- Казимиры стоят перед холмом! – сообщил примчавшийся Филька. - К крепости незаметно не пройти.
- Что будем делать? – обвел взглядом товарищей Емеля, обрабатывающий раны лежавшему без сознания старшине. – Игнату нужен знахарь и покой. Нужные отвары и я сварить могу. Но не посреди леса же…
Пойдем к жилищу наших предшественников, - предложил Михаил, Имея в виду полу разрушенное строение на берегу впадающей в озеро речушки, на которое попаданцы наткнулись почти год назад. – Там потолок хоть и осыпался совсем, но стены, какие-никакие есть.
Так как ничего лучшего никто не предложил, потрепанный отряд росских партизан двинулся в обозначенном Михаилом направлении
После устроенной засады в роще гледичий от отряда осталось семь человек, включая находившегося без сознания Игната. Зверобою достался сабельный удар, рассекший кожу на лбу, и две стрелы, в грудь и в спину. Стрелы засели не глубоко, но выдирать или вырезать наконечники, не было ни времени, ни условий. Потому товарищи просто обломали черенки, присыпали раны порошком из толченых антисептических трав и перевязали. Несмотря на то, что карванов было предостаточно, старшину приходилось нести пешком на сооруженных носилках. Но и так, как не старались товарищи бережно нести носилки, была опасность, что засевшие в теле стрелы разбередят жизненно важные органы. Игнат даже в беспамятстве стонал при каждом неосторожном движении.
Если бы не бывший казимирский хорунжий Войка, лежать сейчас зверобою мертвым в роще гледичий с отрубленной головой. Но об участи погибших товарищей росы не ведали. Знали только, что погибли те не зря. Погибли достойно. Отдали свои жизни так, как следует это делать каждому мужчине, если он настоящий рос.
В засаде принимали участие десять человек. Филька с Михаилом остались с карванами. Все понимали, что уйти невредимыми, шансов очень мало, но надеялись на суматоху. Договорились уходить каждый сам по себе, кому как представится возможность. Если же все погибнут, тогда Фильке с Михаилом следовало во что бы то ни стало добраться до Холма и предупредить о нашествии.
И ведь действительно ушли бы все невредимыми в поднявшейся суматохе, не появись на пути боковой дозор. Да и тот бы боковой дозор могли легко смять вдесятером. Но по уговору разбегались в разные стороны. Потому с дозором столкнулись только шестеро росов. Да и те выскакивали по одному, по мере того, как удавалось отловить в суматохе карвана. И получали стрелы от успевших сообразить казимиров, что незнакомые бородачи являются врагами.
Расстреляв все стрелы и спрыгнув с дерева, Войка не сразу ринулся прочь. Он попытался отыскать ненавистного пана Поросяцкого, очень уж хотелось снести голову делегату, грозившему издевательствами над родителями молодого Дзенько. Однако быстро понял, что в такой панической толчее он либо сам напорется на кошмарные шипы гигантских гледичий, либо его затопчут мечущиеся обезумевшие от ран карваны. Решив, что если волею судьбы ненавистный делегат выживет, то еще будет случай с ним поквитаться, Войка поймал невредимого карвана, вскочил в седло и бросился наутек. Одежкой он не отличался от обозных смердов, потому на беглеца никто не обращал внимания. Да и многие из уцелевших казимиров так же старались покинуть побоище и убежать как можно дальше.
Войка придержал карвана, когда его внимание привлекла случившаяся шагах в ста правее рубка. Он увидел здоровяка Бурелома. Буквально истыканный стрелами, тот махал саблей в гуще казимиров. Рядом топтался карван, к шее которого безвольно припал Игнат. Лицо старшины было залито кровью, из спины торчала стрела. Невдалеке лежали истыканные стрелами еще два тела, в которых молодой Дзенько узнал новых товарищей. Понимая, что ничем не сможет помочь, а лишь погибнет сам, он все же направил своего скакуна к месту схватки. Когда поравнялся с карваном, на котором полулежал Игнат, казимиры уже свалили Бурелома. Кто-то из них тут же спешился и принялся истерично рубить саблей тело уже поверженного врага. Войка схватил повод карвана Игната и повлек его прочь. Парня никто не преследовал. Через час окружными путями он добрался до места сбора. Лишь там знакомый со знахарским делом Филька оказал посильную помощь старшине.
К полуразрушенному строению вышли за пару часов до заката. Благо заготовщики лещины и камня убрали рухнувшую крышу и расчистили все внутри старого дома. А на стены одной половины даже набросали длинных жердей, чтобы можно было отдохнуть в тени. Под этим навесом и обосновались остатки партизанского отряда. Они намеревались, как следует отдохнуть, а ночью попытаться пробраться в крепость.
Только устроили ложе для Игната и развели бездымный костерок во второй половине строения, как привязанные за стеной карваны панически закричали. Вбежал отправившийся за водой Кулема.
- Там… Там… - так и не сумев пояснить, что такое он там увидел, парень неловко поставил котелок на землю, выплеснув при этом половину тех остатков воды, которые не расплескал по дороге. Затем схватил прислоненную к стене рогатину и встал перед входом.
Росы поняли, что надо ждать нападения кого-то неведомого и, судя по выпученным глазам Кулемы, до ужаса опасного. Мгновенно похватав, кто рогатины, кто луки, сгрудились у входа.
- Да кто тебя так напугал? – не увидев ни какой опасности, спросил Михаил.
- Там та-акой… - еще больше выпучил глаза парень. – Та-акой на задних лапах…
И тут из-за растущего вдоль берега речки молодого кустарника раздался громогласный рев. И в этом реве давяще-низкий рык совмещался с режущим слух высоким визгом. Росы невольно втянули головы в плечи. Кусты затрещали под тяжелыми лапами, и на свободное пространство выскочили один за другим два мохнатых ящера. От носа до кончика хвоста оба были не менее четырех метров. Однако росы не раз сталкивались с такими чудищами в зарослях лещины. Потому кое-кто удивленно воззрился на Кулему, мол, нешто эти ящерки заставили тебя наложить в штаны, братец? Но тут снова раздался одновременно и бьющий по голове, и режущий барабанные перепонки рев. И перед росами предстало не виданное ранее чудище. Подминая кусты мощными лапами, на поляну шагал гигантский прямоходящий ящер. Его пасти могли позавидовать самые крупные земные крокодилы. Но, в отличие от крокодильих, маленькие глазки ящера не торчали над головой, а располагались, как положено для ящеров. Кроме крокодильей морды все остальные пропорции тела чудовища примерно соответствовали телу кенгуру. Разве что задние ноги не были приспособлены для прыжков и больше походили на птичьи. Передние трехпалые лапы в сравнении с задними казались недоразвитыми коротышами. Но на самом деле каждая из них была размером с взрослого человека. Кроме того каждый палец передних лап заканчивался острым серповидным когтем. Когти соответствовали серпу не только формой, но и размерами. Мощный хвост во время движения ящер держал задранным кверху. Ну и, как и все местные пресмыкающиеся, гигант был покрыт густой отливающей сталью серой шерстью. Ростом монстр был, пожалуй, метров пять. Точнее из-за прыгающей походки нельзя было определить. Возможно, встань он на лапах ровно, то прибавил бы еще метр-полтора. Бежал он, по-птичьи переваливаясь с боку на бок, и так же по-птичьи качая головой взад-вперед.
Выскочив из зарослей, монстр быстро настиг убегающих ящеров и с молниеносной скоростью вонзил зубы в тело одного из них. Одновременно серповидные когти передних лап вонзились в тело жертвы, буквально раздирая ее на части. Но охотник не удовлетворился пойманной дичью. Отбросив изуродованное тело, он кинулся вдогонку за вторым ящером. И тут на кошмарной сцене появился новый игрок.
Трудно представить, чтобы с виду неуклюжее тело массой более тонны двигалось с молниеносной стремительностью. Но именно с такой стремительностью откуда-то из-за строения выметнулось новое чудище. В тот момент, когда на хвосте жертвы сомкнулись чудовищные крокодильи челюсти, ее голову раздробил гигантский черепаший клюв.

- Марийка, а ежели вы и вправду уйдете в энтот ваш мир и более не вернетесь? А как же мы? А детки? А внуки? – дородная седовласая женщина шмыгнула крупным носом и смахнула ладошкой навернувшуюся слезу.
- Да пойми ты, Тось. Ну не можем мы не попытаться вернуться. Дети наши скоро уже сами станут дедушками и бабушками. Им наши заботы давно не нужны. И в нашем мире им делать нечего. Не примут они его. Внуки тем более. А мы еще тридцать шесть лет можем не дождаться. Сейчас мы еще наверняка застанем родственников. Я увижу брата. А может, даст Вестник, еще и родители живы… - стройная зеленоглазая Марийка, в чьих каштановых волнистых волосах тоже выделялись седые пряди, увидела, куда направила взгляд собеседница и смущенно замолчала.
А Тоська при упоминании подругой родителей с грустью посмотрела на маленькое хуторское кладбище. Там над могилами некогда попавших сюда родителей ее мужа и их друзей стояли четыре разлапистые сосны. Стволы деревьев различались толщиной. Самой могучей сосне было уже семьдесят лет. Самую молодую сосну посадили тридцать шесть лет назад четверо друзей, попавших в этот мир, заплыв в туман на рыбалке. Они же похоронили останки последнего из четверки их предшественников. Позже рядом с соснами появились два клена. Под ними лежали родители Тоськи. Почти двадцать лет прошло с того дня, как умер пан Вадим Дзенько. Пани Фрида пережила мужа на двенадцать лет, успев подарить свою ласку шестерым внукам.
Когда-то, когда Тоська с зеленоглазой пришелицей Марийкой сбежали из казимирского королевства, обозленные делегаты Верхней Палаты Казимирского Сейма, посадили Тоськиных родителей в сырые подвальные камеры замковой тюрьмы. Немолодые уже супруги провели в подземелье не один месяц, пока их старший сын не вернулся в родные края во главе отряда пошедших под его руку оставшихся от разгромленного росами войска казимиров. С ним же пришли и жаждавшие приключений молодые росы. Впрочем, росы жаждали не только приключений, но и хотели найти себе в жены молодых казимирок. А пока двигались к столице, попутно собрали еще изрядное количество недовольных правлением Сейма. Замок штурмовать не пришлось, ибо в столице никто не ожидал такого поворота событий. Делегатов взяли тепленькими и прилюдно утопили в замковом рву.
Но месть делегатам не радовала Войку и вернувшуюся вместе с ним Тоську. Здоровье освобожденных из подземелий родителей было подорвано настолько, что столичные медики лишь беспомощно разводили руками. Тогда сопровождавший Тоську Марат заявил, что стариков необходимо отвезти к большой матери У.
Да, Марат теперь был с Тоськой. Когда Марийка привела их к развалившемуся строению, в котором когда-то родился и жил до шести лет маленький Марат, он пару дней молча бродил по ближайшим окрестностям, иногда часами сидел возле могил родителей, потом вдруг подошел к Тоське и заявил, что собирается построить здесь свой дом, а она, Тоська, должна стать его У и матерью его детей. Девушка долгую минуту пучила глаза на мужчину, словно не веря своим ушам. Затем схватила воспитанника горных великанов на руки, как малого ребенка, крепко прижала к себе и разрыдалась от избытка чувств.
Понятно, что после такого Марат не мог отпустить свою молодую У одну в опасный поход в казимирские земли. А Тоська желала непременно увидеть родителей, о злосчастной судьбе которых узнала от Войки. Именно себя она справедливо считала виновницей случившейся с ними беды.
Большая мать У действительно помогла. Но Вадиму с Фридой пришлось пробыть в горной обители великанов до осени. Дук построил для них временное жилище, ибо в огромной пещере больные чувствовали себя не уютно. Да и У вскоре родила крикливого шерстяного малыша, и теперь уделяла родителям Тоськи гораздо меньше времени. Благо они уже чувствовали себя более-менее сносно и вскоре, сердечно поблагодарив великанов, покинули горную обитель. За ними приехали Марат и Тоська. Молодожены к тому времени уже отстроили просторный дом на месте разрушенного жилища у ручья. Разумеется, им помогли жители Холма. Благодаря патрулирующему местность Малышу, крупные хищники, как и в прошлом году, обходили окрестности, как холма, так  и нового хутора.
А вот Войка не смог тогда встретить родителей. Но он заезжал к ним месяцем раньше, когда направлялся в казимирскую столицу. Вообще-то молодой Дзенько не собирался возвращаться в родные земли. Свергнув делегатов и освободив родителей, он решил навсегда обосноваться на росской стороне. Слишком уж свежа была рана предательства людьми, которых он с детства считал друзьями. Никто из соотечественников не вступился не за него, не за его родителей, когда пришла беда. Разве смог бы он теперь жить рядом с теми, кого считал предателем? Да и после того, как сам лишил жизни многих казимиров, Не мог смотреть в глаза их родственникам.
В общем, обосновался Войка в Холмограде, как теперь именовали Холм. А там пришлась ему по душе дочь старшины зверобоев Ксения. Девушка ответила взаимностью. Войка-то помнил ее еще по зимнему походу, когда их отряд спас из лап похитителя зеленоглазую пришелицу, заодно пленив и ее саму, и оказавшуюся рядом Ксению. Но хитрой росске удалось бежать. С того-то дня и начались перемены в жизни Войки, едва не закончившиеся позорным утоплением в выгребной яме. Впрочем, не менее радикально перемены коснулись не только молодого казимира, но как всех его соотечественников, так и росов.
Круг дал добро на то, чтобы Войка и Ксения соединили свои судьбы. Им уже было определено место для будущего дома в ряду   других строящихся домов. А молодых семей в этом году образовалось как никогда много. Тут и явилась делегация из казимирских земель.
Владетельные паны отыскали Войку. Тот как раз, засучив рукава, вкапывал столбы под каркас будущих перегородок. Сняв, каракулевые шапки и почтительно поклонившись, паны сообщили о смуте в лишенном власти королевстве.
- Мне-то какое дело до вашего королевства? – удивился парень, вытирая локтем пот со лба. – Чего вдруг понадобилось владетельным панам от смерда, которого лишь милостью депутатов не утопили в выгребной яме?
Казимиры переглянулись. Вперед вышел низкорослый худосочный пан. Важно пригладив пальцем  топорщащиеся в стороны, закрученные в стрелки усы, он вторично поклонился и решительно выдал:
- Коли твоя воля лишила королевство власти, так пусть теперь оно твоей волею и управляется.  Собрание владетельных панов казимирских земель решило, что не нужен больше королевству Сейм. Королевству нужно единовластие. Быть тебе Войка нашим королем!
И паны, прижав шапки к груди, опустились на одно колено.
- Каким еще королем? А меня тут кто-нибудь спросил? – нарушил повисшую тишину низкий женский голос.
Казимиры оглянулись и, увидев стоявшую за их спинами русоволосую девушку с трехметровым бревнышком на плече, поднялись и невольно отступили на шаг.

***
Мария с Тоськой прошли к хуторскому кладбищу, молча постояли у прибранных могилок и вернулись во двор. А там уже гомонила вышедшая из дома компания. Мужчины чинно беседовали. Зоя держала в обеих руках свертки с двухмесячными двойняшками. Эти милые карапузы окончательно породнили Сергея с Зоей и Тоську с Маратом. Год назад они отгуляли свадьбу, соединившую дочку попаданцев Валерию и сына хозяев хутора Керима. И вот два месяца как в очередной раз стали счастливыми бабушками и дедушками.
Глядя на собравшихся детей и внуков Зоя невольно желала, чтобы их сегодняшний поход закончился так же, как предыдущие. С первого дня попадания в этот мир четверо друзей почти ежедневно обсуждали перспективы возвращения. Разве что после похищения Маши некоторое время было не до досужих мечтаний.  Да и потом, когда практически одновременно у обеих пар родились первые младенцы, семейные заботы вкупе с общинными поглощали все свободное время. Но когда по достижения двенадцатилетнего возраста самые младшие дети отправились на Росскую равнину для обучения в артели, а старшие уже жили собственными семьями, четверо попаданцев вновь стали предаваться мечтам о возвращении в родной мир. Много раз они обсуждали, нужно ли им это возвращение, пойдут ли с ними дети, смогут ли вернуться, если все-таки получится пройти через туман в обратную сторону.
В конце концов, собрались в первую экспедицию. Тогда еще были целы резиновые лодки. Кроме старших детей их сопровождала целая компания любопытных росов. Через озера половину компании перевез на себе Малыш, половине пришлось переправляться на заранее подготовленных плотах. Малыш к тому времени уже вырос до полноценного тирана. Когда-то при первой встречи с попаданцами он походил на вынутую из панциря черепаху. Теперь же пропорциями его тело соответствовало как раз черепахе вместе с панцирем, если можно представить покрытую густой серой шерстью черепаху размером со слона. После злополучной схватки с крокодилоголовым прямоходящим ящером он лишился одного глаза, и теперь Сергей с Михаилом звали его Пиратом. Однако после того, как черепахоголовый зверь спас ему жизнь, Михаил относился к Машиному питомцу с большим уважением и, не оставив увлечение рыбалкой, всегда оставлял ему самую крупную рыбу. Да и присутствовавшие при схватке росы не забывали подкидывать Малышу что-нибудь из охотничьих трофеев. Благо, как и любой другой тиран, после достижения взрослых размеров монстр вел в основном неподвижный образ жизни, не требующий больших энергозатрат и, соответственно, больших объемов пищи. В плане питания тираны как раз соответствовали крупным земным ящерам, типа крокодилов.
Первый раз Малыш сопроводил попаданцев до конца, переплывая от гребня к гребню. Несколько раз, ныряя за кем-то на глубину, он едва не переворачивал лодки, заставляя находящихся в них людей орать благим матом.
Точно определить гребень, на который когда-то высадились в тумане, ребята так и не смогли. Оставалось лишь сетовать на себя за то, что не догадались оставить на нем каких-либо заметных знаков. В конце концов, решили остановиться на ночевку на похожем гребне, а утром отправились обратно, где их ждала группа сопровождения. Увидев возвращающихся попаданцев, все вздохнули с облегчением и радостно загомонили.
И дети, и друзья решили, что неудачная попытка возвращения в родной мир навсегда охладит стремления четверых друзей. Казалось, так оно и было. Однако через пару лет они неожиданно решились на повторную попытку. И снова неудача. И снова двухлетний перерыв. И так шесть раз. Сегодня  седьмой. Росы уже воспринимали причуды попаданцев, как своеобразный ритуал. Последние три раза вместе с ними посылали отряд послушников для заготовки серебристой водоросли. Теперь у росов кроме Малыша имелось еще два черепахоголовых питомца. Хрум и Проглот появились с разницей в пять лет. Обоих совсем маленькими принес в клюве Малыш. Достигнув половозрелого возраста, он исчезал после зимней спячки на пару месяцев. Вероятно, уходил в места брачных игр. Маша ожидала, что питомец приведет когда-нибудь подругу, но вместо этого тот принес ей двух детенышей. Людям так и не удалось узнать, являются ли тираны живородящими, или откладывают яйца.
Обоих детенышей пытались поселить на Росской равнине. Однако, достигнув половозрелого возраста и уйдя в свою первую брачную отлучку, те решительно отказались возвращаться на равнину. Хрум жил теперь в окрестностях хутора.  А молодой Проглот поселился вместе с Малышом возле Холмограда. Здесь он стал любимцем детворы, которая готова была сутками напролет таскать ему рыбу из озера.
Кроме нежелания жить на Росской равнине во всем остальном молодые тираны подчинялись воле вырастивших их послушников. Когда те являлись, монстры покорно позволяли надеть на себя специальную упряжь и отправлялись в походы за серебристой водорослью или  навозом гиппопатамодонтов. Некогда совместная росско-казимирская научно-исследовательская экспедиция обнаружила в испражнении живых камней какое-то невероятное множество ценных элементов. В итоге был сделан огромный прорыв в местной медицине. А вот к какому типу животных относятся гиппопотамодонты выяснить так и не смогли. Более того, не смогли даже выяснить, чем они питаются. Первоначальное предположение, что живые камни питаются травой, не оправдалось. Передвигаясь по болотистой равнине, гиганты лишь приминали траву, оставляя листья и стебли целыми. При этом они регулярно раз в сутки испражнялись огромными зловонными кучами. Да и зубы в периодически открывающихся пастях говорили о том, что предназначены для перетирания растительной пищи. Трое исследователей - два казимирских и один росский – сгинули бесследно, решив, во что бы то ни стало разгадать тайну питания гиппопатамодонтов и поселившись рядом с ними. В итоге и Круг, и король Войка Справедливый запретили ученым без особого позволения и специальной охраны отправляться куда-либо за пределы безопасных территорий.
Да собственно возникший в свете союза росской и казимирской сторон исследовательский бум не ограничивался только гиппопотамодонтами. Живя в этом мире невесть сколько лет, люди практически ничего о нем не знали. Если для росов основной целью существования было банальное выживание, то казимиры, обитая в более благополучных землях, отдавали все силы на междоусобные распри. Теперь же, стезя исследователя-первооткрывателя стала самой популярной среди молодежи и подрастающего поколения. Пару раз даже приходилось обращаться за помощью к семейству белых воев, дабы те помогли отыскать сбежавших из дома малолетних исследователей.

Отредактировано Nikin (11-12-2019 19:35:20)