Меня на других сайтах за сноски тапками закидывают регулярно. Я вот сейчас опять за переделку взялась из-за этого и убираю некоторые сноски.    

Нет, я такого ресурса раньше не встречала. Спасибо! Кажется. эта пословица подходит больше, чем та, что нашла я. Спасибо! Подумаю, как её вставить...

Спасибо за ссылку, но, думаю, это выражение не очень подходит, да и вряд ли мог человек такого уровня, как Энрике, сказать так про графа да ещё и при дворянах. А вот про ломоть в чужих руках -- мог.

Глава 3.
18.
— Я правильно вас понял, адмирал, что вы не хотите моего присутствия в следующей экспедиции? — спросил капитан-лейтенант, расположившись на сундуке после того, как Анри уселся за письменным столом.
— Не совсем так, капитан, — ответил Анри. — Ваше присутствие всегда полезно, но, боюсь, то деликатное дело, которое меня крайне волнует, требует незамедлительных действий, а кроме вас, Себастьян, вряд ли кто справится с ним.
— Что же это за такое важное дело, ради которого я должен пренебречь своими обязанностями? — в голосе капитан-лейтенанта промелькнуло удивление.
— Я хочу, чтобы вы нашли того мерзавца, который оскорбил меня своими лживыми обвинениями.
— Что вас больше волнует, Анри — то, что вас обвинили, или же то, что это мог быть один из наших солдат? — вновь спросил дон Себастьян и изучающе поглядел на друга.
— Меня не может не волновать то, что была задета моя репутация честного человека и истинного католика. Но я не исключаю возможное предательство и мне не менее тяжко смириться с мыслью что тот, кто оболгал меня, возможно, продолжает ходить по одной палубе со мной. Однако не только мои пехотинцы были с нами в джунглях, капитан. Ровно так о моей встрече с касиком мог узнать и кто-то из солдат губернатора. Но о том, служит ли этот человек у меня или в городском гарнизоне — и предстоит выяснить вам. А вот почему он это сделал — я спрошу его сам.
Себастьян погрузился в глубокие раздумья.
— Каждый поступок продиктован той или иной целью. Для того, чтобы найти лживого обвинителя, надо сначала самому себе ответить на этот вопрос. Я уверен, что у солдата может быть лишь повод, но не цель, — ответил он спустя некоторое время. — К тому же сомневаюсь, что кто-либо из них способен писать, — вспомнив пасквиль в руках губернатора, добавил капитан-лейтенант. — По моему разумению, надобно искать человека, которому выгодно избавиться от вас, друг мой.
— Таковые, безусловно, имеются, но как они могли бы знать то, что знали лишь бывшие в экспедиции? Да и как велика должна быть выгода, чтобы толкнуть на преступление против совести? — задумался Анри, мысленно перебирая имена своих конкурентов.
В дверь постучали.
— Я выскажу вам свои соображения на этот счёт, Себастьян, но чуть позже. А сейчас прощу у вас немного терпения, — сказал он и дав разрешение войти.
Дверь открылась, и изрядно помятый слуга Игнасио доложил о приходе сеньора навигатора.
— Я к вашим услугам, менеер адмирал, — поклонился Густаф, входя.
— Я собираюсь в экспедицию по реке и мне нужен картограф. Могу я рассчитывать на вас, менеер Колс, или же мне поискать на других кораблях?
— Сочту за честь сопровождать вас, менеер Верн. Когда я должен быть готов?
— Мы отправляемся завтра утром. Фрегаты «Упорный» и «Решительный» доставят нас к устью реки Белиз, а дальше мы пойдём на баркасах.
— Позвольте узнать, что явилось причиной этого путешествия? — оживился голландец.
— Где-то у берега реки есть старая миссия францисканцев. Туда должны были индейцы доставить похищенных женщин. Полагаю, вы в курсе того, что пару дней назад майя напали на асьенду Буэн Рекодо? — пояснил Анри, удивлённый тем, что может быть кто-то, кто не слышал о гибели сеньора Эухенио.
— Ах да, я слыхал в трактире про нападение и что губернатор послал карательную экспедицию. Но вот про то, что индейцы забрали там женщин, как-то минуло моё внимание.
— Моя интуиция мне подсказывает, что сегодня в тавернах будут обсуждать эту карательную экспедицию со всеми неизвестными даже мне подробностями, — саркастически усмехнулся Анри, но понял его лишь дон Себастьян.
— Ну что же, тогда я не буду донимать вас своими расспросами, менеер Верн. На какой из фрегатов я должен прибыть на рассвете и как долго продлится наше путешествие? — перешёл сразу к деталям голландец.
— На первый вопрос я отвечу вам сегодня вечером во время ужина у Сандро, а вот на второй, к сожалению, ответ знает лишь Господь, — развёл руками Анри. — Похоже, только он и майя из Нахо-Баалам знают, где это место и как долго мы будем его искать.
— В таком случае я скажу на постоялом дворе, что утром съезжаю, — пожал плечами навигатор. — Однако мне придётся взять с собой свой сундук — тем более что для вычислений мне понадобятся мои приборы.
— Мы найдём на баркасе для него место, менеер Колс, — заверил Анри голландца и тот, простившись до вечера, удалился.
— Ну что, капитан, продолжим? — повернулся Анри к дону Себастьяну.
Тот кивнул и спросил, сложив руки на груди:
— У вас есть некоторые подозрения?
— Если бы я сам вчера не видел идальго Контрераса на смертном одре, поставил бы его первым в моём списке. Однако, он был в таком состоянии, что, даже если бы и хотел уполномочить на донос одного из своих солдат, то вряд ли бы смог, — задумчиво произнёс Анри, откинувшись на спинку стула.
— Даже если бы он и не был болен, я поручил охранять его нашим людям, так что он всё равно не смог бы ни с кем договориться. Единственный человек, с кем он общался в монастыре до нашего ухода, это брат гвардиан. Но я не думаю, чтобы дворянин и монах могли пасть так низко, даже будь у них возможность отправить донос в Белиз, — покачал головой аристократ. — Давайте исходить из возможностей, Анри, а затем попробуем найти мотив.
— Ого! Вижу, я не ошибся, поручив это дело вам, друг мой! Вы взялись за него как заправский дознаватель! — не скрывая восхищения выказал уважение аристократу торговец.
— Я всегда добросовестно выполняю возложенные на меня обязанности, используя для этого всё то, чем меня наградил Господь, — смиренно опустив глаза, ответил капитан-лейтенант.
— Хотел бы я знать, за какие добродетели Всевышний даровал мне такого друга, как вы, Себастьян! —  сказал Анри с неподдельной искренностью и заметил, как на щеках аристократа проступил румянец. — Ну же, давайте поговорим о возможностях, — продолжил он, делая вид, что не заметил смущения Себастьяна. — Поскольку в обвинении упоминался мой договор с касиком, а ложь о том, что я бросил умирать в джунглях солдат гарнизона, вероятно, основывалась на словах доктора, что больных нельзя везти в Белиз, тот сеньор, пожелавший остаться неизвестным, должен быть хорошо осведомлён о нашей экспедиции.
— Верно мыслите, Анри. Давайте упомянем тех, кто, кроме вас и меня, знал о экспедиции всё и попробуем понять, у кого из них была причина желать вам смерти. Если слова сеньора Антонио о том, что нам нельзя возвращаться, могли слышать многие солдаты, как наши, так и городские, то о содержании вашего разговора с касиком, кроме вас и меня, если не брать во внимание индейцев, один из которых где-то в джунглях, а другой был в тюрьме, знает лишь губернатор. Даже идальго Контрерас, которого вы поставили на первое место, до вашего возвращения в лагерь не знал, где вы. Когда он заметил ваше исчезновение, я сказал, что вы отправились осматривать местность. Да и о вашем разговоре с касиком он знал с ваших слов лишь то, что женщины находятся в миссии на реке Белиз, — запустив пятерню в свои густые чёрные волосы, размышлял в слух капитан-лейтенант. — При всём моём уважении к доктору я вынужден обозначить и его в этом списке, ровно как и графа Альменара, хотя и не понимаю, какой у них резон избавляться от вас.

Отредактировано Agnes (15-12-2018 19:30:19)