ЧАСТЬ II.

           Утренние лучи солнца разбудили Ольгу, вынудили подняться и выйти на высокий порог дома, в котором она теперь жила. Ей нравилось его расположение – можно было присесть на крыльцо и смотреть на поле, что начиналось сразу за небольшим тыном, огораживающим двор, и только в далеке синела стена сосен, узкой полоской. Эта особенность приглянулась девушке и была ею оценена: шум селения почти не беспокоил, как и высокие стены забора, взмывшие к небу толстые стволы густого непроходимого леса. На поле вдали паслись коровы, а рядом, чуть правее располагалось стрельбище. Ежедневно там занимались «богатырицы», начинали с рассвета и уходили, когда смеркалось. Голоса женщин, их разговоры иногда доносились обрывками фраз. Поначалу Ольга мучительно пыталась «вписать в контекст» незнакомые слова, постепенно необходимость отпала – словно внутри головы что-то щелкнуло и не стало незнакомых слов.
           - Что кручинешься, Ольха? Аль обдумываешь дорогу к матушке? – застал ее врасплох Добромир.
           - Не хочу в Киев, - спокойно ответила Ольга, которая понимала, что ее могут опознать как самозванку, а в столице чужая женщина, не мама . К тому же, не просто так волхв обзывал ее ромейкой – настоящая княжна, скорее всего, владеет греческим и латынью, а с этими предметами у Ольги была «напряженка» - учила, зубрила, но говорить явно не сможет, если вновь «что-то не щелкнет». Нет уж, лучше, пока есть возможность, она останется здесь.
         - Ну, никто не гонит, - миролюбиво согласился Добромир, присаживаясь на непонятно откуда взявшуюся чурку приличного размера, - Отчего тогда смотришь грустно, княжну не коровы должны интересовать.
         Ольга откинула прядь волос и перевела взгляд на гостя, не спеша отвечать.
          «Вот же пристал, как в голове ночевал!»
          - Поделись, может чего и подскажу, - продолжал Добромир.
          - Не нашла я себя, волхв, чужая и чужое все, - призналась девушка, - Мысли вьются, а сложить не могу. Что делать мне не знаю.
          Теперь уж Добромир не спешил отвечать, устремил взгляд на стрельбище, где уже упражнялись поляницы, долго наблюдал за ними. Ольга уже думала – забыл о ней, когда наконец-то услышала ответ.
          - Так ты и не ищешь себя, упала на это крыльцо и как камень мхом обросла. Никуда не ходишь. Ни с кем не говоришь. Скоро зима, мох снег присыпет, мысли вглубь уйдут, а сердце окаменеет. Ты шаг сделала и думала мир закрутится вокруг тебя? У каждого свой путь, кому-то одного шага хватает, а кому-то долгонько топать и пыль дорожную поднимать. Так и ты, не стой на месте, иди к людям. Не хочешь к матери возвращаться, нет тоски по ней, иди вон к поляницам, они знаниями поделятся, ты что подскажешь, из далеких же стран прибыла. Так, глядишь и начало тропинки твоей вытаптываться начнет.
         - А кто они, поляницы твои? Целые дни на поле стреляют…
         - Хм… - усмехнулся Добромир, - Думаешь ничему тебя не научат? То днем стреляют, служба у них такая, а есть еще вечер, ночь. Ты ж не видала и не слышала, что поляницы в это время делают?
         - Нет, но думаю, ночью спят, - улыбка сама собой появилась на губах Ольги, да и как-то настроение от общения немного улучшилось.
         - Ну так  кто мешает тебе с Любавой поговорить? Она старшая у поляниц, служительниц Матери. Луше нее никто не расскажет. Глядишь, освоишься, захочешь,  если Макоши позволит, станешь поляницей.
          - Служители Макоши? – Ольга грустно вздохнула, посетовав на отсутствие «фундаментальных» знаний о богине, книг по старославянским реалиям и статей в инете много читала, но информации было не просто мало, ее катастрофически не хватало. Да и как верить? Может все это придумано из-за недостатка материалов и артефактов. 
         - Конечно, только от Макоши зависит, сможешь стать поляницей или нет. Лучше с Любавой пообщайся, - Добромир встал, чурки рядом с ним не оказалось. Ольга моргнула, нет, не почудилось – дворик был чист.
           - Пора мне домой, Ольха. Загостился. Обживайся.
           Девушка вздрогнула – ее наставник уходит и оставляет одну! Как же так?! Она дернулась за ним вслед, но волхв умел ходить быстро – вот-вот его прямая с гордой осанкой фигура исчезнет за углом соседского дома. И Ольга опустилась на крыльцо. Уходит? Ну и пусть! Он ведь все ей сказал. Нужно встать и идти искать Любаву, заводить ненужные разговоры и выслушивать в ответ пустые слова.
           «Бред, сущий бред!»
           Ольга еще немного посидела, наблюдая за стрелками и Любавой, что появилась и давала указания девушкам. Идти не хотелось – смерть! В голове все звучали слова Добромира: «…и как камень мхом обросла». Пожалуй… прав волхв! Сидит тут и ждет, с моря погоды. А что? Кушать подали-убрали, одежку чистую принесли, в баньку сводили. Разговорами не докучают. Княжна-белоручка. Поляницы вон, которую рубаху за утро сменили, упражняются, а «мы отдыхаем».
           Девушка поднялась с крыльца, потянулась и грустно вздохнула. Ей очень не хотелось идти на стрельбище,и она с трудом сделала первый шаг на ступеньку. Как маленькую, уговаривала себя, что подойдет к Любаве,  поближе глянет на поляниц, оценит их умения. Ведь интересно же, как далеко стреляют из лука? И вообще… подержит настоящий лук в руках, может стрельнет пару раз, если дозволят. Хотя нет: позориться не хочется. Ладно, просто поболтает, потрогает, а там видно будет. Вдруг прогонят? Вдруг у них какие-то свои правила и законы?
           - Здрава будь, Ольха! – Любава первая и единственная поприветствовала гостью, остальные «богатырицы» даже тайком не глянули в их сторону.
           «Потрясающе! У женщин отсутствует любопытство» - подумала Ольга, эта мысль ее развеселила, на губах заиграла улыбка.
             Любава пошла девушке навстречу.
            - А я все гадаю: когда же княжна заточение свое прервет, видно раны о себе знать давали?
           - Немного, - уклончиво ответила Ольга, засмущавшись: не признаваться же, что депрессия замучала. Да и не поймут они ни слова, ни значения его, ни сути происходящего с нею. Все деятельные, скучать не умеют. Это Ольга уже увидела: спозаранку то коров гонят, то есть готовят, то на стрельбище толкутся. Засмеют еще хандру-бездельницу.
               - Пострелять желаешь, али просто поглядеть? – не унималась Любава, внимательно вглядываясь в лицо подопечной, где как поселилась скука, так и не сходила.
           «Вот же прилипла с вопросами!» - подумала Ольга, но внезапно лень чуть отступила: ей предложили то, за чем она пришла, значит не совсем чужая им.
           - Я не умею, - развела руками девушка, озадачив Любаву.
           - Никогда не стреляла? – удивление поляница скрыла за деловым тоном.
           - Эээ… - Ольга смутилась. Разве можно женщине десятого века объяснить, что стреляла из огнестрельного оружия, да еще десятку выбивала? И как объяснить? Типа из трубочки-ствола вылетает горох с огнем?
           «Тьфу ты, напасть!»
           - Никогда в руках не держала, - находу придумала формулировку Ольга.
           - Позднова-то начинать, но ты ж не поляница, мы с семи лет в этом упражняемся, - рассмеялась Любава, - Пойдем, начнем учиться! Не боись, Лесной не будешь, она быстрее ветра стрелы пускает, но ужо сносно стрелять обучу!
          Любава велела девочке лет десяти, рослой и крепкой, с удивительно лучистыми синими глазами, отдать свой лук и приступила к «теоретической части».
          - Это можжевеловый лук, он гибкий и легкий, специально для детей делается. С него и начнем.
         - А далеко бьет-то? – Ольга с интересом осмотрела оружие предков, потрогала тетиву, разгладила перья на стреле, вынутой из колчана.
         - А это как пустишь… Натягивай тетиву этими пальцами, - Любава коснулась указательного, среднего и безымянного пальцев на правой руке Ольги, - Тяни до локтя левой руки, а затем, освободив безымянный палец правой руки, продолжай до полной длины своей стрелы, - объяснила Любава, но, увидев, что подопечная неправильно становится в стойку, подошла и поправила, как нужно правильно встать, взять лук, уложить стрелу, отвести руку. Если честно, то поза Ольге не понравилась. С непривычки сразу затекло тело, и девушка неожиданно с завистью глянула на остальных поляниц, что непринужденно и легко пускали стрелу за стрелой, да так быстро.
            «Ну ладно! Мы тоже лыком не шиты! Лук так лук! Освою!»
            - Не спеши, Ольха! Тетиву натягивай плавненько, не рви, попусти, давай сначала! Во-от, веди-веди, тяни на полную длину стрелы, так, правильно! Если рвать начнешь натяг, то точности никакой, и в корову с двадцати шагов не попадешь! Повтори! – Любава встала Ольге за спину и двигала ее руками, показывая, как нужно делать. Раз за разом подопечная натягивала тетиву, не делая выстрела, привыкая к «пружинистости» лука вместо жесткости современного оружия. Наконец, после нескольких подряд удачных подходов, Любава осталась довольной.
           - Пускай! – внезапно скомандовала наставница, и Ольга не сбилась, не дрогнула ее рука, выпустив первую стрелу. Обе женщины проследили за полетом. Цель, как не странно, оказалась поражена, не в «десятку», а всего лишь где-то в миллиметре, чтоб не улететь в молоко, но подопечная попала.
           - Продолжаем! – и занятия продлились до вечера. Ольга устала, но ощутила, как ее охватывает азарт обучения, уходит состояние депрессии, постепенно она становится самой собой.
          «Прав был Добромир: нужно сделать первый шаг!» - засыпала довольной девушка. Теперь она знала, чем будет занят ее следующий день! Это так здорово – смотреть не в пустое будущее.
           Тренировки в стрельбе занимали все ее время. Вскоре детский лук из можжевельника заменили на «взрослый», и тут опять начались мучения Ольги. Любава обладала необыкновенным терпением, сначала она придирчиво выбирала его для подопечной, учитывая, как девушка держит лук: двумя ли пальцами без ослабления, не дрожит ли в переутомлении рука; достаточно ли силы для натяжения тетивы. Много внимания наставница уделила позе, повесив на Ольгу еще и небольшой щит. Внутри у девушки все было полыхнуло от возмущения – она еще ни к чему не привыкла, но не спорить же – уж лучше сразу, как есть, как нужно делать, а не жалеть себя.
         Нравились Ольге занятия: прежде всего никто не бросал косые взгляды, не хихикал, казалось, поляниц совершенно не интересует княжна-неумеха. Женщины занимались стрельбой и порою напоминали девушке роботов, настолько отточены и выверены были движения, а уж о меткости и говорить нечего. Поражала, и не только Ольгу, Лесна. Девушка была крепкой, казавшейся немного полноватой от просторной одежды. Когда поляница появлялась на стрельбище, то посмотреть чудеса ее стрельбы сходились все, отложив тренировки. А уж Лесна старалась: сделав несколько обычных выстрелов, она просила ее раскрутить и, остановившись, мгновенно выпускала рой стрел. Каждая попадала в цель, в яблочко.
           «Жаль, секундомера нет, сколько ж она выпускает за минуту?» - сожалела Ольга; как и все, пристально наблюдая за поляницей.

Отредактировано Margohechka (25-08-2015 23:04:51)

Первая часть шла после пролога (разговор Евпраксии с князем Нискиней), простите, не отмечено, что Первая часть, стоят "***", исправлю.