Глава 3
10.
Оказавшись на улице, Себастьян тронул друга за руку:
— Мне показалось, или вы на самом деле не хотели принять приглашение губернатора на обед?
— Нет, Себастьян, вам не показалось. Кстати, вы ведь впервые удостоились такой чести? — голос Анри был тих и печален.
— Впервые. К тому же я уверен, что удостоился этого приглашения лишь потому, что был сейчас с вами, друг мой. Но почему вы вместо того, чтобы радоваться проявлениям приязни графа Альменара, печалитесь?
Анри грустно усмехнулся:
— Не стоит тратить слов, Себастьян. Завтра вы сами всё поймёте. Пойдёмте лучше поищем место, где нас накормят сегодня. Думаю, сеньор Хакоб будет искренне рад нас видеть, а его дочь — неплохая кухарка. Я даже подумывал, что, если я когда-нибудь всё же поставлю себе дом в Белизе, то обязательно предложу Фебе вести в нём хозяйство.
— Что-то мне подсказывает, что к тому моменту, когда вы решитесь поставить себе в Белизе дом, сеньорита Фебе уже давно будет сеньорой и у неё будут совсем другие заботы, — усмехнулся в ответ Себастьян и дружески хлопнул друга по плечу. — Скажите, Анри, зачем вам красочная? Будь вами, я бы стремился получить лесопилку.
— Я и стремлюсь, Себастьян. Но наш король не так щедро раздаёт эти земли. Вот и приходится каждый кусок, полученный в аренду или собственность, использовать с умом, — Анри лукаво улыбнулся.
В тусклом свете уличного фонаря, слабо освещавшего угол главной городской площади чадящими и воняющими жировыми свечами, аристократ заметил, как блеснули глаза торговца.

_{Рисунок 8 Уличные фонари. XVII век}

– Там, где красочная, без проблем поместится и лесопилка, — продолжал Анри. Кроме того, не забывайте, что я прежде всего торговец, а красители нынче в хорошей цене, так что даже если я буду отдавать десять процентов красителя городу, я всё равно смогу получать неплохую прибыль. Вы ведь понимаете, что содержание армад стоит немалых денег? К тому же согласно испанским законам владеть военными кораблями может только его величество король. Пока у меня был фрахтовый договор, я мог обходить этот закон, да и согласно нашему соглашению с сеньором Диего — ныне покойным генерал-капитаном Кубы, мне не надо было делиться с ним призами, но сейчас мне придётся или подписывать новый с доном Педро, один Господь знает на каких условиях, или же брать каперскую лицензию у нашего губернатора.
— Я никогда не задумывался, на каких основаниях вы владеете армадами, — покачал головой Себастьян. — Да и над тем, где вы берёте деньги на их содержание и ремонт — тоже.
— Правильно, зачем вам это? — развёл руками Анри. — У вас другие обязанности. Об этом думаю я и сеньор Хакоб.
— Какие последствия для вас будут, если вы не подпишете новый фрахтовый договор с доном Педро, кроме того, что он отберёт у вас вашу плантацию на Ямайке? — озаботился проблемами друга Себастьян.
Анри неопределённо пожал плечами:
— Убытки будут — это бесспорно, к тому же мне придётся купить каперскую лицензию в Белизе, а это значит, что не менее двадцати процентов призов я буду вынужден отдавать губернатору.
— А если её купить на Кубе или Эспаньоле?
Анри грустно улыбнулся:
— Хотите, Себастьян, я открою вам тайну, почему я держусь за бедный Белиз вместо того, чтобы уйти в Гавану, например, или Санто-Доминго?
Аристократ кивнул,
— В Гаване слишком много торговцев, к тому же новый генерал-капитан Кубы, с которым я до сих пор незнаком, явно не нуждается в моей помощи по защите города. Что же касается остальных, с кем мне до сих пор приходилось иметь дело, сеньор Альварес наименее жаден.
— Возможно, это потому, что Белиз вам обязан более, чем любой другой город Тиерра Фирме и островов.
Анри покачал головой:
— Моя армада спасала от осады Санто-Доминго и Сан-Хуан, не позволила Мингсу войти в Маракайбо, но самый выгодный фрахтовый договор мне был предложен в Гаване, когда сеньор Диего отчаянно нуждался в моих кораблях. И несмотря на то, что в защите нуждаются и Картахена, и Порламар, возможно, даже более, чем Белиз, только здесь мне предложили самые выгодные условия для базирования. Я торговец, Себастьян, я умею считать деньги. Потому я не делаю себе иллюзий по поводу доброго отношения ко мне вначале нашего алькальда — сеньора Рикардо, а нынче и сеньора Альвареса. Это не симпатия, это — выгода. Взаимная выгода.
Аристократ покачал головой:
— Думаю, вы ошибаетесь в своей оценке губернатора. Он явно к вам благоволит. Возможно, в его отношении к вам есть и корысть — хотя я и не понимаю, какая. Я вижу лишь, что граф — человек умный, стало быть, своего не упустит, но что он испытывает к вам симпатию — это безусловно, Анри!
— Вы знаете, Себастьян, что по закону двух Индий губернаторам не позволено ни владеть землёй, ни брать её в энкомьенду?
— Как дворянин, я изучал этикет и владение шпагой, а как младший сын — монастырский устав. Меня не готовили к управлению колониями, — в тихом и обычно бесстрастном голосе друга мелькнула нотка высокомерия.
Анри понимающе кивнул и продолжил:
— Думаю, не стоит далее рассуждать о возможностях губернаторов приумножить свой доход. Лично я голоден и хочу выпить. Вы идёте со мной, Себастьян?
— Разве не мой долг сопровождать вас, сеньор Анри? — голос капитан-лейтенанта был серьёзен, но в глазах блеснули озорные искорки.
— Тогда не отставайте, капитан! — сказал Анри и уверенно шагнул в сторону кромешной тьмы.
До главного склада было не близко. Друзья шли молча, плечом к плечу. Хотя горбатая Луна, ненадолго раздвигая тучи, поглядывала вниз, освещая дорогу, большую часть пути пришлось идти в темноте тропической ночи. Однако Анри уверенно шёл вперёд, лишь изредка поглядывая на небо, словно прокладывал курс по немногочисленным звёздам, стоически пробивающимся в дыры между тучами на медленно тяжелеющем небе.
Частокол, обхватывающий территорию склада, заканчивался массивными деревянными воротами, которые на ночь запирали и спускали собак. Сейчас же, несмотря на позднее время, они были распахнуты настежь. Перед торговой конторой никого не было, но со двора пробивалось зарево факелов — там всё ещё работали.
Не останавливаясь, Анри повёл своего спутника прямо к дому сеньора Хакоба. На стук почти сразу же отозвался голос Фебе:
— Сейчас открою!
«Так и не взял домой прислугу, старый скряга!» — мысленно укорил Анри управляющего, прислушавшись.
За дверью послышались лёгкие шаги, заскрипел засов и в проёме показалась Фебе со свечой в руке. Увидев двух мужчин, выражение ожидания на её лице сменилось тревогой. «Похоже, Антонио тут ещё не появлялся», — глядя в освещённое чадящим пламенем дешёвой свечи лицо девушки, подумал Анри.
— Вы впустите нас в дом, сеньорита? — спросил он, одновременно раздумывая, как успокоить девушку. Вид Фебе невольно всколыхнул в памяти разговор с Антонио, и сочувствие проникло в его сердце.
— Сеньор Анри? — узнав голос гостя, дочь управляющего отступила, давая возможность нежданным гостям войти. — А кто с вами?
— Дон Себастьян. Доктор Антонио не появлялся, сеньорита Фебе? — снимая шляпу, как бы между прочим, спросил Анри.
— Нет, сеньор капитан, — ответил вместо дочери управляющий, появившийся из глубины коридора.
— Он жив? — выдохнула Фебе едва слышно.
— Мы оставили его на лесопилке сеньора Арройо позаботится о раненых. Я поручил одному из гарнизонных офицеров доставить доктора с выжившими в госпиталь. Вероятно, он остался там на ночь, — ответил Анри, и, повернувшись к сеньору Хакобу, продолжил: — Надо бы послать туда человека узнать, не надо ли чего доктору. И пусть захватит с собой съестного — думаю, оно не будет лишним. Да, с доктором должен быть старый индеец. Пусть гонец приведёт его сюда, — деловито добавил Анри, не дожидаясь приветствия.
— Да, сеньор капитан, прошу вас, проходите в гостиную. Я так рад вас видеть! — залебезил сеньор Хакоб. — И вас тоже, сеньор офицер! — кивнул он дону Себатьяну и, направив гостей в комнату, отправил дочь передать приказание сеньора одному из работников.
Из полумрака небольшой гостиной, освещённой медной масляной лампой, свисавшей с потолка на чугунной цепи, на путников дохнуло ароматом свежего хлеба, чеснока и горящего хлопкового масла. Чувство голода, притуплённое чашечкой чоколате, вновь дало о себе знать.

_{Рисунок 9. Бронзовая масляная лампа. XVII век}

— Прежде, чем перейдём к делам, я бы хотел узнать, найдётся ли в вашем уютном доме чем накормить двух голодных мужчин, сеньор Хакоб? — обратился Анри к входящему в комнату управляющему.
— Я могу предложить вам, сеньоры, хлеб, сыр, колбасы и вино. Однако, сеньор капитан, вы же знаете, что для меня всегда честь принимать вас, как гостя, в своём скромном жилище! — расплылся в улыбке старый марран. — Мы с Фебе как раз готовились отужинать и, если уважаемые сеньоры согласятся оказать нам такую честь и примут моё приглашение присоединиться, то они доставят мне и моей дочери великое удовольствие.
Анри и дон Себастьян, согласно правилам, вежливо отказались, на что управляющий с хитрой улыбкой, слыша, как заурчало в животах гостей от упоминания еды, предложил:
— Сеньоры, я бы хотел ускорить церемонию приглашения, поскольку я и сам голоден, а превосходный кастильский рис/160/ уже готов. Предлагаю считать все формальности этикета выполненными и просто перейти в трапезную.
Переглянувшись, мужчины дружно кивнули и последовали за хозяином через анфиладу тускло освещённых масляными лампами комнат. Заведя гостей в небольшое помещение, сеньор Хакоб предложил им умыться над большой керамической миской и самолично поливал им руки водой из медного кувшина. Не успели гости утереться поданными сеньором Хакобом чистыми полотенцами, пахнувшими дешёвым местным мылом, как вернулась Фебе. Отец тут же засыпал её распоряжениями и повёл гостей в трапезную. Пока дочь сервировала крепко сбитый без вычурностей стол из местного красного дерева, управляющий, придав лицу выражение глубокой печали, обратился к гостям:
— К моему величайшему сожалению, сеньоры, сегодня я могу предложить вам весьма скромную трапезу — из-за этих подлых англичан, напавших на город, мы остались без свежего мяса и даже без даров моря, но, надеюсь, искусная стряпня моей дочери своим вкусом компенсирует бедность ужина.
— Ничего, сеньор Хакоб, завтра город снова будет жить нормально — лавки откроются, а рыбаки выйдут в море, — ответил Анри, наблюдая, как ловко Фебе расставляет тарелки с нарезанным сыром и сесиной/161/. Когда же появился кувшин с хересом, хозяин с поклоном пригласил гостей к столу, предоставив право на благодарственную молитву сеньору капитану.

/160/ Кастильский рис — это традиционное блюдо региона Кастилия, однако рис, который в Испании выращивается уже с XIII века, является одним из основных продуктов кухни всех регионов. Кастильский рис — очень лёгкое, но одновременно сытное блюдо. Среди ингредиентов, кроме самого риса, чеснока, лука и других овощей, присутствуют специи и масла, что придает рису особый изысканный вкус. Подаётся с морепродуктами.
/161/ Сесина (исп. – cecina) — сыровяленый окорок из говядины, конины, реже козы, кролика или зайца. Наиболее известный традиционный продукт кастильской провинции Леон — Cecina de León — изготавливается из мяса местной особой породы коров. Первые упоминания о сесине можно увидеть в работах Сенеки в IV веке до нашей эры, но наибольшую популярность этот продукт получил в XVI веке, когда крестьяне провинции Леон стали повсеместно в городах продавать сесину. И сегодня 95% сесины, потребляемой в Испании и экспортируемой в различные европейские страны, производится именно в этой провинции.

Отредактировано Agnes (29-11-2018 11:34:46)