Глава 3.
17.
Выйдя из здания кабильдо, Анри направился к ожидавшим его дону Себастьяну и Фернандо, рядом с которыми ждали и трое капитанов из Птичьей армады: идальго Эрнесто Редондо Сан-Сегундо, сеньор Хуан Дельгадо и хеер Йелле ван Лон. Позади этой группы толпились солдаты в чёрно-синих колетах, которые, завидев своего альмиранте, приветствовали его радостными возгласами.
Приблизившись к своим офицерам, Анри поздоровался с капитанами и, возвращая на положенные места своё оружие, поданное доном Себастьяном, обратился к Фернандо:
— Похоже, приведённые тобой аргументы добавили блестящей речи моего адвоката убедительности.
— Мне не составило труда собрать их. Перспектива остаться без работы кому угодно придаст решимости, — улыбнулся великан.
— Примите и моё восхищение вашей сообразительностью и расторопностью, коммодор! — дон Себастьян отвесил идальго Фернандесу лёгкий поклон.
Фернандо, враз посерьёзнев, принял комплимент аристократа ответным поклоном и похвалил выступление гранда перед судом. Его последние слова утонули в звуке колокола Святого Франциска, призывающего верующих на литургию третьего часа/176/. Не сговариваясь, все мужчины сняли шляпы и, повернувшись в сторону собора, перекрестились.
Когда звон утих, коммодор сообщил Анри, что уже имеет полный отчёт о состоянии Птичьей армады и подал ему свёрнутый трубочкой лист, который вытащил из манжеты потёртого камзола. Скинув связывающую ленту, судовладелец сразу же развернул бумагу и быстро побежал глазами по ровным аккуратным строчкам. Самым болезненным было сообщение о гибели Агустина Моралеса — капитана «Орла». Анри хорошо знал старого креола. Он был давним другом Энрике, и именно тот когда-то уговорил опытного моряка, за долгие годы не потерявшего ни единого сверенного ему торгового судна, перейти на службу к молодому торговцу, искавшему капитана отобранному у пиратов тридцативосьмипушечному галеону, тогда ещё носившему имя «Единорог». Мысленно попросив у Господа милостиво принять душу старого морского волка, Анри, взглянув на Фернандо, тем не менее испытал облегчение, подумав о том, что теперь поисками капитана галеона будет заниматься коммодор. Ему же предстояло искать капитанов на призовые фрегаты.
Продолжив изучение отчёта, он узнал, что «Сапсан», кроме потерь среди экипажа, другого урона не имел и тут же приказал идальго Редондо добрать солдат из присутствующих на площади и оттащить в доки «Льва», а его экипаж доставить к сеньору Хакобу.
В целом же ущерб, нанесённый Птичьей армаде согласно полученной от коммодора бумаге, был велик лишь у «Чайки», ремонт же остальных кораблей не предполагал больших затрат и много времени и вполне компенсировался захваченными призами. Быстро пролетев по перечислению трофеев, Анри свернул отчёт и отправил его за манжету. Условившись с Фернандо заглянуть к нему после полудня, вместе с капитан-лейтенантом отправился в доки. От его внимания не ускользнуло, как от солдат отделилось около десятка человек и отправились следом. Увидев во главе пехотинцев Сезара, Анри обрёл полную уверенность что шлюпка с «Победоносца» вновь ожидает его.
И не ошибся. Кормчий Андрес Мартинес высматривал своего сеньора, стоя рядом с солдатом, охранявшим ворота, время от времени перекидываясь с ним парой фраз.
— Ты передал мой приказ капитану, Андрес? — спросил его Анри, приблизившись.
— Да, сеньор!
— Зачем же он тогда послал капрала с мушкетёрами? — скорее подумал вслух, чем спросил Анри, посмотрев на Сезара. Тот, слыша разговор, отгадал ход мыслей альмиранте и поспешил заверить его, что и он сам, и присутствующие тут солдаты были в трактире, когда туда вбежал один из слуг коммодора. Посланный хозяином оббегать город в поисках людей обоих армад, тот призывал всех немедленно отправляться на Пласа де Монтехо, не объясняя причины, и лишь на площади солдаты узнали, что случилось.
— А ты, стало быть, вернулся, чтобы знать, чем всё закончилось? — вновь обратился Анри к кормчему.
— Да, сеньор. Оно ведь как было? Когда мы вернулись без вас, нам пришлось держать ответ перед капитаном. Он нас всех дотошно выспрашивал про то, что на пирсе деялось. Ну я ему и рассказал всё. И то, что вы, когда вас уводили, приказали доставить ваш сундук на корабль. Ну я и послал Диего и Анхеля, потому как они у нас самые сильные. А уж потом Диего стал рассказывать, что, когда они были в доме сеньора коммодора, они справились у слуг дома ли он. Ну а когда узнали, что дома, сочли справедливым рассказать идальго про то, как вас увели люди алькальда. Вот тогда капитан Энрике и послал нас всех обратно дожидаться вас, сеньор, сказав, что раз за дело взялся коммодор, то вы на пирсе будете раньше шлюпки.
— Похоже, капитан Энрике не очень высокого мнения о моих способностях, зато всецело уверен в оных идальго Фернандеса, — в тихом голосе дона Себастьяна ухо друга уловило едва заметную обиду.
— Он просто не знает вас так же хорошо, как теперь знаю я, — поспешил заверить его Анри и направился туда, где матросы на слегка покачивающемся скифе сушили вёсла в ожидании своего дуэнё.
Как только Анри вступил на борт «Победоносца», золотое солнце на синем полотнище, приспущенное в отсутствии судовладельца, вновь взмыло под самый клотик грот-мачты.
Ещё с берега он заметил принайтованные у кормы скифы и потому не удивился, увидев капитанов Победоносной армады, выстроившихся для приветствия на шкафуте. Тяжелораненого капитана Эскобара заменил его первый лейтенант Херардо Бласкес.
Обменявшись приветствиями, Анри пригласил Энрике, дона Себастьяна и прибывших в ратс-камеру. Когда все расселись за столом, Энрике передал ему списки погибших, подробный перечень ущерба, полученного кораблями во время боя и сведения о пленных и захваченной казне «Ньюбери». Пробежав глазами поимённый список, в котором для выплаты пособий и пенсий были особо выделены имевшие семьи, Анри вернул его Энрике с просьбой лично проследить за тем, чтобы его копии были переданы сеньору Хакобу, кабильдо и клирику перед поминальной мессой. Затем принялся изучать ущерб. Из шести кораблей Победоносной армады, находящихся в водах Белиза, трое — бриг «Дельфин» и фрегаты «Решительный» и «Упорный» так и не успевшие покинуть доки накануне, сейчас стояли на рейде в полной боевой готовности. Единственный оставшийся ныне галеон «Отважный» не получил больших повреждений, чего нельзя было сказать о его команде. Более серьёзно досталось «Победоносцу», однако, как отметил Энрике, ссылаясь на заверения мастеровых, несколько дней в доках вернут кораблю его живучесть и боеспособность. Последняя строка коротко сообщала о гибели галеона «Воин» …
Отложив отчёт Энрике, Анри достал полученный от Фернандо и кратко информировал о его содержании присутствующих.
— Думаю, излишне спрашивать будешь ли ты на «Чайку» тратиться, — хриплый голос Энрике прозвучал непривычно тихо.
— Правильно думаешь, — ответил Анри и приказал слугам подать всем вина.
Когда выпили за упокой души капитана «Орла», не забыв помянуть разом и всех остальных погибших, вновь заговорил Энрике:
— Какие планы на призы, ми альмиранте?
Анри вновь взял в руки бумагу, полученную от Фернандо.

/176/ Литургия третьего часа проводится в 9 часов утра.