисциплинированно ждали команды.
-  Ребёнком видел в книжке одну картинку, гравюру старинную:  гигантский  кальмар оплёл щупальцами корабль и утягивает его под воду. Так один в один. И как они живут рядом с этим?
Небоскрёбы, обвитые стеблями древолиан (метров по пятнадцать в поперечнике у основания, прикинул Егор) напоминали звёздные корабли пришельцев, приземлившиеся по неосторожности в этом уголке планеты, и атакованные из-под земли титаническими головоногими тварями - надо полагать, подземной роднёй местного Ктулху.
- - Кто живёт-то?
- Да фермеры же! – командир партизан показал на людей, кучкующихся возле речников -  Как подумаю, что эти штуки всё время над головой, так в дрожь бросает
- Ну, не так уж они и над головой… - подумав, ответил Егор. Это с пристани они хорошо видны, а в самом Медицинском саду небо, надо полагать, кронами закрыто, как и везде.
- А чего бы им не жить? – влез Сапёр. – Сады у них. Фруктовые, похлеще, чем в Мичуринском. Травы опять же, лечебные - челноки от них тащат и на Речвокзал и на Воробьёвы, даже на ВДНХ. Хороший навар имеют!
- В натуре! – поддакнул Мессер. – Чуете -  духан такой, сладкий? Они ещё и  самогонку настаивают на этих… как их…
- Фейхоа. – подсказал  Чекист. – Дурьяновка тоже годняя. Всё бы вам, бойцы,  про бухло…
Дурьяном называли экзотический шипастый фрукт дуриан, который не рос больше ни где во всём Лесу. В Медицинском саду из него гнали отличный самогон, по популярности мало уступающий добрынинской чаче.
- А что – бухло? – не понял Мессер. – Хорошее тут бухло, и недорогое. В тот раз вообще в долг наливали…
Весь отряд присутствовал на пристани – он сам, Татьяна, пятеро партизан. Рюкзаки сложены горкой в стороне, возле них бдит Мехвод с ручным пулемётом на коленях.
- Кстати, а где Эчимин?
- Колян-то? – Чекист поправил на боку деревянную коробку с «Маузером». – Сказал – будет в ихнем кабаке. Речники, значит, порешили сегодня до Серебряного бора не идти, здесь переночевать. 
- Да не в кабак он пошёл, а к бабе! – сально ухмыльнулся Мессер. - Баба у него тут.
- Так Коля, вроде женат? – удивилась Татьяна - Он мне сам говорил: жена  на Богатырском пруду живёт, с Пау.... ой…  – Ап-чхи!.. – простите… с Пау-Вау.  Имя у неё ещё такое… забыла…
Егор с беспокойством посмотрел на подругу. Глаза у неё были красными и слезились.   
– «Моема» - сказал Чекист.  Кажется, «сладкая», на языке индейской мове.
Каякер, попав несколько лет назад в Лес, осел сначала в Сокольниках, среди таких же, как он, поклонников образа жизни североамериканских аборигенов Северной Америки. Но не усидел – построил пирогу и присоединился к сообществу речников, обосновавшихся в Нагатинском затоне.
- Ну, жена и жена…. – Мессер длинно сплюнул, демонстрируя презрение к столь несерьёзной теме.  – Что ж теперь, и по бабам не сходить? Речники – они такие: у каждого по всей реки, в любомпосёлке по бабе…
Не завидуй так громко – посоветовал Коля-Эчимин. Егор обернулся – они не заметили, как подошёл каякер.
- Да было бы чему! – Мессер пустил ещё одну струю между зубами, на этот раз – с откровенным пренебрежением. – Да я себе где хошь найду, сколько угодно. Эти фермерские дочки все на передок слабы, их только пальцем помани…
- Вот ты и поманил! – мстительно ухмыльнулся Коля. - Я тут встретил тётку одну – говорит, ты её дочку, Кира её имя, попробовал на сеновал затащить. А дядька её, брат матери, со своими сыновьями рёбра тебе за это пересчитали. Ты ещё ножичком пытался махать – так дали по голове поленом и отходили сапогами. Учти, мать Киры, как услышала, что «партизаны» снова в Медицинском саду – сразу к братцу:   «Оборони, значит, от охальника...»
- Да, Мессер, не завидую я тебе… - задумчиво сказал Чекист. Он извлёк из чехла, притороченного к вещмешку, ППШ без диска, расстегнул ремень и привесил на него полукруглый брезентовый подсумок. - Слушай, может, тебе в кабак с нами не ходить? Хочешь, договорюсь с речниками – переночуешь в лодке, мы тебе пожрать принесём?
Партизаны обидно захохотали.
- да пошли вы!.. – огрызнулся красный, как рак Мессер. – барал я этого дядю вместе с его племянницей. Пусть только сунутся!
Ну, моё дело предложить. – покладисто отозвался командир. - А то рёбра  – они не казённые, ты мне в башне здоровый нужен.
- Кстати, о башне… - припомнил Егор. – ракетницу доставай!
Чекист кивнул, снова полез в сидор и извлёк тяжёлый сигнльный пистолет. С клацаньем переломил, загнал в ствол толстенькую картонную гильзу.
- Салют в честь прибытия!
Ракетница хлопнула, дымная полоса ушла в небо и расцвела яркой белой вспышкой.
- Ну, вот, теперь каждые два часа по ракете. И – ждём, пока Яська не ответит!
- А кабак? – с надеждой спросил Мессер.
- Иди, куда тебя денешь… - великодушно дозволил Чекист. Но, предупреждаю бойцы: о дурьяновке и фейхуёвке и думать чтоб забыли! Вот вернёмся – гульнём от души, а пока  пивом обойдётесь. Завтра день тяжёлый…
Егор заметил, как «партизаны» при словах командира - «Вот вернёмся..» - один за другим, незаметно сплёвывают через плечо. Мехвод даже украдкой перекрестился.
«...да, Чекист прав. Завтра тяжёлый день…»
И, словно в ответ на эту мысль, с одной из башен – самой высокой, с обугленной чёрной верхушкой – взмыла и повисла в вышине зелёная ракета.
Во! – восхитился Сапёр. – Белка, значит, уже там?
- Зелёная ракета – это что означает? – тихонько спросила Татьяна.
- «Девчонка жива, всё в порядке». – тоже шёпотом ответил Егор.  - Отлично, значит, с самого утра и двинем. Кивнула, сморщилась, громко, несколько раз подряд чихнула и принялась ожесточённо тереть глаза носовым платком.
-  Никак не отпускает? – сочувственно просил Егор.
Во время плаванья по реке Эл-А слегка её отпустила. Но, увы, сойти на берег – как приступы начались снова.. И гораздо сильнее,  чем на Воробьёвых горах.  Егор встревожено нахмурился – пока подруга кое-как справлялась с этой напастью, но что-то будет дальше?
«…хотя – есть варианты…»
- Мартин говорил – в башне Эл-А не действует. Может и врёт, конечно. А вдруг?
- Мартин-то?..
Девушка оставила, наконец, в покое глаза и отвернулся от Егора.
– Не смотри, у меня глаза красные, как у кролика. А Мартин ваш чушь порет. Трепло он и пьяница, все это знают…
- Всё равно ты  у меня самая красивая. - Егор притянул её к себе за плечи и чмокнул в затылок.
- А про Мартина ты зря так - он, конечно, бухает, но иногда дельные вещи говорит. Вот, к примеру...
- Ещё одна! – заорал Сапёр, тыча пальцем в башню Федерации.
Рядом с угасающей белой звёздочкой вспыхнула красная.
- «Срочно нужна помощь». – прокомментировал Чекист. – Так, бойцы, оттяг и пиво отменяются, наверх пойдём прямо сейчас. Стволы расчехлить, проверить.  Яцек, Мехвод, поспрошайте местных,  нужны тряпки на факелы и масло - работать придётся ночью. Сапёр – сгоняй в кабак, закупи чего-нибудь на сухпай. Перекусим, как доберёмся до башни.  И чтоб никакой самогонки!

Отредактировано Ромей (13-06-2020 17:02:01)

+1

100

Ромей написал(а):

-  Ребёнком видел в книжке одну картинку, гравюру старинную гравюру:

повтор

Ромей написал(а):

атакованные из-под земли титаническими головоногими тварями - адо полагать, подземной роднёй местного Ктулху.

надо...

Ромей написал(а):

- Так Коля, вроде женат? – удивилась. – Он мне сам говорил: жена  на Богатырском пруду живёт,

пропущено, Татьяна?

0


Вы здесь » В ВИХРЕ ВРЕМЕН » Произведения Бориса Батыршина » Московский Лес-3. "Забытые в небе"