Эта поездка для нас оказалась медовым месяцем. Мы неторопливо ехали вдоль левого берега, внимательнейшим образом любуясь непритязательным пейзажем. Тут слегка всхолмлённая равнина, где растут богатые травы. Кусты или деревья теснятся у воды или изредка поодиночке или небольшими группами встречаются в произвольных местах. Люди – сплошные пастухи со своими стадами. В основном их мы и расспрашивали. Да и некого тут больше спросить – оседлого населения почти нет. Изредка встретится подобие фермы, где и пашня имеется, и огороды. Мы в такие места тоже заглядывали.
На ночь вставали каждый раз на новом месте. Палатка, костёр и ночная прохлада, потому что днём жарко. Хотя и не пекло – ветер помогает переносить зной. Останавливались мы всегда у реки – и сами купались, и лошадок поили. Опять же трава в таких местах самая сочная. Ныряли, конечно, наудачу. Я ещё дома сделал для нас маски с овальным стеклом – так сказать, классика. И ласты из транспортёрной ленты. В Монтевидео многое можно купить – это далеко не захолустье. В отличие от центральной части страны.
А в этих местах даже захоронения, и то редкость. Хотя, если без присмотра, скорее всего холмики с годами оплывут, а кресты сгниют. Сами мы наткнулись только на одно – довольно старое. Остальные нам указали пастухи. Но они же рассказали и о том, кто там похоронен, и примерно когда. Под наш случай ничего не подошло. Только через месяц в одном из селений – между домами тут было по нескольку километров, но хотя бы соседние были видны невооружённым глазом – оказалось кладбище и даже католический храм со своим падре. Вот этот падре и припомнил, что его коллега сказывал о том, что года три тому назад совершал погребальный обряд сразу по четверым убиенным.
Мы сразу отправились по указанному адресу и через двое суток добрались до аналогичного поселения на другом берегу Рио Негро выше впадения в неё Такуарембо. Понятно, что креститься по-католически мы умеем, и крестики на шеях носим – то есть по умолчанию нас принимают за своих, и никаких недоразумений на религиозной почве не происходит. Так вот – этот самый падре покопался в своих книгах и чётко выдал дату, приметы усопших и характер ранений – огнестрельные.
А ещё он назвал имя пастуха, доставившего ему тела. Вот пастуха мы и искали ещё три дня. Этот тоже ничего не имел против того, чтобы поведать нам всю историю до малейших подробностей, особенно под бутылочку вполне приличного рома – мы возили с собой некоторый запас, чтобы добавлять в воду перед питьём. Забористый такой ром – градусов семьдесят.
А еще за пару бутылок (в том числе и последнюю) он даже место нам показал и обрисовал всё в лицах – кто, где лежал и в какой позе. О том, куда подевались пистолеты, мы нашего благодетеля спрашивать не стали. И без того понятно, что зона поисков сократилась для нас буквально до десятка гектаров, что уже вполне посильно. А там мы и сами ящики отыскали – здесь река заметно уже, чем в низовьях, да и глубины невелики – нырка с тридцатого удалось нащупать в иле твёрдую угловатость ящика.
Дальше всё было просто, но очень трудоёмко. Днём мы ныряли, закрепляя верёвки на своих находках. А ночью под покровом тьмы выволакивали их на берег и аккуратно закапывали – действительно тяжелые, заразы. Если бы не знал, насколько Ольга сильна, ни за что не позволил бы ей браться за второй конец и сорвал себе пупок. А так мы за пять ночей всё достали и спрятали. А потом, сколько ни ныряли – ничего не нашли. Теперь нам был нужен серьёзный грузовик и адрес, по которому всё это следует доставить.
Пожив на этом же месте ещё пару дней, проверив, не следит ли за нами кто, и тщательно заметя следы, мы снова навестили то раскиданное по редким усадьбам селение, где разговаривали со вторым падре. Тут имелся телеграф. Отбили домой условное послание с указанием места, где ждём помощи, да и встали на постой в одном из домов. Олины папа и мама отыскали нас через два дня – Уругвай не очень большая страна. За световой день её не так уж трудно пересечь на автомобиле, даже, если ехать по грунтовкам.
Ещё через сутки весь груз был спрятан на дедушкином ранчо.

Параноиками я их выставляю. Они притворяются, что живут на природе и любят нырять и купаться. Отсюда и столько преодоления в их технологии. Поэтому они ничего не поднимают (нет у них плавсредства) а выволакивают по дну.
Опасаются, как бы кто не подсмотрел и не проявил интереса.