Стройка, начавшаяся в конце апреля, проглотила весь май и даже не собиралась заканчиваться, когда пришло время отправлять деревянную лодку на север за жиром. На вёслах она ходила уверенно – гребцы сработались. Под парусом при ветре в корму тоже более-менее бежала – сотканный из крапивного волокна прямоугольник размером с простыню выглядел, словно заплатка – его «собрали» сквозь натянутые на раме нити большими штопальными иглами, а потом укрепили все четыре края шнурами.
Несмотря на жалкий вид, судёнышко он подгонял неплохо. Саму же лодку за время проверок пришлось не раз подправить – первая деревянная конструкция не отличалась совершенством. Команду экипировали добротно – возможно, в месте, куда они собрались, ещё холодно. Даже первый брусок мыла, сделанный, наконец, Натальей, отдали им – остающимся не так уж трудно черпать полужидкую массу из горшочков – привычные, к тому же дома.
Для обмена и подарков нагрузили горшков, берестяных туесов, ножей, топориков, наконечников. Для перевозки жира приготовили кожаные мешки. Север представлялся значительно более густонаселённым краем, чем юг. Видимо из-за рассказов новых членов клана, у которых там много знакомых.
В команде, возглавляемой Кыпом, из Вениковых одноклассников присутствовал только Лёха. Еще было двое мужчин из лесных и один оленевод, на которого рассчитывали как на проводника. Планировалось достичь того района, где охотятся на морского зверя и наладить контакты с местными прямо в местах промысла – рыба, добываемая в реках и озёрах, или олени никого больше не интересовали – не имело смысла отвлекаться на другие задачи.
Экспедиция убыла на рассвете в День Защиты Детей. Без провожающих – Шеф просто отвязал причальный конец и забросил его на бак. Гребцы затабанили, отходя от причала, потом навалились справа и, наконец, пошли плавно разгоняться в сторону брода. А Веник, пока все спят и никто не отвлекает, тихонько пробрался в кузницу к далеко не доделанному Стирлингу, заняться которым не позволяли более срочные дела.
А вечером с охоты не вернулся Вячик.

***

Как это часто бывало, о присутствии кого-то достаточно крупного, чтобы быть опасным, Вячик понял по изменению в звучании птичьих голосов. Однако, Шак обеспокоенности не выказал, хотя ветер дул как раз со стороны неведомого. То есть и не хищник, и не дичь.
Тогда кто? Есть вероятность, что люди. А здесь и сейчас люди не нападают на людей. Поэтому юноша поступил так, как подсказывал ему опыт – вышел на открытое место, позволяя неизвестным без помех увидеть себя издалека.
Расчёт оказался верным – двое мужчин появились со стороны мамонтовой тропы, сделали жест «Вижу» и остановились, напряженно озираясь по сторонам и поминутно оглядываясь. Вскоре стала видна и группа других людей – дети и женщины с копьями в руках двигались плотной группой, ощетинившейся остриями. В нескольких шагах сзади шёл ещё один мужчина.
Здесь, неподалеку от южного брода давно выбрали весь валежник, вырубили больные и старые деревья, а подлесок пустили на жерди для построек – лес тут походил на парк. Расстояния между стволами были по нескольку метров, давая возможность видеть далеко. Кроны еще не успели сплестись после прореживания – светлое место, радостное. А вот лица незнакомцев вызывали тревогу – очень уж внимательно они озирались.
Шак благоразумно отошел в сторонку – чужие могли запустить в него, чем попало. Приближающиеся охотники выглядели не опасными, а испуганными – сильные не старые мужчины с массивными кремневыми наконечниками на крепких копьях, приблизились к стоящему в ожидании юноше.
- Вяч Ик. Тун, - представился Вячик и сделал жест «Вижу». В таком контексте на языке древних это звучало как вопрос: «А вы кто? И что здесь делаете?»
Предводитель обвёл рукой полуокружность, как бы говоря об окрестностях, и сделал охотничий жест «опасность».
Вячик невольно посмотрел в сторону Шака – привык полагаться на его чутьё. Но шакал, кроме нежелания приближаться к чужакам ничего не выражал. Да и это опасение выглядело безобидно, без враждебности – он достаточно долго прожил среди людей и в некоторой степени сделался философом.
- Близко, - знак опасности, жест отрицания, - Вячик довел до незнакомцев свою оценку ситуации. Снял с арбалета болт и положил его в колчан на бедре, а тетиву наполовину отпустил, плавно переведя дотягивающий рычаг сзади вперёд – незачем держать плечи полностью напряжёнными.
О том, что в его руках оружие, охотники наверняка догадались – болт напоминает копьё. И сами они несколько расслабились.
- Большая кошка забрала двух охотников, женщину и мальчика, - не тратя времени на второстепенные детали или этикет, сообщил один из мужчин. И отогнутым от кулака большим пальцем, поднесённым ко рту и направленным вниз, указал, что имеет ввиду большеклыка – так назвали того тигра без полосок, которого этой зимой с таким трудом убили севернее главного брода.
Они с Кыпом и Петей при помощи охотников-оленеводов потратили почти полтора месяца, пока справились с ним – осторожная тварь, несмотря на свою мощь, никогда не нападала в открытую, сочетая тактики засады и подкрадывания. Была осторожна и терпелива и уходила при малейшем намёке на то, что обнаружена. Иногда возникало подозрение, что она разумна – настолько искусно избегала расставленных ловушек. Если бы не следы на снегу и два задранных оленя, можно было бы подумать, будто она дух.
Но теперь, когда есть кое-какой опыт… И, чего, спрашивается, она привязалась к этому племени? Опять же – Топтыгина грохнули – от столь неудобного соседа кошак мог бы просто уйти за пределы обычных маршрутов медведя просто потому, что умный. Но теперь, придётся выкручиваться самому. Опять же дети с людьми выглядят уж очень заморёнными. Всего их удалось насчитать шестнадцать душ – получается, каждый пятый погиб. И ведь большеклык может продолжать свою охоту, пока не сожрёт всех!
Обведя рукой подтянувшихся к месту разговора людей, Вячик хлопнул себя по груди и сказал: - Тан, - он взял на себя ответственность и дал понять это. Посмотрел на того, с кем разговаривал, уловил в ответ кивок согласия – всё, теперь весь спрос с него. Защитить, накормить и уничтожить преследователя.

Эй-эй! не надо так "загибать"! Девчонки купаются в тёплом затоне с топкими берегами. Водопой предполагается у брода, где есть заметное течение.
И что? Парни такие идиоты, чтобы травмировать руки о камни? Они же не колют их ударами ладони!
Вспотели - да. Воняют - точно. Им на это указали чуть позднее.

После многочисленных травм дети быстро взрослеют. Лет с 12-ти можно ждать от них весьма взвешенного и продуманного поведения.
И своих сверстников помню, и детей и внуков - они очень разные, когда не в толпе.
В стаде - там да. Но не в малой группе.

Отредактировано Сергей_Калашников (11-04-2015 10:25:00)