С запятыми действительно перебор. Будем работать в направлении повышения уровня грамотности и т. д. Кстати, в начале мая был на Дону, как раз в описываемых местах. Одна печаль - как и двадцать с лишним лет назад, как не было дорог, так и нету.

Тимофеев вернулся к столу, за которым проходила чистка оружия, внимательно посмотрел на нас и, подняв вверх указательный палец, блестевший от ружейного масла, изрек прописную истину:
– Чтобы оружие не подвело в бою, за ним необходимо как следует ухаживать! И почище, чем за любимой девушкой, – он почему-то подмигнул мне, – потому как девушка, может и отказать, а личное оружие, если правильно ухаживать, не откажет никогда. Ну, – подумав, добавил сержант, – или почти никогда.
Бойцы одобрительно заулыбались, им явно понравилась речь своего командира. Разведчиков этих мы уже видели, вчера вечером, в этой же землянке, но ни имен, ни фамилий их мы не знали, не успели еще, как следует со всеми познакомиться. До Тимофеева, видимо, уже дошли кое-какие слухи, судя по тому, как заговорщицки он подмигнул мне. Я сразу понял, в чей огород был брошен этот камушек!
– Товарищ сержант! Если за девушкой ухаживать, как следует, – я, поднял указательный палец, повторил жест Тимофеева и постарался скопировать поучающую интонацию его голоса, – она тоже, никогда не откажет. Ну, или почти никогда.
Раздался дружный смех. Смеялись все, и лейтенант громче всех. Он, ладонью вытирая слезинки, выкатившиеся из глаз, весело заметил, обращаясь к сержанту:
– Здорово он тебя умыл! А, Тимофеев?
Товарищи мои, сообразив, в чем заключалась шутка юмора, смеялись вместе со всеми. А  сержант, смутившись вначале, потом тоже улыбнулся. Парень, судя по всему, он был не обидчивый, но ответом своим, заставил смутиться уже меня:
– Оно конечно, если дрыхнуть всю дорогу, можно и Царство небесное проспать, не только девушку!
Меня посетила тревожная мысль: « – А ведь он не просто так, шутки шутит. Скорее всего, он хочет сообщить мне что-то важное. Но вот что? Вопрос». Тем не менее, я спросил:
– Это вы о чем, товарищ сержант?
– Да, все о том же, – собирая свой ППШ, не спеша отвечал Тимофеев. – Она, два раза уже, прибегала. Думала, проснулись вы…
– Так, какого же… – начал, было, я, но вовремя спохватился. – Почему же вы меня не разбудили?
– Она сама просила, не тревожить вас. Хорошая, такая, дивчина! – ехидно усмехнулся сержант. – Везет же, некоторым. Непутевым.
Да! Один – один. Умный парень, этот Тимофеев, несмотря на кажущуюся простоту. Взял–таки, реванш. А Степан, явно довольный, произведенным на меня впечатлением, смотрит и снова загадочно улыбается. Что? Есть еще один туз в рукаве?
– Товарищ лейтенант! – закончив с автоматом, обратился сержант к командиру взвода. – Разрешите, мы, с красноармейцем Калмыковым, на свежий воздух выйдем?
Александров, мельком взглянув на нас, снова погрузился в изучение своих бумаг:
– Далеко не уходите. Скоро вы мне будете нужны. Все до одного. Ясно?
– Ясно! – откликнулись мы.
– А вы, – встав из-за стола, сказал Тимофеев, обращаясь к своим подчиненным, – помогите ребятам, если что у них получаться не будет.
– Не беспокойтесь, товарищ сержант, – ответил за всех, пожилой, усатый ефрейтор, – что нужно покажем, что не ясно подскажем!
Мы, со Степаном, двинулись к выходу. И тут, Александров, оторвавшись от бумаг, задал вопрос, ни к кому, вроде бы, конкретно не обращаясь. Но, было ясно, что ответ, он ожидал услышать, именно от Тимофеева:
– А где, у нас, Шмаков прохлаждается? Что-то я его давно не видел.

***

Когда Тимофеев, один, без Андрюхи, спустился в землянку, я ничуть не удивился. Сержант доложил Александрову, что послал красноармейца Калмыкова к старшине, за Шмаковым. Лейтенант воспринял эту новость без особого энтузиазма, пробурчал лишь в ответ, что-то вроде: « – Куда вы все разбредаетесь?», и опять уткнулся в свои бумаги.
Сержант помог, нам с Витькой, освоить процесс чистки винтовки Мосина и автомата ППШ. В принципе, объяснял он доходчиво и все показывал на практике, тут и круглый дурак бы все понял, не то что, такие крутые перцы как мы. Приходилось, в прежней жизни, и посложнее оружие в руках держать. В следующий раз, думаю, мы и сами с этим делом справимся, без особых проблем. Потом, после короткого перекура, мы с Тимофеевым, разобрали и собрали ручной пулемет Дегтярева. Причем, второй раз, я сам, и разобрал и собрал его, почти без ошибок. Сержант даже похвалил меня, за сообразительность. « – Молодец, Николай!» – говорит, – « Из тебя толк выйдет! На лету все схватываешь!». Затем, учились снаряжать патронами автоматные и пулеметные диски. Тут, особых трудностей, тоже не возникло и, только не в меру любопытный Витька, постоянно задавал какие-то дурацкие вопросы, на некоторые из них, даже лейтенант затруднялся ответить. Вот ведь балда! Не знаешь, так сиди, помалкивай, умнее будешь выглядеть! Я ему, уже, под столом, всю ногу оттоптал, а ему – хоть бы хны, никак не унимается! Разозлился, даже на него.
Закончив с оружием, хотел уж, было, осторожно намекнуть сержанту, что перекусить бы не мешало, но тут, с улицы раздался шум подъехавшей машины и я понял – перекус отменяется. Вбежал запыхавшийся боец, в черном, промасленном комбинезоне, и сообщил, что «карета подана!» и поинтересовался: «кого тут до штаба подкинуть?».
Лейтенант, видимо дочитав, сунул свои бумаги в планшетку и стал нас подгонять, чтобы мы, мол, не чухались и живо оборачивались, туда и обратно. Еще Александров сказал, что через час, здесь, у него в землянке, состоится какое-то очень важное собрание, и чтобы собрались все, непременно. В общем, он произнес обычное, в таких случаях заклинание: что, мол, время не ждет, и мы полетели. Вернее помчались.
В хуторе Красноярском, о существовании которого раньше, мы трое, даже не догадывались, располагался штаб нашей дивизии. Там, на оружейном складе, нам необходимо было получить и срочно доставить обратно, пулеметы, в том числе и один трофейный, боеприпасы к ним, а так же патроны к другим видам стрелкового оружия, и еще что-то. Что еще, даже Тимофеев не знал, просто у него находился запечатанный пакет, который ему вручил наш лейтенант, перед тем, как мы уехали. Все это, по дороге в Красноярский, мне пытался сообщить сержант, стараясь перекричать шум мотора. Правда, половину из его рассказа, я не расслышал: полуторка громыхала на кочках так, что ее, наверное, слышали даже немцы, на той стороне Дона. Витька подпрыгивал рядом, держась двумя руками за борт, и изо всех сил старался не вывалиться из кузова, при особо крутых маневрах водителя. Кто ему только права выдавал? Я бы, тому человеку, руки оторвал! Он же, вовсе водить не умеет! И, мечтательно вздохнул. То ли дело – КамАЗ! Ну, или, хотя бы ЗиЛ-133-й! А тут, погремушка какая-то, с мотором, одно название, а не автомобиль! И как это, предки наши, с такой вот, матчастью и практически полным отсутствием нормальных дорог, умудрились до Берлина доехать? На таком, вот, чуде самоходной техники. Это же уму непостижимо, однако, факт – добрались ведь, несмотря ни на что!
Ладно, будем мужественно преодолевать все тяготы и лишения… Ох, блин! Что он делает? Локоть отбил! Ну, водила, с Нижнего Тагила, я тебе все выскажу, что думаю, когда доберемся! Я тебе покажу, где раки зимуют! Один сержант спокойный, как удав, ему, видимо, не впервой такие поездки. В кабину он не поместился, место в ней, занял какой-то командир. По-моему, политрук, который нас из реки выловил. Или старший политрук? Семенов, кажется, его фамилия. Тоже, в штаб путь держит.
И ехать-то было не далеко, но это по-прямой, а с зигзагами по лесу, я так понял, что в целях маскировки, километров пятнадцать накрутили. По кочкам. Хотя, какая к лешему маскировка, с таким грохотом? Да пыль столбом. Смех один, а не маскировка.
Наконец, дорога пошла ровнее и минут через десять, мы добрались до хутора Красноярского.

Отредактировано Althoff (13-06-2016 12:46:38)