Короче, летает

Турция.
Провинция Зонгулдак
Где-то на берегу
ОНО лежало в полосе прибоя - длинное, чёрное, исполосованное ржаво-бурыми подтёками. ЕГО хребтина - узкая дорожка, увенчанная высоким горбом, влажно поблёскивала металлом. И ОНО спало - ни звука, ни стона не  доносилось со стороны железной рыбины, попустительством Аллаха, да будет благославенно имя его, выбравшейся на песчаный берег.
Баш-чауш оглянулся. Его курды - непривычно тихие, присмирневшие, - спешились и теперь прятались за гребнем песчаной дюны. Мылтыки и самопалы изготовлены к бою, на лицах страх. Курды - природные горцы, они боятся моря, не верят ему. И уж конечно, не торопятся выйти на берег, где громоздится неведомое чудовище.
Баш-чауш вздрогнул, чуть не выронив саблю.  Пронзительный скрип раздался над пляжем - так, наверное, скрежещут зубами неверные, запертые  в адских безднах. Низкорослый Ало-шерок выронил ружьё и, увязая в песке, кинулся к лошадям. Пиштиван в два прыжка догнал труса; мелькнул изукрашенный жемчугом приклад мылтыка, и бегглец покатился в песок. Пшитиван подскочил к соплеменнику и принялся яростно пинать его, сопровождая каждый удар гортанными проклятиями на своём дикарском наречии.
«Вот что способна сжелать жадность даже с таким трусом, как этот вонючее отродье ледащей верблюдицы!» - усмехнулся в усы баш-чауш. Пшитиван, конечно, боится жедезной рыбы, и его душонка провалилась в кищки при этом жутком звуке - но поганый шакал выслуживается, потому что не забыл обещания сделать его бакыджи, старшим при дележе добычи. Правда, её предстоит ещё захватить...
- Я доволен тобой, Пшитиван. И укрепился в мысли сделать тебя бакыджи.
– Твой рот глаголет, как уста поэта! - заюлил курд. -  Твои губы переливаются через край, как горшок, полный сладкого меда; твоя речь благотворна, как пластырь, прилепленный на больное место...
Но баш-чаущ уже не слушал льстивые речи Пшитивана. С горба, возвышающегося  на хребтине железной рыбины спускались люди. Турок пригляделся. Значит, это  вовсе не порождение иблиса? Ему случалось видеть паровые корабли под флагами Благословенной Порты в порту Зонгулдак; случалось слышать и рассказы о судах с бортами, обитыми железными щитами. До сих пор он лишь отмахивался от таких пустопорожних баек, но вот - железная рыба, и люди, судя по облику - франкистани, или англези. А ведь любому ребёнку известно, что чужаки из Франкистана не чтут Аллаха, да будет благословенно имя его в веках, и при том - лопаются от золота. Правда, они союзники Благословенной Порты в войне с русскими иблисами, но ведь султан далеко и может не заметить маленьких вольностей своих верных слуг?
- В сёдла, сыновья собаки! - прикрикнул баш-чауш на перепуганных подчинённых. - И постарайтесь не стучать зубами от страха. И запомните - всякому, кто не последует за мной, я лично отрублю его пустую голову!

Отредактировано Ромей (20-09-2016 23:52:47)

Зато звучит в меру отвратительно. Сразу видно - ругается