ГЛАВА ВТОРАЯ

I
Вспомогательный крейсер
«Морской бык»
27-е сентября 1854 г.
Андрей Митин, майор ФСБ
С погодой нам, пожалуй, повезло, подумал Андрей. Лёгкий ветер с зюйд-веста - как раз такой, чтобы наполнить паруса севастопольцев, и в то же время, вынудить союзников тащить свои многопалубные утюги на буксире. Фрегаты и всякая парусная мелочь смогут идти и самостоятельно, а вот парусные линкоры при таком ветре не ходоки. Конечно, пароходов у французов хватает, но всё же - приятно...
«Морской бык» возглавлял колонну пароходофрегатов Черноморского флота. По этому случаю ход держали на крейсерских десяти узлах, но для «Владимира», «Громоносца», «Бессарабии» и трофейного французского «Вобана»  это было многовато. При необходимости колёсные пароходофрегаты могут выжать из машин до двенадцати узлов - но это в теории.  На практике же Бутаков неуверенно сулил эскадренный ход в одиннадцать узлов но предупреждал, что больше часа поддерживать его не сможет - механизны сильно изношены с начала кампании.
Ну ничего, им и часа вполне хватит...
- Какой замечательный у вас корабль, Андрей Геннадьевич! Просто не верится, что мне довелось послужить на таком!
Андрей покосился на собеседника. Лейтенант Перекомский, Авив Михайлович. Из семьи военного врача, окончил Черноморское артиллерийское училище в Николаеве, поручик корпуса Морской артиллерии, пять лет назад переименован в лейтенанты флота.
Авив Михайлович успел повоевать: в июне, состоя в должности старшего артиллерийского офицера на пароходе «Херсонес», он принял участие в бою отряда контр-адмирала Панфилова с тремя пароходофрегатами союзников.  А после того, как «Херсонес» отдали под переделку в авиатендер, получил назначение на «Морской бык». Бывший британский сухогруз и турецкий угольщик предстояло переоборудовать для установки полутора десятков тяжёлых бомбических орудий, соорудить защиту машинного и румпельного отделений, прикрыть пушки траверзами из мешков с песком, оборудовать временные угольные коффердамы, дающие хоть какую-то защиту от ядер. Неделю лейтенант спал урывками, порой по двое суток не смыкая глаз - но работы были закончены вовремя. Адмирал Корнилов, осмотрев новую  боевую единицу Черноморского флота оценил и впечатляющие две с половиной тысячи тонн, вдвое больше любого из черноморских фрегатов) и четрынадцать с лишним узлов скорости и мощное вооружение - и решил перенести на «Морского быка свой флаг. Так что Авив Михайлович в одночасье оказался артиллерийским  офицером флагмана Черноморского флота, и изрядно по этому поводу нервничал. 
- Да ведь это ваш, а не наш корабль! - Андрей  не стал добавлять, что не имеет к «Морскому быку» никакого отношения - по соглашению Зарина и Кременецкого было решено не рассказывать севастопольцам о гостях ещё и из двадцать первого века. Нервы предков стоило поберечь, хватить с них и одного футуршока...
- Жалеете, наверное, о своём «Херсонесе»? Ну ничего, теперь ваш пароход обязательно войдёт в историю. Как-никак, первый  гидроавианосец не только в России, но и в мире!
Работы на «Херсонесе» были далеки от завершения. Впрочем, это пока не играло особой роли - река Альма, где должны были состояться главные события ближайших двух-трёхх суток была всего в двух с половиной десятках вёрст от Севастополя, и гидопланы вполне доставали до неё со своей береговой базы.
- Да какой там - жалею, голубчик Андрей Геннальевич! - замотал головой лейтенант. - Эдакая мощь, я и мечтать о таком раньше не мог! Ужо дадим прикурить французу...
На «Морского быка», кроме полутора дюжин трёхпудовых пексановских орудий - самых мощных в арсенале Севастополя, - воткнули ещё и три пушки Лендера, снятые с «Алмаза». Рядом с пексановыми чугунными чудовищами кургузые противоаэропланные пушчонки смотрелись не слишком солидно, но Перекомский успел оценить их точность, дальнобойность и разрушительную мощь трёхдюймовых гранат.
Крепостные пушки( после недолгого размышления их предпочли корабельным шестидесятичетырёхфунтовкам) установили на «Морской бык» вместе с поворотными платформами, прикрыв  траверсами из котельного железа и мешков с песком. Арсенал вспомогательного крейсера дополняли четыре карронады и пулемёт «Максим» на тумбовой установке. И если карронады представляли угрозу на расстоянии не более пяти-семи кабельтовых, то очереди «Максима» вполне могли смести всё живое со шканцев неприятельского корабля и на вдвое большей дистанции.
Над «Противоаэропланным» плутонгом начальствовал мичман с «Алмаза»; кроме него, в экипаже «Морского быка» было ещё три офицера из числа «попаданцев». Корнилову смерть, как хотелось поручить новый флагман своему офицеру, но менять капитана перед самой баталией он всё же не решился. Так что «Морским быком», как и раньше, командовал, как и раньше, мичман Солодовников . Зарин, узнав, что Андрей отправляется на «Морской бык», приватно попросил майора приглядеть за юношей: оказаться в одночасье в обществе адмиралов и легендарных личностей не всякому по плечу. Андрей усмехнулся, вспомнив этот разговор: похоже, между попаданцами с «Алмаза» и «Адаманта» за считанные дни возникла некая общность. За это спасибо Лёшке Велесову -старый друг вполне вжился в кают-компанию крейсера, стал там своим, и теперь это отношение унаследовали другие пришельцы из двадцать первого века.
Рация призывно запиликала. Андрей открыл чехол,  отжал тангенту:
- Тащ майор, вас Первый  требует! Срочно!
«Первый» - это позывной «Адаманта». Андрей, развёл руками - служба! - раскланялся с лейтенантом Перекомским и заторопился на мостик.

Отредактировано Ромей (07-01-2017 14:40:39)

Пожалуй. Урежем осетра. Тем более, что и от карронад дальше метров трёхсот толку ноль