Вот, это последнее, что написано. Дальше мыслей просто нет...

Глава 15.

– Ребята, я тут пару выходных взять хочу – в город смотаться… – Банс уселся на стул между Дрейком и Оголом. – Компанию не составите?
– А почему так неожиданно? – Спросил Дрейк, дуя на ложку с супом.
– Феникс посоветовал, – беря чай, беспечно отозвался Банс.
– Феникс? – Огол поперхнулся. – Чё… вот прям так и посоветовал?!
– Ага. Сказал, чтоб я взял выходные… на завтра-послезавтра.
Огол посмотрел на Дрейка, а тот приложил кончики пальцев ко лбу Изаира.
– Да у него жар! Он с ума сходит…
– Изаир, а ты подумал, – поддержал его Огол, – что сейчас сказал?
– А что? – Банс оторвался от чашки и удивленно посмотрел на друзей.
– Милостивые Боги, он или совсем тупой, или и вправду не понимает, – покачал головой Огол. – Тебе чуть ли не прямым текстом сказали, что… завтра-послезавтра будет побег! А ты… нет, ты  – точно тупой!
– С чего бы это? – Банс не понимал.
– Дрейк! – Огол пораженно распахнул глаза, – он чё, всю жизнь такой?
– Ну, – отозвался Дрейк, – иногда бывает…
– Вы… вы обалдели, да?! – Банс вскочил со стула. – Я к ним… как к людям, а они из меня сумасшедшего делают!
– Сядь! Сядь, я сказал! – Дрейк схватил разозленного Банса за рукав. – Нечего на всю столовую орать!
Изаир обиженно насупившись все же сел.
– Скажи, – примирительно начал Огол, – что точно сказал тебе Феникс?
– Ну, сказал, чтобы я взял выходные… – Банс слегка поежился, – и еще, что если я этого не сделаю… он меня убьет. Я бы подумал, что он шутит, но ты же знаешь, Дрейк, как шутит Феникс? Сказал – сделает. Может он не хочет, чтобы я кому-то рассказывал, как… всю ночь держал его за руку?
Дрейк и Огол переглянулись. Каждый из них был старше Изаира раза в два. «И этот… пацан? Ну да, пацан и есть! Опыта никакого!»
– Слушай сюда, молокосос! – Огол прокрутил в пальцах вилку и уставился своими водянистыми глазами на Банса. – Во-первых, тебе чуть ли не прямым текстом сказали, что в тюрьме готовиться побег… А во-вторых, тебя хотят во время этой заварушки отправить куда подальше! Это и есть… благодарность Феникса. Ну и, в-третьих – надо срочно сказать об этом начальству!
– Огол, – воскликнул Банс, – но Оринса сейчас нет! Его заменяет господин Кранц!
– Подожди-ка, – отозвался Дрейк, – ты хочешь сказать, что… начальника нет на месте?
– Да, – кивнул Банс, – я сегодня утром зашел в кабинет, а там… Кранц! Потом он приказал привести Феникса. Они долго говорили, а потом я отвел Феникса в камеру…
– А сказал тебе про отгулы Феникс до Кранца или после? – спросил Огол. Дрейк задумчиво потер переносицу.
– После, – кивнул Банс, – а какая разница?
Дрейк глубоко вздохнул и выдохнул, проведя огромными ладонями по волосам.
– Огол, а ты понимаешь, что если Кранц – вернулся для того, чтобы устроить Фениксу побег, то… если мы кого-то поставим в известность о побеге – нас… уберут! Или Кранц или Оринс.
– Зачем? – Банс выпучил глаза, вертя головой направо и налево.
– Подожди-ка… помолчи немного, – одернул его Огол и обратился к Дрейку. –Ты и вправду думаешь, что… за Кранцем кто-то есть?
Дрейк наклонился над столом еще больше:
– Смотри! Сначала ставят нового начальника… Раз! Потом Феникса – буквально за какую-то неделю несколько раз наказывают, да так, что он еле жив… Два! Три  – приезд Принца… и, опять же – его тайный разговор с Фениксом. А в конце – Оринс… покидает тюрьму, оставляя здесь Кранца, Кранц – тут же вызывает Феникса на разговор… и что это все может значить? А это значит, что… идёт большая игра. И не здесь, а… там, – Дрейк ткнул пальцем вверх, – и Феникс, является в этой игре – одной из главных фигур. Одиннадцать лет всё было размеренно и понятно – вот тюрьма, вот заключенный, раз в месяц его отвозят в ОУП и, кроме его побегов и выходок, никаких там неожиданностей. А тут – сразу несколько. И знаете, что я думаю?! Что… если такие маленькие люди как мы вмешаемся в Большие Игры, то нас – уберут даже раньше, чем Феникса.
Огол задумчиво пожевал губы. Почесал в затылке.
– Банс, ты хоть понимаешь, в какое… дерьмо ввязался? Если никому не скажешь – подставишь всю охрану, а если скажешь…
– Феникса, – закончил Банс за Огола. – Я не хочу никого подставлять… и Феникса тоже! Ты знаешь, как он мучается? Он спас меня, а сам…
– Тихо, тихо, – примирительно покачал ладонью Огол, – я понял, не кричи… и не делай из Феникса святого. Он заключенный, ты не забыл?
Банс несколько мгновений помолчал, успокаиваясь.
– Огол, Дрейк, – тихо всхлипнув, спросил он, – что мне делать? Вы же понимаете, что я Фениксу… должен!
– Да, – усмехнулся Дрейк, – ты ему должен… не попасться на дороге, когда он будет тут все разносить!
– Дрейк!
– А что – Дрейк, – примирительно хлопнул по плечу парня тот, – решай сам!
– А вы? – Изаир изумленно завертел головой. – А как же вы? Если Феникс… убьет вас? Давайте возьмем выходные вместе!
– Нет, не дадут, – покачал головой Огол. – Даже если ты… решил не докладывать начальству про побег, то кто-то же должен быть к нему готов…
Банс, чуть ли не плача, опустил голову. Его друзья могут погибнуть! Из-за него…
– Я дурак, – всхлипнул он, – если бы я тогда… дал Фениксу умереть, то ничего бы этого не было!
– Изаир, – позвал Дрейк. – Феникс очень сильно рискнул, намекая про побег, по сути – подставил себя. Я не думаю, что он сделал это – просто так, не подумав. Феникс всегда рассчитывает все. До мелочей. Но, кажется, в этот раз он… просчитался. Не знал, что Банс всё расскажет нам. Глупо, по-моему, со стороны Феникса так рисковать. Ведь стоит сказать Оринсу и все, Феникса просто закуют в цепи и посадят в карцер!
– Я не хочу, – простонал Банс. – Я не хочу, чтобы Феникс опять страдал. Он же человек! Такой же, как ты и я!
– Феникс – человек? – Огол засмеялся, но его смех, наткнувшись на отчаянные глаза Банса и серьезные Дрейка, угас как-то сам собой. – Он заключенный. Опасник, – он попытался оправдаться. – Они же другие!
– В чем? В чем они другие? – Изаир распахнул глаза, отчаянно глядя на Огола. – Скажи, разве они – не такие как мы? Они – не люди?
Огол, не ожидавший такой гневной тирады,  озадаченно замолк.
Дрейк осуждающе посмотрел поверх головы Банса на Огола – «Дурак! Зачем пацана доводишь? Он и так на распутье!»
Огол виновато кивнул.
– Давай так, Изаир, – положил руку на плечо Бансу Дрейк, – пусть Огол берет с тобой отгул на завтра, я – на послезавтра, а дальше… как кому повезет! Ведь это тебя Феникс старается убрать подальше. А мы – по-честному разделим жребий!
– Правда? – Банс с надеждой посмотрел на друзей. – Только, пожалуйста, если все же побег будет, то… не убивайте Феникса.
– Ну, ты прям из нас святых хочешь сделать, – откинулся на стуле Огол. – Мы же все-таки – охранники, а не подвижники!
Повеселевший Банс шмыгнул носом и попытался улыбнуться.
– Пошли, – отставил тарелку Дрейк, – святые подвижники тоже должны работать!

Феникс смотрел в глаза Анатоли и за отражением облаков на стеклах очков видел безнадежный, отчаянный страх. Книжник боялся и даже не думал этого скрывать!
– Феникс, ну как? Почему?
Бессмысленные вопросы, на которые нет ответов…
– Анатоли, успокойся! – Феникс глубоко вздохнул. –  У меня нет выбора – или довериться Кранцу или… послезавтра сдохнуть на эшафоте. Не думаю, что второе – будет более приятно.
– Но Кранц, он ведь… – Анатоли судорожно пытался найти характеризующие бывшего начальника слова…  и не мог.
– Я понимаю, Анатоли, Кранц – может играть и, скорее всего, играет против меня. Но… ты бы видел, как забавно он пытается убедить меня в своей честности! – Феникс рассмеялся.
Анатоли невольно вздрогнул от этого короткого лающего смеха. Неужели Феникс верит? После стольких лет недоверия, выжидания? Вот так – взять и поверить! И кому – Кранцу?!
– Феникс, а если бы он пообещал тебе золотые горы и свободу ты бы нас бросил и пошел с ним?
С губ Феникса мгновенно, будто смытая, исчезла улыбка. Глаза опасно блеснули предштормовой синевой.
– Ты понял, что ты сказал? – Поинтересовался он. – Язык не отсох? Может, мозги от жары спарились?
– Феникс, прости! – Перепугано воскликнул книжник. – Я не подумал! Я дурак! Я…
Феникс опустил голову, сдерживая готовую захлестнуть его обиду… – «Как он мог? Анатоли! Друг?! Сказать, что он может за золото и свободу… кого-то предать? Да Анатоли сам предаст быстрее, если на него хоть чуть-чуть надавить! Выдержал бы он хоть один «разговор» с Брусвеном? Глупый книжный червь!»…
Феникс заставил себя глубоко вздохнуть и выдохнуть.
– Анатоли, – спокойно проговорил он, – просчитай, сколько у меня шансов прорваться в охраняемую зону, а потом вернуться?
Анатоли ис Каплара несколько мгновений смотрел в далекое синее, как глаза Феникса, небо.
– Никаких, – наконец произнес он. – Тебя убьют. Прости, Феникс!
– Вот и славно! – Феникс снова улыбнулся. – В крайнем случае, я – пойду на прорыв! Полная гарантия… не попасть на эшафот!
– Феникс, пожалуйста, не надо! – Анатоли всхлипнул.
– А что ты предлагаешь? – Феникс фыркнул. – Дождаться, пока приедет Брусвен и – снимет с меня живого шкуру? Заметь, мой друг, я – говорю не образно, Колинс надеется даже на эшафоте вытянуть из меня тайну…
Анатоли отвернулся и снял очки. Из глаз сами собой текли слезы. Глупо плакать перед Фениксом, как трехлетний мальчишка. Но, Милостивые Боги, до чего же жалко!   
– Кончай распускать сопли! – Феникс «успокоил» книжника. – Кстати, насчет казематов, они – точно лабиринты Храма Восьми? Ты думаешь, Врата в иные миры – еще действуют?
– Я не могу быть уверен в этом, Феникс, – покачал головой Анатоли, – но во всех записях – говорится о том, что Врата закрываются только с полным разрушением Храма. Так, что… если Храм сохранился, то Врата – должны работать!
– Так… это хорошо.
– Феникс, ты все-таки хочешь…?
– Мало ли я чего хочу, – он в который раз отвернулся, чтобы окинуть взглядом тюремный двор. – Я, например, хочу жареную отбивную и глоток сидра. А еще… – Феникс посмотрел на пораженного Анатоли. – Еще я хочу жить!

Отредактировано Ника (04-06-2009 22:55:40)