Глава тридцать четвертая

В поисках орехов Олег решил завернуть в большой лесной массив.  Орехов  стало меньше, приходилось забираться далеко в чащу.  В дремучих лесах теперь опасаться можно было,  разве что, Деува, не обладающего волшебными свойствами,  только звериной силой и острыми когтями, как и большинство отряда кошачьих. Зашли в лес, Утана сразу сказала: -  Грибами как вкусно пахнет!
-  Вкусно, - согласился Олег, сразу захотелось ему жареных грибочков. Попались им и орехи, не такие крупные, как обычно, но на безрыбье, как говорится и рак рыба.
-  Я пока грибы соберу, - сказал он, - их здесь целая поляна, а ты  попробуй отыскать орех с солью. Сделаем грибной шашлычок, пальчики оближешь.
В бытность свою в Крепости Олег часто такой шашлычок готовил, было это у них любимое блюдо. Утана быстро раздобыла орех, грибов больших и крепких, похожих на белые, без единого червя, попалась  целая плантация. Олег, сколько нужно,  набрал быстро, подрезая мечом толстые ножки.
Уселись Олег и Утана у костерка, дрова прогорели, над жаром пышущими углями положил он веточки с нанизанными аппетитными кусочками. Ароматный дух над полянкой поплыл, слюнки у наших героев потекли. В этот миг заметил Олег в чаще движение, затем голос раздался скрипучий.
-  Почто мои грибы сорвали?
Утана испуганно вскочила на ноги, Олег поднялся неторопливо. Древопуп прежде двигался стремительно, тех, кто ему попадался, в хлам рвал. Теперь же древесное создание, коричневое, маслянистое, в годовых кольцах, ковыляло, подобно инвалиду. Оглядел кострище. Олег думал, попрется через угли, однако тот уже был научен.
-  Это ты  одного из наших пожег?
-  Грибов он пожалел, - сказал Олег, -  сам,  поди, не ест.
-  Не ест, - подтвердил древопуп, -  нам, древесным людям,  иное питание  нужно.
-  Жадничать плохо, - заметила Утана, испуг у нее прошел, она с интересом оглядывала древесное создание.
-  Порядок у нас такой, охраняем участки леса, куда людям заходить нельзя.
-  Отчего так? – удивился Олег.
-  Нельзя здесь ничего кушать, неправильная тут еда. Огонь также нельзя палить.  Повезло тебе в прошлый раз, уцелел. Теперь охранять не могу, ноги с трудом передвигаю. Почему так?
«Уж не с генетикой ли запрет был связан, - подумал Олег, - недаром орехи, в которых люди рождались,  росли порознь, мужские и женские».
-    Коли так получилось, - сказал он, - придется приспосабливаться.
-  И то верно, -  ответил деревянный человек и кивнул в сторону углей, - с огнем осторожнее. Хоть сейчас дожди идут чаще, все одно лес стоит сухой.  Можете всю округу спалить.
-  Мы осторожны будем, грибочки поедим, костер зальем, - пообещал Олег.
-  Где воды возьмете? Колодцев здесь нет, до болота далеко.
-  Где-нибудь возьмем, если постараемся.
-  Ну, как знаете.
Древопуп скрылся в чаще.
-  Раньше боялись его пуще, чем деува, - сказал Олег.
-  Совсем он не страшный, брошенный какой-то, мне его жаль,  - Утана сняла с костра ветку с  жареными грибами, - как вкусно!
Олег подумал, что при резких изменениях в обществе появляются лишние работники,  инженеры, бухгалтеры, шахтеры. В данном случае без дела остались древопупы, крутени, ягаи, может, даже колдуны. Забрали у них силу, стали они обычными людьми, либо чудовищами никчемными, вроде этого древесного типа.
-  Хорошо, но мало, - сказала Утана, поднимаясь.
-   Еще хочешь?
-  Я пошутила, - сказала она, - так объелась, что больше не влезет ни кусочка.
Олег, как заядлый турист, костер затоптал и на угли помочился. Обещал залить, и залил, после чего отправились дальше. Неожиданно пошел дождь, сначала потихоньку, затем сильнее. Одежда листвяная неплохо от дождя защищала, и все равно хотелось устроиться где-нибудь в сухости и тепле. К сожалению, деревень поблизости не наблюдалось. Вышли они на опушку, туман сгустился, укрыл округу  ватной белесой пеленой.
-  Сейчас бы в теплой избе, да печь растопить, - мечтательно сказала Утана. Олег только вздохнул, перспектива провести ночь под дождем не вдохновляла. Неожиданно впереди мелькнуло что-то белое, неужели избушка? Олег не поверил своим глазам, когда увидел Лалу. Пританцовывая, шагала бодренько женщина дождя и тумана. Значит, сонник туманный по-прежнему здравствует на этой земле? А ведь  это один из верных псов хозяйских, задача его отправлять в болото к жабеню  злостных нарушителей. Подействует ли на него гипноз, не поискать ли листьев грабы? Фигуркой своей мужиков, конечно, привлекает она по-прежнему, а вот  волю подчинить, скорее всего, уже не сможет. Повернулась к ним красавица, прозрачная одежда почти ничего не скрывала.
-  Я думала, давно ты сгинул, - сказала она, - как уцелел, не расскажешь? А я  отведу вас к пустой избушке, это рядом.
-   Ничего мне от тебя, Лала, не нужно, - сказал Олег, - ступай своей дорогой.
-  Ты ее не гони, - вмешалась Утана, вот ведь добрая женщина! – У тебя с ней что-то было? Если так, пусть идет с нами.
-  Не могло у меня быть с ней ничего, это она меня в болото завела.
-  Неправда! – возмутилась туманная дева. – Он меня соблазнил, в избушке у Ягаи с ним целую седмицу жила,  пока ему не надоела. Смотри, девушка, с тобой то же самое будет!
«Вот, зараза! – подумал Олег. – Не мытьем, так катаньем, натура подлая! Сейчас бы веник из грабы, отхлестал бы по известному месту!». Грабы под рукой не было, да и Утана бы такой экзекуции не одобрила. Девушка, как и отец,  была  ярым приверженцем примитивной деревенской правды. А Лала усмехалась, поглядывала на впавшую в задумчивость спутницу, вышагивала весело, пританцовывая, эдакая прима-балерина Большого театра. Неожиданно дождь прекратился, из-за туч выглянуло солнце. Проступили сквозь поредевший туман деревья и кустарники, танцующая дева незаметно растворилась в насыщенном травяными ароматами воздухе.
-  Это колдунья? – спросила Утана, не в силах оторвать взгляда от места, где только что пританцовывала  пассия сонника.
-   Была когда-то, - ответил Олег, -  все колдуны здесь стали обычными людьми.
-  Она появляется и исчезает, когда захочет,  ходит так, что ни у одного   обычного человека не получится.
-  Я знавал людей, которые двигались изящнее, чем эта бледная поганка.
-  А ведь она все врет, - сказала вдруг Утана, - ты не такой Олег, чтобы наиграться и бросить. Зачем ей это нужно?
-  Она должна была меня погубить, но не сложилось, а желание осталось. Но  хватит о ней. Давай лучше подумаем, где ночевать будем. Что-то меня не вдохновляет  сон  на мокрой земле.
Им повезло, через некоторое время они заметили стог, где можно было прекрасно устроиться и отдохнуть, что наши герои и сделали. Сено в глубине стога  осталось сухим, так что, выспаться удалось на славу.

Отредактировано VICTOR (20-05-2015 11:19:07)

Проснувшись утром, перекусили орехами, предусмотрительно захваченными из леса. Олег увидел неподалеку деревню. Не хотелось ему повторять прежний опыт, когда мужики упрашивали Катерину устроить банный стриптиз. Объяснил ситуацию подруге, та, впрочем, ничуть не смутилась.
-  В деревнях часто  парятся в бане вместе, - сказала она, - что в этом такого?
Не знала Утана, что такое мужской оголодавший коллектив. 
-  Лучше доверься мне, - сказал Олег, - и подожди здесь.  Схожу я туда один, скоро вернусь,  не переживай.
Убедить ее не удалось, удалось уговорить. Видел, расстроилась подруга, не осознала тяжесть проблемы. Ничего, пусть в стогу посидит. Решил быстро сбегать, одна нога здесь, другая там. Деревня явно была обитаема, почему и захотелось туда заглянуть. Такие деревни теперь редко попадались, все больше брошенные, с пустыми избушками.
Узнал Олег деревню Небыль,  казалось, ничего здесь с той поры не изменилось. Все так же Колдун сидел на завалинке у крайней избушки с палкой в руках. Вырисовывал на земле свои закорючки. Мужики местные опасливо обходили его стороной. Колдун, конечно, не тот был, что раньше, другой уже, перерожденный. Присел Олег рядом, поинтересовался, как дела.
-  Откуда путь держишь, бродяга? – спросил Колдун.
-  Издалека.
Хмыкнул тот, начертил несколько значков.
-  А я думал, из соседней избы  ты явился.
«Шутит дядя, это хорошо, - подумал Олег, - с таким проще общий язык найти».
-  Ходил я за край мира, вернулся. Все здесь другим стало, отчего так?
-  Противостояние, - глубокомысленно изрек Колдун, - знакомо тебе такое слово?
Еще бы не было знакомо! Сколько стран на давно оставленной Земле друг другу противостояли!
-  Поведай-ка ты мне, все, что знаешь, - попросил Олег.
-  Борзый ты, - отвечал Колдун, - многого хочешь. С какого перепугу буду я тебе душу раскрывать?
-  Все, что здесь произошло, моих рук дело, мне и исправлять.
-  Да ну? – подивился собеседник. – Уж, не из хозяев ли ты, что ходят в блестящих шкурах?
-  Угадал, такого как я больше здесь нет.
-  Мужики часто о себе думать много начинают, гордыней обуянные. Кто цветов маоры нанюхается, мозги законопатит, некоторые вообще борзянку жуют и становятся бешеными карликами. Признайся, какую траву нюхал?
-  Не наркоман я, не балуюсь.
-  Слово-то какое выдумал! Чего от меня хочешь, человече?
-  Обустройство сего мира хочу знать, что было, и во что превратилось.
-  Особенный ты, а чем доказать можешь? В чем особенность твоя?
«Сыграть, что ли с ним в крестики-нолики? – подумал Олег. – Меня ведь за это тогда  чуть ухват не утащил. Нет, нужно что-то более весомое». Заглянул он в свою торбу, которая стояла рядом. Пара орехов там лежала, два подсохших плода рухи, зерен маковых несколько штук, камешки для высекания огня и две пороховые гранаты. Вскрыл одну, убедился, что порох сухой, не отсыревший.
Колдун на торбу покосился, скривился презрительно.
-  Покажу мою особенность, - сказал Олег, -  гляди, не испугайся. И мужикам скажи, чтоб не боялись.
-  Обойдутся, - ответил Колдун, - чего показывать собрался?
-  Вон тот домик с провалившейся крышей в сторонке, не жилой, видно. Сейчас от него одни ветки останутся.
-  Дунешь, или плюнешь? – ехидно спросил Колдун. – У тебя внутри спрятан ураган? Смотри, чтобы по ошибке сзади не выскочил.
-  Не выскочит, - сказал Олег, доставая камешки и бомбу. До хижины было метров пятнадцать. Как бы осколками их не задело!
-  Отойди, что ли, подальше, - сказал он. -  Опасно здесь оставаться.
-  Показывай, что хотел, иначе мужиков позову, они тебе бока обломают и, как последнего обманщика выставят из деревни.
Пожал Олег плечами, надеясь, что все обойдется. Огонь высек, весело побежало пламя внутрь адской машинки. Спустя четыре секунды бомба скатилась по дырявой крыше внутрь хижины. Грохнуло знатно, дымом все заволокло, куски дерева и веток  посыпались на них. Колдун почему-то сидел уже на земле, рот разинут, глаза выпучены. Палка, которой  вычерчивал иероглифы, валялась в стороне.
-  Ну, как, убедился? – спросил Олег. Из домиков выглядывали испуганные жители.
Поднялся Колдун, кряхтя, уселся на завалинку, палку свою подобрал. Задумчиво на Олега посмотрел.
-  Значит, содеянное поправить собрался?  Поздно, не получится. Слушать будешь, меня не перебивай. На вопросы не отвечу, больше все равно ничего не знаю. Многое сам понять не могу. Ежели ты,  в самом деле, тот, за кого выдаешь себя,  сам  разберешься.
Со слов Колдуна выходило  следующее. Жили себе невесть где, творцы, они же хозяева. Что-то у них не заладилось, случилось нехорошее, может, чего не поделили, в общем, потравили  у себя всех и вся. Осталась их малая горстка, спохватились, возжелали население возродить. В ядовитом, отравленном мире сделать это было невозможно. Открыли туннель в соседний мир, границы новых земель обозначили, с одной стороны, отделившись скальной грядой, с другой, поставили  еще один туннель, в виде туманной стены. С обеих сторон непроходимые болота сотворили. Из частиц своего тела исполнительных слуг понаделали, людей заново принялись выращивать. 
«Генная инженерия, - подумал Олег, - из собственных клеток человечество воссоздали, сильны!».
       Однако плоть их, из которой люди получились, отравлена была, поломана.
Чтобы полноценную жизнь возродить, ошибки исправить,   мужчины и женщины должны были  рождаться раздельно, не  производя  совместного  потомства. И так в течение длительного времени.
Для этой цели идеально подошел один из видов генетически перестроенных  ореховых деревьев. Строго-настрого запрещено было нарушать установленный  порядок, изуродованные гены при обычном воспроизводстве за два три поколения приводили потомство к вырождению и смерти.
  За этим строго следили так называемые установщики-спокойники, в одном лице местная власть и полиция: жабень, крутень, ухват, древопуп, сонник туманный и  другие. Нарушителей безжалостно уничтожали на суше, на воде и под водой. На этом информационная часть речи закончилась, принялся Колдун жаловаться на жизнь.
-  Последнее время в голове моей все перепуталось, - сказал он, вырисовывая   на земле иероглифы, красиво получалось, художественный дар у мужика!  - Не стало хозяев, деревня вымирает, в лесу люди рождаться перестали.
К ним осторожно подступили мужики, все не молодые, в возрасте.
-  Где орехов хмельных взять, подскажи, Колдун? –  спросил кто-то.
-  А закуска? Пока орех отыщешь, вспотеешь, - подхватил другой.
-   Помоги, Колдун, напои, накорми!
И это мужчины? Тошно Олегу стало.
-  Раньше  ушел бы я от них в другую деревню, - сплюнул Колдун, - стоило  подумать, и я уже там. Теперь не получается, даже мысли читать, и то не могу!
-  А зерен маковых пожевать?
-  Пусть травницы жуют. Колдуном нарекли, должно  умение быть, а его   нет! Пошли вон отсюда, не то деува позову! – крикнул он, мужики в страхе  разбежались.
-  И позвал бы? – поинтересовался Олег.
Покачал головой собеседник.
-  Не послушает меня деув. Солнце печет с неба, орех яркий свет не любит. Люди помирают, новых нет, конец миру приходит.
«Ультрафиолет плохо действует на орехи, - догадался Олег, - молочно-белое небо  защищало от жесткого излучения».
-  Выход есть, - сказал он.
-  Это какой? – уставился на него Колдун.
-  Собирай людей, веди их в соседнюю деревню, к женщинам. Люди не в лесу должны рождаться из орехов, а в деревнях, от женщин и мужчин, как природой установлено.
-  Да что ты такое говоришь, установщики-спокойники житья не дадут! – сказал Колдун и замолчал. Где они теперь, эти установщики?
-  Не пора ли вместе жить? Может, частицы плоти, изуродованные, уже   восстановились? – сказал Олег.
«Если что, мы из Крепости здоровые гены приведем, местным помереть не дадим!» - подумал он.
-  А ну, как хозяева, из-за гряды скальной, вновь объявятся?
-  Тогда и думать будем!
Колдун тяжело поднялся, опираясь на палку.
-  И впрямь, отведу-ка я их к бабам, - решил он, - знаю несколько деревень в округе. Когда в силе был, в каждой побывал. Говорят, пустых деревень много стало, хоть в одной, кто-то  должен остаться? А ну, мужики, топайте сюда!
Пока те робко подходили, спросил:
-   Чем людей кормить, если орехов на всех не хватает?
-  На опушке руха растет. Свинюшек лесных развелось множество,  мясцо у них вкусное, сам пробовал!
-   Но ведь тогда следующую жизнь свиную назначат! – воскликнул Колдун и осекся. Крепко въелся в его сознание прежний порядок. Никак не мог осознать, что жизнь теперь одна единственная, человеческая.
-  Отведу вас в соседнюю деревню, - объявил мужикам, - новую жизнь начнем.
Недоуменное бормотание пронеслось над толпой, припомнить они не могли, чтобы когда-либо по соседям ходили. А если бы им растолковали, что отправляются они к существам иным, удивительным, с широкими бедрами, да большой грудью, ни в жизнь бы не поверили. Потому как таких тварей земных встретить можно, разве что во сне!

Отредактировано VICTOR (20-05-2015 19:35:18)

Глава тридцать пятая

Деревня опустела, Колдун увел мужиков на поиски счастливой доли. Наши герои обосновались в его избушке, решив немного передохнуть. После очередного сеанса связи Олег впал в задумчивость.
Утана сразу почувствовала перемену в его настроении.
-  Что случилось, Олег? -  спросила она, после того, как ее благоверный провел, молча  почти час, прислушиваясь к далеким мыслям Шан.
-  Получил неприятное известие, -  наконец, ответил он, - бран Закрам,  перешел горы во главе тысячи воинов и соединился с войском Банты.
-  Крепость им не взять! – сказала девушка. – О чем волноваться?
-  Мастера горного вождя везут с собой какие-то устройства, извергающие жидкое пламя на расстояние в  десятки метров. В этом пламени сгорает все, кроме, разве, железа. Мне известно  такое оружие, оно применялось в давние времена на моей родине и называлось «Греческий огонь». От него не существует защиты, огонь невозможно погасить водой.
-  Значит, мы возвращаемся?
-  Не успеем, да и нет в этом смысла. Я объяснил Шан, что они должны сделать, последуют совету, справятся с врагом.
-  Что ты ей сказал?
-  На юге, за полем, где высаживаем руху, расположена горловина, не более сотни шагов шириной. Справа она ограничена глубокой рекой, слева горами. В этом месте я   предложил устроить засаду. Помнишь,  мы однажды получили сонное зелье? Мышки от него до утра проспали.
-  Ты собираешься  накормить им врагов? – удивилась Утана.
-  Кормить их не придется, - сказал Олег, - когда вражеское войско подойдет к  горловине, нужно взорвать заранее заложенные мины, начиненные сонным зельем.
-  И убить людей во сне? – возмутилась девушка. –  Не по деревенской правде это!
-  Ты предпочитаешь, чтобы Крепость сожгли вместе с бабами и детьми?  Да и не обязательно всех убивать. Надо обязательно казнить, брана Закрама. Чтобы не повадно было ходить к нам в следующий раз. Воинов в полон взять, рабами сделать, пусть работают, пользу приносят. Мастеров заставить открыть  секрет огненной смеси, нам эти знания пригодятся!
-  Рабов в нашей деревне никогда не было и, надеюсь, не будет! – на лице девушки отразилось отвращение. Святая простота! Пришлось Олегу свою идею  смягчать.
-  Рабами они будут лет пять, потом пусть идут на все четыре стороны, если захотят, конечно.
Промолчала подруга, не нравилась ей эта затея. Утана заранее жалела чужих баб, которые мужиков домой не дождутся, или дождутся спустя годы. Покачал Олег головой. Такова была  сермяжная правда деревенской общины. Назови Крепость хоть городом, хоть государством, правду эту раньше, чем лет через сто, изжить не получится.
Два дня, ожидая известий, пробездельничали они в пустой деревне. Тревожились за тех, кто остался в Крепости, как-то там пойдут дела?
Следующим вечером услышал он далекий голосок Шан. Охрим с Трабатом, все сделали в точности так, как он им советовал. Заложили мины, где должны были пройти враги, воинов поставили в отдалении,  арбалетчики укрылись за холмом. Вражеское войско перло напролом, две тысячи человек, не меньше. В первых рядах   тащили тележки с торчавшими длинными медными трубами. Попадись, кто на дистанции выстрела, плюнули бы огненной струей. После того, как взорвались мины,  остальное было делом техники. Практически все войско в той горловине сонное полегло. Кое-кто из арбалетчиков, нанюхавшись отравы, также уснул. Забыли предусмотреть,  чем вязать пленных, пришлось на скорую руку принимать решение. Бабы сбегали в рощу, надрали липучей листвянки. Брана Закрама, едва проснулся, казнили у стен Крепости. До последней минуты он не мог поверить, что все его войско взято в плен. Ругался, брызгал слюной, пока Охрим не срубил мечом ему голову. Чужие воины, осознав, что случилось, вели себя смирно, на следующий день всех приставили к делу. С мастерами все оказалось просто,  защитники Крепости получили новое страшное оружие.
-  Я не сомневался, что все так и будет, - сказал Олег.
-  Не по правде это, - сказала Утана, - не честно.
-  А огнем людей жечь честно? – он готов был рассердиться, пока не вспомнил простую истину:  с женщиной спорить и ругаться бессмысленно, она всегда останется при своем мнении.
Получив добрые вести, Олег с Утаной решили поутру отправиться дальше. Ночью Олег взглянул на небо. Лапа деува показывала на север. Собственно, куда им идти? На севере они упрутся в скалы с заваленной пещерой. Ему туда нужно? Где искать неведомого  абонента, и сколько на это уйдет времени? В конце концов, Олег лег спать, решив, что «кривая куда-нибудь, да вывезет!».
Утром он положил в торбу несколько творожных орехов, которые нашлись в хижине Колдуна, и они покинули деревню. Долго шагали вдоль леса, пока Олег не увидел впереди картину, показавшуюся знакомой. В памяти всплыли двигуны и съеденный лес. Именно этот разросшийся лес и предстал перед ним сейчас. Ему захотелось туда заглянуть.
-  Что ты хочешь увидеть в том лесу? – поинтересовалась Утана,  когда  они свернули в ту сторону.
-  Когда-то мне довелось там побывать,  хочу посмотреть, что там сейчас.
     Оказавшись в чаще, он даже узнал дерево, с которого на него свалилась обнаженная Милия.  Ничего особо примечательно теперь здесь не было. Пустые ореховые скорлупки тоскливо висели на деревьях, от двигунов и следа не осталось.  Постоял Олег, посмотрел, да и отправился дальше.
-  Увидел, что хотел? – спросила Утана. Ей стало любопытно, зачем он сюда заглянул? Он ничего не ответил, этот лес  стал ему  неинтересен. Он бодро шагал, девушка за ним едва поспевала. На повороте, где заканчивались деревья, остановился, нос, к носу столкнувшись с толпой мужиков. Они выглядели потерянными, на лицах  уныние, в руках палки.
Мужики с удивлением разглядывали Олега и его спутницу.
Плотный бородач в листвяной набедренной повязке, без шапки, с грязными спутанными волосами, и кожей, коричневой от загара, воскликнул: -  Глянь-ка, Указ правду сказал!
-  А мы его побили, и прочь прогнали! – подхватил шедший рядом, худощавый  мужчина.
-  Указ  не соврал!
-  Нужно было его выслушать! – раздались голоса.
-  В чем дело, мужики? – миролюбиво спросил Олег. Загалдели все разом, пока  бородач не гаркнул во всю мощь глотки: - А ну, замолчали!
Сразу стало тихо. Десятки глаз уставились на  Утану.
-  Был у нас блаженный мужичок, Указом звали, - продолжал бородач, не сводя с девушки липкого взгляда,  - как с орехами плохо стало, сказал он нам,  ступайте, ищите деревню с бабами, начнете новую жизнь. Мы его спросили, какие такие бабы? Он объяснил, растолковал, что с ними делать надо. Побили его за глупые речи, прогнали из деревни. Только от этого жить легче не стало. Орехи в ближнем лесу перевелись, когда кто-то помирает, замены нет, мужиков наших по пальцам можно пересчитать. Вспомнили совет блаженного, собрались, да пошли. Встретили вас и видим,  баба, точь-в-точь, как наш блаженный  описывал.
-  Ступайте дальше, найдете деревеньку, - сказал Олег, -  там и жить станете.
-  Э, нет, мил человек, так не пойдет.
-  Это почему? – напрягся Олег, Утана спряталась за его спиной.
-  Указ нам объяснил, зачем бабы нужны. Вот и хотим мы  его слова проверить и самим во всем убедиться.
-  Еще он говорил, что  люди теперь не из орехов должны рождаться! – влез в разговор долговязый. Толстяк, не поворачиваясь, тяжелой палкой приголубил его между глаз, Олег аж засмотрелся,  до чего ловко вышло! Долговязый сел на землю,  закатил глаза.
-  Ты Грыля до смерти не убил ли? – озабоченно спросили сзади.
-  У него башка крепкая! – ответил бородач. – Нечего вылезать было!
Отпихнул сидевшего в сторону, тот завалился на бок.
-  Убедиться мы должны, правду ли Указ баял.
-  Мы пойдем себе, а вы убеждайтесь, сколько влезет, - ответил Олег.
-  Не пощупав, не проверишь, а, мужики? – бородач повернулся к толпе. Те дружно закивали, а бородач, видно, староста деревенский, продолжал:
-  Уступи ее на вечер, мы спытаем, все проверим, после заберешь.  Вреда не причиним,  не бойся, ничего у нее не отвалится.
-  Мы делом займемся, а ты в сторонке посиди, отдохни. Хмельным орехом тебя угостим.
«Заботливые, какие отыскались!» - подумал Олег и, заметив, что народ   придвинулся, выхватил меч.
-  Но, но, не балуй, - сказал бородач, ухватив палку двумя руками, - добром просим!
Олег ударил мечом, разрубив палку пополам. В руках толстяка остались две половинки. Тот с  огорчением уставился на них.
-  Оборзел ты никак, ягоды борзянки наевшись? Где я теперь такой добрый посох возьму?
-  У Грыля забери, - посоветовал кто-то, - все одно помрет!
Пока мужики разговаривали, Олег поторопился увести Утану  подальше от этого места. Изрядно удалившись, услышали: - Эй, вертайтесь, потолковать надо!
Ни у Олега, ни у его подруги разговаривать с озабоченными деревенскими мужиками желания не наблюдалось. Продолжили они свой путь, и вскоре мигрирующая толпа осталась далеко позади.

Отредактировано VICTOR (22-05-2015 14:48:02)