Шварц сплюнул и махнул рукой:
- Хорошо!
А я, передав веревочку Майе, попросил:
- Смотри внимательно и от стены не отходи. Я скоро вернусь.
После чего,  подняв ранее сдернутый с заминированного главаря «Узи», замотал ему руки обрывком арафатки и напялив на себя одну из трофейных разгрузок притащенных Майей, потопал в сторону выхода. Шел и по пути сильно боялся даже не того, что боевики шутки шутить начнут, а того, что наши странные движения могут заметить какие-нибудь «левые» туристы, гуляющие в зеленке у подножия холма. Две минуты назад я об этом мечтал, а сейчас, когда ситуация стала разруливаться, поднятая ими тревога могла бы мне конкретно икнуться. Аборигены тут все дерганные до невозможности и многие гражданские ходят с оружием. Вот увидят боевиков и вполне могут вообразить себя героями. Ладно, если просто отзвонятся воякам. А если стрелять начнут?  Тогда все выйдет из-под контроля и шансов выжить у меня практически не останется…
Но пока нас вроде никто не замечал и пройдя к выходу я мог наблюдать как террористы грузились в микроавтобус и тойотовский джип. Точнее - четверо заскочили в «Фольксваген» и еще трое, включая здоровяка, разместились в «Тойоте». При этом «Шварц», перед тем как сесть в машину, довольно буднично сказал:
- Смотри, русский… Ты, насколько я успел понять, человек достаточно умный. И прекрасно понимаешь, что наше время уже вышло. Так что, или через пять минут мы уезжаем с Ахметом, а вы продолжаете жить спокойной жизнью, или мы все, включая вас, превращаемся в шахидов. Мы в добровольных, так как вернуться без сына хозяина просто нельзя, а вы – в вынужденных. Поэтому тянуть не советую.
После чего захлопнул дверь и джип, выкинув мелкие камешки из-под колес, рванул вниз по серпантину.
А я, глядя им вслед, только сплюнул. Ай яй яй… Как все нехорошо выходит… Можно сказать – очень плохо. Нет, меня напрягли не слова здоровяка – они как раз были вполне нормальны и ожидаемы. Мне категорически не понравилось то, что я увидел их машины. Точнее, что мне позволили их увидеть. И это могло означать лишь одно – живым меня по любому оставлять не собираются. Остальных туристов, скорее всего не тронут – тут уж не до жиру. А вот русского, который сломал все планы, уберут. Уберут по двум причинам – я видел на чем они поехали и значит буквально через полчаса, полиция начнет искать именно эти колеса. А вторая… Хм, тут все упирается в менталитет и престиж. И то и другое требовало от Шварца превратить меня в жмурика, чтобы можно было сказать: «Кяфир, поднявший руку на молодого господина, нами уничтожен». Потому как, при проведении операции он допустил огромный косяк. И винить в этом косяке будут вовсе не  невоздержанного в своих желаниях сопляка, а его заместителя, который допустил что сына хозяина захватил какой-то турист. И только смерть дерзкого неверного может слегка выправить ситуацию.
Ой, тошненько мне… Хотя… Я очередной раз сплюнул, наблюдая как машины боевиков подъезжают к повороту, и взбодрился. А чего собственно говоря я расклеился? Ведь предполагал, что они обязательно кого-то здесь в засаде оставят. Или в развалинах или в зеленке. Просто не могут не оставить. А вдруг русский  опять начнет фортели выкидывать? Тогда этот засадный стрелок меня тупо валит, плюя на все последствия. А потом, вернувшиеся бандиты устраивают здесь кровавую баню, после чего героически гибнут в неравной схватке с подъехавшими вояками. В том, что вояки подъедут, я нисколько не сомневался. Там, в оставшихся возле Майи подсумках  гранат вполне хватает, так что бесшумное оружие перестает играть. Да и я, при падении устраиваю такой бабах, на который датчики просто не смогут не среагировать.
Это первый вариант развития событий. Второй же, гораздо более приятный для террористов это тот, где я просто отпускаю Ахмета. И как только он берет гранатный «поводок» в свои руки, меня тут же валит оставшийся в засаде бандит. Валит лишь для того, чтобы «Шварц» мог сказать коронную фразу насчет «кяфира, поднявшего руку»…
Только вот здоровяк конечно может быть и профи, но видно из-за большого расстройства, ошибку с машинами допустил. Или просто недотумкал, что я это просеку. А надо было. Зато теперь  точно знаю, что меня ждет. Без вариантов. Но на первоначальный план передачи арабчонка, это никак не влияет. Ну не думали же они в самом деле, что русский, стоя посреди дороги, вытащит гранату из жилетки щегла и широким жестом предложит ему бежать к своим? Щаз!
У меня на это свой план заготовлен и пока машины ехали к повороту, я все что надо было, приглядел. А надо мне было укрытие, в котором можно было залечь и только потом отпустить заложника. И подходящее место нашлось! Со одной стороны прикрытое бетонным бордюром, а  с другой, несколькими большими камнями, видно вывалившимися из крепостной стены. Как говорится – то, что доктор прописал! Поэтому махнув рукой вылезшим возле дорожного указателя боевикам, я повернулся и скользнув взглядом по нашему автобусу и кругленькому «Жуку», которого здесь раньше не было и на котором скорее всего приехали девчонки, пошел обратно в крепость.
А там, практически ничего не изменилось. Лишь двое туристов хлопотали возле лежащей бабки, да еще один сухонький старичок, стоял рядом с Майей, воинственно сжимая в руках кургузый пистолет-пулемет. Да уж, вот что значит старая закалка. Те кто помоложе, так и валяются жопами кверху, а этот старик… вроде канадец… ну да, точно канадец один из тех, кто в самом начале сбежать хотел, возбужденно сверкая глазами, при моем подходе поинтересовался:
- Помощь нужна? Ты не смотри что я старый! Рука еще крепкая! И хоть вот это – дедок с сомнением взглянул на ствол – и оружием не назовешь, но будь уверен– не промахнусь.
Хмыкнув, я ответил:
- Конечно, нужна – и обращаясь к Майе, добавил – Сейчас пойду отдавать пацана, а ты возьми автомат нашего охранника, да и остальную амуницию, и уводи людей вон в то здание. Пусть у него задней стенки нет, но хоть с боков и сверху прикрыты будете.
Барышня, передавая мне веревку привязанную к кольцу гранаты кивнула и поинтересовалась:
- А ты?
- Я же сказал – пойду этого крысеныша отдавать. Но если через пять минут не вернусь, начинай стрелять из «Кольта» охранника. Хоть в воздух, лишь бы шум был. Только не раньше, а то меня там ухлопают. Поняла?
- Да. А…
Она как-то замялась и я вопросительно поднял брови:
- Чего?
- Может мы этого – девушка с ненавистью покосилась на пленного боевика – отпустим прямо отсюда? Зачем тебе выходить? Все спрячемся где ты посоветовал и - отпустим. Они ведь не должны вернуться, ты сам говорил… А как отпустим, так сразу стрелять начнем. Это их здорово подстегнет к бегству…
Во блин! Я тут планы рожаю один за другим, а ведь все действительно очень просто! На хрена мне куда-то переться и подставляться под пули, когда можно спокойно занять оборону и только потом выпускать араба! А уж если сразу за этим начать пулять из «М-4» то никто сюда уже точно не вернется. Террористам до трассы минут десять ехать надо, поэтому они подхватят своего облажавшегося главаря и пулей отсюда рванут, забыв про все планы мести! А ведь все произошло потому что «Кольт» убитого парнишки я совсем упустил из вида. Он ведь без глушителя, так что сейчас такой грохот устроим, в Москве слышно будет!
На радостях, я чуть было не чмокнул сообразительную девчонку, но неожиданно застыл. Твою маман! Ну не идиот ли? Нет, понятно что со страха да с переполоха мозги слабо соображали. Но ведь это на поверхности лежало, как же я сразу не допер!
Майя увидев внезапное изменение выражения моего лица, встревожено выпалила:
- Я опять что-то не то сказала?
- Нет, ты умница и все правильно придумала. Просто меня еще одна мысль посетила. Поэтому давай, собирай туристов и гони их куда задумано. А я – сейчас…
После чего не обращая внимания на девушку, принялся охлопывать гордо молчащего Ахмета. И почти сразу нашел что искал. А именно – телефон. И ведь еще по одному телефону есть у убитой девчонки и у охранника. Их, а так же ныне умершую бабку, боевики не обыскивали. А так как в наше время выйти из дому без сотки это все равно что выйти без штанов, то связью мы сейчас обеспечены по самые уши!
Главное теперь, чтобы прячущийся стрелок не разглядел что же я взял у арабчонка. Или он сам не завопил, предупреждая своих. Но это вряд-ли. Не такое у него состояние чтобы помирать сейчас. Поэтому будет молчать до тех пор пока не добежит до своих. А «Шварц» узнав о новой опасности тут же, забрав своих нукеров, даст деру.
Поэтому, сунув трофейный телефон в карман, я глядя как последний турист исчезает в здании, завопил в никуда, при этом имея ввиду оставшегося стрелка:
- Эй! Я сейчас отхожу к остальным и сразу отпускаю вашего человека.
После чего сделал, как обещал. Подтянув Ахмета ближе к стене, смотал ленточку привязанную к гранате в комок и, сунув получившееся макраме запазуху арабу, тут же нырнул в дверной проем. А уже оттуда, сказал ему:
- Чего встал? Беги к своим!
Бывший пленный, поняв, что его действительно отпускают, сразу преобразился. Выпрямился, расправил плечи, засверкал глазом, но, однако после высокомерного плевка в нашу сторону, больше никак своего отношения показывать не стал и довольно резво порысил к выходу. Я же, глядя ему вслед подумал, что именно присутствие вот этого гонористого малолетнего дилетанта нас всех и спасло. Без него, «Шварц» со своими людьми сразу бы изъяли полковника, покрошили свидетелей и умотали. А «папин сыночек», своими действиями им все обломал. Прям, хоть свечку за него ставь… Хотя, через пару-тройку лет этот волчонок в волка превратится и если и втыкать ему свечку, то только в задницу. Так, чтобы по самые гланды…
В общем посмотрев как Ахмет добежал до арки и скрылся из глаз, я повернулся назад и протянул удивленно вытаращившейся на меня девчонке телефон:
- Давай звони, куда там у вас в таких случаях звонят? А мне вон в ту дырку понаблюдать надо, как он до остальных дойдет. И уедут ли они после этого…
Майя вцепившись в  трубку как утопающий хватается за спасательный круг тут же принялась набирать номер а я, поставив канадского дедушку с пистолетом-пулеметом возле дверного проема, подошел к пролому в стене.
Начала дороги отсюда видно не было, но большая ее часть, а самое главное стоящие внизу террористы просматривались хорошо. И по тому, как начал разворачиваться джип, стало понятно что своего главаря они заметили. Заметили и захотели подъехать к нему. Но мы так не договаривались, поэтому отложив в сторону неудобный и маломощный «Узи», я взял «М-4» и несколькими одиночными выстрелами обозначил свое недовольство. Да уж… после чуть слышного кашлянья бесшумок, грохот карабина заставил поморщиться.  Попутно он взвил целую стаю птиц которые с громкими криками начали кружить над рощей вокруг крепости. Но он же, сразу прекратил всяческие незапланированные движения. Тойота, клюнув носом остановилась и выскочивший из нее здоровяк,  погрозив в нашу сторону кулаком, остался на месте.
Вот так вот. Стой, грозись, но близко не лезь…А еще секунд через десять я увидел Ахмета. Связанные за спиной руки мешали ему бежать под уклон, но арабченок все равно развил приличную скорость, шустро перебирая конечностями. Такими темпами, изнервничавшийся «Шварц» уже через полминуты сможет прижать своего непутевого командира, к широкой груди. Единственно… Оторвавшись от карабина я прищурился, пытаясь понять, что там у Ахмета между ног болтается. Вроде, когда он от нас уходил, ничего такого не было…

Глава 3
- Господин Корнев, Мухаммад-аль-Исрани очень серьезный человек. Очень. И смерть сына для него не просто личная трагедия. Это вызов. Вызов на который он ответит, не считаясь ни с чем… И так как вы не являетесь гражданином Израиля, то наше государство не может принять на себя функции по вашей защите. Но я, как частное лицо и благодарный родственник предложил вам за спасение внучки, по-моему достаточно приемлемый вариант. Почему вы не хотите его принять?
Переводчик замолк, а я, глядя на древнего как экскримент мамонта старика, сидящего в инвалидной коляске,  вместо ответа на заданный вопрос, треснул кулаком по столу, горестно завопив:
- Ёперный театр! Ну ведь не я же его ухлопал!!! Я его отпустил. Живым! Кто же знал, что он настолько безмозглый, что умудрится сам себя подорвать? И чего этот долбаный Срани ко мне прицепился?