Пересмотрел комментарии в теме и решил сделать пару вставок в текст. Речь идет о ссоре с Келлером и беседе в Аничковом дворце. Посты 149, 150, 151, 152.

     
      На очередное заседание нашего Триумвирата Великий князь Михаил пригласил «рыцарей плаща и кинжала» в лице генерала Потапова, недавно назначенного начальником ГРУ и отвечавшего за правдивую информацию из-за бугра, и, как ни странно, Воронцова, официально исполнявшего должность начальника Первого и Особого отделов при Институте. Но я сильно сомневаюсь, что круг обязанностей Петра Всеславовича этим исчерпывается. Ибо «в безудержных фантазиях некоторых господ до сих пор существует абсолютно не имеющая ничего общего с реальной действительностью от начала и до конца выдуманная Священная Дружина-2». Конец цитаты. И вышеупомянутый полковник время от времени с представителями в этих самых безудержных фантазиях выдуманной организации и общается. Ну, да и хрен с ними. Позвал их Регент, значит счёл нужным.  Приедет – узнаем зачем.
   А пока он не приехал, Келлер решил продолжить длящееся уже вот пару месяцев оттаптывание моей самой болючей мозоли.
- А что это у Вас, Денис Анатольевич, вид такой неулыбчивый? Не иначе все выходные занимались устранением личных недостатков по службе? – Ехидная ухмылка Его высокопревосходительства срабатывает подобно красной тряпке для быка.
   Да етить-переитить вашу генеральскую маман вместе со всеми вашими родственниками ближними и дальними!!! Честно говоря, абсолютно не думал, что придётся переобуваться в бюрократа в погонах! Как было проще и легче на фронте!.. Тысячу раз правы японцы, утверждающие, что лучше быть клювом цыплёнка, чем хвостом тигра! Ну, не моё это!!! Все эти приказы, директивы, циркуляры, ведомости, рапорта и прочая не один раз проклятая макулатура! Договорился было с полковым адъютантом к обоюдному согласию, так нет, понабежали крысюки-гадёныши из штаба бригады, покрутили своими носиками, пошевелили усиками и побежали обратно. Стучать своему гадскому папе о том, что комполка к обязанностям относится халатно! Я и так уже в каком-то вакууме подвис, от своего Первого Батальона даже оторвался! Скоро на всех встречных физиономиях будет читаться «Ваше высокоблагородие! За время Вашего отсутствия в Вашем присутствии не нуждались!»…
- Это он небезызвестного Вам, Иван Петрович, полковника Пономарёва припомнил. – Келлер тем временем обращается к академику и продолжает театр одного актёра, копируя интонацию нашего Команча из будущего. – Господа офицеры! Запомните, я за вас свою работу делать не собираюсь!..
- И чем же, господин полковник, Вы так заняты, что и пару бумажек не можете за день подписать? – Заинтересовано вопрошает Павлов.
- А у него ещё детство в одном месте свербить не перестало. – «Мон женераль», блин, входит во вкус, окончательно теряет берега и начинает смаковать подробности. – Как не поинтересуюсь, то он на стрельбище, то на штурмовой полосе, то на тактическом поле… Хочу напомнить Вам, Денис Анатольевич, что полковники в армии не бегают. Потому, что в мирное время это вызывает смех, а в военное – панику…
- А не подскажете - какой из батальонов и полков в Вашей бригаде наиболее боеспособный?!.. А, Ваше высокопревосходительство?!.. И кто по этой самой причине первым под пули пойдёт?!.. Только потому, что у остальных боеготовность на уровне мирного времени!!! Не надоело басенки рассказывать про русский паровой каток и про то, что медленно запрягаем, и только потом быстро едем?! А пока раскочегаримся, сколько похоронок писарям настрочить надо будет?!.. – Если Келлер и решил перевести всё в шутку, то поздно пить боржоми – уж рвануло, так рвануло. – Достали Вы меня! До самых печёнок достали!!! Если я Вас не устраиваю, рапорт об отставке будет в штабе бригады через час!!!
- Не торопитесь, господин полковник! – Голос ВэКаэМа заставляет всех вскочить и повернуться к входной двери, приняв строевую стойку.
   Регент, незамеченный в пылу словесной баталии, как я понял, услышал весь мой эмоциональный монолог. Потому, как следующая фраза, несмотря на мягкость, прозвучала, как приказ:
- Через неделю, Денис Анатольевич, то есть в следующий вторник хотелось бы видеть Вас в два часа пополудни в Аничковом дворце. От обязанностей флигель-адъютанта Вы ведь не просите освободить. Надеюсь, Фёдор Артурович не станет возражать?
   Бюрократишка в генеральских погонах возражать, естественно, не стал. А потом скандал в благородном семействе быстро отодвинулся куда-то на задворки памяти, ибо когда Регент озвучил повестку дня, все присутствующие тут же прониклись вниманием и серьёзностью…
   - Как Вы все знаете, господа, два года назад, когда Алексею исполнилось шестнадцать, Семья собиралась на совет, где обсуждался вопрос о том, кто и когда взойдёт на Престол. Тогда мне удалось получить отсрочку на два года, мотивируя состоянием здоровья Наследника. В августе срок истекает, и в ближайшее время все Романовы снова соберутся по этому поводу.  Для Вас не секрет, что Цесаревич не в состоянии править…
   Ну да… Один только февральский насморк чего стоил! Дочихался парень до носового кровотечения, чуть ли не сутки его останавливали. Да и по словам Ивана Петровича внутрисуставные кровотечения сделали своё чёрное дело – ходить он может с трудом, колени болят неимоверно. Император на костылях, или в инвалидной коляске – нонсенс. Это с Рузвельтом в Штатах прокатило, у нас – другой менталитет. Не может, типа, принести удачу своему роду вождь-калека…
- … Ольга с тех пор носит титул Цесаревны, хоть это вызывает и поныне глухое недовольство. И за эти два года научилась многому, тем более, что давно присутствует на всех заседаниях Первого департамента Государственного Совета. Но для Великих князей это не является аргументом. После более, чем ста двадцати лет мужского правления женщина на Престоле им кажется неудачным анекдотом…
- Простите, Михаил Александрович, а кого эти недовольные видят альтернативой? И кто вообще ещё имеет хотя бы теоретические права на Престол? – Павлов очень серьёзен и по академической привычке пытается разложить всё по полочкам.
- Начну со второго вопроса. После смерти Владимировичей из их ветви на трон может претендовать только Владимир, сын Кирилла. Но это спорно. Кирилл был женат на двоюродной сестре, что воспрещено Церковью, да и перед смертью был лишён великокняжеского титула…
   У Великого князя Сергея Александровича наследников нет, единственный сын Павла Александровича Дмитрий убит при покушении на… Погиб вместе с моим сыном Георгием… - Регент спотыкается на последней фразе, но потом берёт себя в руки. – Далее очередь Великого князя Дмитрия Константиновича. Он более всех протестовал против Ольги. Но, скорее всего, по причине своего ярого женоненавистничества.
- Он-то на что рассчитывает? – Иронично хмыкает Павлов. – Насколько я помню, ему ещё в пятнадцатом году диагноз «близорукость» заменили на «слепоту».
- Он уже ни на что не рассчитывает, Иван Петрович… – Голос Регента звучит как-то глухо. – Три дня назад Великий князь скончался…
- А почему не сообщали в газетах?.. – Немного растерянно спрашивает Фёдор Артурович.
- Есть несколько непонятных моментов в его смерти. Мною дано указание Петроградскому отделению ОКГБ тщательно расследовать все детали происшедшего. – Регент обводит всех взглядом и объясняет. – Профессора Военно-Медицинской академии провели вскрытие. Их заключение – смерть наступила от внезапной остановки сердца. Это при том, что Дмитрий Константинович никогда не жаловался на сердечные расстройства… Но вернёмся к нашему разговору. Далее в очереди значатся Великие князья Николай Михайлович и Александр Михайлович.
- Первый, насколько известно, с головой ушёл в исторические дебри и ле-пи-до-пте-рологию, стал книжным червём. – Подаёт голос Келлер, по слогам произнося не совсем привычное слово.
- Что не помешало ему получить прозвище «Филипп Эгалитэ» за стойкую приверженность идеям Французской революции. – Добавляет Иван Петрович.
   Ага, которую, однако, он во время февраля семнадцатого успешно променял на идею британского парламентаризма и их принципа «Король правит, но не управляет». Нет уж, лучше пусть как и раньше за бабочками гоняется. Но царём стать может и восхотеть…
    Великий князь Александр Михайлович, он же – Сандро, первую половину жизни посвятил флоту, причём не побоялся поработать Кассандрой задолго до русско-японской войны, нажив при этом персонального врага в лице командующего Императорским военно-морским флотом генерал-адмирала Великого князя Алексея Александровича, более известного, как «семь пудов августейшего мяса». Ныне же – заядлый покровитель наших ВВС… Что тоже отнюдь не мешает желанию нацепить корону…
- И в конце списка стоят Великие князья Николай Николаевич-младший и его брат Пётр Николаевич. – Регент заканчивает перечисление конкурентов и переходит к первому вопросу. – На прошлой неделе у меня состоялась встреча с Великими князьями, на которой снова поднимался этот вопрос… Вы знаете, что два года назад все вышеперечисленные подписали письменный отказ от престолонаследия с тем условием, что в этом году будет короноваться или Алексей, или Ольга. Но сейчас они выдвинули новое требование, завуалированное под, как вы говорите, «предложение, от которого невозможно отказаться». Логика проста – первый по болезни не может править, вторая же, по их мнению, слишком молода и неопытна в государственных делах. Поэтому они предлагают стать императором мне...
- М-да… Учитывая… Прошу простить, Ваше Императорское Высочество… очень малую вероятность появления наследника, обладающего всеми правами на Трон… - Задумчиво протягивает Павлов. – Это наталкивает на не очень хорошие мысли.
- Да, Иван Петрович, Вы правы. Если соглашусь, перед вступлением на Престол я должен буду принести присягу на Павловском указе о престолонаследии, что означает отстранение всех детей Николая. А пока являюсь Регентом, то имею определённую свободу действий. Именно поэтому я ещё тогда отказался от короны.
- Тогда, насколько я понимаю, основными подозреваемыми являются Владимир Кириллович с матерью-регентшей ввиду его малого возраста. Только вот кто их поддержит? – Риторический вопрос Фёдора Артуровича не остаётся, впрочем, без ответа.
- Мы видим две подходящие кандидатуры. – Подаёт голос Воронцов. – Это Николай Николаевич-младший и Александр Михайлович. Николай Михайлович, как было сказано выше, слишком увлечён историей и насекомыми. Пётр Николаевич кроме, как о живописи и архитектуре ни о чём больше не думает, да и туберкулёз не прошёл бесследно. И, самое главное, - за ними нет никакой реальной силы в отличие от вышеназванных первых двух.
- К сожалению мне пришлось согласиться в обмен на отказ от трона дать Великому князю Николаю Николаевичу-младшему должность Главнокомандующего войсками Гвардии и Петроградского военного округа. Точно таким же образом командование Московским военным округом получил Великий князь Александр Михайлович. – Тон Регента ясно подразумевает, что обсуждение этого вопроса излишне.
   Типа, других вариантов не было и имеем то, что имеем. И в отличие от Сандро, кроме авиации ни о чём не думающего, Ник-Ник сейчас своих лейбов гоняет не по-детски. К нам в бригаду до сих пор на стажировку приезжают преображенцы, семёновцы и прочие гвардионусы. Ну да пусть пыхтят и потеют, тактику городских боёв я им всё равно не даю… Ага, Потапов теперь слово взял…
- Наши агенты постоянно отслеживают как великосветские сплетни европейских правящих домов, так и любые выступления в газетах самой разной направленности. Почти все склоняются к тому, что в случае… Э-э-м… определённых событий в России наиболее благоприятные условия взять власть будут у Великого князя Николая Николаевича-младшего. Допускается даже его женитьба на Великой княгине Виктории Фёдоровне, матери Владимира Кирилловича. Естественно, после того, как сам Великий князь внезапно овдовеет.
   Гораздо реже встречаются варианты восшествия на престол Великого князя Александра Михайловича, но, всё же, такое развитие событий не исключается…
- Помимо авиации сей господин увлёкся спиритизмом и всякой прочей мистикой. – Довольно невежливо перебивает генерала-разведчика наш академик. – И на этой почве несколько раз гостил в Институте, общался с доктором Мартиновичем. И последний его достаточно глубоко, скажем так... посмотрел. По его утверждению никаких камней за пазухой тот не держит.
-  Если никто более не желает высказаться по этому вопросу, то… - ВэКаэМ на секунду задумывается, затем обращается к Потапову и Воронцову. – Николай Михайлович, Ваша задача остаётся прежней - сбор информации за границей. Но в если вдруг Ваши агенты что-то раскопают в Петрограде – срочно мне на доклад… Пётр Всеславович, Вам необходимо установить максимально плотную систему наблюдения за московской аристократией и лично Великим князем Александром Михайловичем. Вы должны знать не только то, о чём говорят они, но и их лакеи, горничные, кухарки и прочая обслуга. Ну, не мне Вас учить.
  Теперь перейдём ко второму вопросу. Как вы все знаете, законы о труде, о государственной монополии на торговлю хлебом, изменения в Уложении о наказаниях уголовных, да и многие другие очень нужные юридические акты сейчас существуют, как чрезвычайные указы Регента, то есть имеют временный характер. Чтобы они стали законами, требуется их одобрение Государственным Советом и Государственной Думой. С первым вопросов нет, а вот Дума… Четвёртая была распущена в феврале семнадцатого года, и давно уже возникла необходимость в избрании следующей. Поэтому закон о выборах также должен быть исправлен, иначе мы рискуем получить точную копию предыдущей…
   Ну да, ну да, нам нужна Дума, отвечающая одобрямсом на любую инициативу Регента и впоследствии Императрицы. Авторитет ВэКаэМа среди простого народа сейчас чуть ли не выше Эвереста, недовольными остаются только чиновничья свора и всяческие фабриканты. И если они снова пролезут туда, где им не место, все законопроекты будут извращены до прямо противоположного значения с помощью всяких дополнений и поправок.
- … Работа в этом направлении ведётся, но возможны и различные эксцессы. Поэтому необходимо быть готовыми к любым неожиданностям. В немалой степени это касается и Вас, Денис Анатольевич. – Регент внимательно смотрит на меня, видимо, ожидая моей реакции. Что ж, не будем его разочаровывать.
- Первый отдельный Нарочанский батальон всегда готов выполнить поставленную боевую задачу, Ваше Императорское Высочество.
- Денис Анатольевич, мы сейчас не на плацу. – Регент морщится от официального обращения. – Причём тут батальон?
- Его высокопревосходительство считает, что с обязанностями полкового командира я не справляюсь. - Кидаю взгляд на закипающего, как чайник, Келлера. – Посему прошу либо вернуть меня на должность командира батальона, либо удовлетворить прошение об отставке.
- Так… Заседание будем считать закрытым, о разговор - неоконченным. – Похоже, ВэКаэМу не очень понравились мои слова. – Полковника Воронцова прошу подготовить свои предложения по обеспечению безопасности проведения Земского собора и предстоящей коронации и сегодня к пятнадцати ноль ноль прибыть с докладом. Господа, никого более не задерживаю…
     Далеко уйти по окончании «встречи в верхах» я не успел потому, как на выходе меня тормознул «дежурный вахтёр» и передал просьбу академика заглянуть к нему в кабинет. Поэтому, попрощавшись с генералом-ГРУшником и полковником от ОКГБ, вернулся обратно. И совсем не удивился, увидев там и Регента. Теперь, как понимаю, перейдём от вопросов общих к личным. И, что характерно, не ошибся…
- Денис Анатольевич, я слышал Ваш довольно-таки эмоциональный диалог с Фёдором Артуровичем и задался вопросом, насколько подача пресловутого рапорта об отставке имеет под собой серьёзные основания? – Регент очень серьёзен, Павлов же индифферентно рассматривает потолок в тщетной надежде обнаружить там хоть малейшую трещинку в штукатурке.
- Достаточно серьёзные. – Понимаю, что обратного пути, скорее всего, не будет. - Ну вот не могу я! Не моё это! Выше головы не прыгнешь! А отбывать тяжкую повинность, превращая службу в каторгу нет ни малейшего желания!
- Дело в том, что я хотел предложить Вам… Э-м-м… Нечто подобное… - ВэКаэМ на секунду замолкает, пытаясь подобрать правильные слова. – Я очень опасаюсь, что в ближайшем будущем возникнет потребность именно в Ваших личных способностях, которые Вы проявили несколько лет назад. Но, об этом мы поговорим позже, в Петрограде…

Отредактировано Majorvks (30-01-2025 22:33:11)

Оба «языка», вполне резонно опасаясь за своё самочувствие, ещё в станице очень активно работая одноимёнными органами, подробно и добросовестно описали маршрут к прииску, точнее, к тому месту, где передавали пойманных тунгусов «старателям». С их слов весь путь должен был занять три дня. Но Бэркэ повёл нас своими охотничьими тропками и к точке назначения мы подошли на полдня раньше. Успев по дороге увидеть разгромленное стойбище…
   Поляна открылась внезапно, но сразу же стало понятно, что всё пространство здесь пропитано смертью. Почти мёртвая тишина, даже птичьего гомона не слышно, только ветер уныло шепчет заупокойную в сумрачных кронах деревьев.
    Тайга подобно заботливой целительнице попыталась зарастить рану пепелища, но до конца пока не справилась. Когда-то расчищенная земля уже начала покрываться травяной зеленью, вот только почерневшие жерди с обрывками оленьих шкур, сломанные нарты, пробитый пулей заржавевший котелок, пара оленьих черепов с рогами, валяющиеся неподалёку от них разгрызенные хищным зверьём кости всё ещё молчаливо напоминали о том, что здесь случилось. И битым стеклом резало глаз кладбище, мрачной полукруглой колоннадой окружавшее стойбище. Я сначала даже не понял, что вижу, но подошедший Бэркэ всё объяснил:
- Это арангасы. Мы так хороним умерших после того, как их души переселяются в Буни… Мир мёртвых…
   Арангас… грубо сколоченный из досок гроб, покоящийся на двухметровых столбах с Т-образными перекладинами сверху. Восемь больших и одиннадцать маленьких…
   Пленные бандюки сразу поняли, куда именно пришли, почему и видок имели очень взбледнувший. Попытались даже остановиться поодаль, но конвоировавшие их диверсы от всей души врезали обоим промеж крыльев так, что те помимо воли порскнули вперёд. Разворачиваюсь и иду к ним, ещё не зная, что сейчас сделаю…
- Твари! Детей зачем было убивать?! Что они вам сделали?!..
   Один с хриплым воплем падает на землю после удара в печень, второй спустя мгновение поймав прямой в челюсть тоже летит на землю, закрыв морду руками, по пальцам пробегает на землю тоненькая красная струйка.
- Останови кровь, она тебе ещё понадобится. - Подошедший Бэркэнчи срывает со стоящей рядом молоденькой берёзки листик и, присев на корточки, протягивает душегубу. Затем, видя его недоумевающий взгляд, объясняет. – Скоро Чэлкэ Сатымар отпустит его и тебя, а потом я убью вас обоих и кровью обмажу все арангасы, чтобы души умерших знали, что за них отомстили. А сейчас вставай и показывай дорогу дальше…
   Местом, где банда Разгуляя встречалась с «золотоискателями» служила небольшая поляна возле дороги. Судя по основательно наезженной колее и количеству мусора на заимке, тут шастало немало обозов, и, скорее всего, большинство из них были купеческими. Поэтому пришлось пройти немного дальше и разбить лагерь, подавшись чуть глубже в лес, дабы избежать непоняток в случае незапланированной встречи с таким караваном. Всё же почти два десятка вооружённых и экипированных бойцов мало походили как на картографическую экспедицию, так и на простых мирных туристов.
   Утром пришлось, всё-таки, сдержать слово и избавиться от лишних глаз и ушей. Оба бандита, несмотря на не совсем зажившие последствия «исповедей» в станице, дёрнули от нас по дороге чуть ли не с низкого старта, унося каждый по ножу и тряпице с сухарями. Бэркэнчи в ответ на мою фразу, мол, «Они теперь твои», спокойно ответил, что в обед он уйдёт и вернётся к завтрашнему вечеру, после чего каждый занялся своим делом. Тунгус, негромко напевая себе под нос, стал возиться со своим луком и перебирать стрелы, а я отправил в поиск пять групп, задав им веерные направления.
   Дальше следовало поспешать медленно, тщательно разведывая местность и впереди, и по флангам. Разведчики вернулись ближе к вечеру и никакими особыми новостями не порадовали. Дорога петляла по одной ей понятным причинам среди тайги, километрах в пяти пересекая небольшую безымянную речушку, вправо и влево на несколько сот шагов никаких человеческих следов не было обнаружено. Учитывая неоднократно проверенные на практике пословицы о том, что утро вечера всё же мудренее и спешка нужна только при диарее и ловле блох, на ночёвку остались на облюбованной полянке, чтобы завтра утром, перебравшись на новое место, со свежими силами разбежаться по окрестностям в поисках бандитского логова.
   И снова подъём с первыми лучами солнца, недолгие сборы, переход к вчера разведанной речушке. И снова диверсы расходятся по маршрутам, чтобы найти в окружающем пейзаже хоть какие-то намеки на наличие преступного сообщества любителей поискать золотой песочек чужими руками. И снова мне остаётся самое не скажу, что трудное, но неприятное – точно. Сидеть и ждать у моря погоды. В смысле тупо глядеть на солнечные блики на воде, да слушать весёлое журчание этого ручейка-переростка. Три метра в ширину, максимум полметра в глубину! Водная артерия, блин! Капиллярчик малюсенький, незаметный и никому не нужный!..
   Не знаю, то ли Господь Всеблагий решил сжалиться над нами, то ли эвенкийский дух Салэй авансом подкинул немного удачи, но одна из двоек вернулась часа через полтора, имея вид запыхавшийся, довольный и немного таинственный.
- Кажись, нашли мы кое-што, Командир… – Старший унтер-офицер Димка Кутикеев делает театральную паузу, с явным удовольствием отхлёбывая из поднесённой костровым кружки горячий чаёк и хитро поглядывая на заинтересованных слушателей в виде меня, Буртасова и Гордея.
- Кут, не тяни кота за причиндалы! – Не выдерживает последний.
- Так я и докладаю. Мы с Василем вверх по речке шли. Шагах в двухстах от дороги поперёк русла ель упавшая лежит. И лежит не первый год, все иголки осыпались. Ёлка специально срублена, да так, штоб поперёк речки упала. И на другом берегу пенёк интересный, с затёсами непонятными. А далей речушка тая вправо уходит, на самом повороте отмель каменистая, в ширину шагов десять будет, затем взлобок каменный. Невысокий, по грудь где-то, но потом поднимается. Отмель тож вверх идёт шагов на полсотни, потом в лесок ныряет. И дорожка там прорублена аккурат, штоб телега прошла… В лесок той мы соваться вдвоём нет стали, там в группе больше народа надо.
- Добре, молодцы. Полчаса вам на отдых, затем вместе пробежимся. Илья Алексеич, остаёшься за старшего, другие группы вернутся, может быть ещё что-то интересное в клювиках притащат. Гордей Иваныч, сними с секретов пару своих стрелков, пойдут с нами…

  За время нашей прогулки там ничего сверхъестественного не произошло, дежурные, увидев нас, быстренько оживили костерки в ямках, благо ветер был от дороги. Меню на обед было донельзя скромным – фруктово-ореховый брикет и чай. Поэтому справились быстро и начали детально прорабатывать план завтрашней операции.
- Удобные места вот здесь, здесь… И тут… - Гордей ставит карандашом крестики на свеженарисованных кроках. – За речкой нужно двоих посадить, вдруг кто вниз ломанётся… Вот тут и тут. И с тыла пару ставим.
- Так, Иваныч, по центру понятно, на берегу кто воевать будет?
- Я так думаю, по берегу с самого начала сработаете вы, штурмовики. Там дистанция в сотню метров и целей – три дебила с палками. Не вояки, вертухаи. Охрану на обрыве снимем с дороги и ребята с речки подстрахуют. Слева троих садим сюда, сюда и сюда.
- Там же сплошная тайга, Иваныч. Если близко к опушке – могут засечь и ответить. Рискованно.
- А они близко не сядут. Я там деревца приметил, немного вглубь стоят. И сектора стрельбы отличные, можно в два огня работать по всем открытым местам.
- «Кукушек» посадить хочешь? – Интересуется Буртасов.
- Да, Илья Алексеич. Подвеску сегодня смастрячим из ремней и шнура. Со мной Жмур и Цинга ходили, уже полазили по ёлкам, гнёзда себе присмотрели…
   Вот придумают же себе позывные! Вроде серьёзные парни, снайперы-инструктора… А услышишь, как друг друга зовут – блатота из переулка. Антон стал Жмуром после того, как на спор с полукилометра оба глаза мишени прострелил, ну а с Ренатом Цингалиевым и так всё понятно.
- … Даже если засекут, дистанция – под двести метров, что эти бандюки со своими охотничьими ружбайками сделать смогут? Тем более деревья там серьёзные, крутанулся на подвеске и за стволом схоронился.
- Добро, со стрелками понятно, теперь – штурмовики. Одна тройка идёт по берегу, потом поднимается по лестнице и работает с фланга. Там до «господской» избы – два шага. Вторая – прямо по дороге, занимает позицию за печкой и дровами. Дальше – штурм одновременно с первой группой…
   Нашу «штабную игру» прерывает вернувшийся Бэркэнчи. Причём в сопровождении ещё двух охотников и Эгден. Ну да, куда же без этой таёжной «принцессы», у которой шило всё время колется не буду говорить где.
- Мэнду, белые воины. Чэлкэ Сатымар, у меня важная новость!
- И вам здравствовать. Бэркэ, ты сделал, что хотел?
   Охотник кивает и достаёт из заплечного мешка два ножа, ещё вчера бывшие шансом остаться в живых у двух кровожадных дебилов. Потом кивает на девчонку, мол, послушай её.
- Ну, рассказывай свою новость, Эгден. – Пытаюсь вальяжно снизойти до разговора с этой лесной егозой. – Наверняка ведь что-то очень важное.
- По дороге идёт обоз. И идёт он туда, куда тебе надо. Мы ушли с вашей вчерашней стоянки прямо перед тем, как они остановились там на ночлег.
- И с чего ты решила, что они идут на прииск?
- Я говорила с духами, и я видела чёрные души этих людей…
- Их вожак сказал, что завтра утром уже будут на месте, а потом они начали спорить кто в какую очередь будет какую-то Катьку… валять. – Добавляет Бэркэ.
- Сколько их и чем вооружены?
- Пять телег, на них семь человек. У двоих берданки, у вожака – хорошая винтовка, остальные с простыми ружьями.
- Ну-с, господа хорошие, какие будут предложения? Планы меняем, или как? – Оборачиваюсь к Гордею и Илье.
- Ждём, когда обоз или пройдёт мимо, или свернёт. Если второе - идём следом, занимаем позиции… – Буртасов начинает просчитывать варианты.
- Я думаю, Командир, без праздника там не обойдётся. – Добавляет Гордей. – Свежие люди, свежие новости…
- Угу, свежий кулеш, свежая водка. – Продолжаю мысль вслух. – Возможно, и перепьются на радостях. А может и нет.
- В любом случае вылезут из своих нор, будут на поляне толпиться. На семь мишеней больше, - не страшно.
- То есть предлагаешь валить всех скопом?.. Хорошо, как запасной вариант, если что-то пойдёт не так, - ждём, пока обоз уйдёт, возле упавшей ели их убираем, потом разбираемся с остальными…
   Караван мы встретили возле переправы, наши надежды эти гадёныши оправдали на все сто, повернув телеги вверх по течению, причём сделано это было сноровисто и привычно, видимо, не в первый раз они туда на огонёк заглядывают. Возле «шлагбаума» никакого ажиотажа тоже не наблюдалось. Один из обозников, худой и вертлявый, полез на соседнюю ёлку, двое других тем временем выпрягли из первой телеги савраску. Один конец троса привязали к упавшему дереву, другой вышеозначенная одинокая лошадиная сила с помощью мужиков потянула на противоположный берег. Потом заранее приготовленную петлю накинули на пенёк, и под поднявшейся елью теперь могла прощемиться телега. После того, как обоз проехал, эти хитрож…ые конспираторы вернули всё в исходное состояние и двинулись к прииску.
   Секрет перед второй рощицей пока трогать не стали, тихонько обошли стороной и заняли места в партере, когда встреча давно не видевшихся приятелей подошла к своей кульминации. Перекрывая радостные вопли старший обозник рыкнул на своих бандарлогов, приисковый главарь – на своих и огорчённый народ начал нехотя заниматься разгрузкой транспорта. Потрудившись таким образом около часа, они позакидали все мешки и ящики в сараи, после чего устроили массовый перекур в ожидании банкета, хотя у самых нетерпеливых в руках уже поблёскивало бутылочное стекло. Не повезло только двоим, их отправили с распряжёнными лошадками в обратном направлении. Скорее всего пастись они будут на лугу возле секрета. Вот и первое изменение в планах. Дожидаемся, пока они продефилируют мимо нас и снова собираемся вместе.
- Вран, твоя тройка идёт следом. Очень тихо убираете конюхов и секрет, затем возвращаетесь. На всё про всё – час времени. Понятно?.. Гордей Иваныч, за это время рассаживаешь своих парней по точкам. Успеешь?
- Уложимся, чай не маленькие.
- Сверяем часы, на моих… двенадцать двадцать восемь. – Кидаю взгляд на циферблат и жду, пока остальные разберутся со своими часами. – В тринадцать тридцать должен бахнуть первый выстрел…   Блин, время как ползёт медленно! Сонные черепахи и то быстрее шевелятся, чем секундная стрелка!  Тринадцать двадцать девять… Тройка Врана вернулась десять минут назад, оставив на лугу только стреноженных коней и четыре остывающих трупа. Сейчас держат на мушке берег… Выстрелы бабахают почти одновременно, сейчас надсмотрщики на берегу должны уже сдохнуть. На поляне царит недоумённое оживление, толпа ломится к обрыву глянуть на происходящее, но после нескольких выстрелов с того берега и упавших вниз тушек волной откатывается обратно. Четверо самых резвых, схватив ружья, подползают к краю обрывчика. И, словив в спину подарки от «кукушек», неподвижно замирают.
   Рядом со мной метрономом начинает грохотать Гордеевский маузер. И пока что с сухим счётом, один выстрел – один труп. На поляне валяется уже полтора десятка неподвижных тел, трое бандюков с берданками, укрывшись за телегами, пытаются отвечать, но правильно выбранные места засидок прячут вспышки и размазывают звук выстрелов. Так что ответный огонь ведётся «примерно куда-то в ту сторону». И ведётся недолго. Поднявшиеся с пляжа «призраки» быстро наводят порядок среди гужевого транспорта.
   Остальные «джентльмены удачи», плюнув на всё, уже затихарились в бараке, последнего бегуна от судьбы Гордей снял на пороге, тот так и остался неподвижно лежать на отёсанном брёвнышке, мешая закрыть дверь. Пытавшийся затащить тушку внутрь получает свою пулю и на входе образуется импровизированная баррикада…
   Всё, погнали!.. Волевым решением я иду со второй тройкой, вернее, мы двигаемся двумя парами, быстро проскальзывая через открытое место, пока нас не заметили… Накаркал, твою мать!!!.. Пара неприцельных выстрела из барака – это ерунда, а вот из окошка господской избы высовывается тупое рыло льюиса! Моментально залегаем, мне попадается довольно крупный трупешник в качестве бруствера, но после первой же очереди пулемётчику от Гордея прилетает ответка, судя по тому, что ствол теперь неподвижно смотрит в небо…
   Рядом со мной приземляется один из диверсов, сразу начиная загонять пулю за пулей в окна барака, а я смещаюсь вправо поближе к избе, замаскировавшись за печкой вместе с Враном. Меняю на «бергмане» полупустой магазин на свежую спарку, достаю из подсумка лимонки и отдаю их унтеру.
- Это – в барак, мне и «свечки» хватит.
   Тот согласно кивает и кладёт гранаты рядом с уже лежащими, после чего снова берёт на прицел открытую дверь. Оттуда бахает выстрел, но я уже под окнами избы. Рядом спустя секунду приземляются два «призрака». Передаю одному из них цилиндрик свето-шумового нежданчика, затем зажмуриваюсь и закрываю уши руками…
   Бабах всё равно слышен, но некритично. Вскакиваю на ноги, ствол в окошко, магазин выплёвывается одной очередью справа налево. Перезарядка, упираюсь ногой в сложенные лодочкой руки своего второго номера, другая уже на подоконнике, спрыгиваю на пол, обшаривая стволом все углы. М-да, картина маслом. Возле соседнего окна на полу валяется льюис, рядом, как видно, его хозяин пораскинул мозгами по полу, пуля снесла полчерепушки. Возле стола упокоился «начальник транспортного цеха», то бишь старший обозник. Похоже, я ему артерию перебил, лужа крови на полу уж очень здоровая. Блин, и во рту появляется ощущение, будто полдня медяк облизывал… А где же наш атаманчик?.. Стоп! В соседней комнате у нас кто-то до сих пор живой обитает!
   Жестом прошу у одного из диверсов гранату, как можно тише подкрадываюсь к двери, удар ногой, кидаю лимонку в появившуюся щель, не сдёргивая чеки. Тут же слышен сдавленный вопль, по полу топают быстрые шаги, снаружи доносится звук выстрела и что-то тяжёлое падает на пол. «Призрак» влетает в комнату, тут же бахает ещё один выстрел, и следом слышен свист «Чисто». Заскакиваю следом… Возле распахнутой двери лежит китаец, рядом на полу валяется его меч, другого оружия не видно. Он что, совсем дебил? Ждал, когда мы по одному, не торопясь, будем заходить, а он шинковать нас, как капусту? Ихэтуанец-недоучка, блин…
- Командир!.. – Голос диверса заставляет развернуться. И похолодеть.
   Твою мать!!!.. Повезло, блин! Неразорвавшаяся граната валяется на полу в метре от ящика, в котором сложены уже снаряжённые КД-шками динамитные шашки!.. Нет, интуиция – великая вещь! Штурмовали бы по-взрослому, с гранатами, рвануло бы так, что мама не горюй! И избушка бы по брёвнышкам рассыпалась, и мы бы в речку улетели. Ага, по частям… Ручки влево, ножки вправо…
   От неприятных мыслей отвлекают гранатные взрывы и грохот винтовок. Закончившийся секунд через семь… Ну, значит, с бараком тоже справились… И, всё же, где второй китаец с атаманом?..
   Идущий впереди «призрак» оглушительно высвистывает «Свои», и мы вываливаемся наружу. Всё кончено, стрельба прекратилась… А нет, позади дома бахает два выстрела, через несколько секунд из-за угла появляется боец из второй штурмовой тройки. Увидев нас, просто машет рукой, приглашая следовать за ним. Огибаем дом, в метрах пятнадцати от него видна дыра в земле, рядом – откинутый дощатый щит с дёрном поверху, прикрывавший лаз.
   На земле лежит кухарка, рядом второй «призрак» пытается остановить кровь у неё на животе. Справа - неподвижная куча мяса недавно бывшая хозяином прииска. И почти у края поляны – командир группы, оживлённо пинающий тушку в бледно-голубом кителе. А вот и второй «мастер меча» нашёлся!.. Видимо, пока живой, мои парни далеко не ангелы, но в издевательствах над трупами замечены не были.
   Подхожу к женщине и опускаюсь рядом на колено. Кровотечение сильное, перевязочный пакет не помогает, вся одежда на животе пропитана красным… Интересно, с чего мой боец решил оказать ей помощь?.. Спросить не успеваю, кухарка открывает глаза.
- Здравствуйте... господин офицер…
   Звучит настолько неожиданно, что на мгновение теряюсь и спрашиваю первое, что приходит на ум:
- С чего вы взяли, что я офицер?
   Она пытается улыбнуться бледными губами, делает судорожный вдох и отвечает:
- … Не похожи… На шайку бандитов… Тактика другая… И вообще… Вы в чине капитана… Или даже подполковника… Только непонятно почему… Командуете только взводом… Я разбираюсь в этом, была на войне… Сестра милосердия фронтового госпиталя… Белковская Екатерина Михайловна… Комиссована по ранению…
- Полковник Гуров Денис Анатольевич. – Что-то в её взгляде не даёт мне соврать про штабс-капитана Пупкина. – Что мы можем сделать для Вас, сударыня?
- Уже ничего… К сожалению… Ранение смертельное… - Она зажмуривается, на лице появляется гримаса боли.
- Мы только за дом заскочили, она уже здесь была. Люк тот откинулся, оттуда бандюк полез. Она пыталась его топором рубануть, да он извернулся, выстрелил в живот два раза, и – дёру. Следом тот узкоглазый вылез. Мы бородатого положили наглухо, китаёзу вон Митроха схомутал.
- Его зовут Чжи Дун… - Медсестра снова приходит в себя. – Он – доверенное лицо… Китайского генерала Вань Ды… Он многое сможет… Вам рассказать…
- Как Вы оказались здесь, Екатерина Михайловна?
- Окончила курсы фельдшеров… В Томске… Полгода назад получила назначение… В какое-то село под Хабаровском… В Благовещенске отстала от поезда… Погналась за воришкой, он мою сумку выхватил… Там документы, деньги… Где-то за складами ударили сзади по голове… Очнулась в сарае… Там были ещё две русских девушки… И кореянки, или китаянки… Через несколько дней хозяин… устроил торги, нас продали… Всех – в «весёлый» дом, а я… возрастом на подошла… Купил вот этот… - Медсестра скашивает глаза на мёртвого атамана. – Была здесь прачкой, кухаркой… подстилкой…
- Адрес можете вспомнить?
- Адрес – нет… Торговца зовут… Алексей Емельянов…
- Екатерина Михайловна… Мы отомстим!..
- У меня к Вам другая просьба… Поставьте свечку в церкви за рабу новопреставленную Екатерину… А теперь, пожалуйста, уходите… Очень больно…
   Она отводит взгляд, лицо снова искажается судорожной гримасой… Даю отмашку рукой «Уходим», но подняться на ноги не успеваю. Длинный, чуть хриплый вздох, тело, вытягиваясь в струнку, напрягается, затем обмякает, рука, пытавшаяся зажимать рану, безвольно опускается на траву, запятнанную кровью. Прикладываю пальцы к шее… Пульса нет. Да и взгляда такого у живых не бывает. Осторожно закрываю ей глаза, затем оборачиваюсь к своим бойцам:
- Парни, найдите доски, надо сколотить гроб. Мы заберём её с собой…
  Неторопливые хлопки заставляют очнуться и шагать обратно на «поле битвы». Сегодня все имели при себе «тихий» короткоствол, в качестве дополнительного оружия. Вот и бродила по поляне штурмовая тройка и парочка снайперов под общим руководством Гордея, проводя контроль. На всю гоп-компанию нашёлся, всё-таки, один хитровыделанный раненый гадёныш, измазавшийся чужой кровью и укрывшийся трупешником. Что совсем ему не помогло, как и все остальные получил свои пятнадцать грамм сорок пятого калибра.
   Ещё двое стрелков поменяли специальность, на время превратившись в слесарей. Те семь минут, пока шёл бой, точнее – бойня, тунгусы-«золотомои» просидели внизу под обрывом, заныкавшись по ямам, теперь их, недоумевающих и немного трясущихся от страха, подняли наверх. Возле сарая уже стояло подобие очереди, впервые, наверное, попавших на «господскую половину», и бойцы, вооружившись найденными зубилами и молотками, сбивали с грязных рук и ног ржавое кандальное железо. Освободившиеся от лишнего груза тут же подходили к печке, где ещё один диверс, экспромтом ставший поваром, накладывал в миски кулеш, пятнадцать минут назад предназначавшийся совсем другим едокам.
- Денис Анатолич, трофейные стволы собрали, что с ними дальше делать будем? – Интересуется подошедший Буртасов. – Нам они ни к чему, Митяеву тоже навряд ли пригодятся.
- Отдадим Бэркэнчи, пусть он сам решает кому их отдать. Кстати…
- Да, я уже послал за «союзниками», скоро должны быть здесь. – Мой зам отвечает на невысказанный вопрос.
- Илья Алексеич, будь добр, посмотри, что там в сараях. Продовольствие тоже им отдадим. Себе, может, одну телегу нагрузим, - и всё. А я пойду в избе обыск учинять, самого главного пока что я не увидел…
   ***
    Прибежавшая через час Эгден в сопровождении Бэркэ и остальных охотников минут пять болтала со своими земляками на своём родном языке, отчего они перестали трястись и бледнеть, после чего примерно столько же времени благодарила нас с Ильёй и Гордеем, помимо воли косясь на живописно валяющихся дохлых бандюков. Ну да, зрелище было ещё то, почти по Пушкину - «О, поле, поле, кто тебя усеял мёртвыми костями». После озвучивания командирского решения отдать им «безвозмездно, то есть дадом» все трофейные ружья и съестные припасы, час назад разгруженные в сарай, сначала впала в тридцатисекундный ступор, потом ещё столько же времени всячески восхваляла великих и могучих белых воинов.
   Ну, в принципе, её можно было понять. Теперь не нужно было ломать голову чем кормить более двух десятков человек, пока они не осядут где-то на земле, да и бандитские карамультуки тоже были шикарным подарком. «Таёжная нимфа» снова перешла на родной диалект, командуя кому что и куда таскать. Тунгусы мигом разбежались, при этом чуть ли не кланяясь нам до земли. Впрягли в телеги пригнанных с лужка лошадок и начали загружать их внезапно свалившимся на их головы богатством.
   Нам же осталась одна головная боль – что бы такого сделать, чтобы на этом месте больше не повторилось подобной ерунды. От подрывов и поджога могла заняться пожаром тайга, что нам абсолютно не подходило. Услышав наш с Ильёй спор, Эгден подошла и сказала, что сама всё сделает. А мы с Буртасовым после сможем проверить качество выполненной работы. Учитывая, что сами ничего толкового не придумали, кроме как через пару недель снова наведаться сюда и при необходимости повторить процедуру, пришлось согласиться.
Проводив караван до поваленной ёлки она, прихватив с собой свой заплечный мешок в сопровождении того же Бэркэнчи отправилась обратно, договорившись, что мы встанем лагерем на знакомой заимке, и они нас там найдут.
   Утром, учитывая дальность связи, отстучали радиограмму, что, мол, «В гостях принимали хорошо, вся семья здорова, едем домой с подарками, встречайте вечером». 

Отредактировано Majorvks (17-02-2025 22:56:08)

Спасибо, исправил.