***
С утра Женька чувствовал себя совершенно разбитым. После полуночного кошмара он долго ворочался, пытаясь бороться с накатывающими приступами глухого беспокойства. Казалось, стоит провалиться в сон – и жуткая картинка накроет снова. Кое-как забыться удалось только под утро, и на тебе, мать уже треплет за плечо: «Вставай, засоня, в школу пора!»
Он поднялся, натянул треники и поплёлся в ванную, потом на кухню. Завтрак уже дымил на столе.
- Овсянка, сэр! - вырвалось у него при виде тарелки, полной желтоватых хлопьев с мелкими лужицами растаявшего масла.
- Конечно, овсянка! – мама положила рядом с тарелкой ложку – его персональную, десертную, серебряную, согласно семейной легенде, купленную в день его появления на свет. – «Геркулес». Он, чтоб ты знал, очень полезный, если есть каждое утро.  Садись, сейчас чаю налью…
…что за хрень вылезла невесть откуда? Какой ещё «сэр»? Он вовсе не собирался этого говорить. Или… повторяется вчерашнее?..
Жнька сел, уныло поковырял ложкой в клейкой массе. Есть не хотелось совершенно. Он с надеждой посмотрел на мать.
- Мам, я что-то неважно… может, простыл вчера после тренировки?
Мама вытерла руки полотенцем и положила ладонь ему на лоб.
- Голова не горячая, просто не выспался. Давай, ешь и не устраивай тут мне театра драмы и комедии! Сполоснёшь потом лицо холодной водой.
- …вы слушали «Пионерскую Зорьку! – жизнерадостно сообщил радиодинамик «Москва». Мама бросила взгляд на будильник, стоящий на хлебнице.
-  Десять минут осталось! Ты хоть тетрадки вчера собрал?
Женька подумал, потом виновато помотал головой.
- Я так и думал. – мама всплеснула руками. –  Доедай скорее и беги, горе луковое! Опоздаешь!

…что, парень, не вышло откосить? – злорадно подумал я. - Мамы –они такие. Все наши ухищрения видят насквозь, и неважно, сколько нам лет – пять, пятнадцать, или сорок пять…
В отличие от моего альтер эго самого момента пробуждения я чувствовал себя превосходно. Первое открытие – оказывается, я могу спать, независимо от Женьки. Мало того – высыпаться! Вот и сейчас – Женька старательно изображает из себя сосуд мировой скорби, а я бодр, сконцентрирован, уверен в себе. Футуршок, качественно прессовавший меня вчера, отпустил – похоже, с самим фактом «попаданства», как и с любой серьёзной жизненной неприятностью, следует переспать ночь.  И это второе открытие – внимание больше не раздёргивается на узнавание тысячи окружающих меня мелочей. Мир снова стал цельным, слившись со своим двойником, что существовал отдельно, в моём восприятии.
Третья, хорошая новость: теперь я могу осторожно заглядывать в Женькину память, не тревожа его самого. Пока ещё мельком, урывками – но получается же! Или это всплывают в моей собственной памяти надёжно похороненные детские воспоминания?
Нет, скорее всё-таки первый вариант. Мозг-то у нас теперь общий - вот я и получаю постепенно доступ к новым разделам хе-хе-хе, жёсткого диска…
И, на закуску – четвёртая новость. Пожалуй, самая  важная. Удалось выработать своего рода «способ мягкого взаимодействия» с моим недовольным жизнью соседом по телу.  Делается это просто: я концентрируюсь на какой-то мысли и аккуратно, исподволь подсовываю её Женьке А когда замечаю, что она его зацепила – даю второй импульс в том же направлении. Известный трюк – чтобы сбить человека с ног, надо дважды, с малым интервалом,  сильно толкнуть его ладонью в плечо. Тут тоже самое, только ментально. Важно выбрать правильно момент, -и тогда всё получается, как надо – мысль (побуждение, действие) проскальзывает в череду его собственных, как намыленное, а он сам и не замечает, что сделал что-то «не своё». Вот, как получилось с этим дурацким «Овсянка сэр!» Женька никак не мог знать этого мема - фильм с Ливановым выйдет только через три года, в восемьдесят первом…
Что ж, дело полезное, конечно, но только это не выход. Надо как-то налаживать двустороннюю связь. Без этого я далеко не продвинусь. А пока – ждать, наблюдать и потихоньку, исподволь, подталкивать моё альтер эго  в правильном направлении.
…в конце концов я ведь старше, верно? А значит, мне и виднее, где тут – правильное…
…гы-ы-ы….

Потихоньку и исподволь не получилось. Хорошо, что в этот момент я выходил из подъезда – успел схватиться за столбик, подпирающий козырёк и не проехался носом по асфальту…
Оно случилось вдруг, сразу – когда очередное моё проталкивание» совпало с лёгким беспокойством, накатившим на «рецепиента». Забыл он что-то положить в сумку и встревожился по этому поводу – я так и не уловил. Сознания – моё и Женькино – с громким щелчком переключились, и я осознал себя главным. Главным, понимаете? Стоило только справиться с секундным помутнением, из-за которого я чуть не схлопотал асфальтовую болезнь, как всё стало на свои места. Руки – мои руки! Как и ноги. Как и всё это пятнадцатилетнее тело. Теперь не надо ничего осторожно готовить, проталкивать, подсовывать – каждый мускул охотно подчиняется мне, и детская энергия буквально бурлит в каждой клеточке тела, которое я ощущаю безусловно своим…
…позвольте, а где же Женька? Сознание немедленно подкинуло ответ: да на моём месте, сжался в комок в специально отведённом для этого уголке мозга и паникует по поводу случившегося. Вот, кстати, и пятый вывод: зная о своём статусе «попаданца», я имею над ним некое преимущество. Осознать своё положение – значит, в определённом смысле, контролировать его. А этого-то мой юный двойник сейчас и лишён.
Попробовать «перещёлкнуться» в исходное состояние? Нет, не стоит: на этот раз он точно запаникует и кинется назад, к маме. И уж та не ограничится ощупыванием лба. Оно мне надо?
Так что извини, друг ситный, а придётся тебе немного побыть в моей шкуре. Пассивным наблюдателем. Кстати – попробуй-ка заглянуть в мою память - глядишь, это поможет тебе принять то, что случилось с нами обоими.
…не поверите – но мне показалось, что он меня услышал.  И даже обозначил что-то вроде неохотного согласия. Выходит, связь налаживается?..
Ладно, посмотрим. А сейчас – надо торопиться. Я с удивлением обнаружил, что за попытками разобраться с приоритетом в собственном теле меня занесло куда-то в сторону от привычного маршрута в школу. Взгляд на запястье, где красуется подарок на прошлый день рождения, часы  «Секунда» - ё-моё, да я уже опоздал, звонок прозвенел две минуты назад. Какой там первый урок, история? Ну да, и ведёт её не кто-нибудь, а директор школы собственной персоной.
...бегом!..