На улице лютовало полуденное солнце. Последние лужи высохли еще утром, и превратились теперь в облака. Они цеплялись за шпиль высоченного купола цирка и поджидали там подходящего попутного ветра, чтобы улететь в те края, где не так жарко. Марадона позабыл прихватить из дому приличную обувь, и теперь обжигал лапы о горячий асфальт. Пришлось взять его на руки. Он быстро впал в детство: начал презрительно фыркать на пробегающих мимо дворняжек и лапой показывать им «козу».
        - Стыдно, милейший! – осадил его постовой милиционер в фуражке старого образца. – А еще артист! Вы бы еще во время движения по сотовому телефону звонили!
        Постовой пошел дальше. Его фуражка поплыла над толпой и остановилась напротив шустрого малого в красно-коричневом пиджаке, который торговал разноцветными воздушными шариками. Всего за одну копейку он отпускал в небо любой, по желанию покупателя.
        - Хитрый какой! – сказал Марадона. – А ведь знает, наверное, что копейка – это такая вещь, которая вроде бы есть, но ее никогда нет. Шариков-то в небе раз, два и обчелся!
       Зато чуть поодаль стоял еще один малый, похожий на первого как две капли воды. Он продавал копейки. По червонцу за штуку.
       - Близнецы! – образовался сосед. – Еще одни близнецы! Давайте к ним подойдём. Говорят, если  постоять между двумя парами близнецов, сбываются самые невероятные желания.
       - Договорились, - сказал Денис. – Вам с дядей Сашей по желанию, а нам с Вовкой – по мороженому.
       - По два, - уточнил Вовка.
       Мы вклинились в толпу, отстояли очередь за мороженым и расположились между хитрыми продавцами.
       - Вовка, - вдруг сказал Марадона, - а ты знаешь, что на Планете Клоунов не врут никогда? Только я на тебя не обижаюсь. Ты это… мнэ-эу… ты дай мне на время свой цифровой фотоаппарат, а? А я тебе фокус покажу…
       - Возьми конечно, - расщедрился Вовка.
       Марадона соскочил с моих рук, схватил фотоаппарат. Направил его прямо в белые облака, нажал на кнопку. Вместе с яркою вспышкой, из объектива вылетела огромная птица невероятного желтого цвета. Роняя перья, и тяжело хлопая крыльями, она устремилась в небо.
        Я застыл в восхищении. А Марадона подхватывал у самой земли легкие перышки. И снова подбрасывал в воздух. Они закружились вокруг ловких кошачьих лап стремительным желто-оранжевым колесом. Сталкиваясь в воздухе, еле слышно звенели. Черная шерсть на загривке кота поднялась дыбом. В ней, то вспыхивали - то угасали россыпи искр.
       Круг становился все больше, и вдруг, начал распадаться. Из него выпадали и падали на асфальт новенькие блестящие копейки. Выхватив из воздуха целую пригоршню, Марадона протянул деньги остолбеневшему продавцу и вырвал из его рук огромную гроздь разноцветных воздушных шариков.
       Мы и слова не успели сказать, а он уже воспарил над площадью.
       - Ты куда, Марадона? – крикнул Денис.
       - Билет на меня не берите! – донеслось с высоты, - и не очень грустите, если я… если я никогда не вернусь.
       - На Планету Клоунов полетел, - пошутил Вовка.
       - Хана твоему фотоаппарату! – ответил Денис.
       А я ничего не сказал. Я следил за маленькой черной тенью, которая медленно слилась с облаками, клубящимися над куполом цирка.

Билеты мы все же достали. И даже сидели в третьем ряду. Племянники радовались от души. Хлопали каждому новому трюку, не жалея ладоней. Зал то замирал, то ахал, и лишь иногда – смеялся. Только мне было грустно. Ведь с третьего ряда партера очень хорошо видно как устали артисты, как измучила их жара. Сколько невероятного напряжения скрывали они за дежурными жизнерадостными улыбками. Жалко было и Марадону. Улетел не спросясь, ничего толком не объяснив… А кругом – столбы, а на них – провода… Мало ли что?
       В антракте мы опять ели мороженое.
       - Где там сейчас наш Марадона? – вздохнул Вовка.
       - Наверное, на своей планете, - ответил Денис.
       - Нужно будет купить ему колбасы, - сказал я.

       Дрессированных кошек в программе не было. Шастают, наверно, по заграницам. Зато были дрессированные собаки. Они играли в футбол. Мячик им подавал низенький, полненький клоун с ярко-рыжею шевелюрой.
       - Ты встречал таких типов на улице? – спросил у Дениса Вовка.
       - Таких? – нет. Таких – только в цирке! – подумав, ответил тот.
       - Может они и правда… с другой планеты?
       Но тут собаки отчаянно завизжали. Обернувшись, я краешком глаза заметил пульсирующий в воздухе, оранжево-желтый шар. Буквально в то же мгновение шар этот с грохотом лопнул. Распался на тысячи ярких хлопушек. Все они одновременно бабахнули, осыпая зрителей бумажными конфетти…
       И тут, неизвестно откуда, на арену шлепнулся наш Марадона, прижимающий к лохматой груди Вовкин цифровой фотоаппарат.
       Испугавшиеся было собаки, с лаем бросились на него. Но Марадона не испугался. Раздавая затрещины, он быстренько успокоил всех футболистов, и поклонился зрителям со сдержанной важностью.
       - Во даёт! – в восхищении всхлипнул Вовка, наяривая в ладоши.
       Весь зал тоже громко захлопал. Зрители, конечно, подумали, что все так и было задумано.
       Марадона подошел к нам, сел ко мне на колени и молча протянул фотографию. На ней он сидел на руках у одного очень известного клоуна, о котором писали в газетах, что он давно умер. В правом углу снимка автоматически отпечаталась дата. Сегодняшнее число. На обороте, размашистым подчерком было написано: «Не скучайте! Всгда буду с вами! Ваш Юрик». И подпись. Его подпись.
       - Это еще не все, - прошептал Марадона.
       Он приоткрыл футляр фотоаппарата. Из него выскользнула маленькая серая мышка. Поблескивая бусинами глазенок, она взобралась на мою ладонь. И вдруг… оттолкнувшись задними лапками, сделала изящную стойку.
       - Наша школа! – ликующе произнес кот.
       Сидящая в первом ряду девчонка, обернулась, чтобы сделать ему замечание. Она увидела мышь, и хотела уже завизжать, но Вовка во время обозвал ее дурой.
       Девчонка обиженно пожала плечами и сказала своей рыжеволосой подружке:
       - Ненормальные какие-то. Наверно, с Планеты Клоунов…