Авиатендер «Морской бык» 
10-е августа (по старому стилю) 1854 г.
«Мы приземлимся за столом...»
- Вот и пришлось нам повоевать с гордыми бриттами!
- Корнилович встал, развел локти, потом несколько раз резко свёл их перед собой,  так, что хрустнули суставы.
- Признаться, никогда не понимал, зачем это петербургским господам понадобилось воевать с Вильгельмом и таскать каштаны из огня для Франции и Британии. Неужели история никого и никогда не учит? Уж кажется, после восьмидесятых годов, после Кушки* и несостоявшейся британской экспедиции на Кронштадт, а паче того - после войны с японцами, пора бы избавиться от иллюзий касательно  «просвещённых джентльменов». Так нет же - снова русским мужикам пришлось лить кровь ради прибылей британских купчин!
- Бросьте, лейтенант. - криво усмехнулся Марченко. - Наше дело присяга и престол-отечество, а политику оставьте сенаторам, Государственному Совету и лично Самому.

#* Бой на Кушке — столкновение 18 (30) марта 1885 года на афганской территории в рамках англо-российского противостояния в Средней Азии, т.н. «Большой Игры».  Бой на Кушке поставил державы на грань войны.

- Ну уж нет - упрямо тряхнул головой, Корнилович. - Теперь господа, и нам придется подумать о большой политике. Знакомый нам Санкт-Петербург вместе с министрами остались черт знает где, и что нам предпринимать теперь - решать, извините, некому-с...
Это как же - «некому»?  - удивился Марченко. - Вы кому присягали? Государю Императору и в его лице - царствующей династии. А значит и Николаю Павловичу, сидящему сейчас на престоле. Так что, душа моя, и решать за нас есть кому, и приказы нам отдавать...
Корнилович удивлённо воззрился на собеседника - он явно не ожидал такого поворота. Я поудобнее устроился в кресле, предвкушая эффектную перепалку, и тут дверь распахнулась и в кают-компанию «Морского быка» вошёл лейтенант фон Эссен.
Командир авиаотряда вид имел весьма раздражённый. Я его  понимал - за один вылет потерян гидроплан с экипажем; второй искалечен так, что проще пустить его на запчасти, чем возиться с ремонтом. Но возиться всё же придётся, поскольку без этой машины в отряде останется три исправных аппарата.
Мало того - на британскую эскадру были сброшены последние имевшиеся на «Алмазе» бомбы, и дальше придётся воевать пулемётами и зажигалками, состряпанными по рецепту наших Кулибиных, Олейникова с Рубахиным. Или окончательно уходить в разведчики. Дело, конечно, полезное, но...
- Здравствуйте, господа! Как отдыхается?
Ответом ему были нестройные приветствия. Законы кают-компании незыблемы - здесь принято обходиться без чинов и прочих изысков уставной субординации.
Строго говоря, просторный отсек, где мы находились не был, кают-компанией. «Дениз бога», но же «Морской бык» - новый авиатендер в составе русского отряда, - обычный коммерческий пароход,  и его строители не подумали об особом помещении для офицерского досуга.  Так что авиаторам самим пришлось об этом позаботиться. Перетащили кой-какую мебель, посуду, столовые приборы - из числа взятых на британском пароходофрегате; Лобанов-Ростовский, путём интриг, лести и подкупа переманил с «Алмаза» буфетчика, младшего баталёра Синицына, знаменитого на весть Черноморский флот своими горячими закусками и пуншем. За четыре дня, пока трофейный угольщик превращали в авиатендер, вестовые обустроили импровизированную кают-компанию со всем уютом, какой позволяли имевшиеся в их распоряжении скудные средства.
Я перебрался на «Морской бык» сразу после набега на караван союзников.  Формально - чтобы ознакомить ребят фон Эссена с тактикой морской авиации, применявшейся в ходе Второй Мировой. На самом же деле мне просто нравилось общество этих молодых, весёлых, отчаянно храбрых людей. С ним я избавился по меньшей мере, от половины своих пятидесяти с хвостиком лет - третий день шучу, пью коньяк, слушаю байки, сам рассказываю вымышленные или реальные - а оттого ещё более невероятные! - истории из авиационной жизни. Слушают меня, раскрыв рот, а уж когда я включаю ноутбук и на экране начинают мелькать корабли и самолёты - тишина стоит гробовая, изредка нарушаемая эмоциональными репликами. Вчера вечером я поставил «Перл-Харбор»; обсуждение продолжалось до двух ночи,  причём совместными усилиями уговорили семь бутылок ямайского рома и три - джина. Я не рискнул соперничать в этом почтенном занятии с молодыми, крепкими организмами авиаторов, и ограничился двумя стаканами грога. И всё равно наутро голова гудела - спасибо умнице Синичкину, которые проявил редкую деликатность, прислав мне в каюту здоровенную кружку трофейного портера.  Спасительную влагу приволок вестовой; он же сообщил, что «ихнее благородие, господин Эссен велели непременно быть к трём склянкам, потому как совещание».
К этому тоже предстояло привыкнуть - я не сразу сообразил, что «три склянки» - это девять-тридцать утра; счёт склянок ведётся с полуночи,  отбивается каждые полчаса, и так - до восьми. После чего счёт начинается вновь. 
Всё-таки у моряков всё устроено иначе, чем у нас, сухопутных обитателей. Это касается и таких незыблемых материй, как часы и календарь. Я с удивлением узнал, что на флоте с петровских времен в ходу особое «морское счисление», согласно которому  сутки начинаются с полудня предшествующего дня по гражданскому календарю - то есть опережают  привычный счёт на двенадцать часов!

Отредактировано Ромей (16-10-2016 17:57:17)