Глава 28 (продолжение)
Поднялись и гости, понимая, что аудиенция закончена.
— Я решил взять на себя долг почтить память отдавших жизни за Белиз и всех нас и хочу заказать поминальную мессу по погибшим на следующий вторник. Полагаю, вы будете там, сеньоры? — губернатор обвёл глазами гостей.
— Всенепременно, граф, если, конечно, мои обязанности не уведут меня из города, — склонил голову дон Себастьян.
— Поступок вашего превосходительства являет образец благочестивости и великодушия! — поклонился Анри. — Я счёл бы за честь присоединиться к расходам на мессу. Надеюсь, я успею вернуться к тому времени.
— Ваша щедрость, сеньор Анри, не перестаёт утверждать меня в вашем благородстве, — губернатор благосклонно протянул было руку для поцелуя, но контесса Исабель вдруг ахнула.
Губернатор вздрогнул и повернулся к дочери.
Девушка перекрестилась и тихо, даже как-то скорбно, спросила:
— А разве сеньора Анри пустят в Храм Божий?
Мужчины непонимающе замерли. Первым опомнился Анри:
— Что же за грех совершил я, ваша милость, из-за которого меня не пустят в храм отдать должное погибшим, среди которых многие служили мне?
— Разве вы не продали душу Нечистому, чтобы спасти город? — большие блестящие глаза контессы Исабель устремились на глядевшего в пол Эль Альмиранте.
От слов контессы вновь наступило неловкое молчание. Взгляды графа и гранда устремились на сеньориту Исабель.
— Я не раздумывая отдал бы за Белиз жизнь, ваша милость, но моя душа принадлежит лишь мне и богу, — нарушил тишину Анри. Голос его был твёрд, а вид решителен.
— Так значит, это были не вы, а дон Себастьян? — голос контессы заметно повеселел. Осознав это, она смущённо опустила переведённый на аристократа взгляд.
— А я разве похож на бездушного грешника, сеньорита Исабель? — с едва заметной холодностью поинтересовался аристократ.
— Разве не печать греха затемнила ваше лицо, дон Себастьян? — контесса вновь перекрестилась и поцеловала палец.
Мужчины опять переглянулись и, вытащив из рукавов кружевные платочки, стали вытирать лица.
— Сеньоры явились ко мне для доклада, покинув боевой корабль. Не желая заставлять меня ждать, они были так любезны, что не стали тратить время на придание себе подобающего кабальерос вида, — наконец-то пришёл в себя сеньор Альварес.
Дон Себастьян показал контессе испачканный копотью платок:
— Это пороховой дым, сеньорита. Ваш отец прав — мы пришли как воины, прямо с поля боя, коим для нас был «Победоносец». В своей нетерпеливости ваш отец не подумал о том, как мы будем выглядеть, если нам придётся предстать пред дамой, а сеньор Анри, дабы избежать конфликта со слишком настойчивым и не слишком любезным офицером, посланным за ним вашим отцом, принял решение не откладывать визит.
Девушка прижала к лицу ладошки. Из её груди вырвался вздох облегчения. С выражением глубокого раскаяния контесса просительно сложила руки и тихо произнесла:
— Прошу вас, сеньоры, простите мне мою бестактность! Мне очень стыдно, что я хотя бы на мгновение смогла поверить, что такие благочестивые кабальерос способны на какие-либо сделки с врагом рода человеческого!
— Пусть ваша милость не печалятся. Будем считать этот разговор досадным недоразумением. Полагаю, вашей милости сегодня пришлось пережить немало волнений, когда крепость штурмовали англичане, а приватиры пытались прорваться в город через ворота, — мягко сказал Анри, уставившись на подол тёмно-зелёного платья.
— Позвольте узнать, контесса, кто навёл вас на мысль, что сеньор Анри или я способны на подобное преступление перед Господом? — вкрадчиво поинтересовался дон Себастьян.
— Мне сказала об этом сеньорита Лаура, — бесхитростно ответила сеньорита Исабель и виновато опустила очи.
— А где же эта старая… — губернатор, с губ которого чуть не слетело слово, способное побудить аристократа взяться за оружие, вовремя остановился и, найдя ему безобидную замену, продолжил: — …дева могла такое услышать? Не сама же она это придумала?
— Отец, как можете вы в таком тоне говорить о своей сестре? — возмутилась контесса.
— Однажды ты поймёшь, дитя моё, что Господь наделяет разными добродетелями не всех одинаково, но ты не ответила на мой вопрос, Исабель, —примирительно сказал губернатор. — Итак, я жду.
— Она слышала, как об этом говорил матушке идальго де Рокафулл.
— Похоже, этот петух скоро докукарекается, — наклонившись к Анри, пошептал дон Себастьян.
— Я сам разберусь с этим, сеньоры! — граф Альменара строго посмотрел на аристократа, услышав не такой уж и тихий шёпот. — А завтра ваш день, сеньор Анри! Завтра мы будем праздновать разгром англичан. По этому поводу я приглашаю вас, сеньоры, на торжественный обед.
Дон Себастьян, согласно этикету, не скупясь на благодарности, отказался. Анри, вежливо поклонившись, последовал его примеру.
— В этот раз я не приму отказа, сеньоры! — настаивал губернатор.
Анри не горел желанием вновь оказаться среди приглашённых к графскому столу. Ему не хотелось опять испытывать на себе надменность графини и выслушивать язвительные намёки благородных гостей на его плебейское происхождение. Не менее неприятно было молча сидеть в конце стола с опущенной головой, ибо вероятность того, что с ним заговорит кто-нибудь из приглашённых дворян, была минимальной. Анри искренне надеялся, что отказом на повторном приглашении будет завершён ритуал и третьего не последует. Но оно последовало и отказаться в третий раз было равносильно оскорблению. Поэтому, после того, как дон Себастьян церемониально принял приглашение, онпоклонился и с выражениями благодарности пообещал прибыть во дворец к двум часам. При переглядывании с аристократом, взгляд ненароком скользнул по контессе. Жаркий румянец и засиявшие глаза девушки тронули сердце Эль Альмиранте: «Ну, по крайней мере, на этом обеде будет хоть кто-то, кому моё присутствие действительно принесёт радость», — успокоил он себя, поцеловал губернаторский перстень и покинул салон вслед за доном Себастьяном.
Оказавшись на улице, Себастьян тронул друга за руку:
— Мне показалось, или вы на самом деле не хотели принять приглашение губернатора?
— Нет, Себастьян, вам не показалось, — покачал головой Анри. — Кстати, вы ведь впервые удостоились такой чести?
— Впервые. К тому же я уверен, что это приглашение досталось мне лишь потому, что я был с вами, друг мой. Но почему вы, вместо того, чтобы радоваться проявлениям приязни графа Альменара, печалитесь?
Анри отмахнулся:
— Не стоит тратить слов, Себастьян. Завтра вы сами всё поймёте. Пойдёмте лучше поищем место, где нас накормят сегодня. Думаю, сеньор Хакоб будет искренне рад нашему визиту, а его дочь — неплохая кухарка. Я даже подумывал, что, если я когда-нибудь всё же поставлю себе дом в Белизе, то обязательно предложу Фебе вести в нём хозяйство.
— Что-то мне подсказывает, что к тому моменту, когда вы решитесь поставить себе в Белизе дом, сеньорита Фебе уже давно будет сеньорой и у неё будут совсем другие заботы, — беззаботно выдал аристократ, но тут же посерьёзнел: — Скажите, Анри, зачем вам красочная? Будь вами, я бы стремился получить лесопилку.
— Я и стремлюсь, Себастьян. Но наш король не так щедро раздаёт эти земли. Вот и приходится каждый кусок, полученный в аренду или собственность, использовать с умом.
Аристократ заметил, как в тусклом свете уличного фонаря, слабо освещавшего угол главной городской площади чадившими и вонявшими жировыми свечами, блеснули глаза Анри.
Рисунок 14 Уличные фонари. XVII век
– Там, где красочная, без проблем поместится и лесопилка, — продолжал Анри. — Кроме того, не забывайте, что я прежде всего торговец, а красители нынче в хорошей цене, так что даже если я буду отдавать десять процентов городу, я всё равно смогу получать неплохую прибыль. Вы ведь понимаете, что содержание армад стоит немалых денег? К тому же согласно испанским законам владеть военными кораблями может только его величество король. Пока у меня был фрахтовый договор, я мог обходить этот закон, да и согласно нашему соглашению с сеньором Диего — ныне покойным генерал-капитаном Кубы, мне не надо было делиться с ним призами. Сейчас же мне придётся или подписывать новый с доном Педро, один Господь знает на каких условиях, или же брать каперскую лицензию у сеньора Альвареса.
— Я никогда не задумывался, на каких основаниях вы владеете армадами, — пожал плечами Себастьян. — Да и над тем, где вы берёте деньги на их содержание и ремонт — тоже.
— Правильно, зачем вам это? — развёл руками Анри. — У вас другие обязанности. Об этом думаю я и сеньор Хакоб.
— Какие последствия грядут, если вы не подпишете новый фрахтовый договор с доном Педро кроме того, что он отберёт у вас вашу плантацию на Ямайке? — в тихом голосе Себастьяна явственно прозвучала истинная озабоченность проблемами друга, а не праздное любопытство.
Анри неопределённо пожал плечами:
— Убытки будут — это бесспорно, к тому же мне придётся брать каперскую лицензию в Белизе, а это значит, что не менее двадцати процентов призов я буду вынужден отдавать губернатору.
— А если её взять на Кубе или Эспаньоле?
Анри грустно улыбнулся:
— Хотите, Себастьян, я открою вам тайну, почему я держусь за бедный Белиз вместо того, чтобы уйти в Гавану, например, или Санто-Доминго?
Аристократ кивнул.
— В Гаване слишком много торговцев, к тому же новый генерал-капитан Кубы, с которым я до сих пор незнаком, явно не нуждается во мне. Что же касается остальных, с кем мне до сих пор приходилось иметь дело, сеньор Альварес наименее жаден.
— Или же он просто симпатизирует вам, Анри, — аристократ бросил долгий взгляд в сторону дворца. — Особенно если учесть, как сильно вам обязан Белиз. Возможно, более, чем любой другой город Тиерра Фирме и островов.
Анри покачал головой:
— Моя армада спасала от осады Санто-Доминго и Сан-Хуан, не позволила Мингсу войти в Маракайбо, но самый выгодный фрахтовый договор мне был предложен в Гаване, когда сеньор Диего отчаянно нуждался в военных кораблях. Сейчас моя защита нелишняя и Картахене, и Порламару, но они менее уязвимы, чем Белиз. Вот почему только здесь мне предложили самые выгодные условия для базирования. Я торговец, Себастьян, я умею считать деньги. Потому я не делаю себе иллюзий по поводу доброго отношения ко мне вначале сеньора Рикардо, а нынче и сеньора Альвареса. Это не симпатия, это — выгода. Взаимная выгода.
— Думаю, вы ошибаетесь в своей оценке губернатора, — неожиданно разгорячился дон Себастьян. — Он явно к вам благоволит. Возможно, в его отношении есть и личная корысть — хотя я и не понимаю, какая, но граф — человек умный, стало быть, своего не упустит, однако то, что он выделяет вас — это безусловно, Анри!
— Вы знаете, Себастьян, что по закону двух Индий губернаторам не позволено ни владеть землёй, ни брать её в энкомьенду?
— Как каждый потомок благородного семейства, я изучал этикет и владение шпагой, а как младший сын — монастырский устав. Меня не готовили к управлению колониями, — голос аристократа вновь стал тихим и бесстрастным.
Однако во взгляде промелькнуло высокомерие. От внимания Анри это не ускользнуло. Понимающе кивнув, он сменил тему разговора:
— Думаю, не стоит далее рассуждать о возможностях губернаторов приумножить свой доход. Лично я голоден и хочу выпить. Вы идёте со мной, Себастьян?
— Разве не мой долг сопровождать вас, сеньор Анри? — с серьёзным видом произнёс аристократ, но в глазах вспыхнули озорные искорки.
— Тогда не отставайте, команданте! — и Анри шагнул в сторону кромешной тьмы.
***
Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
И как я могла забыть это слово?!
Тем более что я это знаю. Просто проглядела. Спасибо, исправила! 
