(Продолжение).

Из глубокого сна её вывел не будильник, а телефон.

«Есть только миг, за него и держись» — уже в какой раз надрывался сматрфон голосом Олега Анофриева.

Агата машинально взглянула на время. Часы на стене указывали четверть одиннадцатого.

«Черт, это же из поликлиники звонят», — пробилась сквозь заспанное сознание мысль и Агата, наконец-то, приняла звонок:

— Совова, просим.

— Пани докторка, к вам из полиции приходили. Я дала им ваш адрес, так что ждите, — взволновано сообщил голос медсестры Ленки.

— Какая полиция? Вы что, Ленко? Чего им надо было? — сон как рукой сняло. Агата отбросила покрывало и вскочила.

— Криминальная, пани докторка. Вас спрашивали. Когда узнали, что у вас приём с двух часов, сказали, что не могут ждать и потребовали ваш номер телефона и адрес. Так что ждите. Может, позвонят, а, может, сразу и нагрянут. А зачем вы им нужны нам не сказали, — в голосе Ленки читалось сочувствие и любопытство.

— Господи, и что им от меня надо? Ладно, скоро узнаю. Спасибо, что предупредили.

Агата завесила и схватилась за голову руками. От волнения её трясло.

Первой мыслью было: «Что-то случилось с Ярославом!», но тут же пришла другая: «Почему криминалка? Если Яро в аварию попал, то обычные бы звонили. Да и зачем бы им было на работу ходить, если мой номер у Яро в телефоне?», — догадки и предположения лихорадочно сменяли одна другую, но ничего вразумительного не приходило.

Трясущимися руками Агата накинула халат и пошла в душ.

— Мам, ты чего так рано собираешься? Тебе ж к двум сегодня, — окликнула её из своей комнаты Луция.

— Да вспомнила, что обещала кое-кому консультацию до приёма, — не задумываясь солгала Агата и тут же укорила себя за это. Но и оправдание нашла быстро — не стоит волновать дочь, ведь пока не известно, что полиции от неё надо.

Телефон ожил как раз тогда, когда Агата вышла из душа.

«Светит незнакомая звезда» запела Анна Герман.

Это значило, что абонента нет в списке контактов.

Кровь ударила в виски, по телу пробежала дрожь.

Агата сделала глубокий вдох, на миг задержала дыхание, выдохнула и взяла телефон:

— Совова, просим.

— Я говорю с пани докторкой Сововой? — поинтересовался приятный мужской голос.

— Да. А вы кто?

— Я из криминальной полиции, подпоручик Циморек. У нас есть к вам пару вопросов по поводу одного из ваших пациентов.

В первое мгновение Агата испытала чувство облегчения, но потом в висках снова запульсировало, однако она уже владела собой:

— Без решения суда я не смею разглашать врачебные тайны.

— Ну, решение, если понадобиться, будет. А пока что я хотел бы попросить вас опознать тело.

— Тело?!

— Да. Сегодня утром на Жижкове было найдено тело молодого мужчины без документов. При нём был обнаружен телефон с одним единственным номером. Он был подписан вашим именем. При проверке оказалось, что это не ваш личный, а поликлиники, где вы работаете. Вы могли бы приехать в морг на опознание?

— Да, конечно, — Агата ощутила в горле ком и почему-то подумала об Алеше.

— Хорошо, буду ждать вас через час на проходной больницы Кралоские Винограды.

— Я буду.

Пошли гудки отбоя и Агата присела на край ванны.

Ноги стали ватными.

Я решила Алеша пока не убивать. Так что новый вариант продолжения восемнадцатой главы:

Разглядывая снившиеся Анри картинки, Агата не заметила, как сама уснула. Из небытия её вывел не будильник, а звонок.

«Есть только миг, за него и держись» — надрывался смартфон голосом Олега Анофриева.

Агата машинально взглянула на время: часы на стене указывали без четверти одиннадцать. Мысленно послав звонившего гулять лесом, она снова опустила голову на подушку, но тут до полусонного сознания пробилось понимание, что звонят из поликлиники. Агата снова нащупала на тумбочке смартфон и приняла звонок:

— Совова, просим.

— Добрый день, пани докторка. Это Ленка Кротка из регистратуры. Простите за беспокойство, но дело в том, что к вам на приём просится пан Алеш Скрчек. Я говорила ему, что вы просили его больше не записывать, но он настаивает. Что мне делать? Он ждёт на другом телефоне.

Агата, которая уже стала забывать о парне, с мыслей о котором началась её двойная жизнь, от неожиданности даже села в постели.

— Пошлите его к психиатру. Скажите ему, что ему необходимо медикаментозное лечение в стационаре, а не беседы со мной.

— Я говорила, но пан Скрчек твердит, что у психиатра он уже был и настаивает на том, что теперь ему опять надо к вам, — в голосе медсестры слышалось настоящее отчаяние.

— Сильно настаивает?

— Очень. Он уже не первый раз звонит. Я в прошлый раз трубку бросила, так он теперь грозится прийти и устроить скандал. Пожалуйста, примите его, пани докторка!

— Ладно, запиши его на следующую неделю.

— Понимаете, он требует, чтобы вы приняли его сегодня, даже в нерабочее время.

— Вот наглец! Ладно, пусть приходит сегодня на пол третьего.

На другом конце телефона послышался вздох облегчения и Ленка, заметно повеселев, поблагодарила и завесила.

Грустно вздохнув, Агата перепрограммировала будильник на полпервого, но снова взглянув на часы, решила оставить себе на сборы всего четверть часа, переставила его на 12:45, зарылась носом в подушку и, не успев додумать о причинах такой настойчивости пана Алеша Скрчка, снова уснула.

Глава 18 (окончание)

Агата бросила взгляд на часы. Едва затеплившаяся надежда, что этот странный парень сейчас уйдёт, испарилась, даже не успев как следует сформироваться. Мелькнула мысль попробовать ввести его в гипнотический транс, но что потом? Прежние попытки внушить ему отвращение к «одноруким бандитам» успехом не увенчались. Разве что… Идея подробно расспросить Алеша под гипнозом показалась удачной и Агата предложила пану Скрчку провести сеанс глубокой медитации, на что тот радостно согласился, но предварительно взял с неё обещание не пытаться отвадить его от азартных игр.

Убедившись, что пациент погрузился в гипнотический сон, Агата поинтересовалась кто направил его к ней.

Лицо парня напряглось. Меж бровей залегли глубокие складки. Было очевидно, что он борется с собой, желая сохранить тайну. Это подогрело интерес Агаты и она повторила свой вопрос мягко, но в то же время требовательно.

— Мастер, —выдавил из себя Алеш.

Это озадачило Агату. Такая таинственность насторожила.

— Кто такой Мастер?

— Мой наставник.

— В чём он тебя наставляет?

— В братстве.

Агата, как всегда в глубокой задумчивости погладила нижнюю губу. Её взгляд упал на руки Алеша, сложенные на коленях, и остановился на перстне, который Агата про себя назвала пиратским. Мелькнула догадка, что парень попал в какую-то тайную секту.

— Расскажи мне про свой перстень. Кто его тебе дал?

— Я получил его от магистра, когда прошёл ритуал посвящения.

— Ты можешь рассказать мне про этот ритуал?

— Нет. Это секрет.

Агата опять погрузилась в размышления: стоит ли ломать парня, заставляя выдавать то, о чём ему было приказано молчать? И так ли важен этот ритуал, чтобы понять, почему двадцатишестилетний мужчина отказывается работать, встречаться с девушками, ходить с друзьями на пиво, а просиживает жизнь в игровых залах? Решив не ломать через колено, а осторожно, неспешно, маленькими шажками собрать крупицы информации.

— Чем ты занимаешься в братстве?

— Изучаю Каббалу.

— Зачем?

— Чтобы управлять.

— Управлять кем?

— Всем.

Лицо парня покраснело и покрылось испариной. Сложенные на коленях руки задрожали.

Агата поняла, что дальнейшие расспросы могут отразиться на здоровье пациента и потому, приказав Алешу забыть этот разговор, стала выводить его из транса, давая установки на бодрость духа и тела.

Как только большая стрелка часов, дёрнувшись, застыла на цифре одиннадцать, пан Скрчек открыл глаза и сладко потянулся.

Сияя довольной улыбкой, он поблагодарил Агату за прекрасное самочувствие, выпросил позволения явиться снова через две недели и с первым ку-ку, знаменующим три часа, выпорхнул из кабинета.

Дальнейший приём прошёл без эксцессов, но к концу рабочего дня Агата чувствовала себя более уставшей, чем обычно.

Всю дорогу домой она прислушивалась к дождю, барабанившему по парусу, натянутому над баркасом в виде навеса, и поглядывала вместе с Анри на речную рябь. Поскрипывание уключин, плеск воды и мерное покачивание убаюкало не только сотельника, но и её. Борясь со сном, Анри перебирал чётки и бубнил молитвы, надеялась, что до самого Белисе ничего не случится.

Проникшись общим умиротворением, Агата задремала, прислонившись лбом к окну автобуса и чуть не проехала свою остановку.

Смущённая тем, как грубо ей пришлось продираться к выходу, она пообещала себе до понедельника игнорировать Анри и, наконец-то отоспавшись, провести выходные с семьёй, ни на что не отвлекаясь.