Сева Ермольский, молодой тридцатилетний научный сотрудник,  поехал  в лес по грибы. Он любил это занятие – лес это не то, что  ухоженный  парк, В лесу не найдешь ни одного похожего дерева. Эта естественная хаотичность природы, ее жизнь,  не регламентированная ни чем, давала хороший отдых мозгу.   В компанию к нему, в этот раз,  попросился его начальник  отдела, профессор Острословов. Всеволода это немного удивило – профессор недолюбливал это глупое времяпрепровождение.  Вообще Сева работал с профессором  после института целых 7 лет. В начале было очень интересно.  Они занимались изучением способов экранирования  электромагнитным излучением объектов в видимом диапазоне. Исследования продвигались стремительно.  К сожалению,  как-то незаметно проект стал снижать обороты. Он иногда даже подумывал об уходе, но Российская наука находится в постоянном кризисе, а профессору удавалась  выбивать   финансирование. А главное, наверно, было то, что Сева знал - такого хорошо слаженного коллектива единомышленников он вряд - ли где еще найдет. Поэтому Сева терпел чрезмерный крен профессора в сторону изучения влияния магнитного поля на биологические объекты и некоторую неспешность при проведении работ.  Всеволод притормозил машину у конечной станции метро и «подхватил» там профессора. В дороге говорили «ни о чем».  Профессор собирался на «заслуженный отдых». Рассказывал о своих планах. О том, что он вместе со своим племянником - бизнесменом открыл конный клуб в лесопарковой зоне - место «не проходное», зато дешевое   - старый заброшенный еще в девяностые долгострой  на полигоне института. Сейчас  это безобразие   вообще вынесли за территорию – площадь полигона значительно сократили. Подъезд плохой – по щебенке…  Но это дело больше для души –  вот внуки туда зачастили…    За разговорами  они приехали  в нужное место и запарковавшись пошли в лес.  Они  прошли берёзовую опушку и  лиственное чернолесье и    углубились в старый ельник, где ветви могучих вековых елей смыкались над головой и подлеска почти не было.   Идти было легко.  Дышать влажным прохладным воздухом приятно. Здесь профессор неожиданно заговорил о делах.   Да таких что Ермольский буквально остолбенел.  Оказывается 13 лет назад, профессор  обнаружил исчезновение   экранируемого мощным магнитным полем объекта.  И не просто его исчезновение – а перемещение в прошлое. Им с коллегами удалось, не афишируя это, детально исследовать весь  процесс.  Они выяснили, что такое перемещение   безопасно для любых биологических  объектов от кроликов до обезьян.    А недавно они провели успешное испытание и на человеке. Испытателем был сам профессор.
- Федор Андреевич – а почему это нужно скрывать – удивился  Ермольский.
-  Сева, ты же знаешь наших «научных» бюрократов – сказал профессор с досадой -  они тут же раструбят о небывалом открытии Российской Науки. Будут написаны научные работы, появится куча новых академиков. Но… Нам от этого лучше не будет.  На мое место сразу пришлют «с верху» нового начальника. Сколько-бы денег не выделили официально  в реальности   Вам ничего не перепадет. А  узнав об этом на западе, исследования по этому вопросу рванут с небывалой скоростью. Ведь самое сложное понять, что   идею можно осуществить. А мы это покажем.
- Но ведь это – же связано с безопасностью страны – возразил Ермольский – на оборону сейчас вроде деньги находят. Нам бы удалось сделать новый проект не хуже «Курчатовского»
- Ты еще молод Сева и слишком поверхностно знаешь историю… В каком году Г. Н. Флеров и К. А. Петржак открыли  самопроизвольное деление ядер урана?
- Зимой 1940 г.
- Вот видишь, в мае 1940г. об этом было доложено в Академии наук СССР. И в течении 2-х лет в нашей стране никто «урановым» проектом не занимался, пока  информация об  успешной реализации этого проекта на западе не пришла в правительство по каналам разведки.   К счастью тогда удалось нам стартовать почти одновременно с ними: США начали свой проект  13 августа 1942г Константина Антоновича и Георгия Николаевича отозвали с фронта в первой половине 1942г.
- Но тогда была тоталитарная система!
- Да дело не  в тоталитаризме – дело в бюрократии – бюрократ не будет рисковать и    «выбивать» финансирование  проекта с неизвестным результатам, а  вот  снять с него сливки – раструбив об открытии и получив за это все почести – это пожалуйста.    Ведь оно уже сделано. К тому же у нас сейчас все строится на откатах. Даже если выделят «миллион» до отдела дойдет в лучшем случае «тычяча»…
- Но как вы без увеличения финансировании сумели двигать проект.
- К счастью многое удалось отработать на экранирующей установку переналаживая её. Да и связи помогают не только в бизнесе. Но главное, это команда единомышленников, которую мне удалось собрать и сохранить.   Кое что удалось исследовать по старым связям, когда еще   работал с ядерщиками… И по медицине с тех пор связи остались. Только теперь Сева народ уходит на покой, а  просто так, с улицы, сам понимаешь, в такой проект человека не  возьмёшь.
- Но мне придется вникать во все с нуля. Да и народу у нас осталось мало из 7 человек работавших с Вами только 3-е осталось.
- Вникнешь, время есть. Тем более, мы почти закончили. Были даже пробные перемещения людей – с успешным возвратом. Но сейчас нужно отработать процесс.   На большую «глубину» по времени  в прошлое пока не перемещались. Мы только проводили пробное перемещение.
  Всеволод узнал, что основной  проблемой было понять куда исследователи попали. Разумеется, никаких светящихся табло на которых показывается год, день и час куда попал «хронодесантник» не было – это можно было узнать только у «хроноаборигенов». Да и "глубину" заброса во времени задавали косвенно - через мощность подаваемую на установку.
Так Всеволод попал в команду к профессору в которую кроме  научной части из самого профессора и ещё 3-х его коллег пенсионного возраста   входил его старший внук Сергей Кузьмин – начинающий  врач терапевт, врач хирург Николай Лушин, и  два племянника одного из коллег профессора – бывшие офицеры ВДВ Был с ними слесарь-наладчик из отдельской рем. базы – одинокий пенсионер. Несмотря на свои 65 лет он выглядел достаточно спортивно.
В целом эту команду еще предстояло доформировать. И подготовить к разным непредвиденным ситуациям. Ведь даже узнать текущее время им будет непросто, тем более от аварий никто не застрахован.  Необходим некоторый набор вышивальщика – на случай если попадут в непредвиденную ситуацию.
Что бы команда не разрасталась численно решили, что научную часть достаточно ограничить химией. Физики пока не нужны. Конечно заманчиво попасть в 1939г. и создать к 42г «едрен батон», но лучше к 40 и кумулятивный гранатомет в купе с бронебойной пулей Б41  авиадвигателем М82. На что гораздо больше шансов. А для создания остального достаточно будет общего улучшения обстановки и   информационной помощи Курчатову.  А вот с химией как раз все не спецы. Ну что –ж, бабу ягу лучше растить как говориться в своем коллективе. Химию штудтровал профессор и к нему должен был присоединится Ермольский. Еще нужен был хотя бы один слесарь широкого профиля.
Кроме того, на крайний случай, нужен специалист – микробиолог знающий технологию получения пенициллина.
Для силовой поддержки пока ограничились двумя бывшими офицерами - десантниками.
С поддержанием работоспособности компьютеров должен был справится Ермольский. Задачи были стандартные: восстановление системы после некорректного отключения, замена планок памяти, замена жесткого диска, ну как максимум, перепайка моста питания в материнке и ремонт источника питания.
Ермольскому нужно было сформировать набор выживальщика. Решили, что велика вероятность попадания в непроходимую местность поэтому в качестве транспортного средства профессор изначально выбрал лошадей в основном  кабардинскую породу и несколько советских тяжеловозов.  Примерный состав группы – 7 чел.  и 10-12 вьючных лошадей.  Наиболее подготовленные будут вести 2 лошади остальные одну.
Масса вьюка не более 80кг. Поэтому вес груза не должен быть  800 - 900кг. А его содержание должно помочь выжить в условиях дикой природы.